На несколько минут, я просто хотела попробовать снова стать прежней, а потом он задал вопрос, который я больше всего боялась услышать, и, я понимаю: все усилия были напрасны. Тело мгновенно переходит в режим защиты, мышцы напрягаются, спина выпрямляется.

Джерард знает. Он понимает это в ту же секунду, как произносит эти слова, и его лицо немного бледнеет.

— Пожалуйста, не расстраивайся, — поспешно говорит он. — Я просто хочу, чтобы ты двигалась дальше, хочу помочь тебе.

— Я не выдумала его, Джерард, — произношу я, стараясь, чтобы голос оставался спокойным. — Мне надоели твои намеки. Я перестану болтать о нем, если это сделает тебя счастливым, но ты должен перестать так говорить.

— Понимаю, ты думаешь, что не выдумала…

Опять за свое. Тот же спор снова и снова.

— Я не думаю, — перебиваю я его, потеряв контроль. — Я знаю.

— Ты перенесла стресс. Врач сказал, это нормально, выдумывать вещи, которые не являются реальными. Я опрашивал в полиции каждого, и никто не знает человека, о котором ты говоришь.

— Скорее всего, он был под прикрытием или… — я замолкаю, потому что взгляд на лице Джерарда заставляет меня хотеть кричать и плакать одновременно. Он выглядит обеспокоенным, но, в целом, смотрит на меня, будто я схожу с ума, и я ненавижу это. В последнее время он смотрит на меня так все чаще и чаще.

Я не сумасшедшая.

— Пойду в постель и немного отдохну, — бормочу я, проносясь мимо него, и вхожу в комнату.

— Я беспокоюсь о тебе, — говорит он, медленно поворачиваясь за мной. — Я просто не знаю, как помочь.

— Ты поможешь, если не будешь утверждать, что его не существует. Я была там, Джерард. Этот человек спас мне жизнь, и я собираюсь разыскать и поблагодарить его.

Черт возьми, зачем я это произнесла? Я просто поклялась себе, что перестану говорить об этом с Джерардом.

Похоже, он жалеет меня.

— Люси…

— Просто уйди, — говорю я. — Я устала.

— Люси, пожалуйста…

Я поворачиваюсь к нему спиной, натягиваю шорты и майку, а затем залезаю в постель.

— Пока, Джерард.

Он вздыхает и несколько минут смотрит на меня, прежде чем мягко произносит:

— Я буду на кухне, когда проснешься.

Потом он уходит.

Хлопает дверь, и я выскальзываю из кровати, бросаюсь к ноутбуку и открываю его. Не могу двигаться дальше, пока не узнаю правду. Просто не могу. Пришло время столкнуться с правдой лицом к лицу, понравится мне это или нет. Я открываю поисковик и ввожу текст.

Захват бейсбольного стадиона.

Затем читаю.


***

Я сижу в спальне уже около трех часов, делая вид, будто сплю, но на самом деле внимательно читаю каждую статью, которая попадается на глаза. Там говорится, что виновником нападения являлась религиозная секта, протестовавшая таким образом против мэра, который не отдал им землю. По их мнению, стадион находится на какой-то священной земле, и она нужна была им для того, чтобы выполнять все те безумные вещи, которые они планировали. Секта называла себя «Храм Небес».

Лица, замешанные в этом преступлении, были опрошены полицией, и пригрозили, что будут приносить в жертву гораздо больше жизней ради высшей цели. При этом их души, как и души других людей, не смогут обрести покой. Они хотят создать полностью огороженную священную территорию, в которую смогут войти только избранные. Это должна быть именно та земля, на которой находился стадион, потому что так сказал им Бог, и если они не получат ее, мир будет полыхать в огне, как и их души. Глядя на то, как они произносят эти слова в онлайн-видео, становится больше чем просто страшно, ведь они действительно верят в то, что говорят.

В новостях не вдаются в подробности, просто сообщают, что полиция арестовала людей, участвующих в стрельбе, и «работает» над ликвидацией остальной части секты, но доказать причастность последних будет трудно. Я читала о сектах раньше; они столь же безумны, как и извращенны, и не остановятся ни перед чем, чтобы осуществить то, что считают правильным.

Я продолжаю читать, но не нахожу больше никакой новой информации. В груди нарастает тяжесть, к тому времени, как я заканчиваю — тяжесть от отчаяния и боли. Смотреть на фотографии тех, кто отдал свою жизнь, видеть рассказы семей погибших, все это вызывает у меня желание свернуться калачиком и плакать, пока слезы окончательно не иссякнут. Чувствую себя такой одинокой, такой беспомощной, мне так невыносимо страшно. Хочется обрести спокойствие, но я не могу найти его. Я хочу быть девушкой, которой была раньше, но ее больше нет. Я, правда, не знаю, как переживу все это.

Ну, ладно, может, и знаю, но нигде не смогу найти Хита.

Я открываю еще один поисковик и ввожу его имя и название полицейского участка, ведь в ту ночь там были полицейские. Ничего не найдено. Пробую ввести «Хит». Ничего. Я ищу, пока пальцы не начинают болеть от набора текста, но по-прежнему не могу найти никаких сведений о загадочном мужчине, что спас мне жизнь. Я даже проверяю «Фейсбук» и другие социальные сети. Выглядит так, будто его на самом деле не существует. Я нахожу сайт бейсбольного стадиона, открываю страницу контактов и отправляю письмо по электронной почте — это моя последняя отчаянная попытка.


Здравствуйте.

Меня зовут Люси Джейкобсон, и я была на бейсбольном стадионе, когда произошло нападение. Незнакомец сидел рядом со мной, и этот храбрец спас мне жизнь. Я просто хотела найти его и поблагодарить, но никак не могу разыскать. Может, вы могли бы подсказать мне его фамилию, чтобы я смогла связаться с ним.

У меня есть только имя Хит.

Пожалуйста, свяжитесь со мной, если у вас есть хоть какая-то информация о нем.

С наилучшими пожеланиями.


Шансов немного, потому что, даже если они и знают что-то, скорее всего не будут давать какую-либо информацию. Надеюсь, что написала правильное имя. И только после того, как отправила письмо, я думаю о том, что, может, нужно было написать также и имя Хантер. Я закрываю ноутбук и вздыхаю, отодвинув его в сторону. Я должна найти Хита. Просто должна. Мне нужно знать, что не схожу с ума.

Я встаю с постели, даже не пытаясь поспать, и выхожу в гостиную. Мама, папа и Джерард тихо переговариваются друг с другом. Они не слышат, как я вхожу, поэтому я останавливаюсь и просто слушаю. Они говорят обо мне, и я знаю, что должна дать им знать, что здесь, но не могу. Мне нужно знать, о чем они говорят.

— Не думаю, что с ней все в порядке, — говорит Джерард. — И это начинает меня беспокоить. Она действительно считает, будто был какой-то мужчина, но все, с кем я говорил, утверждали, что не имеют ни малейшего представления, о ком она говорит.

— Она получила травму, — говорит папа. — Ей просто нужно время.

— Она пытается найти человека, которого не существует, — протестует мама. — Время не поможет. Думаю, ей нужна помощь. Нужно, чтобы она поговорила со специалистом; это единственный выход.

— Я должен согласиться, — вздыхает Джерард. — Не могу продолжать и дальше слушать, как она говорит о ком-то нереальном. Я боюсь того, что происходит в ее голове.

— Она потеряла ребенка, стала свидетелем ужасных событий и пытается как-то справиться с ситуацией. Может, ей нужно дать время, чтобы прийти в себя, а не отправлять в ближайшую психушку, — со злостью настаивает отец. — Она не сумасшедшая. Она стала свидетелем таких страшных событий, что вы не сможете представить себе каких, даже если попробуете.

— Я не говорю, что она сумасшедшая, — отвечает Джерард. — Но вы не видели, как она говорит о нем, будто этот мужчина действительно реален.

— Ты уверен, что его не существует? — не сдерживается папа.

Джерард вздрагивает.

— Никто не знает, кто он. Я говорил с полицией, у них есть список всех людей, у которых были билеты в тот день; его в списках не было. Никто не видел его. Так что шансы того, что он реален, невелики.

— Это не значит, что его там не было.

— Так что, вы хотите, чтобы я поощрял жену, которая преследует другого человека?

Мой папа рычит.

— Она не сделала ничего плохого, Джерард. Не говори о ней так.

— Она одержима вымышленным парнем. Это безумие!

— Хорошо, хорошо, — вздыхает мама. — Нам нужен план. Я до сих пор согласна с Джерардом. Думаю, она нуждается в помощи, независимо от того, является ли этот человек реальным или нет, и не думаю, что мы в силах помочь ей. Прежде всего она видела что-то ужасное и этого достаточно для того, чтобы начать работать над решением проблемы.

— Согласен, она должна поговорить с кем-то, — говорит папа. — Но я не буду называть ее сумасшедшей.

Мой муж думает, что я сошла с ума.

Мама думает, что я сошла с ума.

Папа единственный, кто верит в меня.

— Я не сумасшедшая.

Они поворачиваются, их глаза широко раскрыты и направлены на меня. Джерард вскакивает.

— Люси, пожалуйста, не расстраивайся. Мы просто беспокоимся, и…

— Я не сумасшедшая! — резко говорю я. — Я помню все очень четко. Вы можете не верить, но он реален. Он существует. Он приходил ко мне в больницу. Он был там. Я видела его собственными глазами.

Лицо Джерарда бледнеет.

— Люси, он не приходил. Медсестра подтвердила это.

— Он приходил. Может, она не видела его, но он был там!

— Люси, думаю, тебе нужна помощь, — говорит Джерард, с беспокойством глядя на меня.

— Мне не нужна ничья помощь! — отчаянно кричу я. — Я просто хочу, чтобы ты верил в меня, — я поворачиваюсь и иду в сторону входной двери.

— Люси! — зовет папа. — Постой.

Я хватаю ключи, толкаю дверь и бегу к машине. Сажусь в нее и блокирую двери. Они выбегают из дома, размахивая руками и кричат мне, чтобы я остановилась, но я не слушаюсь их. Включив заднюю передачу, сдаю назад и выезжаю на дорогу. Скрывшись из виду, я начинаю плакать. Большие, безобразные слезы текут по моему лицу, превращаясь в оглушительное, сотрясающее тело рыдание.