Огромная и просторная приемная вдруг показалась Кэролайн маленькой и тесной.

Кэролайн отчаянно пыталась взять себя в руки. Ей нужно успокоиться, и тогда к ней вернется ее привычная уверенность.

— Я Кэролайн Пирсон, невестка лорда Фредди Пирсона, — представилась она.

— Фредди Пирсона? — переспросил Феррингтон, очевидно пытаясь понять, о ком идет речь, и, отойдя от двери, вошел в комнату. Кэролайн призвала на помощь все свое самообладание для того, чтобы не убежать в противоположный конец комнаты. — Прошу прощения, но мне этот джентльмен незнаком, — сказал он своим низким мелодичным баритоном. Мужчины, обладающие таким голосом, вызывали у Кэролайн восхищение.

— Вы недавно играли с ним в карты, — напомнила она. Увидев, что он по-прежнему пребывает в недоумении, Кэролайн почувствовала, что страх и робость исчезли, уступив место раздражению и гневу. — И выиграли.

Джеймс Феррингтон задумался ненадолго, а потом покачал головой, как бы извиняясь.

— Прошу прощения… леди Пирсон, — сказал он, сделав паузу. Похоже, он сомневался в том, правильно ли назвал ее титул.

Она утвердительно кивнула, слегка склонив голову. Он улыбнулся ей своей обезоруживающей улыбкой. Кэролайн невольно разозлилась, подумав, что иметь такую очаровательную улыбку — это просто преступление.

— Я не помню, чтобы мне доводилось играть в карты с неким лордом Фредди Пирсоном, — сказал Феррингтон. — К тому же я очень часто выигрываю, — добавил он.

Услышав его слова, Кэролайн моментально забыла и о его лучезарной улыбке, и о грубом мужском обаянии.

— Вы не помните? — переспросила она, не поверив ушам. — Вы же выиграли целое состояние! Неужели такое можно забыть?

Он пожал плечами.

— Я, леди Пирсон, играю в карты ради удовольствия, а не ради денег.

Кэролайн смотрела на него широко раскрытыми глазами. Она просто потеряла дар речи. Неужели он настолько богат, что ему все равно, выиграет он или проиграет? Очевидно, этот человек никогда не задумывался над тем, где взять монету для того, чтобы положить в шляпу нищему возле церкви, и никогда не торговался с мясником.

Оправившись от потрясения, Кэролайн сказала:

— Мой визит к вам связан именно с той карточной игрой.

Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Кэролайн заметила, как его глаза осторожно, но весьма пристально наблюдали за тем, как поднимается и опускается ее грудь. Неужели он чувствует то же, что и она? У нее закружилась голова от новых, непривычных и довольно приятных ощущений.

— В чем дело, леди Пирсон? — вежливо спросил Феррингтон своим завораживающим, полным мужского обаяния голосом, и снова украдкой бросил взгляд на ее грудь.

Кэролайн густо покраснела, изо всех сил пытаясь успокоиться. Она ведь взрослая, тридцатилетняя женщина, а не какая-нибудь там легкомысленная школьница.

— Мистер Феррингтон, когда Фредди проиграл вам свое состояние, он также проиграл и мой дом. Однако этот дом ему не принадлежит. Он достался мне по наследству после смерти мужа. Я прошу вас вернуть мне документы на этот дом, — сказала Кэролайн. Она произнесла свою речь буквально на одном дыхании и перевела дух только после того, как было сказано последнее слово. От волнения она крепко сжала большой палец руки.

— Конечно же, я отдам вам ваш дом, — сказал Феррингтон.

Удивлению Кэролайн не было предела. Она просто не могла поверить в то, что он так легко согласился выполнить ее просьбу. Когда же наконец она это поняла, то едва не засмеялась от радости. Она смогла вернуть себе свой дом! Они с Минервой не будут зависеть от родственников. Она была так счастлива, что готова была пуститься в пляс…

— Я отдам вам ваш дом, если вы согласитесь поужинать со мной, — уточнил Феррингтон.

Радость Кэролайн моментально улетучилась.

— Что, простите? — спросила она.

— Вам не стоит так волноваться, — сказал он, подойдя к ней. Несмотря на то что Кэролайн была довольно высокой, ей все-таки пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. — Прошу вас, улыбнитесь еще раз. Вы так прекрасны, когда улыбаетесь.

Услышав его слова, Кэролайн испугалась. Улыбка моментально исчезла с ее лица.

— Нет, прошу вас, не бойтесь. Я не хотел вас напугать, — произнес Феррингтон. Его голос оказывал на нее почти гипнотическое воздействие. — Вы, наверное, не привыкли к комплиментам?

«О нет, сэр, вы ошибаетесь», — подумала Кэролайн. Она едва не расхохоталась, но усилием воли заставила себя успокоиться. Его предложение, конечно, очень заманчиво, но абсолютно неприемлемо. Покачав головой, она с тревогой посмотрела на дверь и сказала:

— Прошу прощения, но я не могу остаться. Это будет не очень…

Он прервал ее, подняв руку.

— Нет, позвольте еще раз высказать свою просьбу. — Он отошел от нее на два шага. Кэролайн с удивлением обнаружила, что ей намного легче дышится, когда между ними есть небольшое пространство. Феррингтон расправил плечи и откашлялся. Сейчас он был похож на актера, который готовится произнести свой монолог. — Леди Пирсон, так случилось, что сегодня вечером мне придется ужинать в одиночестве, — произнес он со скучающе-высокомерным видом. — Не окажете ли вы мне честь, согласившись поужинать со мной? — спросил он, отвесив ей такой изящный поклон, который сделал бы честь любому галантному кавалеру.

Это была глупая, но довольно забавная игра, и Кэролайн улыбнулась.

— Прошу вас, — добавил он уже обычным голосом и протянул руку.

Кэролайн посмотрела на нее, а потом, подняв голову, взглянула ему в глаза. В них плясали веселые огоньки.

— А теперь, когда я протянул вам руку, вы должны подать мне свою и кончиками пальцев прикоснуться к моим пальцам, — подсказал он ей. — По крайней мере, так требует этикет, а такие снобы, как я, во всем стараются его соблюдать.

Кэролайн покачала головой.

— Вы не производите впечатление сноба, — сказала она. — И еще мне кажется, что вам нравится нарушать общепринятые правила.

В его глазах блестели озорные огоньки, и Кэролайн не могла не улыбнуться.

— Так оно и есть, — сказал Феррингтон. — А вам это нравится?

Кэролайн очень хотелось сказать «да», однако она все-таки сдержалась. Ей не следует вести себя так легкомысленно.

Он заметил ее замешательство.

— Леди Пирсон, я не хотел вас обидеть, — сказал Феррингтон. — Я просто ненавижу ужинать в одиночестве. Скучнее этого нет ничего в мире. Однако я все понимаю. Вы все-таки носите траур.

Кэролайн вздрогнула. «Неужели он решил, что я могу проявить неуважение к памяти Трамбалла?» — подумала она.

— Мой муж умер несколько лет назад, — пояснила она. — Я имею в виду, что официальный траур уже давно закончился. Да, я все еще ношу черное, но я уже не в трауре, — сказала она тихим голосом.

— Вы меня очень обрадовали. Значит, вы можете принять мое предложение и поужинать со мной?

— Мистер Феррингтон, — покачала головой Кэролайн, — я действительно не могу…

— Нет, можете.

Кэролайн посмотрела на его протянутую руку, а потом, подняв глаза, взглянула на его невероятно красивое лицо.

— Это будет слишком смело с моей стороны, — сказала она и подумала: «Боже, как же мне хочется принять его предложение!»

— Я бы никогда и мысли не допустил, что вы, леди Пирсон, можете совершить что-либо недостойное.

Она снова посмотрела на его руку. Как было бы хорошо хоть раз поужинать с кем-нибудь, кроме Минервы и Джаспера. Минерва редко ужинала дома, и Кэролайн по вечерам обычно ела в своей комнате, одновременно проверяя благотворительные счета преподобного отца Тилтона. На самом деле она уже много лет ни к кому не ездила на ужин. Трамбалл же никогда не ужинал вместе со своей женой.

Кэролайн приняла решение и почувствовала, как от волнения у нее бешено забилось сердце.

— Если я останусь, вы отдадите мне документы на дом? — спросила она.

— Даю вам честное слово, — ответил Феррингтон, улыбнувшись. — Кроме нас с вами об этом никто не узнает. Вам нечего бояться.

Он был прав. В этом нет ничего предосудительного. Осторожно протянув руку, Кэролайн коснулась его пальцев.

К ее удивлению, мистер Феррингтон поднес ее руку к губам и поцеловал затянутые в перчатку пальцы.

Женщине показалось, что она увидела яркую вспышку света, и по ее руке, а потом и по всему телу пробежала дрожь.

— Я поужинаю с вами, — прошептала Кэролайн каким-то странным, чужим голосом.

Его глаза просто сияли от счастья. Ей было до ужаса приятно осознавать, что она смогла доставить ему такую радость.

«Нужно действовать как можно быстрее, пока она не передумала», — решил Джеймс. Он осторожно подвел Кэролайн к двери и, открыв ее, крикнул:

— Каллео, леди Пирсон согласилась поужинать со мной. Предупреди шеф-повара.

— Непременно, саиб, — ответил слуга, слегка склонив голову. Он хлопнул в ладоши, и перед ним появились два лакея в темно-голубых ливреях.

Этот громкий хлопок заставил Кэролайн очнуться, и волшебный туман, которым окутал ее Джеймс Феррингтон, рассеялся. Их пальцы больше не соприкасались. И тут Кэролайн поняла, что она согласилась поужинать с мужчиной, которого едва знает. А ведь она пришла в его дом одна, без компаньонки.

Ее охватила паника, но… когда Феррингтон, повернувшись к ней, улыбнулся лениво-добродушной улыбкой, она моментально успокоилась. Он был просто великолепен. Такого сильного, мужественного и красивого мужчину ей еще никогда не доводилось встречать. Кэролайн почувствовала, что испытывает к нему сильное, почти непреодолимое влечение. «В конце концов, это — деловой визит» — напомнила она себе. К тому же она уже не молоденькая, неопытная девушка. Она сможет справиться с волнением.

Джеймс стоял, прислонившись к двери. Ему нравилось смотреть на нее. В прекрасных глазах, как в зеркале, отражались все ее чувства — и нерешительность, и неуверенность, и сомнение. «Она либо авантюристка, либо великолепная актриса. Нет, пожалуй, для авантюристки она слишком робка и застенчива», — подумал Джеймс. Ему пришлось призвать на помощь все свое обаяние для того, чтобы уговорить ее остаться. Его удивило то, насколько важным оказалось для него получить ее согласие.