– Ты ничего так.

Глядя на меня из-под своих длинных ресниц, он усмехнулся.

– И куда же ты направлялась в такую рань, когда увидела, как избивают красавчика?

– Роум…

– Ответь на чертов вопрос, Шекспир.

Я покачала головой. Прежний суровый Ромео начал выходить из спячки.

– В библиотеку. Мне нужно сделать заметки для профессора Росс. У нее есть кабинет, где я могу работать не отвлекаясь. Я увидела… что произошло между тобой и твоим папой и подумала, что сейчас я нужна тебе больше, нежели захватывающему миру науки.

Он хлопнул меня по ноге и поднял с земли, наши руки все еще были крепко сплетены.

– Идем.

– Куда?

– В библиотеку. Я тебе помогу. Мы же не можем подвести мир науки, не так ли?

– Ромео… ты уверен, что не хочешь пойти домой или заняться чем-нибудь другим? Мы можем еще поболтать, если хочешь. Только скажи.

– Нет. Мы пойдем в библиотеку, и я помогу тебе с работой, – утратив свой беззаботный тон, напряженно сказал он.

С ним шутить не стоило. Было заметно, что он на грани срыва, подавленная агрессия так и ждала шанса вырваться наружу. Ему нужно было как-то отвлечься, и я решила, что лучше взять его с собой и этим спасти какого-нибудь бедолагу-студента от встречи с кулаком Ромео, когда он наконец выйдет из себя.

– Ты собираешься помочь мне с философией?

Роум обижено надул губы.

– Эй, если я спортсмен, это еще не значит, что я тупой. – Он обнял меня за плечи. – К твоему сведению, у меня отличные оценки по этому предмету. Я тебя еще удивлю.

Он отступил и приложил палец к щеке, изображая глубокую задумчивость.

– Например, Иммануил Кант – немецкий интриган,

Любил схватиться за стакан6.

На моем лице расплылась широкая улыбка, и я, рассмеявшись, запела:

– А Хайдеггер жалким пьяницей был,

Под столом поспать любил.

Роум расхаживал передо мной, изображая преподавателя.

– Аристотель, Аристотель, без бутылки был не очень,

Да и Гоббс махнуть не против.

Он игриво мне поклонился, предлагая продолжить.

– Рене Декарт знавал немало винных карт.

Я пью, а значит, существую.

Рассмеявшись громче, я прикрыла рот рукой – я чувствовала себя легко и кокетливо, а Роум с лучезарной улыбкой предложил дать пять. И я с удовольствием хлопнула по руке.

– Так ты фанат «Монти Пайтон»? – взволнованно спросила я.

– Ну, нельзя же изучать философию и не знать «Философскую песню Брюсов».

– Согласна, но ты совершенно не похож на поклонника британского юмора.

Он фыркнул.

– Это же «Пайтон». – Вот так просто. – Ну что, идем. Я уже раз удивил тебя своими познаниями в философии, уверен, смогу еще.

Я снисходительно махнула рукой.

– Подумаешь, тебе двадцать один, а мне только двадцать, и я уже учусь в магистратуре. Сомневаюсь, что ты можешь чем-то меня удивить, суперзвезда. В этой области я спец.

Неожиданно Роум прижал меня к груди и прикусил мочку уха.

– Может, я и не спец в философии, но, черт побери, могу тебя кое-чем удивить, Мол, в своей области познаний.

– И чем же это? – спросила я с придыханием.

Он прижался жаркими губами к бешено бьющемуся пульсу на моей шее.

– Гораздо более… приятными вещами, чем работа.

Я замерла, но он пошел дальше, увлекая меня за собой.

– Давай, мегамозг, пошли займемся исследованиями и избавим тебя от грязных мыслишек.


* * *


Ромео провел со мной в библиотеке много часов, помогая печатать заметки и искать контраргументы к исследованию. Нужно отдать ему должное, он отлично разбирался в предмете. Когда мы прощались, он выглядел иначе, как-то веселей, да и я тоже. В его компании мне было спокойней, и хотя он мог быть грубым и временами немного устрашающим, я поняла, что мне это нравится. К сожалению, это означало, что я опять буду постоянно о нем думать.

На следующий день мне снова нужно было в библиотеку, и я направилась прямо в кабинет. Открыв замок на двери, я обнаружила ухмыляющегося Роума, который сидел, закинув ноги на стол и заложив руки за голову.

– Как раз вовремя, Шекспир. Я уже чертову диссертацию написал, пока дожидался тебя.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я с сияющей улыбкой, довольная тем, что его губа уже не такая опухшая, а костяшки пальцев перебинтованы.

Убрав ноги со стола, он встал передо мной.

– Я здесь, чтобы ассистировать ассистенту. Дай мне задание, буду рад помочь.

Я положила книги на стол и уперла руки в боки.

– Не хочешь рассказать, как попал сюда, в запертый кабинет?

Роум игриво пожал плечами.

– У меня есть тайная поклонница в библиотеке. Она открыла мне после милой беседы.

– Мисс Роуз? Ей же под девяносто!

– Она как пума на охоте, – заметил он, показушно содрогнувшись.

Я не смогла сдержать смех.

– М-м-м! И почему, Ромео, ты снова хочешь помочь мне писать заметки?

Игривая улыбка исчезла с его лица, и тот же проблеск уязвимости, который я видела вчера, изменил его прекрасные черты. Он тут же скрестил руки в защитной позе.

– Ты не хочешь, чтобы я здесь находился? Я уйду, если мешаю. Не хочу быть там, где я нежеланный гость.

Я шагнула к нему и обхватила его хмурое лицо руками.

– Эй, я этого не говорила. Просто удивлена, что ты хочешь быть здесь со мной. Мне… нравится быть с тобой, в любом случае.

Он слегка повернул голову и поцеловал мою ладонь.

– Мне тоже нравится быть с тобой, Мол. Мне хорошо с тобой. К тому же я в долгу перед тобой за вчерашнее.

– Ты ничего мне не должен.

Он погладил пальцем меня по щеке, и от этого я чуть не свалилась на пол.

– Я останусь с тобой.

– А как же твои занятия?

– Я останусь с тобой. Я вроде как становлюсь зависимым.

Я сглотнула.

– Зависимым?

– Верно. От тебя и того, как чувствую себя с тобой.

Я покраснела и начала теребить ремень сумки.

– Ясно, ну… эм… тогда давай работать.

Он отсалютовал и с огромной удовлетворенной ухмылкой сел напротив меня.


* * *


Позади меня раздался продолжительный, драматический вздох, и я подскочила.

– Нам нужен перерыв, – определил Ромео, войдя в дверь с двумя большими стаканчиками кофе в руках и с осуждающим выражением на лице.

Так как я даже не заметила его отсутствия, мне пришлось согласиться: перерыв нам необходим. Я откинулась на стуле и потерла уставшие глаза.

– Сколько мы уже здесь?

Опустившись на стул, Роум передал мне кофе и булочку со сливочным сыром.

– Около шести часов.

Мои глаза расширились.

– Вот дерьмо.

– Да, дерьмово.

Я пригубила кофе, закрыла глаза и громко застонала от удовольствия, когда знакомый поток энергии кофеина побежал по моим венам, точно опиум. Стул заскрипел по полу, и я услышала, как Ромео вскочил, ругаясь. Открыла глаза и увидела, как он вытирает кофе со своей влажной серой футболки.

– Ты в порядке?

Он коротко кивнул.

– Просто… не издавай таких звуков при мне, Мол.

Мне стало неловко от пылкого взгляда, которым он уставился на мою часто вздымающуюся от его слов грудь. Он сел обратно, и мы ели в напряженной, звенящей тишине.

Ромео потянулся.

– Ты, наверное, уже почти закончила. Никогда не видел, чтобы кто-то так усердно над чем-то трудился. Не сомневаюсь, ты будешь тем еще чокнутым профессором.

Я пожала плечами.

– Я люблю учиться. Это меня отвлекает.

– От чего? – вопросительно качнув головой, спросил он.

– От других размышлений.

– Каких, например?

Я начала щелкать ручкой.

– Плохих… которые меня расстраивают… о моем прошлом.

Он взял меня за руку.

– Значит, учеба делает для тебя то же, что ты делаешь для меня.

Я сглотнула, не зная, что на это ответить.

– Это правда. Ты что-то со мной делаешь, Мол.

– Я…Что? Ты?..

Я перевела внимание на стол и услышала, как он посмеивается над моим смятением. Тогда я оторвала кусочек булочки и бросила в него. Он поймал его и отправил себе в рот, поигрывая бровями. Я не смогла сдержать хихиканья.

– Как ты себя сегодня чувствуешь? – спросила я, когда рассеялось напряжение.

– Лучше. Одна красотка помогла мне вылезти из дерьма.

– Что за красотка? Как она выглядит? – дразнилась я.

Он прикинулся задумчивым.

– Брюнетка, с горячим акцентом, охрененно сексуальная библиотекарша в очечках.

Мой желудок сделал сальто.

– Понятно. Но, серьезно, ты в порядке?

– Становится лучше. С каждым днем, – отбросив улыбку, тихо сказал он.

Я оставила его со своими мыслями, отхлебнула кофе и снова принялась читать заметки. Но быстро отвлеклась, так как Роум неспешно поднялся со стула и подошел ко мне. Его веки были слегка опущены, а губы приоткрыты. Он положил одну руку на шкаф позади меня, другую – на стол, создавая ловушку, и медленно наклонился. Его рот остановился в сантиметре от моего, и я закрыла глаза.