Татьяна Корсакова - Миллионер из подворотни

Илья сидел за столом на огромной, поблескивающей хромом кухне. Перед ним дымились две чашки с кофе, на широком блюде возвышались странные сооружения, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся гигантскими многослойными бутербродами.

– С легким паром! – Илья широко улыбнулся. – Присоединяйся, – он кивнул на кофе и бутерброды.

Сима покосилась на толстенные куски хлеба, сыра и ветчины и решила ограничиться одним кофе. Ей было интересно, как он собирается управляться с этими кулинарными монстрами высотой как минимум в пятнадцать сантиметров. Чтобы откусить от такого бутерброда, нужно иметь очень тренированные челюсти.

– Только кофе? И больше ничего? – Илья казался искренне удивленным.

– Спасибо, я не ем с утра.

– Это зря. Это прямой путь к язве желудка. – Он взял самый большой бутерброд, задумчиво повертел его в руке и разделил на два бутерброда поменьше.

Сима отхлебнула сладкий, пахнущий корицей кофе, наблюдая за манипуляциями Ильи.

Спрашивается, зачем сооружать такие «башни», чтобы потом делить их на части? Эта незатейливая мысль, как ни странно, успокоила ее и даже развеселила. Она сама не заметила, как рука потянулась к блюду.

Сима с аппетитом жевала разобранный на четыре части бутерброд, когда излишне внимательный взгляд Ильи вернул ее на грешную землю. Она закашлялась и чуть не опрокинула на стол остатки кофе.

– Что? – спросила она.

– Куда тебя отвезти?

Сима перестала кашлять.

– Я собиралась вызвать такси.

– Не нужно, я тебя отвезу.

– Мне бы не хотелось… – его взгляд стал напряженным, – доставлять тебе лишние хлопоты.

«Доставлять тебе лишние хлопоты»! По сравнению с теми хлопотами, которые она ему уже доставила, этот аргумент выглядел весьма сомнительно. Сима прекрасно это понимала, и он тоже прекрасно это понимал, и от этого ей стало совсем неловко. Она отодвинула чашку и решительно посмотрела в глаза Илье. Сделать это оказалось непросто, а выдержать его насмешливо понимающий взгляд еще тяжелее. Но Сима выдержала и даже не покраснела.

– Отвези меня к моему офису, – сказала она наконец. – У меня назначена встреча со следователем.

При этих словах лицо вдруг сделалось сосредоточенным, даже хмурым.

– Сима, я должен тебе кое-что сказать.

Она вздрогнула. Дальше последует: «Ты только не волнуйся…»

– Ты только не волнуйся. – Илья придвинулся к ней ближе.

Сима молчала. Она готовилась к плохим, очень плохим новостям.

– Вадим погиб. В тот же день попал в аварию.

Она смертельно побледнела, даже синяк на щеке утратил свою яркость. На виске быстро-быстро забилась тонкая жилка, но Илье почудилась тень облегчения в ее широко распахнутых желтых глазах.

– Ты как? – спросил он осторожно.

– Это все? – Ее длинные пальцы нервно теребили салфетку. – Это все, что ты хотел мне сказать?

– Все.

Внезапно Сима закрыла глаза и устало откинулась на спинку стула.

– Я знала, – прошептала она совсем тихо.

– Что ты знала?

– Про Вадика, про то, что он разбился. Мне позавчера рассказал следователь. Он сказал мне, что погиб мой единственный брат, а я совсем ничего не чувствую. – Сима открыла глаза и посмотрела на Илью потухшим взглядом. – Я не чувствую даже жалости… Понимаешь?

Понимал ли он? Нет, не понимал! Он не понимал, как можно жалеть убийцу. Бедная девочка! Она еще мучается угрызениями совести…

– Ты не обязана ничего такого чувствовать, – жестко сказал он. – Твой… брат получил по заслугам.

– Да, – Сима кивнула, отложила измятую салфетку и встала из-за стола. – Наверное, ты прав. Знаешь, – она оперлась о спинку стула, – я ведь даже почувствовала облегчение, когда… Когда ты сказал про Вадика. Я ждала новых плохих новостей, а ты просто повторил старые.

Илья молчал. Он не знал, что ответить. Он не пытался ее утешить. Сейчас Сима не нуждалась в утешителе, она нуждалась в слушателе, ей было необходимо выговориться. И он стал тем, в ком она больше всего нуждалась…

Сима говорила быстро и сбивчиво, то и дело прикасаясь кончиками пальцев к кровоподтеку на щеке. Она начала говорить на кухне и продолжила в его машине. А Илья просто слушал.

На подъезде к городу Сима закрыла лицо руками и сказала:

– Прости, что загружаю тебя своими проблемами. Ты последний, кому я должна была рассказывать все это…

– Последний?..

Машина вильнула и застыла на обочине. Симу швырнуло на лобовое стекло. Если бы не ремень безопасности, она бы обязательно ушиблась.

Илья сидел в расслабленной позе – полуприкрытые глаза, руки, нежно поглаживающие кожаную оплетку руля. Ничего хорошего эта видимая расслабленность не предвещала. Особенно в сочетании с только что совершенным маневром.

– Ты что? – спросила она шепотом.

– Я ничего. – Он криво усмехнулся и посмотрел на нее долгим, тяжелым взглядом.

– Извини, я не должна была…

– Что? Что ты не должна была?!

– Втягивать тебя в свои дела. Взваливать на тебя свои проблемы. Особенно после того, что между нами произошло.

– Ты имеешь в виду прошлую ночь?

Илья не ожидал, что ее реплика о том, что он самый последний человек, к которому она должна была обратиться за помощью, станет таким жестоким ударом по его эго. И вообще, он хотел сделать все красиво – маленький ресторанчик, свечи, живая музыка, колечко с бриллиантом… А она все испортила. Оказывается, он последний человек, который ей нужен. Она, видите ли, наговорила лишнего в порыве отчаяния и теперь раскаивается.

Вот так-то! Осадили тебя, Северин! Твоя скромная персона больше не интересует великолепную госпожу Маркос. Ты отработанный материал.

Ну что же, с этим он сможет смириться. Но он ни за что не станет мириться с другим.

– …Я имею в виду то, что у нас с тобой было «до того», – после долгого молчания произнесла Сима. – То, что было у нас до сегодняшней ночи. То, что нас разделяет.

Так… Они вернулись на круги своя. Короткая вспышка страсти – вначале и неминуемое непонимание – потом.

У них снова не получилось вырваться из этого заколдованного круга…

– Разделяет? – Илья сжал ее запястье. – А тебе не кажется, что есть одно обстоятельство, которое нас объединяет и даже, я бы сказал, роднит?!

– О чем ты? – Сима побледнела.

– Я о Максе, о нашем с тобой сыне.

– Кто тебе сказал? – Она даже не пыталась опровергнуть его слова.

– Ты сама и сказала. Я все слышал тогда, на даче…

– И поверил словам, сказанным под дулом пистолета?!

– Я поверил словам, сказанным на пороге смерти, – мягко уточнил он.

– Я блефовала. Я пыталась спасти своего ребенка.

Он согласно кивнул:

– Да, такое возможно. Именно поэтому я сделал генетическую экспертизу. Максим – мой сын.

– Что ты хочешь? – спросила она устало.

Раньше, каких-то пару минут назад, он ответил бы: «Я хочу жениться на тебе. Я хочу семью». Но тот ответ остался в другом, параллельном мире. А в этом мире Сима сказала: «Ты последний, кому я должна была довериться», – и поэтому он ответил:

– Я хочу, чтобы Макс знал, что у него есть отец. Я хочу иметь право общаться с ним и принимать участие в его жизни.

Она молчала долго, очень долго.

Он приготовился к отказу, к яростному сопротивлению, а она вдруг сказала:

– Хорошо, Илья…

– Алло, Сима! Мы с Горой только что прилетели из Италии, и тетя Клава прямо с порога нам все сообщила! Гора от радости так орал, что я испугалась за Машку. А Машка ничего – ты же знаешь свою крестницу, она к родительским крикам с младых ногтей приучена. Ну, рассказывай, как это вы решились?! Через столько-то лет…

– Да так… Пришел Северин, принес бутылку. Ну, ту самую, которую мы когда-то с Горой выбирали на винном аукционе. Помнишь?

– Еще бы мне не помнить! Такие деньжищи сумасшедшие тогда за эту бутылочку были уплачены! Ну, и дальше-то что?

– А дальше он стал говорить, что устал жить на два дома, метаться между Нью-Йорком и Москвой. Что длительные разлуки с нами негативно сказываются на его бизнесе.

– Врет, шельмец! Его бизнес процветает. Мне ли не знать!

– А потом он сказал, что длительные разлуки, кроме всего прочего, плохо отражаются и на мне, что я стала худой и зеленой.

– А ты?

– А я ответила, что на мне плохо отразилось не его отсутствие, а как раз наоборот, его присутствие… В общем, я ему сказала, что жду ребенка!

– А он?

– А он на колени бухнулся.

– Надо же! Северин на колени бухнулся!

– И заявил, что готов придушить меня.

– Это за что?!

– За то, что я всегда слишком поздно сообщаю ему о наследниках.

– Да ну?! А какой у тебя срок?

– Семь недель.

– И это слишком поздно?!

– А потом он сказал, что как истинный джентльмен обязан на мне жениться.

– Ну, слава тебе господи! Наконец-то! А то мы с Горой прямо испереживались за вас, дураков. А Макс что?

– Макс сказал примерно то же, что и ты. Что нам давно пора пожениться и прекратить заниматься ерундой.

– Мудрый ребенок! А что тебе Северин преподнес в качестве свадебного подарка? Ну там бриллианты, белый кабриолет…

– Угу, бриллианты, кабриолет и надувной матрас.

– Какой еще матрас?!

– Синенький двуспальный, как напоминание о нашем бурном прошлом…

– Оригинальный подарок! Ну, а теперь самый главный вопрос: вино-то хоть вкусное было?

– Видишь ли, Инка, я не знаю.

– Как не знаешь?!

– Ну, сама понимаешь, романтический ужин, свечи и все такое… В общем, мы решили опробовать матрас…

– Только без шокирующих подробностей!

– Матрас оказался бракованным, и тогда мы… Ну, на столе… Понимаешь?

– Понимаю, как не понять?! Мы с Горой тоже иногда так, на столе. Я только не понимаю, при чем здесь…

– А при том, что бутылка стояла на том самом столе. Мы ее случайно задели, она упала и разбилась.