Рене Карлино - Милая

– Ладно, Миа, расскажи уже мне, – сказала Дженни, не отрывая глаз от дороги.

Когда я садилась в машину в пятницу, мне казалось, что Дженни, судя по ее реакции, уже что-то знает.

– Ты знаешь, что Уилл с кем-то встречался?

– Да. Он приводил ее к Тайлеру в четверг… Он спросил, может ли он взять ее с собой на свадьбу. – Она наконец взглянула на меня, оценивая мою реакцию. Я кивнула. – Я собиралась сказать тебе, но подумала, может, ты уже знаешь. В конце концов, ведь это ты живешь с ним. В любом случае какое это имеет значение? – В ее голосе слышалось легкое раздражение.

– Я застукала их, когда они трахались в душе.

Втянув воздух, Дженни посмотрела на меня и закусила губу. Глядя на нее, было понятно – ей ужасно жаль меня. Потом выражение ее лица изменилось. Я глубоко вздохнула, понимая – она проявила жестокость из милосердия ко мне.

– Знаешь что, Миа? Хочешь узнать кое-что? – Она говорила сурово и угрожающе. – Клянусь, я бы ничего не сказала, но я оказалась в дурацком положении между тобой и Уиллом. Он не встречался ни с кем с тех пор, как встретил тебя, он питал какую-то трогательную надежду на то, что ты порвешь с Робертом и останешься с ним. Он с ума по тебе сходил, Миа. Он написал для тебя чертовски красивую песню! Но ты решила щеголять в одной мужской рубашке перед Банкиром Бобом и насмехаться над ним. – Вскинув брови, она бросила на меня быстрый взгляд.

– Я уже давным-давно порвала с Робертом! – закричала я, но потом понизила голос: – Уилл написал для меня песню? – Я чувствовала себя совершенно уничтоженной.

– То есть ты порвала с Робертом и никому не сказала? Почему, Миа? Почему ты так поступила?

– Не знаю. Прошу тебя, перестань орать на меня, – прошептала я, уставившись в окно.

Дженни медленно и глубоко вдохнула через нос и, понизив голос, заговорила более сочувственным тоном:

– Одри познакомилась с группой «Ivans» на концерте в прошлом году, она много месяцев гонялась за Дастином, чтобы он познакомил ее с Уиллом. Мне кажется, она милая.

– Да, очень милая. Что уж там, само совершенство.

– Он был измучен, Миа. По словам Уилла, ты сказала ему, что между вами никогда ничего не будет и ему лучше найти кого-то другого.

– Это не совсем то, что я сказала. Впрочем, не важно. Уилл прав, я не знаю, чего хочу, но и он тоже не знает. У него есть предложения от компаний звукозаписи, а он это скрывает. Он хочет зарабатывать гроши, бренчать на гитаре и трахаться со всеми подряд. – Я знала, что это неправда, на самом деле я боялась, что влюблюсь в Уилла или что уже влюбилась, а он просто оставит меня в одиночестве, жалкой и сломленной.

– Это он сам тебе сказал? – спросила она.

Я понимала, к чему она клонит, поэтому проигнорировала ее вопрос.

– Уилл написал для меня песню? – спросила я шепотом.

– Да, он собирался исполнить ее в тот вечер в кафе, когда ты завопила, чтобы он сыграл «Ziggy Stardust».

– Как будто мне и без того не было плохо после той ночи. Это не имело значения, я упустила все шансы, которые у меня были. Уилл теперь со своей любимой красоткой Одри. А я – жалкая сука, которая, вероятно, навсегда останется в одиночестве, продолжая дело своего отца и живя со своей больной собакой.

– Прекрати жалеть себя, Миа, я вижу это по твоему лицу.

– Брось, Дженни, все кончено. Я буду верным другом Уиллу и тебе. Вот на чем я сосредоточусь. Я была эгоистичной, и это неправильно.

Сжав мою руку, она включила радио. Остальную часть пути домой мы молчали. Войдя в квартиру, я увидела на барной стойке записку от Уилла:

ПРИВЕТ, МИА!

НАДЕЮСЬ, ТЫ ХОРОШО ПРОВЕЛА ВРЕМЯ В САУТГЕМПТОНЕ. Я СЕГОДНЯ НОЧУЮ У ДАСТИНА. ПОЗВОНИ, ЕСЛИ ТЕБЕ ЧТО-НИБУДЬ ПОНАДОБИТСЯ.

ЧМОКИ, УИЛБЕР

P.S. ЗАВТРА ВЕЧЕРОМ В БАРЕ «ПОСАДОЧНАЯ ПЛОЩАДКА» В ПАРК-СЛОУП БУДЕТ ИГРАТЬ ГРУППА «ASSCLOWNS». ТЫ ДОЛЖНА ПОСМОТРЕТЬ НА НИХ.

Вне всякого сомнения, это был тайное шоу Уилла. Как бы мне ни хотелось увидеть, как он играет, я понимала, что там, вероятно, будет Одри. Из-за всего этого я почувствовала себя полным дерьмом, но я обещала Дженни быть ему хорошим другом, поэтому решила идти.

На следующий вечер я одна поехала на метро в Парк-Слоуп. Должно быть, я вышла не на той станции или неправильно посмотрела по карте, потому что в конечном счете я оказалась в двух милях от этого чертова бара. Как только я вышла на улицу, я еще от угла увидела стенд. На нем было написано:

ТОЛЬКО СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ…

УИЛБЕР АТАКУЕТ

Я засмеялась. Уилл действительно распоясался, раз стал называться своим именем. Я подумала: или он параноит, или хочет подготовить публику к скучному шоу. Войдя в бар, я увидела его уже поющим на сцене. Там же был Дастин из группы «Ivans», который играл на одном малом барабане. Перед толпой я заметила Одри, стоявшую рядом с пышногрудой блондинкой. Они, в коротких платьях и туфлях на шпильках, раскачивались под музыку. Закатив глаза, я подумала: «Что я здесь делаю?»

Сев у барной стойки, я заказала напиток, а потом развернула табурет к сцене. Когда песня закончилась, Дастин спрыгнул вниз, а Уилл поменял акустическую гитару на электрогитару. Он подошел к микрофону: «Следующая песня… медленная». – А потом рванул гитарный рифф в стиле блюза. Это была знакомая мелодия, которую я помнила, услышав однажды снизу, из ресторана «У Сэма». Эту мелодию играла группа «Ivans», когда Пит сказал, что хочет написать к ней слова. Когда Уилл запел, я мгновенно поняла, что песня посвящается мне…

Глядя во все глаза,

Я вижу тайну под дождем,

Вижу боль и потери,

Вижу, ты опять сбилась с пути.

Не проводи черты,

Не возводи стены,

Танцуй со мной в этот вечер, красотка,

И не мешай мне молиться.

Я не хочу слышать твоих слез,

Я не хочу убивать твою мечту

И питать твои страхи.

Я никогда не отпущу тебя отсюда,

Пусть дождь очистит мою душу,

Пусть он терзает меня, я исцеляюсь от него.

Мне нужен дождь, мне нужно все.

Не проводи черты,

Не возводи стены,

Танцуй со мной в этот вечер, красотка,

И не мешай мне молиться.

Закрыв глаза и закинув голову к небу, Уилл исполнял эту песню так, словно это было благословение Господа. У меня по щекам текли слезы, которые я лихорадочно смахивала с лица. Когда он наконец открыл глаза, то посмотрел прямо на меня. Думаю, мой вид сильно удивил его. Широко раскрыв глаза, он слегка откинул голову назад. Он не улыбался, он только одними губами произнес: «Привет», и я ответила ему тем же.

Я бросила взгляд на Одри, она смеялась над Дастином, неуклюже взбиравшимся обратно на сцену. Не знаю, хотелось ли мне, чтобы она заметила, как я общаюсь с Уиллом, или же я была рада, что она этого не заметила. Когда исполнялась последняя песня, Дастин играл ложками на микрофоне, и мне пришлось признать, что он – довольно одаренный исполнитель.

После концерта я направилась к сцене, и Одри заметила меня.

– Привет, Миа! Иди сюда. Это моя подруга Кара, она – русская… из России.

По мне, так Одри была слишком резвой, но как я могла жаловаться? Уилл мог бы найти и похуже.

Я протянула ей руку.

– Ого, ты одна из тех самых русских из России? – улыбнулась я. Одри не уловила издевки. – Приятно познакомиться.

Кара с улыбкой пожала мне руку.

– Мы собираемся отвезти Кару в «Сокуров», в Ист-Виллидж. Ты должна поехать с нами, у Фрэнка – лимузин.

У меня в голове мгновенно промелькнули два вопроса: «Что такое «Сокуров»? И откуда она знает Фрэнка?»

Я обдумывала эти вопросы, пока Одри смотрела на меня, словно говоря «Ау?». А потом я почувствовала чье-то дыхание на своей шее.

– Поедем с нами, – до моего слуха донесся низкий и сексуальный голос Уилла.

«Зачем он так ведет себя со мной?» Я повернулась к нему. Его губы были плотно сжаты, и он слегка улыбался, но выражение его глаз мне было знакомо. Это был взгляд того, кто прислушивается к Богу, и от этого взгляда у меня подкосились ноги.

– Господи, Уилл, не дави на нее.

Круто. Одри не зевала. Полагаю, она была спокойна насчет их отношений, потому что уже указывала ему, как себя вести. Дело в том, что Одри не знала Уилла так, как знала его я. Он не давил на меня и не пугал меня, он одним лишь взглядом просил меня, умолял, упрашивал меня поехать с ними.

– Хорошо, – сказала я.

Он подмигнул мне и сверкнул самонадеянной ухмылкой. Вокруг нас стала собираться толпа юных девиц, поэтому мы начали пробираться к двери, где Фрэнк болтал с вышибалой. Хотя Фрэнк был невысокого роста и немного тяжеловат, он все равно выглядел угрожающе, словно его срисовали с героя фильма «Крестный отец». На нем был красивый костюм, он не носил галстука и нигде не показывался без мягкой черной фетровой шляпы. Он не выглядел на свои шестьдесят лет. Я подумала, что его работа требовала не отставать от жизни.

При нашем приближении он протянул мне руку и поцеловал мои пальцы.

– Ах, Миа Уилла.

Я чуть не подавилась.

– Привет, Фрэнк, – я оглянулась на Одри, которая казалась не в себе.

– Давайте скорее, – сказал он, а потом стал подгонять всю компанию к длинному лимузину, ожидавшему за поворотом. Фрэнк, Кара, Одри и Уилл уселись на боковые места за водителем, а мы с Дастином сели меж дверей. Сквозь платья, которые были на Одри и Каре, было видно все, хоть они вроде и не старались закосить под Бритни. Картина, открывавшаяся перед моим взглядом – талантливый менеджер и артист, по сути, зажимающие двух длинноногих секс-бомб в лимузине с черными кожаными сиденьями, в окружении зеркал и голубых огоньков, – заставила меня пожалеть о том, что я не осталась дома. Фрэнк начал говорить с Уиллом о чем-то, что он называл «Большой четверкой», а Одри с Карой, сидя между ними, хихикали. Я повернулась к Дастину после того, как боковым зрением заметила, что он уже, кажется, минут десять пристально смотрит на меня.