Анастасия Логинова - Милая Шарлотта

- Наш Шарль такой скромник, - отмахнулся, между тем, посыльный, - вы же знаете его - в жизни для себя не попросит. Но ему действительно грозит опасность, не бросайте его.

Стоит ли говорить, что сию же минуту Жоржетта велела оседлать лошадь, переоделась в амазонку и уже через четверть часа мчалась в деревню, где жил Мишель Легаре.

Всю дорогу ее мучил один вопрос - что в том треклятом письме?! Отчего-то Жоржетта была уверена, что в нем Шарль просил руки Шарлотты или писал другие подобные этому глупости. В таком случае, нужно благодарить Бога, что он одумался, и забрать письмо любой ценой!

Дом кузнеца Мишеля они отыскали довольно быстро, хозяин открыл дверь сам.

- Могу я видеть вашу дочь, сударь? - свысока спросила Жоржетта.

Кузнец, должно быть, знал ее в лицо, а если и не знал, то живо сообразил, кто перед ним, потому как посыльный Шарля пафосно представил ее.

- Но Лили… - замялся было кузнец, но спорить быстро передумал: - извольте пройти в дом, Ваша Светлость. Лили! - крикнул наверх.

Он отошел, кланяясь и предлагая мадемуазель самое удобное кресло, в которое она, впрочем, все равно не села, оглядывая дом с некоторой брезгливостью. С нетерпением она дождалась, когда со второго этажа спустится девочка - худая и высокая не по годам, с портившими лицо рыжими веснушками. Девочка, ровно держа спину, присела в почтительном реверансе, но ни страха в ее глазах, ни нерешительности Жоржетта не увидела - только любопытство.

- Где письмо, которое тебе передал мсье де Руан? - требовательно вопросила Жоржетта.

Девочка чуть сжалась, но страха в ее глазах не прибавилось:

- Я не понимаю, о чем вы, Ваша Светлость…

«Личная преданность, значит, - ухмыльнулась Жоржетта, по кругу обходя юную крестьянку и поглядывая на притихших у стены ее родителей. - Наверное, думает, что сейчас ее будут пытать».

Но терять время, указывая крестьянке ее место, она не стала, просто вынула письмо Шарля и протянула девчонке.

- Читай, - велела Жоржетта. - И немедля неси письмо.

Девочка деловито развернула послание и, нахмурившись, стала читать. После взгляд ее несколько просветлел - она стала даже приветливой и радостно сообщила:

- Извольте идти за мной, Ваша Светлость, к счастью, письмо еще у меня, - и, развернувшись, помчалась наверх.

Жоржета, тоже не медля, приподняла юбки и с трудом стала пониматься по узкой лестнице, которая явно не была рассчитана на дам в пышных платьях.

- Батюшка наказал меня за то, что я слишком много читаю, - повеселев, сообщила теперь девчонка, пока они поднимались, - запретил выходить из дома. Потому я и не смогла доставить письма мадемуазель Шарлотте… я так переживала из-за этого!

- Письма? Их что, было несколько?

Они уже поднялись в комнатку Лили - это была даже не комната, а, скорее, закуток под самой крышей, где стояли кровать и маленький дубовый стол с восковой свечкой и письменными принадлежностями.

Лили сноровисто отодвинула кровать, разобрала пару досок, и оказалось, что под полом был тайник - довольно большой. Краем глаза Жоржетта увидела несколько книг и стопку писем, перевязанных простой тесьмой:

- Да, - сказала со вздохом Лили, - ведь мсье Шарль велел вернуть мадемуазель Шарлотте все ее письма. А в новом сообщил, что они расстаются.

С этими словами девочка вынула из пачки писем одно, самое верхнее, и протянула Жоржетте. Та, схватив, и не веря своим ушам, принялась читать. Но девчонка говорила правду: Шарль решил порвать с Шарлоттой, о чем и сообщал ей в письме.

А теперь, кажется, передумал…

- Так значит, они не расстаются? - с надеждой спросила девочка.

- Что?…

Жоржетта только что осознала, что своими руками разрушила свое же счастье. Ну зачем она пришла в этот дом, зачем забрала у девчонки письма?! Если бы Шарлотта их получила, все проблемы были бы решены разом!

А, быть может, еще не поздно? Отослать письма Шарлотте, а Шарлю сказать, что не сумела ничего сделать. А девчонку…

Жоржетта смерила Лили взглядом и спросила:

- Послушай, а ты очень хочешь, чтобы мсье Шарль и мадемуазель Шарлотта были вместе, верно?

Девчонка рассмеялась, по-крестьянски прикрыв рот:

- Конечно, хочу! Они оба такие красивые… И такие глупые!

Жоржетта тоже улыбнулась:

- Я смотрю, манеры у тебя отсутствуют напрочь… - с ее языка готовы были сорваться слова, что она желает «облагодетельствовать» Лили, отправив ее в монастырь.

Но что-то удерживало.

С одной стороны, отослать девчонку далеко, чтобы она не смогла проболтаться Шарлю - это могло решить проблемы.

Но, с другой… так ведь Жоржетта скоро дойдет до того, чтобы опоить чем-нибудь Шарля и обвенчаться с ним против его воли. Но это ли ей нужно?

Поколебавшись, она, однако, забрала все остальные письма и покинула дом кузнеца. Шла медленно, готовая каждое мгновение обернуться и сообщить о монастыре. Но все же ушла.

- Сударыня… сударыня! - к ней подбежал посыльный Шарля, о котором она уже забыла, и чуть не со слезами помог ей быстрее устроиться в седле: - Мы закончили с этими письмами, теперь умоляю, давайте позаботимся о нашем друге Шарле! Непоправимое может случиться в любой момент! Я не прощу себе, если мы не успеем…

Это несколько отвлекло Жоржетту от мыслей о письме - она совсем забыла, что Шарлю грозит опасность!

- Мне кажется, Шарль ошибся в вас, - произнесла она, - у вас не самое доброе лицо, но вы умеете быть благодарным. Иначе давно вы забрали коня и сбежали.

Она с любопытством проследила, как мсье фон Дорн, как он назвался, наклонил лицо, чтобы скрыть смущение, а потом улыбнулся во весь рот и сказал:

- Зато Шарль не ошибся в вас - вы самая добрая и умная девушка, я восхищаюсь вами, сударыня.

- Он действительно так сказал? - щеки Жоржетты вспыхнули.

А фон Дорн снова наклонил лицо:

- Нет, но у меня достаточно опыта, чтобы понимать, что люди думают на самом деле.

- Как интересно, - скептически отозвалась Жоржетта, - и что же еще думает Шарль, по вашему мнению?

- Еще он думает, что любит эту дурочку, с письмами которой мы носимся весь день и даже не успели пообедать из-за них… А я все жду, когда же он раскроет глаза и увидит, какой бриллиант теряет, гоняясь за этой не ограненной фальшивкой. Впрочем, я уже позволяю себе вольности, сударыня, едем же!

И он тронулся с места, а Жоржетта, глядя ему вслед, чуть помедлила, после чего тоже пришпорила лошадь.

Спустя два часа они внесли нужную сумму хозяину таверны, и Шарля выпустили на волю. Жоржетта смотрела него с жалостью - ей казалось, что он уже осунулся, а то и заболел чахоткой…

- Письмо! Вы его забрали? - первым делом спросил Шарль - даже прежде, чем поблагодарил ее за свое освобождение.

- Да, конечно…

Жоржетта протянула руку, чтобы достать сумку, в которую сложила письма, но мсье фон Дорн невежливо перебил ее.

- О, это моя ошибка, господин! Письма мы забрали, но… по пути я случайно выронил сумку с ними. Их уже не найти… Верно, мне теперь ни за что не добиться места при вас?

Шарль нахмурил брови - он как чувствовал, что из-за этого плута будут проблемы. Хотя, главное, что письма не попали к Шарлотте - остальное мелочи. Но он все же сказал:

- Места? - я и не рассчитывал давать тебе место. И ухмыльнулся: - кроме того, мне нечем тебе платить… все состояние в имении под Мюнхеном, ты же помнишь.

- Ах, благородный господин, я уже слишком привязался к вам, чтобы думать о деньгах. Ну… заплатите позже, вдруг когда-нибудь вы разбогатеете?

Решающим, однако, стал укор в глазах Жоржетты:

- Шарль! Мсье столько сделал для вас - вы поступаете бесчестно.

Противиться Жоржетте Шарль не мог, да и не желал - эта умнейшая из женщин всегда оказывалась права.

С тех пор, как Шарлотта решила больше не ждать писем от де Руана, словно манны небесной, а просто получать от жизни удовольствие, ее будни превратились в сплошные праздники. Вопрос со сватовством барона де Виньи и с недовольством папеньки она решила просто: благосклонно объявила им обоим, что подумает над предложением, только пусть они ни в коем случае ее не торопят.

Барон - так просто просиял! Казалось, ему большего и не нужно. Папенька, увидев его реакцию, тоже успокоился, хотя каждый раз, стоило им остаться наедине, настойчиво советовал дочери думать поскорее, ибо кошелек его не бездонный, и оплачивать ее наряды он долго не сможет.

Шарлотта посетила-таки особняк барона в Бордо и пришла в восторг - она даже предположить не могла, что он так великолепен изнутри! И это был не просто дружеский визит: Его Милость дал бал в этом великолепном особняке - в честь Шарлотты. На бал, помимо прочих, было приглашено высшее дворянство королевства! И все, даже приближенные к самому королю, были почтительны с Шарлоттой и ее папенькой, потому как де Виньи при всех назвал ее «особенной девушкой в его жизни, которая очень скоро, возможно, осчастливит его своим согласием». Объявление было довольно смелым, потому как Шарлотта на возможность своего согласия ни разу не намекала, но… все было так замечательно, что она решила не придавать значения оговорке барона.

Кроме того, Шарль, разумеется, на этот бал приглашен не был и о словах барона не знал.

После бала же выяснилось, что парижские гости барона были очарованы Бордо и срочно принялись снимать, а то и покупать соседние особняки. И сразу давали балы, на которые обаятельную красавицу Шарлотту, к тому же и «особенную девушку в жизни де Виньи» не пригласить просто не могли.

Потому день Шарлотты был теперь расписан по минутам. Вставала она поздно, ведь ложилась почти на рассвете, будила ее и не могла добудиться Брижит. Потом с нее, сонной, снимал мерки очередной портной, потом приезжал посыльный от де Виньи с цветами и подарками, потом она оккупировала кабинет отца, чтобы ответить на ворох писем от ее новых знакомых - они все так восхищались Шарлоттой и так любили ее, что не ответить было нельзя.