Кристина Скай - Милая пленница

— Я и вправду заставлю тебя потерять сознание, вот увидишь!

Ответом ему было молчание.

— Александра?..

Она прерывисто вздохнула. Ее бронзовые ресницы затрепетали и плотно закрылись.

— Александра! — резко повторил он. На этот раз ресницы не шелохнулись.

— Черт побери! — пробормотал Хоуксворт в крайнем изумлении, не в силах поверить собственным глазам.

Но вино отлично сделало свое дело. Его нахальная пленница спала крепким сном!

В маленькой таверне было шумно и накурено. В воздухе плотно набитого людьми помещения стояла вонь дешевого джина и немытых тел. Краснолицая женщина с мускулистыми руками ловко пробиралась между столами, раздавая большие кружки мужчинам, женщинам и детям, принимала деньги и, прежде чем спрятать их в карман широкого грязного платья, внимательно изучала каждую, даже самую мелкую, монетку.

— Еще эля, Роза! — послышался в полутьме пьяный голос.

— Куда ты гонишь, Джоко! Смотри, не захлебнись! — проревела она в ответ, к немалому веселью грубой публики, собравшейся за столами ее заведения.

Но тут же внимание женщины сосредоточилось на богато одетом джентльмене, сидевшем в одиночестве за небольшим столиком рядом с лестницей, ведущей на второй этаж. «Надо поскорее обслужить его, — решила Роза Уоткинс, — от него здорово попахивает деньжатами».

— Вам тут записку передали, милорд, — сказала она, подходя к гостю. И, поскольку мужчина не шевельнулся, она положила извлеченный из кармана листок бумаги на грубо обтесанный стол.

Он развернул смятый листок и пробежал глазами по неуклюжим буквам. И тут же грубо выругался.

— Ну, ленивые ублюдки! — хрипло прошептал Джеймс Телфорд. Что ж, ему остается лишь предпринять что-нибудь еще более рискованное. Что-нибудь… но сначала…

Коренастая владелица «Льва» нахмурилась, заподозрив, что ее надежды на хорошую прибыль не оправдаются.

— Может, еще чего-нибудь хотите, ваша милость? — торопливо спросила она. — Только скажите, Роза Уоткинс все для вас сделает!

Холодные бесцветные глаза несколько секунд пристально изучали женщину, и Роза, несмотря на весь свой опыт и грубость натуры, содрогнулась.

— Я буду иметь это в виду, — сказал мужчина, и его мягкий голос явил собой странный контраст острым, но лишенным выражения глазам. — Может быть, ты расскажешь мне побольше о человеке, которого зовут Диггер. А кстати, где девочка?

— Ждет наверху, ваша милость, как вы и велели. Мужчина встал и небрежно швырнул на грязный стол несколько золотых гиней.

— Проследи, чтобы нас не беспокоили… ни под каким предлогом.

И снова краснолицая женщина содрогнулась, радуясь тому, что сама она уже слишком стара и изношена, чтобы кому-то захотелось воспользоваться ее телом. Она просто побоялась бы очутиться в постели с этим человеком…

Джентльмен разгладил темно-алый шелковый жилет и медленно начал подниматься по лестнице. Дойдя до двери в конце коридора, он осторожно, бесшумно повернул ручку и вошел.

Молодая женщина, находившаяся в комнате, не сразу заметила его, но, заслышав легкие шаги, резко повернулась, прижав ладонь ко рту.

Бесцветные глаза прищурились и с ног до головы осмотрели худое тело девушки, едва прикрытое грязным платьем. «Что ж, достаточно молода и напугана, — решил Телфорд. — И достаточно худая, чтобы можно было представить ее мальчиком». Настроение Джеймса Телфорда немного улучшилось.

Девушка не шевельнулась, потому что Роза Уоткинс доходчиво объяснила, что с ней будет, если она выйдет из комнаты против воли джентльмена. И она продолжала стоять неподвижно, когда джентльмен засунул руку в карман. Но когда она увидела, что он держит в пальцах, она начала всхлипывать. А через несколько минут ее тихие всхлипывания переросли в громкий визг, полный ужаса.

И вдруг на ее мольбы последовал чудесный ответ. Дверь открылась, пропустив в комнату прекрасного ангела с разгневанным лицом…

— Что здесь происходит? — резко спросила женщина, и ее синевато-зеленые глаза засверкали при виде открывшейся ей сцены.

Мужчина безразлично пожал плечами.

— Какой ты нехороший, Джеймс! — шелковым голосом произнесла рыжеволосая красавица по имени Изабель, захлопывая дверь и направляясь к кровати. — Ты начал без меня!

Где-то вдали грохотал гром. Жара оглушала. Гремели выстрелы.

Александра резко села в кровати, таращась в темноту, в собственный сон… В прежний, давний Ужас… Ее сердце отчаянно колотилось; она слышала отдаленный треск и ждала, когда сквозь тучи снова прорвутся светящиеся голубоватые стрелы… «Огонь Дьявола», — стучало в ее голове. Он снова вернулся… вернулась завывающая ярость бури, низвергшейся на долины Индии…

И тут же, как это и прежде бывало, один кошмар сменился другим: отдаленные раскаты грома повлекли за собой чудовищные картины той ночи десять лет назад, когда Веллуру был затоплен английской кровью.

Окаменев от страха, не будучи в состоянии ни кричать, ни двигаться, она ждала, когда же раздадутся громкий топот и хриплые крики…

В небе гремел гром, заглушая завывания ветра.

Она слышала вопли домашних слуг, гневное шипение запальных фитилей, выстрелы… Ее глаза расширились от ужаса, когда она заметила клубы дыма, поднимающиеся над домами.

И кровь, милостивый Боже, везде была кровь, она проливалась на белое постельное белье, разбрызгивалась по белым стенам…

— Нет! — яростно кричала девушка, погружаясь в темные глубины памяти, отворачиваясь от призраков, возникавших перед ней при каждой вспышке молнии…

На лестничной площадке лежал, скрючившись, мальчик-слуга, такой маленький и хрупкий, и его шея была сломана… Молодой солдат все еще усмехался, падая в холле с простреленной грудью… Капитан стражи неподвижно лежал в пыли, а на его спине расплывалось влажное пятно…

Вокруг царил тошнотворный запах смерти.

Она визжала и колотилась, раздирая одеяло, в котором запутались ее ноги, отбиваясь от невидимых рук, что схватили ее и безжалостно поволокли вниз по ступеням… А над головой гневно гремел гром, заставляя Александру вспоминать день мятежа так, словно он был лишь вчера. И с каждым раскатом ее страх все возрастал, он душил ее, лишая не только гордости, но и разума…

Где-то неподалеку, в темноте, раздался дикий, неестественный вопль, и этот звук окончательно наполнил ее душу безрассудной паникой.

Ледяные пальцы впились в ее кожу. Она закричала, безумно отбиваясь от них в темноте.

А потом вдруг она оказалась прижатой к мускулистому телу, и не могла шевельнуться, и сотрясалась от рыданий, которые не в силах была сдержать…

— Айя? — в страхе всхлипывала она. — Ты лгала! Огонь Дьявола снова вернулся! Отец! Где ты? Ружья… Боже, это кровь!..

— Всего лишь гроза, — донесся откуда-то издалека незнакомый голос.

В ее ноздрях стояла вонь смерти, смешанная с запахом гари…

— Надо бежать, — пробормотала она. — Везде огонь… — Но железные когти не отпускали ее. — Дай мне уйти! — завизжала она, вдруг замечая, что кошмар странным образом изменился и звучащий рядом голос не принадлежит ни одной из пугающих теней прошлого. — Пожалуйста… — простонала она. — Мы же сгорим здесь…

— Тише, тише, — прошептал новый голос в темноте. — Гроза скоро кончится. Это просто весенняя буря над Ла-Маншем. Тише… тише, успокойся.

Серебристые глаза на мгновение сузились и блеснули в свете молнии. «Что это на нее нашло?» — пытался понять герцог, видя, как дрожащие пальцы девушки хватают пустоту.

Яркая молния сверкнула прямо над ними, наполнив комнату голубоватым сиянием. И в то же мгновение женщина, сидевшая на кровати, вывернулась из его рук, глядя прямо перед собой расширившимися от ужаса глазами.

И ее вновь охватило безумие; она, задыхаясь, кричала так, словно за ней гнались все демоны ада…

На следующее утро Александра проснулась в пять часов оттого, что в ее голове громко грохотали барабаны. С глухим стоном она перевернулась на бок и покрепче прижалась к подушке. Но грохот продолжался, он стал даже громче и настойчивее.

«Что там делают проклятые слуги? — думала она, кривясь от боли, пронзающей ее виски. — Чинят крышу, что ли…» Она чуть приоткрыла заплывший глаз, чтобы посмотреть на часы. Чинят крышу, когда едва начинается рассвет?..

Язык Александры распух и саднил, и ей казалось, что ее рот забит старым вонючим тряпьем. Она закрыла покрасневшие глаза и снова натянула на себя одеяло.

Но тут ее желудок сжался от приступа тошноты.

Потом она почувствовала, как тяжело ноют ее руки и плечи. Кошмар!.. Он снова вернулся ночью, во время грозы, бросив ее в страшные дни прошлого. В темноту. В Ужас.

Но сначала была молния, всегда сначала бывает молния. Индусы в деревнях называли это «Колимин», но ее айя говорила — огонь Дьявола, дикое буйство природы, сжигающей равнины…

Александра никогда не могла вспомнить своих кошмаров. На следующий день у нее оставалась лишь боль во всем теле и смутные ощущения того, что она сражалась с чем-то невероятно страшным… И каждый раз проигрывала сражение.

Но в эту ночь было и что-то другое — она это чувствовала, хотя и не могла вспомнить. Чем же последний кошмар отличался от предыдущих? Растерянная, она рылась в собственной памяти, но, как всегда, все ускользало от нее.

Александра резко села в постели — и тут же пожалела об этом: ее виски пронзила такая боль, что она забыла о ночных ужасах.

Ну конечно, во всем виновато спиртное. Какой же она была дурочкой! Да еще и не ела почти ничего!

Охваченная растущей неуверенностью, Александра пыталась припомнить, что же все-таки произошло вчера вечером. Но перед ней лишь мелькали разрозненные картины. Уютный кабинет. Теплый смех. Ландыши. Танцующее пламя свечей. И требовательные губы Хоука на ее губах, и его зубы, отрывающие кружево, и его рука на ее груди…

Александра услышала, как тихо отворилась дверь, но, погруженная в собственные горести, даже не повернулась.