Я не удержалась и погладила мишку между ушей. И зажмурилась, сдерживая

подступившие слезы. В детстве у меня был такой же - папа привез из Парижа. Я

обозвала его Круассаном и каждое утро целовала в мохнатую щечку. А порой и

засыпала, свернувшись калачиком в его плюшевых объятиях...

Блин! Что-то совсем расквасилась. Нужно немедленно заканчивать с этим.

- Э... Мне сюда... наверное, - смущенно показала я на дверь в ванную.

- Да, пожалуйста.

Арсений Валерьевич пропустил меня вперед, по ходу объяснять что где лежит:

- Полотенце вон в том в шкафчике над стиральной машинкой, шампунь и гель

для душа на полке в душевой кабине, там же мыло и зубная паста. Новая зубная

щетка в шкафчике над раковиной. Что-то еще?

- А... есть у вас во что-нибудь переодеться?

Арсений Валерьевич потер подбородок.

- Там халат мой висит... если хотите...

- Здорово. Спасибо.

И я поспешно скрылась в ванной комнате, заперев дверь на щеколду. Посидела

минут пять на крышке унитаза - в надежде образумить свое внутреннее "я", по

вине которого я, кстати сказать, и оказалась в этой дурацкой ситуации (хуже не

придумаешь просто!). Но после тщетных попыток уговорить себя во всем

признаться Арсению Валерьевичу, я решила оставить эту головоломку и подумать

об этом завтра, на свежую и - что немаловажно! - трезвую голову. И, скинув с себя

одежду, встала под горячие струи воды.

Через пятнадцать минут, облаченная в халат Арсения Валерьевича, я чистила

зубы, изучая свое отражение в запотевшем зеркале.

Странно, но вот такая - без косметики и с влажными, разбросанными по спине и

плечам волосами, - я нравилась себе больше.

Хотя... какая разница, как я сейчас выгляжу?! Там, за дверью, меня ждет Арсений

Валерьевич. Учитель по литературе. Подумать только! И он думает, что я

беременна! Нет, я точно сошла с ума. Или схожу постепенно. Как у меня язык

повернулся ляпнуть такое? Да еще в присутствии его девушки... Или она ему вовсе

не девушка?

Окей. Это я сейчас и выясню. А еще узнаю у него, какого черта он забыл в этой

новой школе, в которую собрался переходить с нового года.

Ой! Чуть не забыла.

Пошарив в недрах школьного рюкзака, вытащила айфон и засунула его в карман

халата - на случай, если это все же произойдет, и Арсений Валерьевич меня

поцелует. Снимки я вряд ли смогу сделать, запишу все на диктофон. Ну не совсем

все, конечно же. Думаю, пары слов, сказанных голосом учителя, и звука поцелуя

будет достаточно.

Хм. А если он целуется беззвучно? Без всяких там причмокиваний... Ладно. Там

будет видно.

8

Я высунула голову из ванной комнаты и огляделась.


Не совсем стандартная двушка. Совмещенный санузел, крохотная,

нашпигованная всякой техникой, кухонька, плавно переходящая в небольшую

гостиную. Дверь в спальню была прикрыта. Но судя по тому, что я успела увидеть -

расставленные повсюду какие-то старые диковинные вещицы, африканские

статуэтки, подушки всех цветов и оттенков, очаровательный плед из лоскутков,

потрескивающий огонь в чугунном камине - интерьер спальни должен быть

впечатляющим. М-да. А у учителя нашего неплохой вкус.

- Чаю? - вопросительно вздернул брови Арсений Валерьевич, протягивая мне

кружку с зеленоватой жидкостью.

- Спасибо, - поблагодарила я, усаживаясь на диван цвета шоколада.

- Кроме зеленого чая с мятой у меня, к сожалению, ничего нет, - виновато

улыбнулся Арсений Валерьевич.

- А кофе вы пьете?

- Да, кофе я люблю, - оживился он. - Но только по утрам и сваренный в турке

собственноручно. И не больше двух чашек в неделю.

- А как обстоит дело с алкоголем? - поинтересовалась я, прихлебывая довольно

приятный на вкус чаек. - Вы кажется любите "мартини"...

- Предпочитаю хорошее виски. - Он сделал глоток из своей кружки. - А "мартини"

я брал для Светланы и ее подруги.

- Так там еще и подруга была? - поперхнулась я чаем.

- И мой друг, Олег.

Так вот оно что! Ужас. Я, похоже, испортила вечер не только ему, но и...

- А как же...

- Не берите в голову. Я уже позвонил Олегу. Он все уладит. И скоро будет здесь.

- Что?

Черт. Как такое может быть?

- О... Я тогда пойду. Не буду вам мешать.

- Не беспокойтесь об этом. Он лишь завезет мне кое-что и тут же уедет.

- А... Светлана... У вас с ней... серьезно?

Арсений Валерьевич кинул на меня подозрительный взгляд. Я тут же опустила

голову и сделала вид, что рассматриваю плавающие в кружке листочки мяты.

- Это допрос? К чему эти расспросы, Мила?

- Так... просто. Любопытства ради.

- Точно? Или вы что-то пытаетесь узнать обо мне? Вас интересует моя личная

жизнь?

- Ну... обо мне вы знаете практически все, а я...

- Мила, давайте расставим все точки над "i", хорошо? Несмотря на то, что вы

находитесь сейчас в моей квартире, и мне известно о... вашем положении, я по-

прежнему ваш учитель, а вы - моя ученица. Ничего не изменилось, понимаете?

Поэтому вам незачем знать об моих отношениях со Светланой. И закроем эту тему.

Я закусила губу. Хм. А он крепкий орешек. Упрямый и неподступный. Прям как я.

Позвонили в дверь. Извинившись, Арсений Валерьевич пошел открывать, а я

включила диктофон - другого удобного случая я уже вряд ли дождусь. И времени у

меня не так много. Необходимо действовать. Чихать я хотела на его представления

об отношениях между учителем и ученицей. Женщина всегда чувствует, когда

нравится. А я нравилась Арсению Валерьевичу, что бы он там не говорил и как бы

не пытался отрицать очевидное. Когда он смотрел на меня, я...

- Познакомьтесь, Мила, это Олег.

Я вздрогнула, расплескав чай, вскочила на ноги и в смятении уставилась на

вошедшего гостя.

Хм. Длинные, чуть ли не до лопаток, волосы, жидкая бородка, глаза темные, а в

них - смешинка. Любопытный экземпляр, однако.

- Олег, это...

- Мила, не так ли? - мужчина взял протянутую руку и, наклонившись, прижался к

ней губами. - Очень рад.

- Э... Я тоже... рада познакомиться.

Я кинула удивленный взгляд на Арсения Валерьевича - по его обычно

непроницаемому лицу пробежала легкая тень раздражения.

- Олег, не смущай, пожалуйста, девушку. Если тебе так уж срочно нужно

поговорить, давай пройдем в спальню. Вы не возражаете, Мила?

- Нет, - улыбнулась я. - Общайтесь столько, сколько потребуется. Я подожду.

- Вы так великодушны, мадам, - склонился в шутовском поклоне Олег.

Этот Олег мне определенно нравился.

Они прошли в спальню, а я отключила диктофон и, взяв с огромного деревянного

блюда яблоко, жадно вонзила в него зубы.

Эх, кажется сегодня в отношении учителя мне ничего не светит. Ни поцелуя, ни

откровений, ни даже... булочки с кокосом или шоколадного торта.

Так. Что-то мне есть захотелось. От яблока желудок жалобно заурчал, требуя

чего-нибудь более существенного, и, прошмыгнув на кухню, я тихонечко заглянула

в холодильник. А там - мышь повесилась.

Ну конечно. Как же я могла забыть! Это же квартира одинокого холостого

мужчины, да еще учителя к тому же, который по вечерам вместо того, чтобы

изучать азы кулинарии, тетрадки проверяет, да книжки серьезные читает.

- Вы проголодались, Мила? - услышала я за спиной голос Арсения Валерьевича.

Черт. К чему было так долго разглядывать внутренности пустого холодильника?

Теперь меня застали на месте преступления.

- Э... Нет. Все в порядке. - Я вновь уселась с ногами на диван и пробежалась

глазами по содержимому того же деревянного блюда. - Я это... бананом

подкреплюсь, - хихикнула я, хватая фрукт и принимаясь его поспешно очищать.

- Я закажу пиццу, - произнес Арсений Валерьевич, доставая мобильник и набирая

номер.

- Не нужно, - замахала я руками. - Я вовсе не...

- Нет, нужно. Вы забыли? Теперь вам нужно есть за двоих...

Он осекся и бросил быстрый взгляд на Олега, развалившегося в кресле напротив

меня и без всякого стеснения изучавшего мое лицо - после слов учителя в миг

заалевшее.

Черт бы побрал этого Арсения Валерьевича! Кто его только за язык тянул?

- Мила, вы... беременны? - вскинул брови отчего-то повеселевший друг учителя. -

Сеня, так ты... станешь отцом? Поздравляю, дружище! Рад за тебя... за вас обоих.

И он бросился обнимать опешившего Арсения Валерьевича, а затем наступила

очередь и потерявшей дар речи меня.

- Ты не так понял, Олег, - попытался объяснить ему все Арсений Валерьевич. -