Девушке очень хотелось отвезти своего возлюбленного на отдых в какой-нибудь прекрасный отель на берегу моря или озера — или куда угодно еще, только бы подальше от этого мрачного здания с окнами, выходящими в грязный переулок, по которому с ревом проносились автомобили.

Но она была рада уже тому, что Кевин скоро оправился от приступа головокружения. Девушка, повозившись на кухне, нашла там круглый поднос и поставила на него две бело-голубые чашки с блюдцами. Она сварила кофе, отнесла его Кевину и присела на кровать поболтать с ним.

Попозже, когда он заснет, она собиралась пройтись по магазинам, которых было несколько в конце Грум-стрит. Нужно было купить молока, яиц и кофе — целый список.

— Ах, какая ты у меня хозяйственная, женушка, — принялся дразнить ее парень.

— Стараюсь, — засмеялась Касс. — На самом деле дома я почти не занималась хозяйством — мама сама все делала. Но я наблюдала за миссис Бирнхэм и многому у нее научилась.

— Я заранее доволен всем, что ты сделаешь, любовь моя, — улыбнулся молодой человек. — За мной давно никто не ухаживал — с тех пор, как умерла тетя Милли, а это произошло уже несколько лет назад.

— Да, я тебя понимаю, я сама была очень несчастна с тех пор, как умер папа. Мы с тобой двое маленьких сирот, потерявшихся в темном лесу, так будем любить друг друга и заботиться друг о друге, — проговорила Кассандра.

— Отлично сказано. Жалко только, что тетя Милли не дожила до этого дня и не сможет познакомиться с тобой, — вздохнул Кевин. — Ты бы ей понравилась. Она была очень добрая и чем-то похожа на миссис Бирнхэм. Я даже тут на днях размышлял, не разыскать ли мне другую свою тетю — Цинтию, сестру Милли. Я ее никогда не видел. Она вышла замуж и уехала в ЮАР, когда я был еще маленьким, и до сих пор живет в Кейптауне. Хотя, возможно, она тоже уже умерла, не знаю.

— Всегда хорошо найти приятных родственников, — согласилась его невеста. — А у меня никого больше на свете нет, кроме мамы и генерала.

— Надо будет просмотреть письма тети Милли, они сложены в ящике в подвале.

— Ты думаешь, твоя тетушка еще жива? — поинтересовалась Кассандра.

— Не исключено, — кивнул парень. — Тетя мне часто рассказывала, что Цинтия в юности была красавицей и непослушной девчонкой. Мне почему-то кажется, она бы тебе понравилась.

— А ты знаешь фамилию ее мужа?

— Да, она стала миссис Грут — он голландец.

— Слушай, Кевин, правда, попытайся ее разыскать, — загорелась идеей Касс. — А вдруг у них роскошное ранчо в Южной Африке, и мы сможем поехать к ним в гости.

— Какая ты оптимистка, милочка, — усмехнулся ее жених. — Откуда у нас столько денег, чтобы полететь в Кейптаун?

— Да, ты прав, — вздохнула девушка.

— К тому же тетя сообщала мне в одном из писем, когда я еще учился в университете, что дошел слух о возвращении Цинтии с мужем в Англию. Но к ней Груты не заезжали. У них была какая-то старая семейная ссора. Тетя Милли была старой девой, и мне почему-то кажется, что в свое время она была влюблена в этого самого голландца. А красотка Цинтия его у нее увела, так что тетя с тех пор вообще не любила говорить о своей сестре.

— А мне все-таки кажется, что тебе стоит найти тетю Цинтию, — сказала Касс. — Я собираюсь пройтись по магазинам, а ты пока поспи.

Когда мисс Хейес вернулась домой с сумками, набитыми продуктами, она с беспокойством подумала о том, насколько большую сумму она потратила, а купила всего ничего. Кассандра впервые столкнулась с проблемой, которая неизбежно возникает перед каждой хозяйкой. Она решила впредь быть более экономной.

Девушка зашла в спальню и увидела, что Кевин все еще спит. Она долго рассматривала его растрепанные черные волосы и худое юное лицо, такое трогательное и беззащитное во сне.

Следующую пару часов Кассандра осторожно ходила по квартире, переставляя вещи и раздумывая, как бы все здесь устроить поуютней. Наконец она решила, что попросит кого-нибудь помочь ей передвинуть диван из гостиной в спальню, чтобы можно было, положив на него поперек два матраса, устроить двуспальную постель. От мысли о предстоящей свадьбе, такой восхитительно, сладостно близкой, сердце ее забилось взволнованно и часто.

Было половина второго, когда ее любимый выспался, пришел в гостиную и потребовал немедленно садиться за стол. Касс с радостью отметила, насколько он взбодрился после сна. Парень был в отличном настроении; он сам открыл шампанское, и они чокнулись бокалами.

— За мою очень-очень скоро будущую жену! — провозгласил он, лаская девушку нежным взглядом ярко-синих глаз.

— За моего очень-очень скоро будущего мужа! — блаженно повторила Кассандра.

Они засмеялись, поцеловались и выпили шампанское. Эта трогательная сцена была довольно грубо прервана звонком в дверь.

— Наверное, это кто-нибудь из кредиторов Барни, — недовольно проворчал Кевин.

— Не вставай, пойду сама открою, — ответила Касс.

Она была удивлена, даже ошарашена, увидев на пороге знакомую фигуру матери в легком голубом плаще, который она всегда носила в дождливую погоду, с повязанным вокруг головы шарфиком. В руках женщина держала большую коробку и улыбалась самым любезным образом.

— Бог мой, мама, вот уж не ожидала увидеть тебя! — воскликнула девушка.

— Да, это я. Ты не пригласишь меня войти? — весело спросила миссис Вудбер и добавила: — Я еле добралась до твоего нового пристанища, деточка. Просто ужас! Таксист не знал, куда ехать. Я попросила его подождать меня, так что я буквально на минутку.

Не очень охотно Кассандра провела мать в квартиру. Она так остро чувствовала приближающуюся опасность, словно в голове у нее тревожно мигал красный огонек. Ее подозрения усилились, когда Дороти сообщила:

— Завтра мы с твоим отчимом уезжаем в Пул. Я просто не могла уехать, не повидав тебя, хотя он не отпустил меня к тебе на свадьбу. Но теперь, раз ты уже замужем, я решила тебя проведать и пожелать вам обоим счастья. Я купила вам вкусный торт, моя милочка, и несколько булочек.

Девушка провела мать в крошечную гостиную. От слов «теперь, раз ты уже замужем» у девушки защемило сердце. Разумеется, мама же ничего не знает о случившейся так некстати аварии.

Миссис Вудбер поставила коробку с тортом на стол, осмотрела комнату и явно не пришла в восторг от увиденного. «Да, — подумала Дороти, — бедненько и совсем просто. Что бы Майлз сказал, увидев это?» Однако, решив быть учтивой, она протянула руку зятю.

— Поздравляю, Кевин, — пропела она и слегка закашлялась.

Парень безразлично посмотрел на свою будущую тещу. Не то чтобы он плохо к ней относился, он скорее был совершенно равнодушен к несчастной миссис Да-дорогой. В его глазах она была существом слабым и никчемным.

— Да, не спорю, мне повезло, что у меня есть Касс, — произнес он.

Миссис Вудбер сняла шарфик и слегка потрясла головой, расправляя волосы. Дочь, хорошо ее знавшая, заметила плохо скрываемое презрение, с которым мать осторожно озирала их жилище. Впрочем, дело было не только в квартире. Наверное, она приготовила еще несколько неприятных сюрпризов, недовольно подумала Касс.

— Можно присесть? — спросила Дороти.

— Ну конечно, — вежливо ответила Кассандра.

— Ну что, молодежь, не стану притворяться счастливой мамашей, но что ж поделать, дело сделано! — начала миссис Вудбер свою «поздравительную» речь. — На самом деле я ослушалась мужа и тайком от него приехала сюда. Кстати, за все время нашего брака я первый раз его обманываю, но, в конце концов, Касс, ты ведь моя дочь. И думаю, сейчас такие времена, что все женятся по своему усмотрению, — пожала она плечами. — Скорее покажите мне свои обручальные кольца и расскажите, как все прошло. Ну понятно, сначала вы поехали в ратушу, а потом?

Касс с Кевином кинули друг на друга полный муки взгляд. Может быть, если бы молодой человек дал возможность ответить Кассандре, та смогла бы сказать что-нибудь уклончивое, чтобы избежать неприятностей. Но Кевин, свято чтивший высокие идеалы честности и в корне отвергавший ложь и притворство, выпалил первым:

— Мы не можем рассказать вам о свадьбе, потому что ее не было.

Приклеенная улыбка Дороти мгновенно исчезла. На ее лице отобразилось такое удивление и даже ужас, что ее дочь чуть не зашлась истерическим смехом.

— Кевин попал в аварию. Его сбила машина, — взяв себя в руки, объяснила Касс. — Видишь, у него рука в гипсе. Я только сегодня утром забрала его из больницы.

Дороти Вудбер перевела взгляд с загипсованной руки парня на лицо дочери. Сама она покраснела как свекла.

— Понятно. Сожалею. То есть, я хочу сказать, насчет аварии, — ошеломленно пробормотала она. — Значит, ваша свадьба отложена? Как неудачно! Тогда, Касс, может быть, ты доедешь со мной до метро на такси? Ты ведь живешь пока в Ричмонде…

Теперь уже мисс Хейес решила не отступать и быть честной до конца. Неужели они должны расставаться, только чтобы соблюсти мамины понятия о приличиях?

— Нет, — ответила девушка. — Теперь я живу здесь. Кевин тут один, за ним некому поухаживать. Из больницы его выписали, но ему трудно справляться с домашними делами с одной рукой, понимаешь?

Миссис Вудбер снова повязала шарфик на голову.

— Ты здесь живешь? С ним? До свадьбы? — наконец выдавила она.

— Да, — подтвердила Кассандра.

— Какой ужас, — прошептала Дороти.

— Было не менее ужасно, когда меня сбила машина в Брюсселе, — жизнерадостно возразил Кевин. — Но не беспокойтесь, миссис Вудбер. Если вас волнует целомудрие дочери, я могу поднять правую руку и поклясться, что ее честь нисколько не пострадает до того дня, когда мы все же доберемся до ратуши, а это, я надеюсь, случится в субботу.

Дороти Вудбер молча сидела на месте. Вид у нее был до того расстроенный, что девушке стало ее немного жаль — она знала, какие строгие правила были у старшего поколения. Но жалость быстро уступила место злости, когда мать встала, застегнула плащ на все пуговицы и заявила: