— Холли, может, ты все-таки поговоришь со мной? Мне кажется, что с тех пор, как мы расстались, прошли годы. — В его голосе, показалось ей, зазвучала надежда.

Холли разлила кофе по чашкам и подошла к столу. Поставив одну чашку перед Райном, она взяла другую и уселась напротив. Не зная, что сказать, она молча ждала, что он заговорит первым.

И он действительно заговорил.

— Холли, я приехал сюда, чтобы кое-что тебе сказать.

— Что же?

Он колебался всего одно мгновение, затем тихо произнес:

— В следующем месяце я женюсь.

Эта новость так потрясла Холли, что она долго не могла ничего ответить.

— Поздравляю, — так же тихо сказала она наконец.

Райн прокашлялся и облизнул губы.

— Понимаешь, Холли, я просто не мог снова жениться, не поговорив с тобой. Я хочу, чтобы ты знала: в том, что у нас произошло, нет ни капли твоей вины.

Повернувшись к нему, она спокойно сказала:

— Не надо больше ничего говорить. Мне все ясно.

Он кивнул.

— Я рад этому. — Райн поежился. — А может быть, и нет.

Он взял в руки свою чашку и отпил кофе.

— Знаешь, я испытал сложные чувства, увидев тебя с тем парнем. Это какая-то смесь счастья и ревности.

Райн сделал еще глоток и поставил чашку на стол.

— Даже издалека заметно, что ты любишь его. Ведь правда ты его любишь?

— Да.

Он усмехнулся.

— Давай не будем приглашать друг друга на свадьбу.

Холли улыбнулась и кивнула:

— Договорились.

— А как его зовут? — вдруг спросил он.

— Николас Браун.

Глаза Райна чуть не вылезли из орбит.

— Господи, как же я сразу не узнал его! Холли весело засмеялась.

— Пусть это тебя не огорчает. Я тоже не узнала его, когда встретила впервые.


Райн уехал, а Холли долго сидела перед телефоном, ожидая, когда же позвонит Ник. К десяти часам она совсем отчаялась. В сотый раз она прокручивала в голове ситуацию, вспоминала реакцию Ника на появление Райна, но так ни к какому выводу и не пришла. Ник унесся злой как черт, поэтому она просто не могла себе представить, что он думает о ней в данную минуту. Когда-то, выйдя замуж за Райна, она считала себя знатоком мужской психологии; потом поняла, что все не так-то просто; теперь же была уверена, что отпущенной ей жизни для изучения этого не хватит. Только что Ник призывал ее разобраться со своим прошлым, и вот, когда предоставляется блестящая возможность сделать это, он прыгает в свою машину и исчезает в облаке пыли. Вот уж действительно «цунами»!

Она подумала о том, что любить во второй раз намного труднее, чем в первый, — второй любви всегда приходится состязаться с первой. «Наверное, любить в третий раз вообще невозможно», — решила Холли и тяжело вздохнула.

В половине одиннадцатого зазвонил телефон. Холли тут же схватила трубку.

— Ты одна? — последовал равнодушный вопрос.

— Нет, — так же равнодушно ответила она. — У меня тут штук пятьдесят мужиков, и мы отлично проводим время.

— Рад слышать. Значит, ты не станешь возражать, если я буду пятьдесят первым? — с этими словами он повесил трубку.

Не сумев оправиться от удивления, она еще с минуту стояла у телефона с трубкой в руке, затем, спохватившись, положила ее обратно. Холли подошла к окну и стала смотреть на дорогу.

Спустя сорок минут какой-то старый пикап остановился в нескольких ярдах[11] от ее дома, а еще через несколько секунд раздался стук в дверь. Холли снова выглянула из окна. Машины Ника на улице не было, там стояла только эта старая развалюха. Прежде чем открыть дверь, она спросила:

— Кто там?

— Фермер Джонс, — последовал ответ. — Впусти меня, пока никто не видит.

Она распахнула дверь и уставилась на Ника.

— Это твоя машина там, внизу? — она указала на старый пикап.

— Красавец, правда? — усмехнулся он. — Я купил его только что за две сотни долларов…

Закрыв за собой дверь, он обнял Холли.

— …и окрестил «Репутация Холли». Здорово звучит, правда?

Она отстранилась от него.

— Никогда не думала, что ты такой ехидный. Развалюха-репутация…

— А я никогда не думал, что так сильно тебя люблю, пока не увидел сегодня на мосту твоего бывшего мужа.

Эти слова Ник произнес вполне серьезно — с его губ исчезла улыбка.

— Я не мог спокойно думать о том, что я уехал, и вы остались вдвоем.

Он сильнее сжал ее в своих объятиях.

— Не делай больше так, слышишь?

Холли снова ощутила знакомое тепло, весенний запах дорогого одеколона. Она посмотрела на хмурое лицо Ника и ничего не ответила. Ей не хотелось говорить — ей просто хотелось быть в его объятиях.

Вдруг Ник выпустил ее и пошел на кухню. Он включил свет, достал из шкафа стакан и налил себе воды. Опершись о стол, он взглянул на Холли, застывшую в дверях.

— Ну? — спросил он, поставив пустой стакан в раковину.

— Что «ну»? — озадаченно повторила Холли.

— Как прошла ваша встреча?

— По-моему, очень хорошо.

— Что это значит? — его глаза потемнели от гнева.

— Только то, что я сказала. Это была просто приятная беседа.

Ник стоял, опершись обеими руками о кухонный стол и подозрительно глядя на нее.

— Почему ты такая скрытная, Холли? Что ты решила? — настаивал он.

— Николас, — медленно проговорила Холли, как бы взвешивая каждое слово, — мне не хочется говорить об этом.

Некоторое время он стоял молча, вглядываясь в ее лицо. Его чистые глаза спокойно смотрели на Холли из-под густых темных бровей.

— Холли, я всего лишь хочу узнать что ты чувствуешь. А еще я хочу, чтобы ты поняла, что чувствую я. Тебе пора прекратить скрывать свои чувства, черт возьми! Ты должна наконец открыть мне свою душу! Неудача в браке стала для тебя драмой. И то, что ты считаешь силой и самостоятельностью, на самом деле просто щит, или, как выражаетесь вы, медики, не более чем защитная реакция организма, которая помогает тебе избежать чужого вторжения в твою жизнь. Ты делишься со мной очень многим, но одна очень важная часть твоей души все еще закрыта от меня. Мы провели вместе потрясающий уик-энд, и вот мы возвращаемся в город, и я уезжаю, оставляя тебя вместе с твоим бывшим мужем!

Ник опустил глаза. Его сильные руки сжались в огромные кулаки, и лишь усилием воли он заставил себя их разжать. Затем он снова посмотрел на Холли.

— Ты думаешь, мне легко было оставить вас вдвоем? Я старался, как мог, не думать о нас, но это было бесполезно. Я не мог думать ни о чем другом, кроме того, что он появился здесь, чтобы попытаться вернуть тебя. И как знать, может быть ему это удалось? Может быть, в той части твоей души, которая все еще закрыта от меня, до сих пор живет любовь к нему?

Холли молча смотрела на Ника. Затем покачала головой и улыбнулась:

— Он приезжал, чтобы расставить все точки над i. Он женится в следующем месяце.

Ник недоверчиво посмотрел на нее.

— Неужели так трудно было сразу сказать мне об этом?

В уголках ее глаз навернулись слезинки, и она сделала глубокий вдох, чтобы сдержать рыдание.

— Нет, я думаю, это было несложно. Знаешь, по какой-то непонятной причине я восприняла известие о женитьбе Райна очень болезненно, особенно когда дверь за ним закрылась. И я знала, что он чувствует то же самое.

Слезы застилали ей глаза.

— И я ощутила эту боль совсем не потому, что люблю его, а потому, что это была наша последняя встреча.

Ник подошел и спрятал ее лицо в своих ладонях.

— Это приходит осознание наших ошибок, Холли. Это клятвы, которые мы не смогли сдержать, обещания, которые не выполнили, и любовь. Любовь, не ставшая вечной. Мы признаем свое поражение — и в этом причина наших слез.

Он осторожно вытирал слезы, струившиеся по лицу Холли.

— Но ведь именно на своих ошибках мы и учимся. И даже когда страдание разрывает сердце на части, надо помнить, что со временем эти раны затянутся… Чтобы жизнь нанесла новые. Несчастная любовь, мне кажется, делает нас лучше и мудрее. Жизненным неудачам трудно противостоять, иногда от них все сердце истекает кровью… Но они не смогут остановить его. Оно все равно будет биться. Надеждой.

Он взял ее руку в свои и нежно поцеловал.

— Холли, мы не неудачники в любви. Мы просто учимся любить. И если бы нам повезло в первый раз, мы бы не стояли здесь сейчас.

Ник тихо гладил ее по голове.

— Я очень люблю тебя, Холли. Не бойся любить меня.

Холли спрятала голову у него на груди.

— Сердце — странная штука, Николас. Только что оно было полно печали — и вот снова радостно бьется от счастья.

Холли жадно приникла губами к губам Ника и закрыла глаза. По ее щекам катились последние маленькие слезинки. В этот момент она уже не думала о Райне, и все несчастья остались в далеком прошлом.


На следующее утро Холли разбудил негромкий шум дождя за окном. Она села в постели и, тряхнув головой, недовольно посмотрела на тусклый утренний свет, просачивающийся сквозь белые занавески. Затем ее взгляд остановился на Нике, мирно посапывавшем рядом. Она счастливо вздохнула, зевнула и, откинувшись на подушку, принялась наблюдать за ним.

Ник глубоко вздохнул и повернулся к ней. Даже во сне он обнимал Холли одной рукой. Лицо Ника было так близко, что Холли могла разглядеть щетину, отросшую за ночь и пробивающуюся на подбородке, крошечную родинку в углу левого века…

Холли нежно поцеловала его. Глаза Ника моментально приоткрылись, и она увидела мельчайшие золотистые точечки на радужке его карих глаз.

— Идет дождь… — прошептала Холли, осторожно поглаживая его рукой по щеке.

— Я рад, что ты разбудила меня, чтобы сказать об этом, — выдохнул он. — Я знаю, как забыть о дожде, — с этими словами он привлек Холли к себе.