— Чего не можешь терпеть?
— Всяческих попыток сватовства. А здесь даже приятно стало, что наши мнения совпали. А сколько нового я о себе сегодня услышал? Начиная с пеленок! — рассмеялся он. — Тебе не холодно? — вдруг преградил он ей дорогу, заботливо поправил меховой капюшон и потуже затянул шарф. — Можно тормознуть машину.
— Нет, не холодно! Разве может быть холодно в такой шубе? Я с удовольствием прогуляюсь в новогоднюю ночь по праздничному городу, а уж тем более по парку.
— Отец с матерью любили этот парк, у них с ним была связана особая история. Хочешь, я покажу тебе аллею, где он сделал маме предложение?
— Ух ты, как романтично! Конечно, хочу! А ты помнишь, когда в последний раз гулял в Новогоднюю ночь?
— Не помню. Но у нас было принято прогуляться после ужина. Отец твердил, что нет ничего хуже полного желудка перед сном. И выпроваживал на улицу всех, до последнего гостя, хотели они того или нет.
— И почему так жестоко?
— Это у него с войны осталось. Он ведь прямо со студенческой скамьи попал на Курскую дугу. Их в мединституте по ускоренной программе доучивали, а уж ординатуру проходил в полевом госпитале, не отходя от операционного стола.
— Надо же. И сколько ему тогда было лет?
— Чуть больше двадцати. Он, как и я, был самым молодым на потоке. Насколько помню, из их выпуска в пятьдесят военных хирургов к концу войны в живых осталось меньше половины, — вздохнул Вадим. — Из них со временем вышло шесть профессоров, а уж докторами наук и главными врачами, почитай, все стали. Школу прошли суровую, опыта не занимать. В прошлом году мы с мамой ездили в Питер на похороны последнего из их выпуска. Долго ректорствовал, преподавал. Так и умер в ясной памяти и полном сознании.
— Н-да… Поколение…
— Отец ведь тоже до последнего дня и оперировал, и преподавал. Провел показательную операцию, оставил ассистентов зашивать, вернулся в кабинет… Через двадцать минут его нашли мертвым. Обширный инфаркт.
— Жаль… Мог бы еще много пользы людям принести.
— Мог. Но так уж получилось… — Вадим нахмурился. — Что-то мы не о том говорим, — встрепенулся он и постарался улыбнуться. — Новогодняя ночь! Предлагаю помечтать о будущем!
— Согласна! — подхватила Катя и, забежав вперед, игриво заглянула ему в глаза. — Только если ты предложил, то ты первым и начинаешь! Вот о чем ты сейчас мечтаешь, только честно?
— Я? — остановился он. — Только об одном: побыстрее добраться до квартиры, расстелить постель, вот так вот, — обнял он Катю, — схватить тебя в охапку, освободить от бретелей…
— Платье осталось у мамы, — кокетливо заметила Катя.
— …освободить от всякого рода бретелей, — уточнил он, улыбаясь. — И…
— … И-и-и…
Поняв, что вот-вот последует поцелуй, Катя обманным движением подалась ему навстречу и тут же вывернулась из слегка ослабевших объятий.
— Между прочим, целоваться на морозе вредно для здоровья!!! — убегая вперед по освещенной дорожке, звонко прокричала она. — Попробуй догони!!!
— Ах вот ты как?! — принимая ее правила игры, с громким рыком Вадим сорвался с места и бросился следом.
И не было на свете ничего прекраснее, чем эта игра в детские догонялки двух взрослых людей — мужчины и женщины, уже немало повидавших в жизни…
Часть четвертая
Пасхальный звон… Пасхальный плач…
Грешно, ведь надо бы смеяться.
Слезами горю не помочь:
Нельзя уйти, нельзя остаться.
Какая странная судьба —
То подарила, то украла.
Любовь растерянно молчит:
Неужто срок свой отлетала?
Бокал шампанского со льдом.
Как быстро слезы замерзают…
Любовь укутала плащом,
Из сил последних согревает.
Она не хочет умирать,
Она почти еще не жила!!!
Спаси меня и сохрани,
Пока навечно не застыла…
1
Первого января наступившего года Катю разбудил… аромат свежесваренного кофе!
Разомкнув веки, она повернула голову на запах, нащупала очки. Так и есть, ей не приснилось: чашечка кофе на прикроватной тумбочке. По другую сторону, на краю постели, в наброшенном на тело махровом халате сидел Вадим, посматривал на часы, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.
— Ровно семь минут! С добрым новогодним утром, любительница кофе!!! — перегнувшись через кровать, он поцеловал ее.
— Доброе… — сладко потянулась под одеялом Катя. — Это что? Очередной эксперимент? Хотел узнать, как быстро я просыпаюсь? А теперь еще хочешь засечь, за какое время я добегу с чашкой до кухни? Ведь пить кофе в кровати у тебя не принято…
— Почему? Все предусмотрено, — многозначительно возразил Вадим и достал из-за спинки кровати какую-то доску.
Что-то щелкнуло, снизу опустились две металлические скобы и превратили ее в столик.
— Еще один новогодний презент! — довольный собой, прокомментировал он. — Приподнимись-ка немного, — и примостил трансформер чуть ниже ее груди. — Так, теперь переставим… Ну вот, кофе подан!
Включившись в игру, Катя церемонно взяла чашечку, медленно поднесла ко рту, с наслаждением пригубила.
— Я все еще сплю? — покосилась она на хозяина.
— Возможно, — улыбнулся он. — Уму непостижимо, какая ты соня! Я все утро как слон топал, надеялся, что от шума проснешься!.. И как тебя будильник поднимает?
— Помнится, кто-то обещал подарить мне их целую партию, — с шутливым укором напомнила Катя и поставила чашку на столик. — Н-да, господин Ладышев, бизнесмену вашего уровня негоже не выполнять обещанное. Бедная девушка ждет, ждет…
— Это ты, что ли, бедная? — возмутился Вадим. — Я к ней со всей душой, кофе в постель, белье вот французское… — он коснулся пальчиком бретельки ее новой шелковой рубашки. — Так ей, видите ли, еще и партию будильников подавай! Ох и меркантильная вы, Катерина Александровна, ох и корыстная!!! — помахал он пальчиком перед ее носом.
В ответ Катя показала язык, который едва успела спрятать. Клацнув зубами, Вадим попытался прильнуть к ее губам.
— Аккуратнее! — она почти на лету подхватила чашку с накренившегося столика. — Кофе на свою белоснежную постельку прольешь, сорочку испачкаешь…
— Ну и Бог с ней, новую купим, — быстрым движением Вадим переставил столик на пол и повторил попытку, которая оказалась более успешной. — И вообще, не нравится она мне, зря купил. Гораздо правильнее спать без одежды, — прервав поцелуй, он опустил с плеча бретельку и вдруг удивился: — Надо же, не обратил внимания, когда выбирал. Посмотри, по всей длине вышиты едва заметные знаки бесконечности.
— Какие знаки? — скосила взгляд Катя. — По-моему, обыкновенные бантики. Шелковые.
— Не обыкновенные, — не согласился он и прилег рядом. — Вот скажи, что есть бесконечность? С чем она у тебя ассоциируется?
— Перевернутая восьмерка? — напрягла она память. — С математикой, с чем же еще? Предел бесконечности, бесконечно малые и бесконечно большие величины… Только я, в прошлом отличница, хоть убей, ничего толком о них не помню, — улыбнулась она.
— Неудивительно. Честно говоря, я тоже. А что еще приходит на ум?
— Физика, — сходу выдала Катя.
— А еще? Хорошенько подумай.
— Хорошенько? — усилила она мыслительный процесс, от чего на лбу появились три поперечные складочки. — Философия… Фэн-шуй, там что-то есть.
— А что значит бесконечность? — не унимался он.
— Ну… Невозможность указать какую-то границу, меру. Безграничность, беспредельность…
— Например?
— Например, небо. Космическое пространство.
— Хорошо, — удовлетворенно заметил он. — А еще?
— Время… Время бесконечно. Хотя… это спорный вопрос. Относительно людей, предметов, природных явлений время скоротечно. Оно бесконечно в бесконечности.
— Зачет! А еще? Ты почти рядом была. Ну-ка, напрягись.
Катя задумалась, быстро промотала в памяти разговор.
— Природа! — радостно воскликнула она.
— Умничка! — похвалил Вадим. — Еще!
— Ну, не знаю… — растерялась она. — Это что? Утренняя зарядка для ума?
— Считай, что так.
— Ну, в таком случае мои познания закончились.
— Вот! — с довольным видом поднял он вверх палец. — А что там, за границами?
— А там неизведанное, — шутливо парировала Катя и почти по слогам добавила: — И бес-ко-неч-ность…
— Что и требовалось доказать! А теперь итоговое… и…
— Все, не могу больше, — замотала она головой. — Думать надо, пощади.
— Ладно. Тем более что ты уже почти ответила.
— То есть?
— То есть — думать. А теперь назови синоним слова «думать», — предложил он.
— Мыслить…
— Вот именно: мышление! — подтвердил ее догадку Вадим. — Оно бесконечно, потому что его нельзя остановить! Пять баллов! — похвалил он.
— Всего-то? — притворно обиделась она. — Теперь же у нас десятибалльная шкала оценок.
— Тогда десятка. Я и не сомневался, — посмотрел он на нее лукаво.
— А теперь ты мне ответь: где в повседневной жизни можно увидеть этот знак бесконечности? — Катя приподнялась, поставила локоть на подушку и подперла голову ладошкой.
— Ну как где?… — пришел черед задуматься Вадиму. — Вот, на рубашке, — коснулся он пальцем бретельки.
— Это слишком явно. Ты еще учебник математики вспомни. А вот символически где и когда его можно увидеть?
— …Сдаюсь! — понимая, что пауза затягивается, обреченно поднял он руки.
— Э, нет, — не согласилась она и, проведя пальцами по надбровной дуге, заставила его закрыть глаза. — А ты напряги свой бесконечный мыслительный процесс.
"Миг бесконечности. Том 2" отзывы
Отзывы читателей о книге "Миг бесконечности. Том 2". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Миг бесконечности. Том 2" друзьям в соцсетях.