Я провожу пальцами по лакированному дереву скрипки. Это был подарок моей бабушки. В течение многих лет это была ее скрипка, а затем она купила себе другую. Это мое самое ценное сокровище.

– Я много раз опаздывала на занятия. И меня ловили. Меня застукали с парнем на территории школы.

– Это не серьезные нарушения. И из–за этого ты потеряла свою стипендию? – он смотрит на меня своими теплыми глазами, с выражением понимания на лице.

 Мои брови поднимаются.

– Я потеряла свою стипендию, когда меня поймали на списывании. Это одно из самых жестких правил, которые ты не можешь нарушить.

– Тебя поймали на списывании? – Я слышу неверие в его голосе. – Какой это был предмет, Айла? Алгебра? История? Ты принесла с собой ответы на тест в виде шпаргалки или, может быть, они были написаны на твоей руке?

– Ничего подобного. – бормочу я. – Это произошло на экономике. Через год после того, как умерла моя бабушка, и я была на кладбище. Я поспешила в школу на тест. И совсем забыла о том, что в сумке находились мои записи. После теста учитель обыскал все наши сумки и нашел их.

– Это смягчающие обстоятельства, Айла.

– Нет, Габриэль. – Я кладу скрипку на кровать рядом с собой. – Это подтверждение списывания, согласно правилам моей старшей школы.

– Ты нарушила все эти правила после того, когда умерла бабушка?

 Я прикусываю нижнюю губу, чтобы сдержать слезы.

– Мне было только семнадцать лет, когда она умерла. На тот год я должна была отправиться жить со своей матерью. Каждый день был как в тумане. Я просто хотела убежать от своей жизни. Я просто хотела убежать от всей той боли.


***

– Я знаю кое–кого из офиса приемной комиссии «Джульярда». – Он смотрит на свое отражение в зеркале ванной комнаты, когда поправляет свой галстук. – Я могу сегодня сделать несколько звонков.

Я не удивлена этим предложением. Я его ожидала, хотя, признаю, думала, что он мог бы это сделать за моей спиной.

– Нет. – твердо говорю я, когда провожу руками по тому же черному платью, в котором была прошлым вечером. – Я могу повторно подать туда документы, если захочу.

– Айла, если бы ты повторно подала документы, то тебя бы приняли. – Он надевает свой пиджак. – Я обещаю, что не буду принимать в этом участия, если это то, чего ты хочешь.

Было бы легко с его помощью вернуть свою жизнь назад, чтобы она протекала так, как я хочу, но также это бы означало, что я останусь у него в долгу, а мне бы не хотелось такого между нами. Я могу позаботиться и о себе, и о своей жизни. Я хочу и нуждаюсь в том, чтобы он полностью это понять и поддержал меня.

– Я в ближайшее время собираюсь уволиться с работы в бутике.

Это утверждение заставляет его обернуться и стать прямо напротив меня.

– Ты собираешься бросить свою работу?

– Я ждала открытия музыкальной школы на Верхнем Вест–Сайде. – Я поднимаю волосы вверх и делаю хвостик, используя резинку, которую всегда держу в своей сумочке. – Я бы хотела учить детей играть на скрипке.

– Звучит интересно.

– Это частная школа. – Я смотрю на зеркало, находящееся за ним, понимая, что мое лицо все покрыто румянцем от того, что этим утром он довел меня до оргазма, вылизывая мою киску, после того как мы проснулись.

 Мы заснули в объятиях друг друга после того, как я поделилась с ним своими секретами. Он не сказал ни слова после того, как я рассказала о боли, которую чувствовала, когда умерла моя бабушка, но его молчание и уютные объятия были именно тем, что мне было нужно.

– Именно этого ты хочешь?

Я мягко улыбаюсь, когда разглядываю его с головы до ног. Габриэль выглядит потрясающе, как всегда: на нем костюм, он чисто выбрит, его волосы причесаны.

– Я хочу все это, но не могу опаздывать на работу. Сесилия меня уволит, а я хочу иметь удовольствие видеть ее лицо, когда буду увольняться.

Он усмехается.

– Я не имел в виду мое тело, Айла. Я говорил о работе, о работе учителя музыки, именно это ты хочешь?

– Я хочу играть на скрипке. Я хочу делиться музыкой с другими. И прямо сейчас это подразумевает работу учителем.

– Я полностью за. – Он поворачивается к зеркалу. – Для нас это беспроигрышный вариант.

– Как так? – Я бросаюсь к нему, обхватив руками его грудь.

Он гладит мои ладони своими руками.

– Ты получишь работу, которая приносит тебе удовольствие, а я буду дышать спокойнее, зная, что на работе ты будешь держать свою одежду при себе.


Глава 40


Габриэль


– Кто знал, что папа стоит каких–то шесть цифр. – Калеб махнул мне, чтобы я зашел в его кабинет. – Как думаешь, сколько стою я?

– Один доллар девяносто девять центов в хороший день.

– Пошел ты, – Он стреляет в меня своей ухмылкой. – Теперь ты тоже юморишь? Кто, черт возьми, та женщина, в которую ты пихаешь свой член? Ей нужно выдать чертову медаль.

Мне нужно как можно быстрее формально представить Айлу всей своей семье. У нее уже была та неудобная встреча с моей матерью в моем офисе, но в тот момент, когда я расскажу, что она внучка Леди Амхерст, Айла станет ею любима, как родная дочь. Я уже это знаю. Я это видел, когда моя мать слушала, как Айла играла тем вечером в филармонии.

– Ты говорил с Романом о Катерине? – Я иду к окнам. Его офис не столь просторный, как у меня, и вид из окон меркнет в сравнении с моим, но ему он подходит. За последние несколько месяцев его жизнь эволюционировала, так как он женился. Здесь, в этом здании, он находится с девяти утра по пяти вечера, не больше, часто даже меньше.

– Прошлой ночью я разбил его сердце. – Он беспокойно передвигается по кабинету. – Я послал ему те электронные письма, которыми мы с ней обменялись, и фотографию обналиченного чека.

– Он будет с нами снова разговаривать? – Я уже знаю ответ на этот вопрос. Мой отец, хотя, и гордый человек, но знает о своих взаимоотношениях с молодыми женщинами и то, почему он их привлекает. Он знает, что они не обращают внимание на его седеющие волосы и значительно выпирающий живот. Возможно, раньше он считал по–другому, но сегодня все прояснилось. Тот факт, что его невеста согласилась на чек гораздо меньшей суммы, чем та, которую я готов был предложить, является доказательством ее мотивации.

Фактически, Катерина Омари приняла первое предложение, но сделала это с надменным видом. Я практически слышал, как она пускала слюни в телефонную трубку. Эта проблема решена.

– Он приезжает в город на следующей неделе. – Калеб указывает на сообщение в своем смартфоне. – Мы встретимся за ужином. Ты можешь привести ту женщину, которая послужила причиной открытию твоей настоящей личности.

– Пошел ты.

– Мы закончили. – Он жестом указывает мне на дверь. – Я понимаю, что не часто могу это сделать, так что сейчас получаю удовольствие.

– Как Роуэн?

– Она беременна.

 Это заявление толкает меня обратно в кресло, стоящее перед его столом.

– Что?

– Ты слышал меня, старик. – Это прозвище он не употреблял с тех пор, как мы были в старшей школе. – Я буду папой. Я!? Ты можешь в это поверить?

 Я не могу. Буквально, я не могу представить моего младшего брата, в качестве отца.

– Она беременна?

– Уже три месяца. – Он сияет. – Мы пока не знаем, будет мальчик или девочка, но мне все равно. У меня будет ребенок, Габриэль.

 Я пялился на него через стол. Он всего на два года младше меня, но каждый раз, когда я на него смотрю, то вижу того же восьмилетнего паренька, который сидел рядом со мной на крыльце особняка, в котором мы жили. Он спрашивал меня о созвездиях, а я их показывал, одну за другой, в то время как он сидел и спокойно слушал.

Калеб вырос где–то в промежутке между «тогда» и «сейчас». Он женился и теперь собирается стать отцом. Он будет хорошим отцом, честным и заботливым. Он будет замечательным отцом.

– Я рад за вас обоих. – Я снова встаю.

 Он протягивает руку, предлагая мне ее пожать, но я ее игнорирую. Вместо этого обхожу стол, отодвигаю его кресло и заключаю своего младшего брата в теплые объятия.


***

– Айла мельком показала клиенту свое нижнее белье, сэр. – Сесилия устремляет взгляд на Айлу, стоящую в другом конце бутика.

– Неужели она это сделала?

 Она поворачивается к тому месту, где я стою.

– Я думаю, что это нарушение правил, сэр. Она всегда нарушает правила.

 Я изучаю квитанции со вчерашних продаж.

– Я должен ее за это наказать.

– Только посмотрите на нее сейчас.– Она пихает своим локтем мне в бок. – Полы ее платья практически распахнуты.

 Я стучу своим пальцем по прилавку.

– Продажи Айлы до сих пор самые впечатляющие, Сесилия. Ваши же требуют некоторых улучшений, вы должны стараться лучше.

Она хватает меня за предплечье, когда вглядывается в цифры.

– Я должна обо всем заботиться, сэр. Очень много времени требуется на то, чтобы управлять всеми сотрудниками.

 – Вы испытываете трудности в том, чтобы все держать под контролем?

 Ее тело застывает, а рука бросается к передней части ее платья.

– Нет, я не это имела в виду. Просто Айла доставляет много хлопот.

– Безусловно, так и есть.

 Она ждет минуту, прежде чем сказать:

– Я видела на камерах безопасности, как она раскрывает полы своего платья, сэр. Она просто развязала ремень и их приоткрыла. Я могу показать вам, если вы хотите.