Не так я видела себя через два месяца работы. Не так…

Мою руки и снимаю шапочку с волос. Бросаю её в урну и снова заплетаю волосы в косу. Надо же, Бруно приехал сюда. Вряд ли он сделает попытку пригласить меня на свидание. Я точно к ним больше никогда не буду готова. Моя рана не затянулась. Абсолютно не затянулась.

– До завтра, Джейн, – прощаюсь с девушкой-администратором и выскакиваю на холод. Боже, какая отвратительная погода.

– Джо, – уж лучше бы меня заставляли вылизывать своим языком пол, чем слышать этот голос. Меня парализует внутри. Все мои рецепторы оживают.

Медленно оборачиваюсь и сглатываю от ужаса, когда вижу перед собой ещё сильнее похудевшего, осунувшегося и бледного Эдварда Ренайса.

– Привет, – он пытается улыбнуться, но это больше похоже на оскал.

– Джо, всё в порядке?

Нет, ни черта не в порядке. Я ненавижу этого человека, забравшего у меня уверенность в себе. Я ненавижу его всем сердцем. И я больше ничего не чувствую к нему, кроме отвращения и злости.

– Да, Джейн, это никто, – цежу я и обхожу Эда, направляясь к станции метро.

– Джо, подожди. Нам нужно поговорить, – он догоняет меня и перекрывает путь.

– Нет… нет. Никаких разговоров между нами не будет, – шиплю я, выставляя палец перед собой.

– Прости меня…

– Нет! Я сказала тебе нет, Эдвард. Оставь меня в покое, – зло выплёвываю я, пытаясь снова обойти его, но он не позволяет. Делает шаг в ту же сторону.

– Дай мне просто рассказать всё, Джо! Я больше не могу так! – Выкрикивает он.

– Что ещё ты не сказал мне? Ты достаточно уже сказал и сделал, чтобы я почувствовала себя полной дурой, да ещё и похотливой идиоткой, которая повелась на несуществующего человека! Нет, хочешь знать больше? Я влюбилась в него! Я, чёрт возьми, влюбилась в него, и это до сих пор не отпускает! Теперь смейся дальше надо мной, но я этого слушать не буду! Хватит с меня! Это ты ничтожество, Эдвард! Лучше бы ты всегда оставался Гарри! Он был личностью, а ты дерьмо! Пошёл к чёрту! – С силой толкаю его в грудь и быстрым шагом направляюсь к метро.

– Джо!

– Отвали от меня!

– Я не могу быть Гарри, потому что он мой брат! – Его крик застывает в холодном ночном воздухе, вынуждая меня остановиться.

– Что ты сказал? – Оборачиваясь, шокировано шепчу я.

– Гарри реален. Он мой брат близнец, и всё это время рядом с тобой был он. Не я, Джо. Это был он, а я находился в Америке с отцом, – мой рот непроизвольно открывается, когда Эдвард приближается ко мне.

– Теперь ты готова меня выслушать, Джо? Я приехал сюда не для того, чтобы смеяться над тобой или же сказать что-то ужасное, как тогда. Я был зол. Так зол на тебя. У него всё было, понимаешь? Буквально всё с рождения. Деньги. Свобода. Внешность. А у меня? Неуравновешенная мать, избивающая меня до чудовищной боли, и постоянное унижение. Ты у меня была. Только ты, и я был гадом, знаю. Но я…я боялся всего, Джо. Боялся сказать что-то лишнее, сделать что-то не так. Ведь за это я бы тоже получил. Я был забитым мудаком, а когда пытался вылезти из своей раковины, то всё выходило через задницу, и ты попадала под удар. Моё поведение с тобой было продиктовано трусостью. Я за твой счёт пытался как-то поднять свою самооценку, а потом смирился, пока не узнал, что у меня есть копия. Очень хорошая копия. Гарольд. Он моя противоположность. Я безумно завидовал ему. Я хотел быть на его месте. Поэтому я позвал тебя на бал, чтобы доказать – я не хуже его. Но не получилось. Никогда не получалось. И я напоил его, притащил в аэропорт и смылся с его документами в Америку, а его оставил, чтобы посмотрел, как хреново я жил. А в итоге он выиграл. Всегда выигрывал, и это меня взбесило. Прости меня, я просто хотел быть лучше его, – шумно вздыхает и прикрывает на несколько мгновений глаза.

– У тебя рассудок помутился, Эд. Ты несёшь такую чушь. Ты снова выдумал всё это, чтобы найти для себя оправдание. Нет, я не поведусь. Больше не поведусь. Я вычеркнула тебя из своей жизни. Признаю, что Гарри, действительно, был лучше тебя, но ты и он это один человек. Хватит нести эту ахинею. Хватит, – только разворачиваюсь, чтобы уйти, как Эд хватает меня за локоть и насильно притягивает к себе.

– Я всё тебе расскажу. Давай присядем где-нибудь, и я всё расскажу, Джо. Я не вру тебе. Ты у меня одна была и осталась, кто хоть как-то терпел меня. Пожалуйста, Джо, я больше не могу так. Меня совесть сгрызла. Я никому не нужен. Никому больше, понимаешь? Меня тоже обманули. Меня жестоко разыграли, и я выпытал у матери, как так получилось, что я остался в дерьме, а Гарри в золоте. Прошу тебя. Умоляю, Джо, дай мне всё тебе объяснить. Он тоже любит тебя. И любит намного сильнее, чем любил я.

Это всё какое-то безумие. Я не понимаю, как такое может быть, и не верю ничему. Я в шоке. В ужасе. В панике. Эта заминка позволяет Эду утащить меня за собой в круглосуточную закусочную за углом.

И мне хочется поверить. Хочется, потому что я так скучаю. Мне не хватает Гарри. Я сдаюсь. С каждым днём находиться здесь становится сложнее. Я вымотана. Я устала от этой жизни. Мне холодно и одиноко.

– Держи, это согреет немного, – Эд ставит передо мной пластиковый стаканчик с чаем.

– Говори, – выдавливаю из себя.

– Гарри живой человек, и сейчас он находится в Сан-Франциско. Я тоже там был. Я жил в его доме и познакомился с нашим отцом. Он богат и влиятелен. У него свой бизнес, который мне был близок. Он занимается поставкой мясных продуктов. Я узнал о брате в пятнадцать лет, когда мать, напившись, снова избила меня и стала обвинять в том, что я не умер, иначе бы она была рядом со своим любимым и сыном, которого хотела. Она постоянно повторяла его имя. Гарри. Гарольд Брейн. После того, как отошёл от побоев, я начал искать его. Я наткнулся на страничку парня в «Твиттере», очень похожего на меня, но в то же время сильно отличающегося от меня. Он был популярным, крутым, богатым и красивым. Я написал ему, рассказав о том, что я его брат. Мы всё это время переписывались, и я втайне завидовал ему, ненавидя за то, что он, возможно, занимает моё место. Мы договорились встретиться на наше двадцатипятилетие в Париже, чтобы познакомиться лично. И он был таким же крутым, каким я видел его на фотографиях. Ему легко всё давалось. Я ещё больше начал завидовать. И в одну из ночей я решил, а почему бы и не заменить его в Америке, и пусть он хлебнёт дерьма, раз считает, что моя жизнь рай. Я сфотографировал его татуировки, тщательно наблюдая за ним, копировал поведение, а посадить его на рейс до Лондона не составило труда. Он был пьяным и отключился. Я попросил охрану донести его до трапа, выдумал целую историю, и мне пошли на уступки. Он улетел, а я пошёл делать татуировки, как у него, и начал худеть. Конечно, мой вид оставлял желать лучшего, когда я приехал в Америку, но за всё это время я добился результатов. Я специально не отвечал на его звонки, желая, чтобы он сдался первым и признал, что я лучше. Но ни черта не произошло. Он выиграл, да ещё и тебя забрал. У него было всё, кроме тебя. А теперь и ты у него тоже есть…

– Так, эту ерунду оставь для своих ночных фантазий. Всё выглядит слишком нереальным, Эдвард. Мои родители знают твою мать всю жизнь, и они ни разу не говорили о том, что у тебя был брат, – цежу я сквозь зубы. Его история уже похожа на психический бред. Идиотизм и ложь.

– Потому что все считали его мёртвым. Когда моя мать залетела от отца, она только окончила школу и ей пришлось остаться дома, а твоя мама поехала в университет, отец был в армии. Всё это случилось тихо, и мало кто знал, что, вообще, произошло. Мой отец был единственным ребёнком у своих родителей, как и моя мать. Они были состоятельны, и чтобы спасти своего сына от проходимки, какой считали мою мать, уехали в Америку, но отец остался здесь. Он обещал, что женится на ней и будет рядом. И он был, пока она не родила нас. Я был слабым, очень слабым, а Гарри здоровым и сильным. Отец забрал его, получив разрешение от матери на вывоз из страны, чтобы он всё подготовил в Америке для меня и матери, когда мне будет разрешено летать такие расстояния. Отец предполагал, что я умру, и кинул мать. Он пропал. Его телефон не отвечал. Он больше не звонил ей, как и его родители сделали всё, чтобы никто не знал, куда он уехал. Они сменили фамилию, и их след простыл. Моя мама была в ужасе и шоке от того, что он сделал. Я едва не умер. У дедушки поднялось давление из-за событий, когда мама во всём призналась. Это было позором для всей семьи. Деду вызвали скорую, но они не успели, он умер от инсульта. Это был ужас для них. Бабушка умерла через полгода. Моя мать осталась с младенцем на руках, пекарней, без образования, без второго сына и без любимого, который её обманул. Она за короткий срок похоронила двоих родных людей, и потеряла стольких же. Она медленно начала сходить с ума, и в итоге сейчас находится в психиатрической клинике. Она свихнулась от душевной боли.

Эдвард замолкает, а я так и сижу в шоке. В моей голове его слова пока не могут уложиться. Это что-то нереальное, за гранью фантастики. Но он верит в это. Он искренне верит своим же словам, вот это меня пугает очень сильно.

– Мать била меня и заставляла быть всегда рядом с собой, потому что боялась потерять и меня. Но в то же время вымещала на мне свою злость и боль, живущую внутри. Она стала такой, потому что ей никто не оставил выбора. Ей пришлось превратиться в суровую и неприятную женщину, чтобы хоть как-то утвердить себя в мире мужчин. Но в моменты слабости или алкогольного запоя, который я пытался скрывать ото всех, выдумывая сотни причин, почему она не вышла на работу, шёл туда сам, она вспоминала об отце и брате. И только однажды она назвала его имя, когда, видимо, поняла, что отец всё же никогда не вернётся к нам. Моя мать осталась с разбитым сердцем. Я не знаю, как сам отношусь ко всему этому. Я ненавижу себя за то, что променял её на отца. Но он не плохой. Он одинокий и такой же холодный, как она. Я…