От хохота у меня даже слёзы выступают на глазах. К Гарри забирается Лола, и он притягивает её к себе. Мою улыбку стирает напрочь. Она так прижимается к нему, щупает его, словно это чёртово тесто, которое надо хорошенько взбить, а ему нравится. Они целуются на глазах у всех, и меня сейчас стошнит. Гадость какая. Фу.

Кривлюсь и не хочу даже смотреть на Лолу и Гарри. Меня бесят сейчас они оба. Гарри отлично смотрелся там один, но нет, Лола тоже должна быть в центре внимания. Кто её, вообще, звал туда? Никто. Она сама залезла и получила свою порцию аплодисментов.

Музыка стихает, трек сейчас меняется на другой.

– А теперь, вечеринка начинается! – Кричит Гарри. Топот. Визг. Свист. Смех. Люди хлопают и начинаются двигаться под следующую песню из моего плей-листа. С моего, а не Лолы. Бесит.

– Вот это Эд даёт, – говорит Глория, отмирая и поворачиваясь ко мне.

– Как же без Лолы, – фыркаю я, отворачиваясь от барной стойки.

– Неужели, ревнуешь, Джо?

– Нет. Но он и один смотрелся там прекрасно. А она как прилипала. Ничего сама не делает, но зато…

– Они идут к нам, – Глори пихает меня локтем и указывает вбок. Вот этого ещё не хватало. Пусть идут мимо.

– Эд, это было круто! Где ты научился так? – Взвизгивает Глория.

– Спасибо, цыпа, я знаю. Я же лакомый кусочек. У меня врождённая любовь к танцам. Да, детка? – Вряд ли Гарри обращается ко мне. Конечно, к Лоле.

– Ещё бы. Привет, Джо. Клёвое платье. Ты с Бруно здесь? – Шумно вздыхаю и натягиваю самую вежливую улыбку.

– Спасибо. Я… да, с Бруно. Конечно, с Бруно. С кем же ещё? – Не хочу, чтобы Гарри узнал, что моё свидание накрылось. Особенно не хочу выставлять себя неудачницей перед идеальной Лолой, виснущей на нём, уже облачённом в футболку.

– А где мой брат? Он видел нас? Мы хорошо смотрелись?

– Ага. Как корова и седло, – цежу я.

– Джо, у тебя всегда было отличное чувство юмора. И ты… – Лола осекается, смотря за мою спину.

– Я сейчас, – Лола так быстро отпускает Гарри, что никто не успевает спросить, что с ней случилось.

Я только хочу обернуться, как Гарри хватает меня за руку, привлекая внимание.

– Я… хм, схожу к бару. Что-то так жарко стало, – бормочет Глория.

Мотаю головой, умоляя её не оставлять меня наедине с Гарри. Это не Эд. Это чёртов самовлюблённый Гарри, с которым я сейчас чувствую себя безумно глупо.

– Отпусти, – дёргаю рукой, зло смотря на него.

– Лучше не надо. Там твой парень пытается похоронить в глотке какой-то цыпочки свой язык, – усмехается Гарри.

Резко оборачиваюсь и в углу сразу же нахожу взглядом Лолу, толкающую Бруно в грудь. Они спорят, а он ещё и умудряется держать за талию какую-то девушку. Даже с такого расстояния я могу заметить губную помаду на его губах.

– Прекрасно. Вот он и ответил, – горько заключаю я.

– Что у вас произошло? Ты же с ним была? Типа крутое свидание. Хочешь я ему врежу?

– Нет, не хочу. Я сама ушла от него, когда он отказался меня поцеловать. Я разберусь сама.

И вот не следует мне идти туда. Надо иметь хоть каплю гордости. Конечно, Бруно мне ничего не обещал, но это уже просто невежливо. Мог бы проявить хоть каплю уважения к тому, что между нами было. Или не было. Не важно. Так нормальные парни не поступают. Они не зажимают в углах каких-то цыпочек, когда пришли с другой. И ведь все знали, что у нас было свидание. Бруно раструбил, я уверена. За что?

– …я тебя никогда не пойму. Ведёшь себя, как урод, Бруно. Шлюх снимаешь, а потом бегаешь за Джо. Думаешь, это правильно? Ты…

– Спасибо, Лола. Но у меня есть язык, – перебиваю девушку, удивляясь тому, что она отчитывает брата из-за меня, встав на мою защиту. Мы не так долго дружили, лишь то время пока здесь не было Эда, и я училась в школе. Но тот факт, что она пошла разбираться с братом ради меня, делает её в моих глазах чуть лучше, чем наглая стерва, виснущая на Гарри.

– Джо, ты…

– Нет. Хватит. Думаешь, я закачу тебе сцену ревности? Нет. Мне плевать. Но знаешь, в чём твоя проблема, Бруно? Ты трус. Ты пытаешься доказать всем, что хороший парень, а на самом деле лишь кусок дерьма. И мне противно, что я верила в тебя. Ты не смог поцеловать меня на людях, потому что боишься осуждения, ведь мой первый и последний поцелуй закончился рвотой Эда. А ты ведомый и слабый, раз для тебя настолько важно мнение окружающих. Ты…

– Подожди, Джози, – меня хватает за руку Гарри и отталкивает в сторону.

– Не лезь, я…

– Стоп, – Гарри со злостью поднимает руку, заставляя меня замолкнуть. – То есть ты обивал пороги пекарни, мотался в Лондон к Джози, разглагольствовал о том, что она твоя, и у вас с ней всё серьёзно, но поцеловать её не можешь здесь при всех из-за прошлого? Ты боишься, что тебя тоже вывернет наизнанку, как Эда? Или ты считаешь, что она какая-то грязная и не хочешь упасть в глазах своих псевдодрузей? Вот ты идиот. Выходит, ты снял какую-то шлюшку, вместо того, чтобы умолять Джози о том, чтобы она простила тебе отсутствие мозгов. Это не круто, чувак. Это, вообще, не круто. И раз ты упустил свой шанс, то начинай мне завидовать прямо сейчас. Петух.

– Да я тебя сейчас…

– Что ты меня сейчас? Я не прав? Я прав. Пошли, кроха, пришло время полностью менять правила, – Гарри хватает меня за руку и тянет за собой.

– Ты что делаешь? – Шокировано шепчу, оглядываясь назад к Лоле, смотрящей на нас со странной улыбкой.

– Исправляю дерьмо Эда, – фыркает Гарри, распихивая толпу. Мы пробираемся к барной стойке, где Колл просто зашивается от заказов. Музыка грохочет из колонок, а Гарри с лёгкостью поднимает меня и усаживает на стойку.

– Сегодня у тебя хороший улов, кроха, – Гарри щёлкает меня по носу и бежит к небольшой каморке под барной стойкой, в которой подключён «Айпод». Он делает музыку тише, а я с ужасом смотрю на людей, показывающих на меня пальцем. Нет… нет… пожалуйста.

Мне бы убежать, но прыгать придётся с небольшой высоты, и не факт, что я не вывихну ногу. Я паникую. Я…

Раздаются недовольные крики, а Гарри поднимает руку, призывая всех к тишине. Он забирается на барную стойку и поднимает меня на неё за подмышки, зло одёргивая моё платье. Боже мой… мне страшно. Мне очень страшно сейчас. Столько людей, как тогда. Они все смотрят на меня. Они смеются надо мной… тогда смеялись. Я готова расплакаться. Я готова в обморок шлёпнуться, но только бы не стоять здесь.

– Всем привет. Вы меня знаете. Я Эд. А кто не знает, то познакомился со мной сегодня. А вот эту девушку вы тоже должны знать, верно? Все зовут её Джо, потому что считают, что раз я когда-то напился на выпускном балу… кстати, в пунше была водка, а это незаконно…

– Пожалуйста, не надо, – шепчу, дёргая Гарри за руку.

– Так вот. Её имя – Джозефина. Прекрасная Джозефина, которая делает восхитительные вещи на кухне и умеет поддержать любой разговор. Посмотрите на эту офигенную цыпочку. В каком месте она похожа на парня? Вы что, слепые или тупые? Но сегодня я собираюсь провернуть один очень значимый трюк. Все помнят, как я его проворачивал несколько лет назад и струсил, переложив всю вину на её плечи. Мне было стыдно за то, что я оплошал на ваших глазах. Я спрятался за ней. Я всегда это делал. Хотя кого-то, лучше этой девушки, найти во всём мире сложно. Никто вас не будет поддерживать, как она. Никто не будет прощать так, как она. Никто не будет любить, как она. Никто не станет достойней её, потому что вы зациклены на какой-то ерунде, выбирая прошлое. Но время изменилось. Мы изменились. Но многие из вас продолжают жить в нафталиновой преисподней, оставаясь трусами, которые не могут даже нормально поцеловать девушку. Учитесь, идиоты. Вы потеряли, а кто-то обрёл. Ты так боялся поцеловать её, Бруно, что предпочёл опуститься до уровня одноразовых приборов. Это для тебя, – мои глаза распахиваются от страха, когда Гарри рывком притягивает меня к себе и обхватывает ладонью талию.

Меня парализует и от ужаса происходящего, оттого что все смотрят на нас, и даже оттого, что я попросту боюсь очередного поцелуя Эда и не хочу его. Никогда не хотела. Он мой друг. Не больше. Никогда не был больше. Но явно когда-то моё мнение изменилось, и я об этом узнаю прямо в тот момент, когда мягкие и горячие губы Эда… нет, в моей голове это Гарри, прижимаются к моим. Его дыхание приносит с собой вкус мяты и лайма. Он сжимает мои губы своими, даже не двигаясь. Ничего больше не делает. А я стою, как кукла, глядя в его распахнутые глаза, и вижу там такую лютую злость и ненависть. Ко мне, видимо. Он не хотел этого, а я… мне мало.

Гарри отрывается от меня и поворачивается к публике. Тишина ужасающая. В ней раздаётся звон разбитого бокала. Я теряюсь. Паникую так жутко, отчего мои губы начинают дрожать, как и всё тело.

– Проклятье снято, деградирующие нафталиновые солдатики. Я в полном порядке, и меня даже не тошнит. Я рад тому, что вы это увидели. Теперь я ставлю точку на прошлом. И да, если кто-то обидит Джози, я морды начищу каждому, – едко бросает Гарри, и мне безумно обидно. Снова в центре внимания. Снова очередное клеймо, только теперь уже похлеще.

– А теперь вечеринка продолжается, – усмехаясь, он спускается со стойки, и музыка снова грохочет на полную катушку.

Двинуться не могу. Так и стою на барной стойке, а все смотрят на меня, улыбаются так, как будто я голая перед ними. Как он мог так поступить?

– Джо, давай, помогу, – оборачиваюсь к Коллу, с сочувствием предлагающему руку.

– Я сама, – тихо отвечаю, но он вряд ли слышит, сажусь на барную стойку и спускаюсь на стул, а затем уже на пол.

Мне хочется убежать, провалиться сквозь землю или же расплакаться. События повторяются. Я выросла, но вот ощущения от унижения не изменились. Отвратительно себя чувствую. Закатить скандал? Нет. Хватит. Не моё, видимо, всё это. И платье носить тоже не моё.

– Джо, это было…

– Пока, – передёргиваю плечами и обхожу Глорию, выбираясь из бара. Я слышу за спиной, как все обсуждают то, что сделал Гарри. Мало того, они сравнивают этот поцелуй с тем, как он целовал Лолу, и перевес в показательной страсти явно не на моей стороне. Ну да, от меня или тошнит, или же парень превращается в импотента. Класс. Теперь отец убьёт Эда. Первый раз он простил его благодаря мне, но сейчас… время идёт, а Эд не умнеет. Гарри остаётся всегда Эдом. Этого не изменить. И так жалко себя. Вроде бы он и хотел сделать что-то хорошее для меня, но здесь это всегда будет расцениваться, как плохое. В большом мире давно бы уже о таком забыли, но только не в этом месте. Здесь клеймо может только измениться на другое, и никак иначе. Нельзя удалить с кожи то, что внедрено в несколько слоёв эпидермиса и уже срослось с тобой. От этого ещё хуже.