нашел в себе силы, чтобы подойти и спросить её имя, ведь я должен был узнать контакты.

Я должен был знать, как с ней связаться, когда она мне понадобится, а она мне

понадобится за пределами «Снежного Феникса». В этом я был уверен.

Но смущение было сильнее меня, и опять наступил страх, я побоялся постучать в

дверь, зайти в комнату к Метели и спросить, как её зовут. Я вел себя как маленький

мальчишка, странно я таким неуверенным никогда не был. Поэтому не найдя в себе сил

начать первым разговор, я зашел в свою комнату. Хотя мне хотелось покинуть это

помещение, но я не придумал что делать, за пределами своей комнаты. Я подошел к

телефону и проверил, не искал ли меня кто-то. Телефон показал что ни сообщений, ни

звонков не было.

Я лег на кровать, не зная, что делать до ужина. На улице было слишком холодно,

чтобы на нее еще раз выходить. Дома слишком одиноко. Я задумался, как часто я

чувствовал себя одиноким и никому не нужным? И не мог вспомнить ни одного момента в

моей жизни, когда я испытывал то же что испытывал все эти дни в отеле. Я пытался

вспомнить, когда у меня было острое желание поговорить с людьми? А еще был вопрос:

когда же я так желал знать, как не в тот момент, что я нужен хоть кому-то?

Меня всегда любили, я всегда мог найти себе компанию. Я всегда был в центре

внимания. А сейчас, находясь далеко от своей страны, я не заслуживаю даже звонка и

простого сообщения с вопросом: «Как дела?» и «Куда ты пропал на неделю».

Меня не было уже почти семь дней в моей стране, и никто не интересовался, что

происходит со мной. Я понимал, что Роза обижена и уже, наверное, с другим мужчиной.

Лола? С Лолой в последнее время мы не общаемся настолько тесно и часто, чтобы она

искала меня. Но брат? Почему его не интересует где его младший брат? Ведь он мне часто

звонил мне и постоянно жаловался по-любому поводу. И я всегда ему рад был помочь и

днем и ночью. Почему же когда он мне так нужен, его нет? Хотя если с другой стороны

посмотреть, у брата и так полно проблем, может у него очередной момент затяжной

депрессии. Хорошо, но какое тогда оправдание я смогу придумать для родителей? Ведь я

же их сын, какой бы ни был, я их родная кровь, но им не важно, где я и с кем пропадаю.

Почему я не появляюсь уже неделю и не даю о себе никаких вестей?

В голове опять появились вопросы, которые не первый день меня беспокоили:

Почему сейчас на шестой день моего нахождения в отеле родители не могут просто взять

и позвонить мне? Просто позвонить и спросить у своего сына как у него дела? Неужели я

им был не нужен? Неужели они настолько обиженны, что я сорвал свою свадьбу, что

готовы отречься от меня? Но, к сожалению, ни на одни эти вопросы у меня не было

ответов.

Я неожиданно вспомнил, как я когда-то обижал людей. У меня возникло мнение,

по-поводу того, что я испытывал, а вернее это было одиночество, которое тяготело надо

мной – это просто наказание за все издевательства над людьми. Отель меня наказывал,

еще недавно он меня менял, а теперь наказывал. Сильно, больно и жестоко.

Я несколько раз поднимался с кровати подходил к комоду и думал собрать вещи, я

не знал, в какое время я должен был завтра покинуть отель? Что если работники придут

неожиданно постучаться в дверь и дадут мне всего только пять минут на сборы. А если я

не успею, то сразу же окажусь на улице без теплой одежды и возможности вернуться

обратно, чтобы собрать все необходимое.

Я решил найти билет, в котором может быть указана время вылета. Попутно

успокаивал себя, что меня не будут выгонять раньше этого времени. Билет лежал в

спортивной сумке в одном из боковых карманов, я его не аккуратно сложил, в результате

чего он смялся, но не сильно при этом испортился.

На билете было время час дня. Я примерно посчитал, и у меня получилось, что

улетать из аэропорта буду примерно в восемь вечера. Что же я уезжал завтра поздно

вечером, поэтому до этого времени мог спокойно насладиться еще раз прекрасной

выпечкой моей соседки, возможно, скатиться с горы, погулять по парку и благополучно

уехать из этого места, которое изменило меня. Хотя это было возможным, если мне не

нужно будет до обеда сдать свой ключ, а потом оставшееся время сидеть в аэропорту и

ждать, когда я смогу, наконец, полететь в свою страну. Конечно, нежели надумывать себе

что-то или гадать, мне было бы проще сходить до администрации и спросить когда нужно

будет сдать все вещи и покинуть это место.

Свой шестой день, после обеда я провел, практически так же как все дни до этого,

лежа на кровати, изредка вставая, по-своим делам. В голове крутились все те же мысли и

вопросы, которые я не мог решить, почему я так одинок, как начать разговор с самой

прекрасной девушкой, что живет напротив моей комнаты. И когда мне завтра выехать…

Когда уже наступили сумерки, или на улице началась вьюга, мне лежа на кровати

было не понятно, комната девушки открылась она громко вышла в коридор и пошла на

первый этаж. Услышав это, я быстро поднялся с кровати и спустился вслед за ней. Она

стояла на кухне и собиралась вскипятить воду в чайнике. На ней было надето тоже, что и в

обед, разве что только волосы собранны в пучок на затылке. Я, молча, прошел к стулу, на

котором сидел сегодня, в обед, и сел так же спиной к лестнице. Увидев меня, девушка

немного смутилась, прошла к холодильнику и по-очереди стала доставать и ставить на

стол тарелки, на которых было уже все нарезано, еще с обеда.

Когда все необходимое для ужина уже стояло на столе, девушка с красными

волосами, села напротив меня и взяла булочку, которую испекла сама, этим действием

показав, что начала ужинать. Я последовал её примеру. Вскоре закипел чайник, громко, на

всю комнату, издавая свист, девушка поднялась со стула, нашла в кухонном шкафу две

чашки и налила нам кофе.

Мы ели так же, как и в обед, молча, она смотрела на стол, не поднимая глаза на

меня, я смотрел на нее, желая уже, чтобы разговор начал кто-то кроме меня, поскольку я

не мог. Мне было страшно испортить в тот момент всю, романтику между нами, поэтому я

только смотрел на девушку, которая мне нравилась, и ел её выпечку, а дальше было уже

простое и привычное действие. Мы, так же как и на обед выпили всю горячую воду в

чайнике, а когда она закончилась, я поднялся, помыл кружки и некоторые освободившиеся

тарелки, а девушка с красными волосами убрала все со стола в холодильник. Вернее

убрала она то, что осталось от нашего ужина. Сейчас мы съели почти все, на утро завтрак

будет не сытным, если конечно Метель не приготовит для меня и себя выпечку. И

желательно, такую же большую гору на большой тарелке.

Я опять не заметил, как девушка ушла к себе, пока мыл посуду. Я осмотрелся,

поднялся на второй этаж и, миновав свою комнату, подошел к ванной комнате, только

когда я стоял около порога я услышал, что там что-то упало. Вода не была включена, но

возможно девушка собиралась принять душ, а я чуть не заглянул в комнату. Немного

смутившись, потому как мне стало неловко, я отправился в свою комнату, ожидая, когда

Метель выйдет и мне тоже можно будет принять душ.

Девушка не выходила из ванной комнаты очень долго. Я несколько раз выходил из

комнаты и прислушивался, бежит ли вода еще или нет. Сколько она провела там, я не

знаю, но уже успел походить кругами по своей комнате, постоять около ванной комнаты

сверля дверь глазами. Разрядил свой телефон, проверяя функции и играя, потому как мне

было нечего делать, и нужно было чем-то себя занять.

В тот момент я не злился на соседку, понимая, что возможно это была её

особенность, но порой возникали мысли постучаться к ней и попросить поскорее

освободить помещение для меня. И наконец, Метель вышла в коридор. Она была в душе

чуть больше двух часов, я первым делом подумал, что, вероятно, она смылась вместе с

водой или явно вода смыла её кожу и волосы. Но не выходил из комнаты, чтобы это

проверить.

Я слышал, как девушка громко прошла до своей комнаты и громко хлопнула

дверью, я вышел в коридор и пошел в сторону душевой. Когда я зашел в комнату, там было

тепло и душно. Раздевшись, я включил воду и зашел в кабину, меня сразу же обдало

холодной водой.

Я пытался настроить воду, но все было без результата, моя соседка, очевидно,

вылила всю горячую воду на себя. Решив, что завтра я уже буду мыться у себя дома или

приму душ рано утром я вышел из душевой кабинки, вытер свое тело цветным

полотенцем, что висело рядом с раковиной, полотенце которым вытиралась девушка,

лежало на полу.

Зайдя в свою комнату, я заметил, что не выключил свет. Кровать была так и не

заправлена еще с утра. Я снял с себя всю одежду, кроме трусов, сложил свои вещи в комод,

прошел в сторону кровати, и сел на край, смотря в сторону двери.

Сейчас, в таком положении, я пытался понять, что мне нужно было делать, пойти и

поговорить с девушкой или остаться тут и лечь спать? Я знал, что завтра как только сяду в

самолет, то пойму, что потерял самое главное, что есть у меня. Я буду жалеть об этом, я

буду искать её всю свою жизнь, и не уверен, что судьба преподнесет мне такой сюрприз

еще раз, если я не воспользуюсь им сейчас. Мне нужно было, только, выйти из комнаты и

поговорить с Метелью, нужно было что-то делать, но я сидел на одном месте не двигаясь

и смотрел на дверь. Вскоре найдя оправдание, я уговорил себя, что уже поздно и девушка,

вероятно, спит, и, лучше оставить разговор с ней назавтра. Но, в этот момент, неожиданно,