— Странно, у меня с речью проблем нет. — Заметила я отстраненно.
— Мы не платим авансов даже стажирующимся. — Попытался достучаться Петр Георгиевич.
— А зря. — Очень стараюсь не улыбнуться и с тем же серьезным видом произнести, — я в этом деле новичок, но уже знаю. Что из-за своей скупости вы теряете ценных специалистов.
— Что? — на этот раз его удивление было более чистым, незамутненным.
— Аванс, — поясняю, четко выговаривая каждое слово, — это гарантии моего возврата в вашу редакцию. — От такого заявления его слегка перекосило, буквально на долю секунды. — Считаете вы единственное издание, заинтересовавшееся Жабом или Гроховской.
Судя по взгляду, он так не считал.
— Так в чем вопрос? — и подмигнув, доверительно сообщила. — Заплатите, иначе Жаб интервью у Дмитрия Дьюко будет брать в неглиже.
С этим заявлением я перегнула. Но аванс мне нужен был не как экономический источник, а как источник уверенности. Прорваться к знаменитому кутюрье не так-то просто, так пусть меня хоть аванс греет.
— Татьяна… — на выдохе произнес он и искренне улыбнулся. — Танечка, я вас понял. — Поднялся, обошел стол. — Сделаем так… аванс вам выдам я.
— Деньги не пахнут, — согласилась я. За что вновь удостоилась озорной улыбки.
— У меня больше чем 50 %. — Он пересчитал купюры еще раз.
— Вам их разбить? — и невинный взгляд, хотя рука уже ухватилась за купюры с другой стороны.
— Нет, — рассмеялся Петр. — Берите.
— Прекрасно. А вы уверены, что я не аферистка? — начинаю пересчитывать купюры сама.
— Я уверен, наглость второе ваше я.
— Да.
— Татьяна, если вы с такой же игрой, рвением и легкостью будете добиваться интервью, я удвою вашу ставку.
— Готовьтесь к разорению. — Сумма скользнула в мою сумочку.
— Но у меня есть условие.
— Какое?
— Личность Жаба мы пока раскрывать не будем.
— Даже в бухгалтерии? — прищурилась я.
— Да. О вас будем знать я и выпускающий редактор Агафонов Яков Братиславович.
— И как я буду являться в редакцию на обсуждения и прочее?
— В качестве Гроховской. И скажем верной боевой подруги Жаба.
— Вы недоговариваете.
— Я договорю, но после.
— Хорошо, — согласилась я, и с улыбкой сообщаю. — С вас еще две тысячи.
— Сверх суммы? Татьяна, вы и так получили…
— Это издержки на таблетки от раздвоения личности. Понимаете, Жаб довлеет над Гроховской в попытке стереть ее с лица Земли, его аппетиты безмерны. Вот и вас обокрал…
— Что?! Татьяна, я вас недооценил, — рассмеялся он и потянул за локоток на выход.
— Двух штук не доплатили, — пожурила я. — И уже гоните?
— Нет. Хочу показать вас нашему директору. — Посмеиваясь, повел в сторону ресепшена за стеклянными дверьми. В светлой приемной с мягкими коричневыми креслами для посетителей я притормозила, ощущая что от вторжения к директору лучше отказаться. Интуиция, которую я зря очень часто игнорирую, была против.
— Петр, вы уверены? Секретаря нет, двери закрыты…
— Секретарь на месте, вот ее пиджак, двери… — он схватился за ручку и нажав, потянул дверь на себя, — открыты.
— Входите. — С этими словами он ввел меня в кабинет директора.
— Какого…! — раздалось сдавленно в кабинете, в то время как сам Петр задержался на входе, проверяя злосчастный замок.
— Влад, у тебя замок полетел, его клинит…
Влад, к которому обращался главный редактор, при виде меня встал из-за стола. Наверное, не будь он, так же как и я удивлен, сидел бы. Видя, его растрепанные темные волосы, красную шею, расстегнутую на несколько пуговиц рубаху, и помаду на губах, я попыталась ретироваться за дверь. Ретироваться не получилось, там все еще ковырялся недогадливый Петр:
— Что ж Виорика не доглядела! Так можно и оконфузиться ненароком…
О конфузе это он в точку.
В то время как растрепанный Влад приглаживал волосы, стирал помаду и спешно застегивал рубашку, я думала, как ему объяснить, что ширинка расстегнута, являя край рубашки и ткань трусов. Объяснять не пришлось. Две женских ручки выскользнули из-под стола и аккуратно привели ширинку в надлежащий вид. А прежде чем спрятаться бережно погладили шефа по промежности.
И Влад и я удивленно уставились на его стол. Вот только я сжала челюсти, чтобы не рассмеяться, а он, чтобы не заорать благим матом.
— Что случилось? — поинтересовался подошедший Петр, приобняв меня заглянул в лицо, затем перевел взгляд на директора. — Вы знакомы?
— Н-нет. — Ответила я.
— Представишь? — прочистив горло, поинтересовался директор.
— Наш новый корреспондент Татьяна. — Рука Петра прижала меня к его боку. — Моя гениальная находка.
— Яков в курсе? Согласовал?
— Да-а. — Протянул довольный главред.
— Это все что ты хотел сказать? — голос директора сух и грозен. Получив кивок Петра, с тенью досады и решительности шеф постановил. — Татьяна, вы приняты. — Увидимся завтра.
Сообщил он, обращаясь к нам обоим. Да так, что на этот раз я взяла Петра на буксир и вывела из кабинета.
Отчаянно стараюсь не рассмеяться, и напоминаю себе, что ситуация не из легких и вообще директора их очень жаль, но… до чего же смешно!
— Татьяна, вы покраснели. — Заметил Петр.
— Если ваш директор всегда с таким настроением, — выдохнула медленно и так же медленно вздохнула, — я красной буду часто.
— Он теперь уже и ваш директор, — сообщил улыбчивый Петр. От чего стало не по себе. Владимир явно с подчиненной спит — своим личным секретарем, и я теперь тоже в числе подчиненных.
— Видите, как положительно вы начинаете карьеру у нас. Уверен, нас с вами ждет успех.
— О, да…
Пункт 8: любая проблема должна решаться тобой в кратчайшие сроки
Выловить Петра и потребовать ответа, у Владимира получилось лишь к концу вторника. Вначале Глинка был в разъездах, потом Владимир мчался на другой конец города, чтобы провести безрезультатную встречу. Затем оба они в связке с Яковом работали над материалом для будущего номера. Лишь ближе к вечеру он задал тревожащий вопрос:
— Где эта ваша Татьяна? — Владимир сидел в кресле, с расстегнутым воротом и потирал занывшую шею.
— На задании. — Ответил Петр, не поднимая головы от бумаг.
— Ясно. Жаб примкнул к нашему коллективу?
— Да.
— Где Жаб?
— На задании. — Петр улыбнулся, встречая хмурый взгляд директора. — Я загрузил всех кого ты согласовал.
— Гроховскую я не согласовывал…
— Вчера, вечером мы заглянули к тебе и ты…
Как же помню. Владимир вновь увидел удивленное лицо новой сотрудницы и абсурдность ситуации. И ведь ни словом, ни действием не выдала.
— Это было действие аффекта. — Он направился к бару.
— Ты ее отзываешь, даже не проверив способности? Так? — поинтересовался Яков. В его руках были списки с темами и ответственные за них. Рубрика психологии в них тоже значилась, и закреплялась за Гроховской, о чем Яков попытался сказать директору, но главред его остановил.
— Я видел ее статьи, способности девушки…, молодой женщины, — поправился Владимир, разливая коньяк по бокалам, — не впечатлили.
— Я посчитал, что она алмаз не граненный. Но, если ты считаешь… — заступился за обозревателя выпускающий редактор. Главред состроил ему смешную рожу и придав голосу весомости, обратился к директору:
— Влад, мы раздали не простые задания. Удалось нам собрать алмазы в редакции или нет, узнаем в деле. Если в ней таланта ни на грамм вылетит отсюда как пробка из бутылки.
— И каковы шансы у Гроховской? — Владимир роздал им бокалы.
— Малые, до сих пор ничего не предоставила.
— Так прошел лишь день. — Яков поддел Петра.
— Я же сказал, задания не простые. — Ответил тот, сверкая глазами.
— Яс-но.
О том, что после задания Петра большая часть новичков обратно не вернется, Владимир знал хорошо. Выдержит Гроховская испытания — ее подвергнут новым, не выдержит — что ж сразу было ясно, что она не их формата.
И с этого момента о новенькой Владимир забыл напрочь. Провел в запарке еще два дня, прежде чем вспомнить о загубленном вечере и устроить любовнице выход в свет. Вначале ресторан, затем театр. О желанной собачке Раиса вряд ли забыла.
Так что на радость себе, стоит порадовать кошечку сюрпризом. Рассудил он и направился за гламурным четвероногим.
Сижу под деревом фешенебельного дома № 24 переулка Гагаринский, и думаю о том, как меня подставили с этим заданием.
Итак, наш талантливый дизайнер одежды Дмитрий Дьюко перед своим показом имеет привычку исчезать. Как рак отшельник он перестает общаться с народом и прячется, предположительно в ракушку, и это вовсе не его модная студия, что значительно усложняет мою жизнь. И где эта ракушка рассказать не желает ни его личный водитель, ни массажистка, на любовница (точнее все три), ни наемная прислуга по уборке его домины за садовым кольцом. Его агент по связям с информационными источниками так вообще послал журнал «Titul», в моем лице, дальше некуда.
И я охотно пошла — в студию Дмитрия. Кстати, она очень походила на темное место моего посыла — сплошная безвкусица, присыпанная блестками. Там я встретилась со словоохотливой уборщицей тетей Юлей, которая восхваляла Митю, так она назвала самого кутюрье и плевалась на его новую пассию. Точнее музу, заполучившую от воздыхателя новую квартирку в переулке Гагаринский. Вот так я узнала, где проживает его новая муза — Раиса Окунева. Та самая Раиса, что второй месяц не сходит со страниц журнала «MAXIM», пышногрудая шатенка с забавным бантиком губ и раскосыми глазами кошки.
"Мерло красное или Мурло страстное (СИ)" отзывы
Отзывы читателей о книге "Мерло красное или Мурло страстное (СИ)". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Мерло красное или Мурло страстное (СИ)" друзьям в соцсетях.