Все следующее утро я провела витая в веселых воспоминаниях о нашей прогулке с молодым актером, написала последнюю статью для «Titul» от имени Жаба и собрала небольшую дорожную сумку. К 14:00 я завершила работу с заказами, пришедшими на почтовый ящик, и набрала новые с максимальным сроком исполнения — вечер понедельника. Спешно собралась, расцеловала родителей, которые опять куда-то собираются, и выехала в надежде не застрять где-нибудь на дороге. Прибыв на место, поняла — волновалась зря, за нас обоих лучше всего волнуется Владимир. Если подумать, то он мог бы одним своим волнением заменить пятерых несдержанных. Вылет из Домодедово на UN 305 компании Трансаэро в аэропорт Бен Гурион задерживался всего лишь минут на пятнадцать, а он уже себе места не находит. Вначале, сцепив руки, мял глянцевый журнал, метая злобные взгляды в поиске жертвы своего гнева. Затем поднялся со словами: «Надо бы размяться» и закружил. Об этом редком, но впечатляющем явлении Виорика не единожды говорила вскользь, намекая, что оно незабываемо. А самый класс, если лев мечется по комнатушке два на два. Как-то в роли клетки выступал грузовой лифт, застрявший между этажами. Очевидцы представления получили неизгладимое впечатление.

Кстати, в день нашей первой встречи он так же был зол. Выходит, что кошечку Владимир призвал на ковер исключительно ради усмирения собственного льва. И вот смотрю я на него и не могу решить, вчерашняя встреча со мной вновь испортила ему планы на вечер, или же в редакции назревает буря?

Я впервые увидела постановку сцены «Лев в клетке», и в его исполнении это были быстрые шаги, резкие движения и злобные ухмылки на всех не успевших посторониться. Спасибо, о посадке сообщили через минуту после того как он поднялся.

— Ура! — Владимир прекратил забег и приблизился ко мне. — Идемте!

— Идемте, иначе еще чуть-чуть и вот та группа спортсменов выдаст вам помпоны, и позовет за собой. — Я указала на крепких парней, стоящих в проходе.

— В их сумках помпонам места нет. Это наша сборная по гандболу, а вот красные труселя для плавания найдутся. — Он посмотрел на меня и улыбнулся, — Татьяна, вы почему бледнеете? Есть неприятные воспоминания, связанные со спортсменами, водным поло или красными труселями?

— Третье. — Тихо призналась я.

— Да? И когда же они успели вам так насолить? В темную жаркую ночь?

— Нет, в школе, то есть на прошлой работе.

— А вот это поясните, — еще один внимательный взгляд на меня и коварная улыбка касается его губ, — только не увиливайте.

— А может лучше: ложь, полу-ложь, недоложь?

— Это вы у меня спрашиваете? — его черные брови удивленно взмывают вверх. — Знаете, Татьяна, разрешения на ложь я официально еще никому не давал, а не доложить вы мне еще успеете.

— Хорошо.

И только я решила спокойно вздохнуть и забыть эту тему, он вцепился как клещ: — Но только не в этом случае. Расскажите, что случилось с красными труселями на вашей прошлой работе.

— Ничего особенного… просто я их видела.

— И от этого бледнеете лишь при одном упоминании? Что же вы там увидели?

— Как сказать увидела, — я со смешком покосилась на него, — слезы от удушающего запаха Axe Effect значительно испортили вид, плюс зрение посаженное, но…

Владимир после упоминания дезодоранта даже остановился, видимо, наслышан о пагубном влиянии рекламы на мужское поголовье. Чуть расплылся в улыбке, игриво поинтересовавшись: — А то, что скрывается за ними, видели?

— А то, что скрывается за ними лишь частично.

— Почему?

— А мой вопль прекратил беззвучный стриптиз.

— Вы были против?

— Господи! — всплеснула я руками, — раньше был писанным красавцем, а на тот момент ему уже за пятьдесят, давно не в форме, заплыл. — Я поморщилась, как от кислого. — И он потом долго и достаточно нудно извинялся за инцидент, и за то, что… он, ну он решил…

— Решил тряхнуть стариной. — Подмигнул Владимир, вызвав у меня новые воспоминания по теме.

— Он ею так… тряхнул, что время от времени я все же просыпаюсь от колыхающихся кошмаров.

— Так он колыхался? — я кивнула, прикусив губу. И Владимир с улыбкой продолжил уточнять, — неужели эту картинку ничто не может перекроить.

— Чаще всего напомнить.

— И что же вам напоминает те увиденные ужасы?

— Хм… холодец, желе и, знаете, есть такой сорт колбаски…

Произнести что-либо дальше не получилось, босс качественным захватом закрыл мой рот рукой.

— Все, стоп, стоп! Я не хочу просыпаться от кошмаров. Согласен обсуждать колбасы и яичницы только по необходимости, — он отстранился и освободил меня от своей длани.

— Необходимости?

— Да.

— Уточните, чтобы я более не парализовала ваше воображение ненужными образами.

— Исключительно в ресторане.

Во время перелета шеф читал и что-то печатал на ноутбуке, а я отсыпалась. При этом улыбка не сходит с лица, то и дело вспоминаются истории из жизни Темки. Веселые и бесшабашные студенческие будни, тяжелые периоды подготовки и масса случайных неслучайностей, которые вывели его на занимаемый уровень. Грела душу фраза: «и даже вы, Татьяна, встретились мне не случайно» что ж, то же самое я могу сказать и о нем, благодаря нашей с ним встрече копилка моих приключений пополнилась необычным опытом с переодеванием.

К слову весь вечер бродить с грузом на ноге он не смог, проводив меня к станции метро, со вздохом снял груз и еще раз поблагодарил за приятно проведенный вечер, заодно пообещал вернуться без приключений и отплатить мне за услугу. На его слова мое воображение отреагировало появлением нового вечернего платья в гардеробе, и желательно зеленым. Едва успела промолчать и мысленно напомнить себе, что подобная вольность непростительна и неприемлема в моем положении внештатного корреспондента. Все же вырядиться и прохрамать часа два я его и так уже заставила. Пожав плечами, ответила, что все его действия и поступки впредь должны быть взвешены и продуманы, например, следует очень деликатно подойти к вопросу о разбитом авто бизнесмена Худько. На этот счет молодой улыбашка по привычке отшутился и ушел к своему такси.

Эх, молодость моя, куда я тебя потратила? — нехотя взгрустнула я.

— Татьяна, — тихий голос босса раздался надо мной. — Как все же к вам попали цветы с вечерней выставки?

Вот тебе и мужская память, неделя прошла, а он помнит. Не открывая глаз, я ответила:

— Меня больше интересовал вопрос, как Виорика их убрала.

— У нас офисное здание, она распределила букеты между разными фирмами. В основном осчастливила секретарей.

— Молодец. — Похвалила я за смекалку.

— А красные розы к вам попали?

Да. Доставили прямо к дому. — А вам что-то не понравилось?

— Хочу узнать, откуда цветы? Вы были на выставке и вместо Александра взяли интервью?

Я дала себе зарок, как только прилетим обратно, вытрясу из Глинки всю его глинку и не отпущу, пока не узнаю, какое у них пари и почему мне приходится выкручиваться и надрываться за двоих. Это будет первое, что я сделаю, а пока…

— Нет. — Придала голосу уверенности, а затем приправила горьким вздохом сожаления. — Это все Жаб. И все вопросы к нему.

— Хм… — Владимир отпечатал еще что-то на ноутбуке. — Я его до сих пор в глаза не видел.

— Спорим, возьмите в штат, и он явится.

Косой взгляд шефа и его сужение глаз не прошли не замеченными: — Нет. Спорить я не буду. Хватит…

— Очень категорично, — я убрала подушку с плеч и всем корпусом повернулась к нему. — А можно узнать о причинах такого ответа?

— Я уже ввязался в спор, который влетит мне в копеечку. — Нехотя буркнул вновь погрязший в работе шеф.

— То есть вы заведомо знали, что проиграете?

— Не знал.

— В таком случае, что повлекло упадническое настроение? — он замер, а я прищурилась, вдруг расскажет, а? — Разве вы не можете изменить ход событий?

— Могу.

— Тогда в чем вопрос? — он не обернулся, продолжая, поджав губы изучать монитор. — Или вы уже не считаете нужным ввести изменения и согласны на траты?

Молчит, а я продолжаю: — И кто посмел сокрушить вашу уверенность в условиях спора? Или скорее что стало камнем преткновения?

— Ну…, — оборот ко мне и почти неразличимое, — вы…

Во мне первые мгновения еще жила надежда на то, что он продолжит разъяснение своего «Ну… вы…», но босс молчит и тупо смотрит на меня, и совершенно непонятно к чему был его ответ.

— Что, ну я?

— Спите. — Отрезал Владимир, вернув свое внимание работе. — Вы хотели спать. Спите. Я более не отвлеку.

И вид сразу такой отрешенный и серьезный, что не удержалась и поддразнила: — А сказку?

— Как? — усмехнулся, скосив глаза в мою сторону. — А вас сказками еще не накормили?

— До отвала еще нет.

— До отвала — вредно. Мне не хочется, чтобы вы отвалились. — Ухмылка кривит его губы, и почти сразу же исчезает, отдав приказ. — Спите.

— Благодарю.

— Всегда, пожалуйста.

Уснуть не удалось. Обвинила в этом Владимира и отобрала у него планшетник. Подключив флэшку и наушники начала просмотр фильма с Барбарой Стрейзанд в главной роли «У зеркала два лица». Обожаю в нем эпизод, когда героиня объясняет, почему люди стремятся к любви, к этому фантастическому зверю. Под мои смешки Владимир по началу еще как-то работал, а затем отложил ноутбук и так же впился взглядом в экран. Пришлось поделиться наушником и мы уютно, устроившись перед планшетом, успели досмотреть фильм к началу посадки.

Оказавшись в аэропорту я хожу с улыбкой от уха до уха и торможу на каждом шагу, чтобы рассмотреть зал высотой под девять метров, плоскую чашу бассейна и сферический купол, из-под которого в басен падает искусственный дождь, оглядываюсь на других гостей страны, а он прямым ходом, не замедляя шага идет в службу проката авто. Оказалось, что Владимир и тут намерен все держать в своих руках, в том числе и руль арендованного Mersedesa. Далее по пути посетили ближайшую автозаправку, потому что фирма полный бак нам не залила, а впрочем это шефа вообще не огорчало. Залив топливо мы отправились в гостиницу David Intercontinental. Я в пути безостановочно улыбаюсь, рассматривая плывущие мимо пейзажи, а он все это время посмеивается про себя.