По смеху, раздававшемуся после каждой строчки песни, чувствовалось — слушателям нравится.

Но сама она никак не могла понять, о чем речь.

Видимо, в тексте были заключены двусмысленности, потому что совершенно обыкновенная фраза вызывала бурный хохот.

Немного послушав, она отвлеклась от песен и прильнула к дырочке в занавесе, желая увидеть реакцию графа.

Она почему-то ожидала, что он не смеется. И не ошиблась. На его лице была слегка презрительная улыбка, которая разозлила Илуку.

Граф Лэвенхэм откинулся на стуле, небрежно держа в длинных пальцах бокал. Его друзья с аппетитом ели и пили, а сам он, пожалуй, за столом был весьма воздержан.

Среди изрядно раскрасневшихся гостей граф выглядел холодным и подтянутым.

Может, он все-таки порекомендует мистера Арчера друзьям, даже если ему лично его программа не слишком нравится?

Пожалуй, он остался безразличен к выступлению старого актера, и Илука сказала себе: если мистеру Арчеру не удается тронуть графа, она должна постараться. Д'Арси Арчер допел, рассказал две-три шутки без музыкального сопровождения, суть которых, кстати, Илука снова не поняла. Зато поняла другое — близится момент ее выхода.

У нее возникло тревожное ощущение: все сейчас зависит только от нее.

Когда Арчер заговорил, смех стих. — А теперь, милорды и джентльмены, я с удовольствием представляю вам леди, которая, как вы сейчас сами увидите, похожа на нимфу, поднимающуюся из озера, расположенного возле этого прекрасного дома. Или на фею, забредшую сюда из ближнего леса, а может, просто на богиню, ненадолго спустившуюся с Олимпа, чтобы поразить вас и околдовать. Да, среди нас богиня! И потому позвольте вам ее представить. Собственной персоной — богиня Илука! Всего одно представление, и только одно! А потом она вернется обратно, туда, откуда появилась!

Все было слишком театрально, и Илука удивилась, что мистер Арчер назвал ее настоящим именем.

Но зато ей не придется изображать человека, которого нет в живых.

Д'Арси Арчер вернулся к пианино и взял первые аккорды «Горянки», Илука в это время медленно и грациозно вышла на помост и всталав центре.

В тот же миг она почувствовала, что ее голос пропал, она отыскала глазами графа, ее как магнитом тянуло к нему.

И голос вернулся. Очень мелодичный и обладающий гипнотическим свойством, чего она сама не подозревала. Илука запела балладу, и пела она только для него, для графа.

Она видела его взгляд, устремленный на нее, и хотя казалось, пение , не трогает его совершенно, Илука была абсолютно уверена — он не просто слушает, он внимает каждому звуку, исходящему из ее сердца.

Илука допела балладу, медленно поклонилась, гости аплодировали дружно и возбужденно.

Граф не хлопал, не отрываясь, он смотрел на ее лицо, и Илуке показалось, что, хотя хозяин никак не проявляет своих чувств, ему понравилось.

А в это время мистер Арчеря заиграл цыганскую мелодию, которую они выбрали для танца. Илука замерла, набрана воздуха, попыталась выбросить графа из головы ид думать лишь о самой музыке, вдохновиться ею.

Перед мысленным взором девушки возникли венгерские степи, далекие заснеженные горные вершины, цыганский табор вокруг большого костра.

Сильные, крепкие лошади щиплют траву, женщины утомленно сидят у своих кибиток. Заиграла музыка, и усталости как не бывало. Огонь, вспыхнувший в крови, поднял цыганок на ноги и бросил в бешеный танец. Мужчины возбужденными блестящими глазами следят за их движениями, полными страсти.

Илука вообразила себя одной из танцующих возле цыганского костра, и больше ей не о чем было думать и волноваться — ее ноги сами знали, что делать.

Арчер был настоящий профессионал, он без слов понимал, чего и хотелось Илуке. Поэтому сперва музыка звучала медленная, тихая, как если бы жаждущая душа цыгана томилась в поисках любви.

Он то находил ее, то терял — она устремлялась в другие земли, и нужно было отправляться на поиски ее, такой же непостижимой, как Эльдорадо, всегда остающееся за самым дальним горизонтом.

Илука плыла под музыку, воплощая в пластике мелодию, рвущуюся из-под пальцев Арчера.

Б комнате стояла абсолютная тишина, все ее существо ринулось навстречу приключениям — не только дух и душа, но и тело тоже.

Музыка стала быстрее, и каждый, кто смотрел на танцующую Илуку, едва ли сомневался, что она летает, парит над сверкающим полом.

Она танцевала все быстрее и быстрее, руки ее были удивительно пластичны, ноги точны в движениях, гордо посаженная голова откинулась назад, глаза блестели странным блеском. В самой Илуке, казалось, бушевала музыка чувств.

Зрители, захваченные зрелищем и музыкой, захлопали, отбивая ритм.

Ее ноги двигались с бешеной скоростью, как если бы она наконец нашла то, что искала, к чему стремилась… Потом она внезапно замерла будто вкопанная.

Илука воздела вверх руки, словно в экстазе, откинулась назад и неописуемо грациозно упала на пол, точно подчиняясь неведомому, что оказалось сильнее ее самой.

Когда д'Арси Арчер закончил финальным крещендо, лакей задернул занавес.

Аплодисменты были оглушающими. Некоторые гости вскочили на ноги с криками «Браво?», «Еще!».

Арчер встал из-за инструмента, подал Илуке руку и помог подняться. Он понял, как способен понять лишь профессионал, что в этот момент девушке трудно вернуться в реальность из волшебного мира, в который увел ее танец.

— Вы были бесподобны! — воскликнул он.

Илука улыбнулась. Прежде чем занавес снова открылся, Арчер легонько сжал ее руки, и она поняла — надо поклониться, как он.

Потом занавес снова задернувши, и из столовой раздались крики:

— Идите к нам! Идите к нам! Мы хотим говорить с вами!

Лакей, поднимающий занавес, секунду поколебался, но Илука, вдруг осознав, что ей аплодируют мужчины и она единственная женщина на этом вечере, быстро сказала:

— Нет, нет.

Она не стала ждать, когда мистер Арчер проводит ее, и прежде, чем он успел что-либо сказать, девушка побежала к двери, потом по коридору и вверх по лестнице.

Она не могла это выразить словами, но понимала, что столкнулась с чем-то ей неведомым ей и оказалась в опасной ситуации.

Глава 4

В спальне Илука села на стул перед туалетным столиком, ожидая, пока пульс перестанет биться так часто и она сможет ровно дышать.

У нее было ощущение, будто случилось что-то потрясшее ее и ей надо прийти в себя.

Илука была уверена: никогда раньше она не танцевала так хорошо и не выражала столь точно свои чувства в движении.

Сперва она думала, причина заключается в страстном желании помочь мистеру Арчеру, ведь его судьба сейчас зависела от нее, но потом призналась себе: ее вдохновляли зрители и особенно — граф.

Она не ставила перед собой задачи произвести на него впечатление, но благодаря своему аккомпаниатору сумела войти в роль и, танцуя, действительно почувствовала себя венгерской плясуньей, а не Илукой Кэмптон.

Сейчас надо поскорее прийти в себя, вернуться к обычной прозе жизни и продолжить путешествие в ненавистный Бердфордшир. К старухе с ужасным характером. И все это только из-за того, что сводная сестра ревнует ее ко всем мужчинам, которые появляются на горизонте.

Постепенно сердце стало биться ровно, и Илука посмотрела на себя в зеркало.

Глаза все еще сверкали, но лицо стало таким, как всегда, — итак, она снова Илука Кэмптон.

В дверь постучали. Полагая, что это кто-то из горничных, девушка крикнула:

— Войдите!

К ее удивлению, на пороге появился лакей:

— Его светлость посылает вам свои комплименты, мисс, и очень просит спуститься к нему в салон.

Если бы она сейчас не пребывала в роли артистки, она бы попросила передать графу: обязательства по контракту выполнены, она очень устала, и у нее нет ни малейшего желания делать что-либо, ей хочется

Этого Илука не ожидала, и первым инстинктивным желанием было немедленно отказаться.

В конце концов она свою роди сыграла, развлекла гостей его светлости, и не следует требовать от нее чего-то большего.

Но когда отказ уже готов был сорваться с ее губ, она подумала, если она не выполнит просьбу графа это может повредить мистеру Арчеру.

Илука была совершенно уверена что аплодисменты гостей произвел впечатление на графа.

И если это так, возможно, он попросит мистера Арчера развлечь его гостей и на других вечерах и порекомендует его друзьям.

Сам граф не аплодировал ей. Если она не согласится сейчас спуститься к нему в салон, конечно же, пострадает мистер Арчер. Из-за нее!

Граф явно на такое способен, он наверняка думает, что все вокруг должны ему подчиняться, и ему нет дела до мыслей и желаний других, они для него просто ничего не значат.

Илука вдруг рассердилась.

Ей хотелось одного — лечь спать. Илука почувствовала, что улыбается своим мыслям. Она вообразила, как рассвирепел бы граф: подумать только, им пренебрегла какая-то актриска! А ведь он не сомневался: любая должна быть благодарна ему за то, что он вообще ее заметил. «Н каковы бы ни были мои собственные чувства, — решила она, — я должна помочь мистеру Арчеру»,

Лакей с любопытством смотрел на нее, точно понимал причину ее колебаний. После паузы Илука сказала:

— Пожалуйста, передайте его светлости, я спущусь через несколько минут.

— Очень хорошо, мисс, — ответил лакей, а потом с довольно наглой улыбкой добавил: — Вам лучше поторопиться. Его светлостьне любит ждать.

С этими словами он закрыл дверь и уже не услышал смеха девушки.

Она решила не торопиться, повозилась с волосами, привела в порядок платье, довольно долго изучая свое отражение в зеркале, а потов медленно пошла по коридору к большой лестнице.

Илука не могла не думать, в каков бы ужас пришла ее мать, если бы узнала, чем сейчас занимается ее дочь и где она находится.

Жаль, что Мьюриэл не оказалаои на ее месте, — столько джентльменом сразу!