С тех пор как он уехал, не минуло и месяца. А казалось, что прошла целая вечность. Трудно было поверить, что события в Боудене случились на самом деле. Ей казалось, что они произошли с совершенно другим человеком, а не с ней.

– Привет, Эмми, – сказал он, окинув ее нежным взглядом, но не улыбнувшись.

Прикрывшись веером, она взглянула на него сверкающими глазами.

Он приветствовал свою сестру и всех, кто присутствовал в ложе, и когда его пригласили войти, уселся между тетей Марджори и лордом Куинном.

– Помилуйте! – воскликнул молодой щеголь из свиты обожателей Эмили. – Почему этому человеку предоставлена привилегия так фамильярно обращаться к вам? Может, мне следует вызвать его на дуэль, леди Эмили? Или лучше сразу пустить себе пулю в лоб?

– Разве ты не знаешь лорда Эшли Кендрика? – спросил виконт Бердетт. – Брата Харндона?

– Ах вот оно что, – с облегчением произнес молодой человек. – Значит, он просто член семьи? У меня отлегло от сердца. – Он театральным жестом приложил к груди руку.

В разговоре участвовало слишком много народу. У Эмили начала кружиться голова от попыток следить за губами каждого, кто говорил. Она улыбнулась и огляделась вокруг, избегая смотреть на него.

– Прошу извинить, джентльмены, – сказал лорд Бердетт, водворяя ручку Эмили на свой локоть, – но сейчас начнется балет. И мне хотелось бы, чтобы приглашенные мною гости получили возможность беспрепятственно видеть сцену.

Молодые джентльмены, добродушно поворчав, удалились. Эмили взглянула на лорда Бердетта, который указал жестом на оркестр. Музыканты настраивали инструменты. Она еще никогда не видела балета и с нетерпением ждала, внимательно глядя на сцену и подавив в себе желание убрать руку с локтя виконта.

По просьбе лорда Куинна Эшли сел по другую сторону от тети Марджори, оказавшись в дальнем углу ложи, и слегка откинулся на спинку кресла. Он наблюдал за Эмили. Она, даже не поворачивая головы, чувствовала каждое его движение. И чувствовала на себе его взгляд.

Стена, которую она так упорно возводила между собой и прошлым за последние несколько недель, угрожала рухнуть. Она не могла допустить, чтобы это случилось. Ведь с тех пор как она приехала в Лондон, она создавала не просто стену: она создавала себя – свободную и счастливую, не желая снова погружаться в уныние и становиться рабой любви, которой была в течение семи лет. Любви, которая подарила ей лишь жалкие крохи счастья. Она была довольна своей новой жизнью. Более чем довольна.

Внезапно Эмили поняла, вздрогнув от неожиданности, что балет уже начался некоторое время назад. Ее взгляд был направлен на сцену, но она ничего не видела. А вдруг у нее и улыбка исчезла с лица? Но нет, улыбка была на месте. Она на мгновение повернулась к виконту, и он улыбнулся в ответ, прикоснувшись пальцами к ее руке.

Балет был великолепен. Это была музыка для глаз.

Танцоры грациозно двигались по сцене в такт неслышимой мелодии. Но ее отвлекало, что Эшли наблюдает за ней.

* * *

Эшли прибыл в Лондон поздним утром и остановился в городской резиденции Харндонов, где ожидали приезда герцога с семейством. Люк сам написал ему и пригласил остановиться там, и он, немного подумав, согласился. Не станет он трусливо прятаться от своей семьи, словно школьник, которого высекли розгами.

Час спустя он навестил лорда Куинна. Дядя хлопнул его по плечу и, судя по всему, был очень рад его видеть. Он сказал, что Эшли следовало бы немедленно засвидетельствовать свое почтение леди Стерн, но девочки (так дядюшка называл свою невесту и Эмили) сегодня приглашены во второй половине дня на прием, а вечером все отправятся в Воксхолл, куда их пригласил виконт Бердетт. Эшли должен пойти туда тоже. Дядюшка обещал заранее предупредить об этом Бердетта.

Вскоре в резиденцию Харндонов доставили записку от виконта, в которой он просил лорда Эшли Кендрика оказать ему честь присоединиться к его гостям на этот вечер.

Кто, черт возьми, этот виконт Бердетт? – подумал Эшли. И будет ли, интересно, среди гостей Эмми? Наверное, будет, поскольку туда собирается и леди Стерн, решил Эшли. Бедняжка Эмми. Ему не нравилось, что ее таскают на все эти светские увеселения. Ей это, вероятно, не по, душе. Лондон – неподходящее место для такой, как Эмми.

Он приехал в Воксхолл и отыскал ложу виконта Бердетта. Там уже были гости. Он заметил Дорис и Уэймса.

Остальных он не смог разглядеть, так как перед ложей собралась большая группа мужчин. Только подойдя ближе, он увидел, кто привлекал их внимание.

Эмили выглядела почти так же, как на балу у Люка, – модная, элегантная и потрясающе красивая. За тем лишь исключением, что тогда она не пользовалась косметикой и на лице ее не было мушки. И еще: хотя и тогда она улыбалась и сияла от удовольствия, танцуя свой первый в жизни менуэт, не было в ней этой бьющей ключом радости и не смеялась она так.., кокетливо. Она похлопывала по руке какого-то щеголя в ответ на его цветистые комплименты и любезности. А Бердетт – должно быть, он сидел рядом с ней, догадался Эшли, – смотрел на все это с довольным видом, словно кот, вылакавший блюдце сметаны. Эмми флиртовала со всей компанией. Эшли едва удержался, чтобы не наброситься на них с кулаками.

Эмми почувствовала, что он рядом. Он ожидал, что она улыбнется ему с нежностью. Она отказалась выйти за него замуж, но ведь они расстались друзьями. Он вспомнил, как они сидели на мокрой траве, почти прикасаясь друг к другу коленями, и Эмми училась произносить свое первое слово.

Сейчас ее глаза, когда она улыбнулась ему, прикрывшись веером, искрились весельем. Она выглядела поразительно счастливой. Но от этой улыбки ему стало холодно.

Она была совсем не похожа на Эмми. Эшли пожалел, что приехал.

Он вошел в ложу, кивнул Дорис и Уэймсу и, обменявшись с ними несколькими словами, уселся между Тео и леди Стерн. Он поздравил леди Стерн с помолвкой, поцеловал ей руку и сосредоточил на ней все внимание. Как только джентльмены, сгрудившиеся возле ложи, начали расходиться и музыканты принялись настраивать инструменты, она наклонилась к нему и спросила:

– Ты не возражаешь, если я поменяюсь с тобой местами, мой мальчик, и сяду рядом с Тео?

Эшли это позабавило. Эти двое были любовниками лет двадцать, если не больше, но никогда не афишировали своих отношений на публике. Однако теперь им было важно сидеть рядышком. Но вскоре он перестал размышлять на эту тему. С того места, на котором только что сидела леди Стерн, он не мог не смотреть на Эмми.

Она смотрела на сцену, но зрелище, видимо, ее не захватывало. И не было в ее глазах восхищения, которое он ожидал увидеть. На ее губах все еще блуждала кокетливая улыбка, столь не похожая на улыбку Эмми. И рука ее лежала на локте Бердетта, а подбородок был гордо вздернут.

Он вспомнил, как во время танца с ней на балу в Боудене спросил ее: «Неужели они тебя приручили и твое сердечко уже не рвется на свободу?»

Нет, это не они сделали с ней такое. Тогда она еще была свободна. Уже на следующее утро пришла к водопаду рисовать и выглядела как маленький эльф. Она писала красками жизненную силу, страстно вырывающуюся из земли и устремляющуюся ввысь. Нет, все это он сотворил с ней, он приручил ее душу. У него сжалось сердце и подозрительно защипало глаза.

Как только закончился балет, виконт Бердетт поднялся, поклонился Эмили и пригласил ее прогуляться по освещенным дорожкам сада. Леди Стерн взглянула на Дорис и приподняла брови. Подчиняясь сигналу, Дорис и Уэймс отправились за ними следом. Эшли остался на месте. Вскоре он заметил, как к Эмми и Бердетту присоединились другие джентльмены.

– Ей-богу, – сказала леди Стерн, – как хорошо, что мне пришло в голову привезти Эмили в Лондон, Тео. Девочка весело проводит время, а такой большой свиты поклонников нет ни у одной леди в этом сезоне. Я со дня на день жду предложения руки и сердца.

– Я бы этому не удивился, Мардж, – отозвался лорд Куинн. – Она здесь самая красивая девушка, и у нее такие удивительные, говорящие глаза. Бердетт, не скрываясь, оказывает ей особое внимание. А он все-таки виконт. Это весьма неплохая партия.

Эшли стиснул зубы, но промолчал, хотя разговор продолжался еще некоторое время, как будто эти не очень молодые жених и невеста совершенно забыли о том, что для Эмми, если она решится выйти замуж, он – единственно возможный претендент.

Глава 15

В Воксхолле Эшли лишь поздоровался с ней, а больше не разговаривал, пока не собрался уходить – первым из всех. Она только что вернулась с прогулки с виконтом Бердеттом, Дорис и Эндрю, когда Эшли поднялся и сказал что-то всем присутствующим. Она подумала, что он так и уйдет, не поговорив с ней, но ошиблась.

– Я спросил у леди Стерн, будет ли она дома завтра днем, Эмми, – сказал он. – Я собираюсь зайти и, с твоего позволения, пригласить тебя прогуляться в Сент-Джеймсском парке.

Она улыбнулась и кивнула, совершенно не задумываясь о том, разумно ли находиться так близко от Эшли. Он ушел до того, как она заметила досаду на лице виконта Бердетта. Но у того не было никаких оснований для раздражения. Она ему не принадлежала и не собиралась принадлежать.

– Лорд Эшли Кендрик вам как брат, леди Эмили? – спросил виконт. – Она улыбнулась, прикрыв лицо веером. – Я считаю, что со стороны брата очень эгоистично монополизировать все дневные часы вашего времени, мадам, – продолжал Бердетт. – Как мне это пережить?

Эмми рассмеялась и кокетливо обмахнула ему лицо веером.

Но ночью она почти не спала. Всего лишь месяц назад она думала, что никогда больше не увидит его. Когда тетя Марджори и лорд Куинн решили пожениться и оказалось, что Эшли приедет на церемонию бракосочетания, она пришла в смятение. Ей необходимо научиться жить без Эшли, и видеть его было слишком больно.

Ему не следовало приглашать ее на прогулку. Он хотел восстановить между ними такие отношения, которые всегда были удобны ему, хотел быть ее братом, другом. Разве он не понимал, как всегда понимала она, что такие отношения невозможны? Интересно, будет ли он во время прогулки вести себя как друг, как брат? Или попытается снова уговорить выйти за него замуж? Нет, только не это. Ведь он наверняка видел в Воксхолле, что она счастлива, что ей весело в компании других джентльменов. Из-за всех этих мыслей ей так и не удалось заснуть.