Когда Маша вернулась в кухню, Анна Степановна как-то странно посмотрела на нее. Что-то услышала? Заподозрила?

— Это Гоша был?.. — уточнила свекровь и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Слушай, Маш. Тебе не показалось, что Гоша как-то... Ну... Чуть ли не испугался, когда меня сегодня увидел?

Такого поворота Маша не ждала.

— Гоша? Вас испугался?

-Да.

— Да ну что вы! Просто удивился. Вы же, наверное, давно не виделись.

— Нет. Он заходил к нам. Совсем недавно. Накануне этого несчастья.

— Вы про папку?

Анна Степановна кивнула.

Так вот оно что. Неужели она считает, что папку украл Гоша. Зачем? Что он будет с ней делать?

— А чего он у вас?..

— Лекарство принес, — перебила Анна Степановна. — Он же нас снабжает... Мы без него как без рук...

— Да. Я знаю. Без Гоши все как без рук. Если бы Сергей так мог.

— Ну не все же рождаются бизнесменами! По статистике всего четыре процента имеют такие способности.

— Н-да. Я понимаю.

— Зато Сергей талантливый инженер. Маша лукаво покосилась на свекровь.

— Талантливый?

— Но ты же сама говоришь, его повысили.

— Талантливым хорошо быть в двадцать лет, — неожиданно резко ответила Маша. — А в сорок пора стать преуспевающим. Нет, может быть, я, конечно, не права...

Хлопнула входная дверь, и в кухне возник Сергей. Была у него такая злившая Машу привычка — сначала проходить в глубь квартиры, «общаться с народом», а уже потом только раздеваться.

— Мамочка! — Сергей поспешил поцеловать привставшую из-за стола мать. — Как папа?

— Ничего-ничего. Уже получше.

— Борщ будешь? — зажигая огонь, по привычке спросила Маша.

Сергей кивнул.

— А что милиция?

— А что милиция? Они спрашивают, не было ли в квартире посторонних лиц.

— Ну это они сразу спрашивали.

— Правильно.

— И что?

— Я им сразу и говорила, что нет.

— А Гоша? — вмешалась Маша.

— Гоша не посторонний. Гоша родственник.

— Тебе сметану положить?

Сергей с удивлением уставился на стремительно возникший перед ним борщ.

— У тебя что-нибудь случилось? — поинтересовался он у Маши.

— С чего ты взял?

—Я даже не заикнулся, что есть хочу. А ты уже...

— Опять плохо? — заигрывая, проговорила Маша.

— Хорошо. Наоборот хорошо. — Сергей торопливо ел борщ. — Но подозрительно.

— Чего у тебя на работе хорошего? — садясь напротив мужа, поинтересовалась Маша.

— Да так...

Анна Степановна вдруг сильно закашляла.

— Простите...

Сергей бросил испуганный взгляд на мать, но, встретившись с ней глазами, поспешил отвернуться.

— Нормально.

— А что Гусев?

— А что Гусев? — переспросил Сергей.

— Ты его не уволил? — продолжала свои расспросы Маша. — Ты же хотел.

— Я? Гусева?

— Ну ты говорил, что он там что-то не то делает... Что, если так будет продолжаться...

— Да нет. Все сейчас нормально.

И снова Сергей поднял глаза на мать. И снова она смотрела на него не отрываясь.

Сергей уткнулся в тарелку.

— А что Пушкина? — пытаясь разговорить мужа, не унималась Маша.

Сергей затравленно посмотрел на жену.

— Ну ты говорил, что у нее опять какой-то роман. С иностранцем.

— С иностранцем... А... Да... Телефон оборвал. Звонит десять раз в день.

— Это ты еще на той неделе рассказывал. И что? Кроме звонков ничего?

— Нет, ну встречаются... Наверное.

Л — Зазнался ты в начальниках. Самого интересного и не знаешь! — накладывая мужу второе, проговорила Маша. — Раньше, если помнишь, с тобой Пушкина как с мамой родной делилась. А теперь боится?!

— Стесняется, наверное, — вяло ответил Сергей. — Всетаки руководство.

— Руководство! Улыбнувшись, Маша встала.

— Сейчас приду. — И вышла из кухни.

— Ну?! — сурово проговорила Анна Степановна, когда они с сыном остались на кухне вдвоем.

— А что ты хочешь, чтоб я сделал?!

— Сколько можно морочить голову?

— Тише! — испуганно прошептал Сергей.

— Стесняется его Пушкина! Руководитель несчастный!

— Тише! Я прошу тебя! Ты можешь не кричать?!

— Не могу! Сколько это уже продолжается?! Два месяца? Два с половиной?

— Три.

— И сколько ты намереваешься тянуть?!

Услышав шаги возвращающейся Маши, Анна Степановна замолчала на полуслове.

На величественно вплывшей в кухню Маше сияло умопомрачительно модное платье.

Сергей тупо уставился на жену.

— Где восторги? Где возгласы радости? Где благодарность судьбе, подарившей тебе жену-красавицу? — шутила Маша, пытаясь скрыть охватившую ее неловкость.

Кокетливо пройдясь по кухне, она села к мужу на колени и обняла его.

— Давай купим? А? Сергей молчал.

— Я тебя очень прошу...

— Сколько? — в ужасе прошептал Сергей.

— Вообще-то... — Маша вдруг резко наклонилась к мужу и произнесла ему цену на ухо. — Это продает Гоша. Нам он может отдать по оптовой цене.

— С какой радости! — слабо возразил Сергей.

— Отдаст, отдаст. Я с ним говорила...

— Настоящий руководитель, — издевательски проговорила Анна Степановна, — не должен экономить на жене!

Сергей тоскливо молчал.

— Ведь у тебя есть деньги на книжке, — уговаривала мужа Маша.

— Но мы же копили... Для дачи...

— Сереженька... Ну что сейчас можно сделать для дачи на эти деньги? Ну Сереженька... Нет, ну если ты так не хочешь...

Маша решительно встала.

— Купим. Купим, — вздыхая, тихо проговорил Сергей. Просияв, словно благодарный ребенок, Маша поцеловала мужа.

— Доедай! Я сейчас. — С этими словами она снова выскочила из кухни.

— Какое у тебя пособие? — строго спросила сына Анна Степановна.

— А!.. — Сергею не хотелось говорить.

— А сколько ты ей приносишь под видом зарплаты?

— Сколько полагается.

— Значит, на книжке уже ничего не осталось?

— На платье хватит.

— А дальше что? — наступала Анна Степановна. — Как ты с ней объясняться будешь?

— Ну найду же я эту проклятую работу рано или поздно.

— А если поздно?.. — Анна Степановна помолчала. — Что? Вот прямо никакой работы и нет?

— На конвейере. Мне это не выдержать. С моим вестибулярным аппаратом!..

— И сколько же они тебя так могут держать? Я имею в виду, на пособии?

Сергей пожал плечами.

— А точнее?

— Какая разница!

— Н-да. Дожили.

—Я не могу. Она меня из дома выгонит. И будет права. Что это за муж, что это за мужчина, если он не может содержать семью. Она с утра до ночи по урокам бегает, а я... Нет. Я не могу ей признаться! Не могу!

Анна Степановна, словно в детстве, успокаивающе прикоснулась к голове Сергея.

— Ты доел? — появилась уже переодевшаяся Маша. — Пойдем, я тебе что-то покажу. Пойдем в комнату. Пойдем пойдем!

— Что там? — тоскливо глядя на мать, тихо проговорил Сергей.

— Боюсь, что я догадываюсь, — многозначительно бросила Анна Степановна.

А комната была завалена коробками, поверх которых горками пестрели образцы модных товаров.

Сергей удивленно посмотрел на жену, на мать.

— Это Гоша завез, — объяснила Анна Степановна.

— Он всего на пару дней. У них на складе сигнализацию меняют, а Гоша только сегодня из Германии вернулся. В общем, считай, нам повезло.

В восторге, уже не в первый раз перебирая вещи, Маша продолжала:

— До чего у него все отлажено. Пять дней его не было, а сколько всего привез! Жалко, что для тебя ничего нет. Все только женские вещи...

— Ну я пойду... — тихо проговорила Анна Степановна. Похоже было, что ни Маша, ни Сергей не услышали ее слов.

— Надо Юльке взять, — доставая женские сапоги, уверенно сказала Маша. — Она на зиму совсем разутая.

— А у нее же были какие-то. Вишневые, — слабо сопротивляясь, заметил Сергей.

— Вот именно, что были. Это же еще те, что ты мне шесть лет назад из Болгарии привез. Там уже не поймешь, сапоги это или сандалии.

— Протерлись?

— Протерлись?!.. Да там уже заплаты протерлись, не только что сапоги.

Словно ища поддержки, Сергей беспомощно посмотрел на мать. Она была бессильна помочь.

— Вообще, о чем ты говоришь? — продолжала Маша. — Гоша отдаст нам все за полцены.

— Маш, какие полцены! Откуда у меня столько денег? Ты соображаешь?

— Что значит «откуда столько денег»?! Мы же решили, что тратим с книжки. Значит, тратим! Все равно они там в дым превратятся.

— Но ты же платье купить хотела?..

— Ну правильно. Платье. Сапоги. Еще даже остается. Сашке на курточку. — Маша выудила из ящика куртку. — Хорошенькая какая. Она, конечно, на женскую сторону, но какая разница. Там же «молния»... Давай подарим?! У него ведь скоро день рождения.

— Но это же куча денег?!

— А где ты дешевле купишь?!

— А я и не собираюсь покупать вовсе. Ни дешевле. Ни дороже.

— Сереж. Ему ведь все равно ходить не в чем. Не может он до бесконечности твое донашивать. Надо же и что-то приличное иметь. Хоть одну вещь.

— Ну, я все-таки пошла, — не выдержала Анна Степановна. — У вас, конечно, хорошо, но надо и честь знать...

— Я провожу тебя, — с готовностью отозвался Сергей и, спеша прервать тяжелый для себя разговор, проследовал за матерью в прихожую.

— До свидания, Анна Степановна, — не отрывая взгляда от вещей, ответила Маша.