Юрий Каменецкий - Мелочи жизни

— Скажи маме. Сашка просил разбудить его на полчаса позже. У них первый урок отменили. Он такой счастливый по этому поводу.

— Может, тебе валокордин принять или валидол? — взволнованно проговорила Юля.

—А где их взять?!

В коллекционном платье Маша была неотразима. Куда там Семендяевой!

— Ну что? Шерон Стоун? — стараясь скрыть свою неуверенность, спросила она.

— Ни в коем случае! — неожиданно эмоционально среагировал Шведов. — Мария Петровна Кузнецова собственной персоной! Ты знаешь, получилось даже лучше, чем я думал. Можно визажиста не звать...

— Ну хорошо, — оторвавшись от зеркала, проговорила Маша. — Может быть, теперь ты мне объяснишь, зачем понадобился весь этот спектакль?

— Теперь — объясню!

Шведов вынул из кармана два пригласительных билета и протянул их Маше.

— Дом кино? — Маша повертела билеты в руках и замерла, не зная, куда их деть.

— Совершенно верно. Сегодня премьера нового американского фильма. Четыре «Оскара» получил. Ну я тебе рассказывал... Будет весь цвет интеллигенции и буржуазии. И, если ты не хочешь, чтобы мы опоздали, пора выходить.

Маша кивнула и... скомкав билеты в руке, швырнула их на пол.

—В чем дело?

— А ты не понимаешь?! — с угрозой произнесла Маша.

— Нет. —Жаль.

—А все же?!

— Хватит строить из себя дурачка. Да, действительно, у меня нет средств на то, чтобы стричься у модного парикмахера. И шампунь хороший купить, по правде сказать, мне тоже уже не по карману. И платье свое выходное я ношу уже четвертый год. Но это совсем не означает...

Шведов неторопливо нагнулся и подобрал валявшиеся на полу пригласительные.

А Маша не унималась:

—Я-то думала! Влюбился! А ты, оказывается, просто стесняешься моего вида!.. Сказочный принц!..

Маша ждала, что он что-нибудь скажет, возразит, накричит на нее в ответ, наконец, но Шведов только молча и все так же не спеша разорвал билеты.

Маша оторопело замолчала.

— Извини, — тихо проговорил модельер. — Я просто хотел, чтобы ты была похожа на женщину.

Шведов подошел к столу. Нажал кнопку селектора.

— Регина?! Слушай, я забыл сказать Алику, что я все для него сделал. Найди его, пожалуйста.

— Ты очень обиделся, — подходя к столу, виновато проговорила Маша.

Шведов с грустью посмотрел на нее, покачал головой, потом вдруг резко притянул к себе и поцеловал.

— И таким безумным педагогам мы вверяем судьбы наших маленьких, беззащитных детей, — отрываясь от Маши, нежно прошептал Игорь Андреевич.

— Как же мы теперь?

— В каком смысле?

— Ну без приглашений... — глядя в пол, смущенно произнесла Маша.

Шведов с недоумением посмотрел на Машу, хотел что-то сказать, но вместо этого расхохотался как безумный. Казалось, что он лишился рассудка.

— Что ты смеешься? Нас же не пустят!

— Меня, может, и не пустят, но тебя пустят точно!

— Почему?

— А обычно всех, за кого я прошу, пускают.

— Да ну тебя! Ну да, да! Я не подумала, что тебя и так каждая собака знает! — Маша смущенно улыбнулась, сделала шаг к Шведову, но... остановилась, изменившись в лице.

— Что опять, Мария Петровна?

— А когда это закончится?

— У нас проблемы со временем?

— Не отвечай вопросом на вопрос!

— Не знаю. Думаю, что к двенадцати.

— А как же мои домашние?

— В каком смысле?

— Что я мужу скажу?! — озабоченно проговорила Маша. — Ты об этом подумал?!

— Ты хочешь, чтобы это было моей проблемой? — тихо, но решительно спросил Шведов. — Я готов.

— Нет-нет, — испугалась Маша.

— Тогда пошли! — заключил Игорь Андреевич.

Из сумки Маша достала не ключи, а расческу.

Стоя перед запертой дверью своей квартиры, она резкими движениями уничтожала великолепие, созданное Аликом-Фигаро. Ни Юле, ни Сергею лучше этого не видеть.

Если бы великий парикмахер мог представить, во что превратится плод его трудов... Как жалко, что приходится совершать этот «акт вандализма». Очень жалко. Маша вспомнила глаза светских львиц, явно узнавших в ее прическе работу Алика.

Дверь неожиданно распахнулась.

— Может, зайдешь? — Юля в упор смотрела на мать. — Рады будем тебя видеть!..

Пряча за спиной расческу, Маша вошла в квартиру.

— Ключи, понимаешь, куда-то засунула... — попыталась оправдаться она.

— Где ты была? — с угрозой спросила Юля.

— На методическом совещании... — стараясь делать вид, что ничего не произошло, ответила Маша. — У нас сейчас курсы по повышению квалификации...

— Интересно, какую это квалификацию повышают по ночам?.. — беспощадно произнесла Юля.

Маша молниеносно и автоматически влепила дочери звонкую оплеуху и, раскаиваясь в собственной несдержанности, тут же прижала Юлю к себе, запричитала:

— Юля! Юленька, извини!

— Отец лег ровно в одиннадцать, — сухо проговорила Юля. — Можешь ему сказать, что пришла в четверть двенадцатого. Я подтвержу.

Маша подняла глаза на часы. Стрелки показывали половину второго.

»

Магазинчик у Гоши был небольшой: крохотный торговый зал и подсобка. Товара немного. Зато бросались в глаза стеллажи с кассетами — видеопрокат. Бизнес по нынешним временам выгодный чрезвычайно.

Сергей складывал в «дипломат» сверла, дрель — ремонтировал кое-что по Гошиной просьбе.

— Слушай! Кому только не звонил, — говорил Сергею Гоша, возясь у сейфа. — Нет для тебя работы. Хоть тресни. У меня, правда, идея одна возникла. Мужик один из отпуска вернется... Я с ним поговорю...

Гоша с ведомостью и деньгами подошел к Сергею, протянул две крупных купюры.

— Держи.

— Да ты что?! Я же всего два светильника повесил!

— Нормально-нормально. Только подпиши. Мне для отчетности нужно.

— Ну неудобно как-то... — Сергей все-таки расписался в ведомости. — За час работы...

— Зато какой час! Когда еще весь город спит! — Тут Гоша, конечно, загнул, но и в самом деле было еще очень рано — девять утра. — Это же ценить надо! Слушай, у меня к тебе просьба будет. — Гоша вынул видеокассету из коробочки с надписью «Мультфильмы. «Том и Джерри». Вставил в видеомагнитофон. — Сестра твоя очередной предлог придумала. Чтобы со мной встретиться. Мультфильмы для ребенка просит. Я ей подобрал, но только... Передай ей сам. Идет?!

— Конечно.

— Я, кстати, сам мультики люблю-обожаю. — Гоша нажал на «плей». Но на экране вместо мультика возникли кадры самой что ни на есть «крутой порнухи». — Сволочи! Что ж они делают! — проговорил Гоша оторопело.

— А по-моему, неплохо... — Сергей с любопытством глядел на экран.

— Да иди ты! Мало им бабок! Ни у кого продавцы столько не получают! Они же меня под монастырь подведут! Я же категорически запретил! Гады!

— Это из тех кассет, которые вы напрокат даете?

— Ну естественно! Главное, у меня и без того доброжелатель есть. Гнида чиновная! Так он только и ждет, чтобы ко мне придраться и магазин прикрыть.

— И чем ты заслужил такое большое человеческое чувство?

— Денег я ему не отстегиваю. Нет, я дал сколько полагается. Потом он еще попросил. Я опять дал. И знаешь, ему понравилось...

— Так ты думаешь, что это кто-то из продавцов подрабатывает?

— Может, подрабатывает. А может, меня подставляет. В нашем деле всяко бывает. Узнаю, кто именно, — голову оторву!

Сергей оглядел стеллажи с кассетами.

— Ты бы пока на всякий случай изъял те, что с порнухой.

— А то я знаю, какие они! Здесь же кассет сотни две. Все не перепроверишь. Ладно. Нечего мне сочувствовать. Разберусь как-нибудь!

— Может, тебе помочь чем?

— Помочь?

— Юля!

Голос матери вернул Юлю «на землю». До этого она дремала, лежа под одеялом, с шарфом на шее. Юля болела. Участковый врач говорил, естественно, ОРЗ.

Маша вбежала в комнату, на ходу заканчивая свой туалет. Она очень спешила.

— Юль! Значит, курицу через пятнадцать минут выключишь! Отцу скажи, чтобы обязательно купил хлеб! Я могу не успеть. Сашку покормите... Да! И горло полощи! Обязательно полощи горло! Фурацилин знаешь где?

— Как ты сегодня здорово выглядишь! — сделала матери комплимент все еще сонная Юля.

— Да?.. — Маша улыбнулась. — Стараемся! Зазвонил телефон.

— Але! — Протянув руку, Юля сняла трубку.

— Это квартира Кузнецовых? — осведомился на том конце провода Игорь Андреевич Шведов.

— Да. А вам кого?

— Простите, можно попросить Марию Петровну?

— Тебя... — Юля протянула матери трубку.

— Да! Да! Конечно! Уже бегу! Ага! — быстро проговорила в трубку Маша и, нажав на рычаг, снова заспешила.

— Кто это был? — спросила Юля подозрительно.

— А!.. Химик. Наш химик. У нас сегодня экскурсия в музей. Со старшеклассниками. А я опаздываю.

Юля посмотрела на мать недоверчиво. Маша быстро выбежала из комнаты.

— Мам! — крикнула Юля вдогонку. — А твой химик красивый?

— Красивый. На костылях, правда. Горбатый. — Маша снова вбежала в комнату — забыла на столе духи. — И без глаза.

— Мам. Куда ты идешь? — спросила Юля строго.

— Главное, полощи горло!

За прилавком Гошиного магазина сидели молодая некрасивая остроносая продавщица по имени Нина и здоровенный парень по кличке Вышибала.

Покупателей практически не было. Время от времени ктото заходил, недолго глазел по сторонам и исчезал.