— Да, а что? — спросила я.

— Ты покраснела.

Держу пари, что так оно и есть. Одна только мысль о сексе с Джеком возбуждала меня. Очевидно, проституция в поисках теплого места для ночлега не повлияла на мое либидо, когда дело доходило до секса с моим механиком.

— Ты голодна или хочешь пить?

Я покачала головой и посмотрела, как Грег закончил есть кошачий корм, который принесла с собой. Он потерся о ногу Джека, и тот погладил его по массивной голове.

— Он будет гадить по всему моему дому или воспользуется лотком, который ты принесла?

— Лотком.

— Хорошо. Пора отправляться спать.

Почти болезненный спазм удовольствия возник в моем животе. Я взяла Джека за руку и последовала за ним вверх по лестнице в спальню. Когда мы вошли в спальню, я занервничала и ощутила страх.

— Так это дом твоего отца?

— Да. Он оставил его мне в наследство.

— Я сожалею о твоей потере.

Он пожал плечами.

— Он был пьяницей, которому на меня было наплевать. После смерти мамы он просто сдался.

— Сколько тебе исполнилось, когда не стало твоей мамы?

— Семнадцать. Она умерла от рака печени.

Теперь в его глазах застыла печаль, и я протянула руку и коснулась его подбородка.

— Мне правда жаль.

Он не убрал её, как я думала.

— Это случилось очень давно.

Мы стояли в неловком молчании, и я искала, что бы еще сказать.

— У тебя хорошая комната.

Он фыркнул от смеха.

— Да, очень милая.

— Так и есть, — я ему не врала. Комната большая, с двуспальной кроватью и ванной рядом. У дальней стены стоял комод, а в углу — стул. Опять же, довольно аккуратно для холостяка. При небольшом воображении она могла стать отличной.

— Просто нужно немного её украсить. Ты мог бы покрасить стены в голубой цвет – это хороший оттенок для спальни – и добавить по краю карниз. Древесина на полу в отличном состоянии, и ты мог бы постелить ковер под кроватью для тепла и добавить какие-нибудь картины на стенах. У этой комнаты большой потенциал.

Он снова рассмеялся.

— Тебе нравится украшать и все такое прочее?

— Да, — ответил я. — Знаю, что все в городе думают, что я не поступила в университет после окончания школы, потому что была просто избалованной маленькой богатой девочкой, но это неправда. Просто к тому времени я еще не решила, чем хочу заниматься. После нескольких лет попыток понять это, мой отец предложил мне попробовать себя в дизайне интерьеров. Я всегда делала ремонт в своей комнате. Он говорил, что у меня хорошо получается, и доставляет удовольствие. Он оказался прав, мне это действительно нравится, но я просто еще не поняла этого сама. Я решила подать заявление в школу дизайна интерьеров в Нью-Йорке. Я поступила туда, но потом мой отец... ну, ты знаешь.

Он кивнул, и я с удивлением увидела сочувствие в его глазах. Большинство людей в этом городе считали, что я и моя семья получили именно то, что заслуживали, и не могла с ними не согласиться. Некоторые люди сочувствовали мне, но не ожидала, что Джек Уильямс окажется одним из них.

— В любом случае, у меня не было денег, чтобы пойти туда после всего, поэтому мне пришлось уйти.

— У вас с мамой действительно не осталось собственных денег?

Его вопрос вскрыл болезненную рану, которая, как думала, наконец-то, зажила. Я не хотела говорить о том, что моя мать бросила меня. Это заставило бы его чувствовать еще большую жалость ко мне, и по какой-то причине я не хотела этого от Джека. Не нуждалась в его сочувствии. Я прекрасно справлялась сама.

«Чушь. Ты же едва сводишь концы с концами. Ты всего в одном шаге от того, чтобы стать бездомной. Ты занимаешься сексом с Джеком ради теплой кровати».

Я проигнорировала свой внутренний голос и заставила себя улыбнуться ему.

— Эй, я здесь для того, чтобы болтать или трахаться?

Я поежилась от того, как грубо себя вела, но, черт возьми, Джеку, наверное, все равно. Он грубым и жесткий и...

Удивительно милый.

Он притянул меня к себе и погладил по пояснице.

— Расскажи мне, принцесса.

— Я не хочу.

— Знаю. Но все равно расскажи мне.

Я вздохнула и посмотрела через его плечо на пятно на стене.

— У моей матери есть кое-какие деньги – довольно много денег — которые у нас не могут забрать. Не знаю точно, почему они у нас остались, но папа называл их нашей заначкой. Думаю, он знал, что когда-нибудь его поймают, и поэтому принял меры для нас. В общем, какое-то время мы жили за счет этого, но потом она встретила Барри, а он богатый.

— Как она с ним познакомилась?

— В интернете. Они поженились, и она переехала в Сан-Диего, чтобы быть с ним.

— А почему ты не поехала с ними?

— Мама не хотела, чтобы я была рядом. Барри, э-э, намного её моложе. Она сказала, что если я буду рядом, то это будет постоянным напоминанием ему о том, насколько она старше.

— Если твой отец оставил тебе деньги, то какого хрена ты так живешь?

— Они на имя моей мамы. Она хочет сохранить их на случай, если с Барри ничего не получится.

Он заставил меня посмотреть на него.

— А она знает, что ты так живешь?

Я сжала губы, чувствуя странный стыд.

— Знает.

— Вот эгоистичная сука, — выругался Джек.

— У меня никогда не было с ней близких отношений. На самом деле она не хотела детей и родила меня только потому, что мой отец хотел ребенка.

— Она все равно твоя гребаная мать.

— Я была уже взрослой, когда отец попал в тюрьму. Юридически она больше не несет за меня ответственности.

— Твой старик знает, что она сделала это с тобой?

— Нет, так и должно остаться. Он боготворит мою мать и достаточно тяжело перенес развод и её новое замужество с Барри. Ему вовсе не обязательно знать об этом.

— Как часто вы с ним видитесь? — Джек все еще обнимал мое лицо, и я не могла отвести взгляд от его темных глаз.

— Я не виделась с ним. Он не хочет, чтобы я навещала его в тюрьме, не хочет, чтобы видела его таким. Но даже если бы он это разрешил, я не могу позволить себе слетать в Калифорнию, чтобы повидаться. И, конечно же, не собираюсь пытаться доехать туда на своей дерьмовой машине. Я разговариваю с ним каждые две недели и отправляю посылки.

— Ты шлешь ему передачи, — он снова покачал головой. — Ты чертовски голодаешь, но при этом отправляешь своему отцу посылки и кормишь чертова бездомного кота.

По какой-то причине меня снова охватила волна стыда.

— Папе еще хуже, чем мне.

— Нет, — ответил Джек. — Судя по тому, что я слышал, он сидит в тюрьме для белых воротничков. Наверное, он каждый вторник играет в долбаный гольф. Он спит в тепле и имеет трехразовое питание. У тебя есть это?

Я попыталась вырваться, но он не отпускал меня.

— Моя жизнь не так плоха.

«Не так и плохa? Ты же предлагала отсосать парню, стоящему перед тобой, за ремонт машины, помнишь?»

— Она не так и чудесна, — возразил Джек.

Боже, я ненавидела то, как он смотрел на меня. Он словно выплеснул ведро холодной воды на меня, я вывернулась из его хватки.

— Мне нужно идти.

— Почему? — он удержал меня за руку и снова притянул к себе.

— Потому что я здесь не из-за твоей жалости, — огрызнулась я.

— Почему ты здесь?

— Ты знаешь почему.

— Скажи это, принцесса.

Я сердито вздохнула.

— Ты хочешь знать правду? Я здесь, потому что надеюсь, что после того, как трахнешь меня, ты позволишь мне остаться на эту чертову ночь. Хотелось бы поспать в тепле в месте, где мне не придется просыпаться при малейшем шорохе, потому что я боюсь, что кто-то вломится и изнасилует меня.

Он сжал мою руку, и я бросила на него предостерегающий взгляд.

— Не надо... не надо жалеть меня и смотреть так, словно я нищая неудачница. Я не такая! Забудь, что только что сказала. Я прекрасно справляюсь сама, и мне не нужна твоя помощь или чья-то еще в этом дурацком гребаном городе!

Я попыталась вырваться и ударила его по спине, когда он притянул меня к себе и крепко обнял.

— Не надо меня жалеть, — прокричала я.

— Я не жалею.

— Жалеешь, а я этого не хочу. Пожалуйста, я просто хочу вернуться домой.

— Я не могу позволить тебе вернуться туда, принцесса. Это небезопасно.

Я хотела возразить, но у меня не осталось сил. Злая, сбитая с толку и снова странно возбужденная.

— Больше не хочу разговаривать. Так мы будем заниматься сексом или нет? — спросила я снова.

— Будем, — низкий голос Джека прогремел у меня над ухом, пока он гладил меня по спине своим большими руками. — Но не потому, что мне тебя жалко. Ровно наоборот. Я хочу трахнуть тебя, потому что ты сильная, храбрая и крепкая, как чертов гвоздь. Я хочу тебя, Лили.

Я вздрогнула всем телом, когда он произнес мое имя. Он прижался ко мне своей эрекцией, и мне захотелось потереться о него, как кошка.

— Ты хочешь трахнуть меня? — спросил он.

— Ты же знаешь, что хочу, — прошептала я.

— Да, хочешь, — его голос звучал самодовольно.

Я откинулась назад и сердито посмотрела на него. Он рассмеялся и поцеловал меня в кончик носа.

— Ну же, Ледяная Королева, давай трахаться.

Я прикусила нижнюю губу. Не знала, как могла забыть, что плоха в постели, но это прозвище прекрасно мне напомнило. Внезапно почувствовав себя неловко, сказала:

— Джек, послушай, я...

Дерьмо. Как можно сказать потенциальному новому сексуальному партнеру, что она бревно в постели? Я не хотела ему говорить, но это не значит, что он ничего не поймет. У него должна быть возможность отступить, если он захочет.

— Что-то не так?