— Оставайся так.

— Да, — выдыхает она.

Я пристраиваюсь к ней и погружаясь в неё сзади. Одна моя рука обнимает её, а пальцы второй находят её клитор, и я принимаюсь описывать круги вокруг него. Хоуп стонет в ответ, начиная двигаться мне навстречу. Я нахожу её сосок и перекатываю его между пальцами, в то время как она насаживается на меня. Моё нападение на её клитор не останавливается, пока она не начинает кончать. Хоуп откидывает голову назад. Её губы распахиваются, тогда как её киска сжимает мой член. Я вырываю руку и обхватываю Хоуп за подбородок, чтобы поцеловать её. Она отвечает мне с такой отдачей, что я пропадаю. Толкаю её на живот, отбрасывая подушки с нашего пути. Мне всё равно недостаточно. Я стискиваю её бёдра и ставлю на колени так, что её плечи вжимаются в матрас.

— Вверх, малышка, я хочу видеть, как раскачиваются твои сиськи.

Она одаривает меня самым странным взглядом, но повинуется. Блядь, Хоуп охуенно горячая в этой позе для меня, поэтому я сразу вколачиваюсь в неё, словно обезумевший.

— Блядь. Я не могу насытиться. Ты такая чертовки горячая сейчас.

Мои руки цепляются за её плечи, пока я продолжаю трахать Хоуп. Она кричит, тяжело дышит и дёргается в моей хватке. Её киска сжимается вокруг моего члена, посылая меня через край. Я пропадаю.

Я, блядь, просто пропадаю.

После она прижимается ко мне сбоку, будто наши тела были созданы друг для друга. Хоуп осыпает мои лицо и шею этими нежными поцелуйчиками. Сладость этой женщины станет моей погибелью.

— Спасибо за понимание того, что мне нужно было выбраться из дома, и за то, что привёз меня сюда, — шепчет она между поцелуями.

Я обхватываю рукой её затылок, а второй прижимаю её бедро к себе. Смотрю на неё вниз.

— Ты хочешь поговорить об этом?

— А ты хочешь это услышать?

— Не спросил бы, если бы не хотел.

Хоуп, кажется, думает целую минуту, прежде чем заговорить:

— Ты сказал, что это может быть всем, чем я захочу. Но мне нужно знать. Или, думаю, ты должен знать. Я так не могу. Не могу быть временным трахом. Если это всё, что я для тебя значу, лучше скажи мне прежде… — она перестаёт бормотать и прижимается головой к моему боку. — Прости, — бубнит она в мою кожу.

— Малышка, посмотри на меня, — когда Хоуп наконец-то поднимает голову, я продолжаю: — Для меня это не временно.

Я хочу рассказать ей, как год назад решил, что она станет моей, и с тех пор не посмотрел ни на одну женщину, но понимаю: это прозвучит так, будто я сумасшедший сталкер, поэтому я проглатываю своё признание.

— Ты не могла быть случайностью для меня.

Её тело немного расслабляется.

— Думаю, я чувствую себя немного виноватой и грустной.

— Понимаю. Почему бы тебе не отдохнуть ещё немного. Ещё очень рано. Мы сможем поговорить утром.

Хоуп кивает у моей груди, а её длинные шелковистые волосы дразнят мою кожу. Я так благодарен за то, что она в моих руках, но не могу не заметить, как смерть Клэя поменяла мою девочку. Она явно потеряла ту дерзкую черту, которая завела меня при нашей первой встрече. Эта более мягкая, более ранимая версия Хоуп взывает ко всем моим внутренним инстинктам защитника.

Глава 13

Хоуп.

Солнечные лучи пробиваются сквозь тонкие шторы. Потянувшись руками в другую сторону кровати, я осознаю, что одна в кровати Рока. Меня омывает волна разочарования. Пробуждение с ним несколькими часами ранее было похоже на блаженство, и не могу сказать, что не мечтаю о повторении.

Приглушённые голоса доносятся до меня, и я предполагаю, что он смотрит внизу телевизор. Моя скомканная майка запуталась где-то в простынях, но я нахожу её и натягиваю на себя. Обнаруживаю свои шортики на полу, где и скинула ночью, и тоже надеваю. Останавливаюсь в ванной, чтобы освежиться, а потом направляюсь вниз. Только когда вхожу в гостиную, я понимаю: это не телевизор. У Рока здесь компания.

— Бля…

Я поворачиваюсь и пытаюсь взбежать по ступенькам, но падаю, болезненно приземляясь на колено.

— Хоуп, ты в порядке? — Рок спешит ко мне. — Оставайся здесь, — приказывает он кому-то в гостиной. Думаю, это тот парень, Зед, но я не уверена.

Рок прикасается к моей спине, и я поворачиваюсь к нему лицом.

— Мне казалось, ты смотришь телевизор. Я не понимала, что здесь кто-то есть, иначе оделась бы, — жалко произношу я.

Его губы расплываются в широченной улыбке, и он давится смешком. Затем его сильные руки обнимают меня, поднимая вверх.

— Ты себе спину повредишь.

— Умоляю, Хоуп, ты едва ли что-то весишь, — отвечает он с видимой обидой.

— Мне очень неловко.

— Не стоит. Зед прекрасно разглядел твою хорошенькую задницу. Теперь мне придётся ударить его несколько раз в лицо. Не переживай. Уверен, он согласится, что это того стоило.

— Не смей! — кричу я, пока Рок опускает меня на кровать.

Он садится передо мной на корточки, ласково прикасаясь к моему колену.

— Когда оденешься, спускайся вниз, чтобы мы могли приложить к нему лёд.

Тревога в его голове взывает прямо к моему сердцу.

— Спасибо, — шепчу я.

Он оставляет мягкий поцелуй на моём колене и встаёт.

Я влезаю в джинсы. Мне бы найти рубашку. Планировка спальни напоминает комнату в клубе, так что я выдвигаю один из ящиков и нахожу стопку футболок. Чувствую себя немного странно, копаясь в его вещах, и хватаю первую футболку, к которой прикоснулась: чёрную с изображением Харлея спереди. Она доходит мне почти до колен, но я, по крайней мере, прикрыта. На всякий случай, если вдруг Рок попытается воплотить в жизнь угрозу Зеду, я спешу вниз. Они на кухне и заняты серьёзным разговором. Оба вскидывают головы, стоит мне войти.

Мне слишком неловко встречаться взглядом с Зедом. Я бормочу:

— Привет, — и фокусируюсь на Роке.

— Привет, Хоуп.

— Привет, Зед.

Я набираюсь смелости посмотреть на него.

— Ну, мне пора валить. Извиняюсь, что прервал, — отвечает он с ухмылкой.

Рок бьёт его по руке, заставляя Зеда поморщиться, а потом смеётся. Как только дверь за ним закрывается, Рок надвигается на меня.

Окутав себя его руками, я избавляюсь от всей отягощающей тревоги.

— Я одолжила одну из твоих футболок. Надеюсь, ты не против? — бурчу я в его грудь.

Его ладони рассеяно выводят круги на моей спине.

— Я совершенно не против, малышка. Можешь брать у меня всё, что тебе нужно.

Ого. Вроде бы он произнёс поспешно, но слова переворачивают всё внутри меня.

— Ну а сейчас ты, наверное, умираешь с голоду, поэтому давай приготовим тебе завтрак.

Его руки скользят к моей талии, и Рок поднимает меня, усаживая на высокий барный стул, выставленных в ряд вдоль кухонного островка. Он открывает морозильник, достаёт один из голубых пакетов со льдом и несёт ко мне. Прикладывает его к моему колену, и боль тут же начинает растворяться. Дома я бы, вероятно, проигнорировала её и забыла об ударе, но, когда за мной приглядывает Рок, такое невозможно.

Наблюдение за тем, как этот большой плохой байкер разбивает яйца в миску, нарезает лук и картофель и поджаривает хлеб, заводит меня. Футболка плотно обтягивает его массивную спину, и я, раз он стоит лицом к плите, могу нагло любоваться им. Созерцание того, как Рок готовит, распаляет и волнует меня настолько, что к моменту, когда он ставит передо мной тарелку, я начинаю задыхаться.

— Ты в порядке?

С полным ртом яичницы бубню:

— Да. Так вкусно, — удаётся выдавить мне до того, как набрасываюсь на хрустящую картошку.

Мы едим молча. Спустя несколько минут я отставляю тарелку.

— Как же я наелась.

Рок смотрит на меня с удивление:

— Ты едва ли что-то съела.

Я пожимаю плечами:

— Для меня это много.

— Тебе нужно восполнить энергию, малышка.

— Неужели?

Он кивает, приканчивает свой кофе и соскальзывает со стула. Взяв за руку, Рок ведёт меня на улицу по влажной траве. Достаёт из кармана связку ключей и отпирает боковую дверь массивного гаража, занимающего большую часть двора.

— Хочу показать тебе свою мастерскую.

Ладно, теперь я заинтригована. Помимо руководства стрип-клубом и своего мотоклуба — который, теперь я знаю, чертовски больше обычного «клуба» — я не была уверена, чем он на самом деле занимается. Конечно, как только мы оказываемся внутри, я чувствую себя глупо из-за своего любопытства, потому что пространство заполнено байками различной степени сборки.

Рок подводит меня к каждому экземпляру. Если учесть то, что это место используется для работы с грязным транспортом, гараж выглядит достаточно прибранным. Наступив босой ногой на какой-то изогнутый кусок металла, я ощущаю резкую адскую боль.

— Ой!

— Блядь. Я забыл, что ты без обуви.

В истинном стиле Рока он подхватывает меня на руки и усаживает на столешницу у стены. Боль настолько острая, что мне кажется, будто я уже всё забрызгала кровью. Когда Рок берёт мою ступню в руки, я с облегчением выдыхаю, видя неповреждённую кожу. Несколько минут спустя он прекращает потирать место укола и опускает мою ногу. Рок медленно наклоняется вперёд, прижимая руку к моему затылку и поворачивая мою голову, а после набрасывается на мои губы. Чувственное нападение на рот резко заканчивается, и он осыпает поцелуями мою шею, насколько это позволяет футболка, одолженная у него. Он тянет её вверх и бросает на столешницу рядом со мной. Моя майка не представляет серьёзного препятствия — он попросту сдвигает лямки по моим плечам и опускает материал вниз, открывая мои груди голодному взгляду и жадному рту. Боль в ноге становится далёким воспоминанием.