Можно даже сказать, что в прайде жалели обманутую Витару и ее ребенка, поэтому просили не выгонять ее из семьи. Альфа сомневался, но в конечном счете дал добро на проживание этих оборотней на своей территории.

Джон рычал на собрании и был недоволен решением отца. Он заявил, что если Витара посмеет подойти к его семье или каким-либо образом будет порочить мое имя, то он оторвет ей руки и ноги.

Альфа был недоволен таким поведением сына, но промолчал.

Некоторые доброжелатели Витары стали возмущаться «жестокости» будущего альфы, но когда мой муж бросил вызов одному недовольному, разговоры мгновенно затихли.

Ширан полностью поддерживал брата и часто заходил к нам в гости на ужин, чтобы поговорить с Джоном. Они могли почти всю ночь разговаривать, что-то обсуждая в кабинете.

Светловолосый мужчина всегда был вежлив и почтителен. За столом с ним приятно общаться. Остроумен и доброжелателен, всегда говорил добрые слова Венере и комплименты мне как хозяйке.

Джон ревновал, хотя старался скрывать свои подозрительные взгляды в мою сторону и гневные в сторону брата. А после накидывался на меня с дикой страстью, доказывая, что я его, он меня никогда не отпустит.

Может, конечно, вам покажется, что история повторяется, но скажу честно, что не стоит сравнивать, ведь все по-другому. Я ждала его обжигающего огня и диких рычаний, когда он доказывал мне, что я его женщина, а он мой мужчина. Я знала, что он порвет горло любому, кто посмеет обидеть меня. Он ненасытный, импульсивный, дикий, но я без ума от него. И другого мне не нужно. Он показал мне, что семейная жизнь – это счастье, а интимные супружеские отношения – это страсть и непередаваемое наслаждение. Пусть это своеобразный плен, но я ни за что не променяю его на спокойную свободу.

Наш дом я просто обожала. Лестницу сделали шикарную, большую, с поворотами и деревянными перилами, на которые присоединили красивые светильники, ночью освещающие лестницу.

В доме я убралась, как мне надо и как я люблю. Джон лишь улыбался моим новшествам и перестройкам, но терпел... ну, или ему тоже понравилось. Он ничего не говорил, так что не буду утверждать.

Мой любимый мужчина пообещал, что мы как-нибудь съездим на Саракский рынок на территорию звериной касты, где я вдоволь смогу нагуляться. А пока я довольствовалась имеющимся и таскала с двух складов то, что нам необходимо было для дома.

В хозяйственном складе было мало интересного, в отличие от продуктового. Тут в основном зубные пасты, тряпки, различные средства для уборки, посуда. Хотя мне не очень нравилась расцветка кухонной утвари, я не удержалась и притащила ее к нам домой. Все-таки нужны и тарелки, и стаканы, а то нас пока трое, да гости заходят, а потом пополнение предвиделось.

Сегодня весь день шел сильный дождь, и я решила пойти домой пораньше, хотя на часах было два часа дня. Ну, скажу честно, необходимой работы мало, а мои инициативные проекты могут и подождать.

Да, я не могла сидеть и ничего не делать. Я люблю работать, хотя теперь это не на первом плане. Главное – моя семья!

Венера сейчас находилась в младшей группе вигажи. Это что-то вроде садика для оборотней, но с базой школы. Естественно, деление там происходило в зависимости от возраста и развития ребенка. То есть вигажа делилась на две категории: младшие и старшие группы.

И пока Венера там, я приготовлю сюрприз своему тигренку. Приготовлю романтический ужин и соблазню мужа на столе. Хотя нет, пусть покушает, а то мои гормоны делают меня необузданной кошкой. Джон просто сияет от моей дикости, но вечером мы не можем открыто кричать от своей страсти. Поэтому поужинаем, как положено, а соблазнение поставим на первый план…

Что-то маленькое и темное мелькнуло у кустов. Послышался скулящий плач. Ребенок. Это точно ребенок.

Я пошла к кустам. Черт, всегда считала тупицами главных героинь фильмов, которые спускались в подвалы, шли на кладбища и тому подобное, услышав или заметив что-то необычное.

А сейчас… сама иду… нос свой засунуть, куда не просили. Но там же ребенок, так что трусость нужно спрятать глубоко и надолго и быстрее шевелить ногами.

Подошла ближе и увидела, что на бревне сидит Лота. Опять грязная и нерасчесанная. Нет, ну что за мать? Тварь. Ребенок под дождем, а она где-то…

– Малышка, привет! Я Милана. Ты что здесь делаешь? – с улыбкой спросила я.

– Я… – малышка заплакала. – Я кусять хосю…

В моей груди что-то оборвалось. Сука, а не мать! Сглотнула и, посмотрев на босые ноги девочки, ласково произнесла:

– Лота, пойдем ко мне. Я тебя котлетами угощу. И познакомлю с очень хорошей девочкой по имени Венера.

У малышки загорелись глазки, но она тут же опустила взгляд и вновь заплакала.

– Мне мама сказала зесь сидеть. Она пошла тюда, – и девочка показала в сторону леса.

– Ты, малышка, не беспокойся. Идем, мы позвоним твоей маме.

– Неть, я не пойду без мамы. Я ей обесяла, что буду зесь сидеть.

«Вот черт. Какая ответственная девочка! Придется идти за мамашей».

Вздохнула и предложила Лоте:

– Зайка, ты посиди тут, а я маму приведу. Хорошо?

– Холешо, – проговорила Лота.

Я отдала ей свой дождевик, который висел на ней... ну и пусть, главное, что она больше не под дождем. Хотя девочка так промокла, что ее нужно срочно вести домой, чтобы отогреть.

Вытянула руку, на которой находился рутосот, и произнесла имя мужа. Джон сразу ответил на мой звонок хриплым приветствием.

– Что делает моя сладкая кошечка?

– Твоя кошка сейчас, как мокрая курица, бегает по лесу в поисках Витары, – недовольно прорычала я.

– Не понял?! Где ты находишься? – громко спросил тигр.

– За домом лесничего… прошла от него около километра. Тут Лота голодная мокнет под дождем.

– Какого черта ты пошла искать Витару? Возвращайся назад к Лоте, и идите назад.

И тут я почувствовала запах крови. Свежей крови. И услышала хрипы. Меня бросило в жар от плохого предчувствия.

Я перебила гневного мужа словами:

– Джон, скорее сюда. Я чувствую кровь.

– Милана, поворачивай домой! Сейчас же! – зарычал муж мне в трубку так, что можно было оглохнуть.

Черт, и ведь не только я слышу его крики. Я отключила рутосот и пошла дальше. Через некоторое время запах стал ощущаться сильнее, и я поняла, что нахожусь близко к его источнику.

Я вышла на поляну, где лежала Витара. Судя по тому, что девушка хрипела и давилась своей кровью, у нее было перерезано горло.

Я подошла к ней и села на корточки. Она посмотрела на меня изумленными огромными глазами и стала что-то пытаться говорить, но у нее ничего не получалось.

Девушка судорожно схватила меня за руку и поднесла к своим губам. Губы. Смотреть на губы. И девушка стала открывать рот, давая подсказку.

О… ТА… МО… ТА. Черт! Что же она пытается сказать? Она посмотрела на меня и опустила свой взгляд на мой живот, а потом в сторону, откуда я пришла. ЛОТА. Она сказала Лота.

Кивнула головой и сильно сжала ее ладонь, давая понять, что помогу девочке. Резко встала и со всех ног побежала к оставленной малышке.

«Тупая дура! Какого черта я не взяла с собой девочку? Ослиха! Хоть бы успеть! Хоть бы успеть. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Мне нужно успеть».

Бежала, как никогда в жизни. Мчалась как угорелая в надежде спасти девочку, которая находилась в опасности.

Когда я стала подбегать к месту, где осталась малышка, увидела смазанную черно-оранжевую тень, которая метнулась вправо от меня. Лес такой густой, что я не видела силуэта, но была уверена, что это тигр.

Со слезами на глазах подбежала к Лоте, которая очень громко плакала от страха. Обняла девочку и стала вертеться по сторонам, ожидая нападения хищника.

Чувствовала, что он находится рядом, но чего-то выжидает. Через секунду почувствовала вонь, которая шла от кустов. Я продолжала стоять на месте. А хрен его знает, что это такое и зачем это сделали?

Через пять минут я поняла, что это за дрянь. Хлова. Это такая «замечательная» вещь, которая грязно убирает запах оборотня в любой его ипостаси. И теперь, кроме вони, напоминающей хлорку, я больше ничего не почувствую. И никто другой. Убийца убрал следы. Кроме одного, но видно, очень важного, что сейчас плакал, уткнувшись мне в джинсы. Лота. И чем же она мешала убийце? Это теперь вопрос.

Послышался шорох, и мне стало не по себе. Действительно, а почему я решила, что он ушел? А может, стоит за кусточком и ожидает наших ошибок. Я смотрела по сторонам и ждала. Спросите, чего? Всего, а в первую очередь – нападения. Притом со спины... По-другому такие твари, как он, не умеют.

Хотелось крикнуть, разозлить, чтобы он выдал себя и перестал ходить, как коршун, наблюдающий за цыплятами. А что? Мы сейчас, как цыплята: я беременна и не могла оборачиваться, а Лота совсем крошка. Вот и стояли… радовали хитрую сволочь.

Лес донес эхо громкого рычания тигра, который с огромной скоростью несся в нашу сторону. Джон. Тяжелые прыжки хищника отдавались глухим стуком по земле и передавались дремучему лесу. Со стороны спины послышался шум, и кто-то стал убегать в противоположную сторону. Не кто-то, а убийца.

Мгновение, и муж сжал меня в крепких объятиях.

– Какого черта, Милана! Зачем сюда пошла? – зарычал тигр, крепко стискивая мое тело.

– Потом. Все расскажу потом. Он побежал туда, – показала рукой направление.

– Кто? – недовольно произнес муж.

– Убийца Витары. Нужно его поймать! Он хочет убить Лоту.

Джон подал знак трем оборотням, которые прибежали вслед за ним, и те бросились по следам убийцы.

– А ты? Они не справятся без тебя...

– А я сдохну без тебя! Они прекрасно и сами управятся. А у меня тут своенравная упертая жена добровольно отдает на растерзание свою прекрасную шейку! – с бешенством заорал тигр. – Ты была на волоске от смерти, с убийцей в соседних кустах. Если ты еще раз посмеешь так рисковать своей жизнью, то будешь прикована наручниками к нашей кровати навечно! Поняла?