Он немного замешкался и прибавил:

— Но если вы меня не встретите, это будет означать отказ. На этот случай мы должны договориться, где нам встретиться.

— Боже мой, Саймон, я буду молиться изо всех сил, чтобы папа сказал «да»! — нервничая, ввернула Пенелопа.

Саймон взглянул на Одетту.

— Вы полагаете, у меня есть шанс, мисс Чарлвуд?

Одетта заколебалась.

Ей хотелось ободрить его, но в то же время она чувствовала, что будет честнее, если она выскажет свое мнение.

Однако слов не понадобилось.

По выражению ее лица Саймон понял, что она думает на сей счет, и быстро произнес:

— Очень хорошо. Тогда составим план. Мне хотелось бы, чтоб вы вдвоем сделали следующее…

Одетта убедилась, что он заранее все продумал.

Неожиданное наследство придало ему решительности, которой у него прежде не было.

Вполне возможно, его поступки диктовались исключительно любовью.

Ему было, что терять.

Он твердой походкой пошел по коридору.

Пенелопа провожала его взглядом, пока он не скрылся из виду.

Тогда она повернулась к Одетте и вскрикнула:

— Одетта, помоги мне! Я люблю и не могу потерять его теперь!

— Не думаю, что ты потеряешь его, что бы ни случилось, — спокойно ответила Одетта.

— Я уверена, папа не согласится, чтобы я вышла за него, а мачеха так высокомерна — она Джонсонов ни во что не ставит.

— Если отец откажет, тебе нужно быть смелой и согласиться на предложение Саймона, — заявила Одетта.

Конечно, многие осудили бы ее за то, что она поощряет Пенелопу бежать из дома с кем бы то ни было, и уж менее всего с человеком, которого лорд Валмер не считал равным себе по положению в обществе.

Хорошо зная Пенелопу, Одетта была уверена, что та никогда не будет счастлива с человеком, которого не любит, и что бы там леди Валмер ни придумывала, найти падчерице жениха будет весьма нелегко.

Помимо прочего, как все простодушные люди, Пенелопа могла быть очень упрямой.

И если ей не разрешат выйти замуж за Саймона, она будет враждебна к любому мужчине, который посмеет приблизиться к ней.

А еще у нее не было ни красоты, ни большого состояния, ни выдающегося таланта, ни интереса к светской жизни.

В такой ситуации даже леди Валмер едва ли сможет найти мужчину, который попросил бы руки Пенелопы.

«Она будет счастлива с Саймоном», — твердо уверила себя Одетта.

Девушка решила, чем бы это для нее ни обернулось, она будет помогать им изо всех сил.

На обратном пути в посольство Пенелопа пребывала в таком возбуждении, что Одетта никак не могла ее успокоить.

— Если отец скажет, что не согласен на твой брак с Саймоном, не устраивай сцен, в противном случае все испортишь, — наставляла ее Одетта. — Пожалуйста, Пенелопа, говори как можно меньше.

— Почему папа женится на ком пожелает, а мне все запрещается? — негодовала Пенелопа. — Я должна выйти замуж за Саймона. Должна!

— Ты выйдешь за него, — увещевала ее Одетта, — но если и в самом деле придется бежать из дома, ты не должна показывать, что расстроена, иначе твой отец может помешать.

Угроза возымела действие, и Пенелопа взяла себя в руки.

Когда они подъехали к посольству, Пенелопа еще была бледна, ее била дрожь, но, выходя из экипажа, она старалась держаться спокойно.

Они поднялись в холл, и Одетта, зная, что Пенелопа не сможет выговорить ни слова, спросила:

— Лорд Валмер здесь?

— Qui, mymselle, — ответил ливрейный лакей. — Его светлость у себя, работает.

Одетта взглянула на Пенелопу и, убедившись, что подруга достаточно владеет собой, задала еще один вопрос:

— Его светлость один?

— С ним был джентльмен, но полагаю, он уже ушел.

Пенелопа порывалась что-то сказать, однако подруга немедля взяла ее за руку и потащила через холл в кабинет, отведенный для лорда Валмера.

Лорд Валмер сидел за столом, заваленным документами.

Он поднял глаза от бумаг, увидел дочь и сразу же встал.

— Я уже был готов послать за тобой, Пенелопа, — молвил он. — Но раз ты здесь, я хочу поговорить с тобой.

Одетта слегка подтолкнула Пенелопу к отцу, а сама отступила назад.

Лорд Валмер величаво прошествовал к камину и остановился.

Пенелопа застыла в центре комнаты, пристально глядя на отца.

Она до боли сжала пальцы.

Лорд Валмер прокашлялся.

— Тебе, вероятно, уже известно, — вымолвил он, — что приходил молодой человек по имени Саймон Джонсон, сын фермера у нас в поместье. Он сообщил мне о своем желании жениться на тебе.

Пенелопа с шумом втянула в легкие воздух, но не произнесла ни слова.

Отец помедлил с минуту, будто ожидая от нее какого-нибудь ответа, и продолжал:

— Я сказал ему со всей определенностью, дабы не возникло недоразумения, что считаю его просьбу дерзостью и ни при каких обстоятельствах не одобрю брак моей дочери с человеком, который не является ей ровней по положению, Причем ясно дал ему понять, что вы никогда больше не увидите друг друга.

Лорд Валмер не успел закончить свою речь, так как Пенелопа вскрикнула, подобно маленькому зверьку, попавшему в капкан.

Потом развернулась и побежала к выходу мимо Одетты.

Рывком распахнула дверь и выскочила пулей; они только услышали звук ее шагов, удаляющихся по направлению к лестнице.

Лорд Валмер посмотрел на Одетту и нахмурился.

— Полагаю, вы знали о том, что она встречалась с этим человеком?

— Я узнала об этом только перед отъездом из Англии, милорд.

— Прошу вас проследить, чтобы между ними больше не было никакой связи. Я не желаю, чтобы моя дочь хоть каким-то образом общалась с человеком этого сорта. Когда мы вернемся домой, я предприму необходимые меры, дабы ничего подобного впредь не произошло.

Одетта не ответила.

Лорд Валмер с не свойственной ему резкостью прибавил:

— Вы будете выполнять мои приказания, более того — станете перехватывать письма, которые Джонсон попытается ей переслать или которые может послать она.

Одетта склонилась в реверансе и вновь промолчала.

Повернувшись к двери, она услышала, как он воскликнул с раздражением:

— Черт подери! Куда катится мир, если какие-то выскочки фермеры считают, что могут породниться со мной!

Одетта тихо прикрыла за собой дверь и побежала в спальню Пенелопы.

Та сидела бледная и потрясенная.

Увидев Одетту, она бросилась ей на шею и зарыдала.

— Не плачь, — потрепала ее по плечу Одетта. — Ты должна была знать, что твой отец никогда не согласится на этот брак.

— Он будет… пытаться остановить нас… что бы Саймон ни сделал.

— Я в этом уверена, а потому мы должны действовать очень быстро. Ты готова выйти замуж за Саймона без разрешения отца?

Пенелопа перестала плакать.

— Ты же знаешь, что да! — ответила она. — Мне только немного страшно покидать папу, я думала, он любит меня.

— Конечно, любит. Он просто слишком горд и, как все родители, хочет для своего ребенка самого лучшего.

— Лучше Саймона для меня никого нет! — с жаром заявила Пенелопа.

— Я тебя понимаю.

Пенелопа вытерла покатившиеся из глаз слезы.

— Скажи ему! — воскликнула она. — Немедленно скажи Саймону, что нам нужно пожениться, и как можно скорее.

— Именно об этом я сейчас и думаю. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, твой отец предпочтет кого-нибудь постарше меня, чтобы сопровождал тебя и следил за тобой при выходе в город.

Пенелопа ужаснулась.

— Он устроит так, чтобы я… не могла видеть Саймона? Боже! Одетта, скажи Саймону, что мы должны бежать сейчас — сегодня!

— Ты вполне уверена, что именно этого хочешь?

— Вполне, вполне уверена! — кивнула она, улыбнувшись сквозь слезы.

Впоследствии Одетта сама удивлялась, как все гладко прошло.

Они послали Жанну с запиской к Саймону.

Он ждал от них известий.

Его план, в который он посвятил их в Аквариуме, работал как хорошо смазанный механизм.

Им не пришлось нарваться на какие-то препятствия, способные в последнюю минуту помешать осуществлению задуманного.

Приехав в Париж, Саймон выяснил, что здесь легко заключить гражданский брак, если молодые подтвердят, что достигли возраста, когда не нужно испрашивать у родителей согласия на женитьбу.

Ему также сказали, что возле мэрии всегда слоняются сомнительные стряпчие, которые могут снабдить любого желающего метрикой взамен «утерянной»; разумеется, они заламывают за услуги немалую цену.

По новой метрике Пенелопе исполнился двадцать один год.

Одетта стала свидетелем того, как чиновник в яркой одежде с помощью нескольких слов соединил их узами брака, а по окончании церемонии поцеловал обоих в щеку.

Они вышли из мэрии, бережно неся документ, свидетельствующий, что отныне они муж и жена, и сели в экипаж, который должен был отвезти их на вокзал Care du Nord.

Обстоятельства не позволяли Пенелопе взять с собой много багажа, поэтому она сказала Одетте:

— Ты можешь увезти все в Англию. Скажешь, что это твои платья, и папа не посмеет забрать их у тебя.

Но Одетта ухитрилась внести небольшие изменения в план Саймона таким образом, что Пенелопа сумела взять с собой несколько новых вечерних нарядов и приличное количество повседневных платьев, дабы выглядеть привлекательной во время медового месяца.

Когда Пенелопа получила записку от Саймона, в которой он сообщал, что сможет забрать их с рю де ля Пэ в половине третьего, Одетта послала горничную вниз сказать, что Пенелопе нездоровится.

На ленч ожидали посла, и вряд ли в такой ситуации лорд или леди Валмер будут настаивать на присутствии дочери.