Патриция Райс - Мечты о счастье

Тупая боль вдруг сменилась острой, режущей, и шла уже спереди. Майя вцепилась в спинку стула, закусила губу и ждала, когда боль отхлынет. Доработалась! Боли начались несколько часов назад, но концентрировались больше в пояснице и не слишком мучили, разве что понемногу крепчали.

Когда стало легче, Майя осторожно присела на стул – и вздрогнула. Между ног стало горячо, на пол потекло.

Воды! Воды отошли! Боже милостивый, уже? Ну да, уже, в самый неподходящий момент. Почему бы и нет? Это история ее жизни.

Преждевременные роды!!! Нет, только не это! Не здесь! Не сейчас!

«Тихо, – сказала себе Майя, – тихо. Не паникуй. Первые роды длятся порой днями. То, что было, даже не схватка, просто... сильнее обычного разболелась спина и отдает в живот». Цепляясь за перила и поминутно отдыхая, Майя спустилась в ванную нижнего этажа. Кухня тоже была внизу. Только теперь она сообразила, что после родов придется все время таскаться вверх-вниз и что это страшно неудобно. Правда, можно приспособить для жизни одну из незанятых комнат рядом с классной, но как быть с детским криком? Вот если поменять местами школу и жилье... В любом случае что-нибудь можно придумать. Неразрешимых проблем не бывает.

В ванной Майя привела себя в порядок и прополоскала промокшее платье. Оставалось подтереть лужу наверху. Нужно было прихватить смену одежды. По пути к телефону пришлось переждать новый приступ боли, повиснув на портьере.

Куда позвонить? За вызов «скорой», раз нет медицинской страховки, выставят солидный счет. Нет, она не может себе этого позволить. Селене? У нее важная деловая встреча. Акселю? Он и так столько сделал для них с Мэтти, что не расплатиться вовек. Боже, Мэтти! Тереза встретит его у автобуса, но что потом? У девчонки нет ни братьев, ни сестер, она не привыкла заботиться о детях! Придется все-таки обратиться к Акселю.

Бросаясь в бега, она ничего не продумала, ни о чем не позаботилась. С этим у нее всегда были проблемы. Но как научиться планировать, если жизнь представляет собой череду непредвиденных обстоятельств? Надо было собрать чемоданчик на случай отъезда в родильное отделение, но он в одной из коробок – какой, оставалось гадать. Селена обещала найти для Мэтти няню на время родов, но Селена не всегда под рукой.

Но, но, но!.. Ничего, все как-нибудь устроится. Нужно только действовать с умом.

Майя подняла трубку и начала набирать 911, но вдруг поняла, что не слышит гудков. Телефон не работал.

Она в ужасе уставилась на трубку.

Нет, так не бывает! Все беды не могут разразиться одновременно! Как все это понимать? Знак свыше? Но как его истолковать? Меркурий на ущербе, а она и не заметила?

Морщась от боли, Майя побрела к окну. Почему может нарушиться связь? Упали столбы? Сорвало провода? Какая разница, если ремонтников тоже вызывают по телефону?

Она от души выругалась, мимолетно удивившись, что знает такие выражения. Побродив несколько минут по кухне, Майя продрогла и вспомнила, что совсем голая. Она закуталась в одеяло и продолжала ходить, уверяя себя, что это полезно. К тому же ходьба помогает мыслить.

Внезапно мышцы в нижней части живота сократились так сильно, что Майя закричала. Превосходно! Просто превосходно! Ничего себе, обычная боль в пояснице! Это схватка, настоящая схватка!

Нелепая надежда, что в первый раз рычажок могло заесть, заставила снова поднять трубку. По-прежнему никаких гудков.

Может, на счастье, Селена забыла свой мобильный телефон?

Порывшись в столе, Майя, конечно же, ничего не обнаружила и свирепо глянула на мертвый компьютер: в отсутствие связи сообщение не послать, так же как факс.

Что теперь? Пойти пешком? Где находится ближайший дом? Или ближе всего стройка, из-за которой и разгорелся весь сыр-бор? Интересно, в такую погоду там работают? Есть ли у них связь?

Из окна открывалась не слишком обнадеживающая картина. Казалось, на Северную Каролину обрушился один из тихоокеанских тайфунов. На подъездной аллее бурлили, размывая гравий, мутные реки. Очаровательный ручеек, обычно мирно булькавший в углу парка, переполнился и излился на цветник, превратив его в забитый листьями пруд, уровень которого поднимался буквально на глазах. Нечего было и думать пускаться в путь.

Тогда что же? Оставаться там, где сухо и тепло, и надеяться на перемены к лучшему: что связь наладится, или ребенок поймет, что еще не время, или... ну, все равно что!

Правильно, сказал внутренний голос. Он не хотел мокнуть под дождем.

Вспомнив, что электричество в порядке, Майя решила выпить чаю и послушать что-нибудь успокаивающее, тем более что не так давно Селена подключила к интеркому свой CD-плеер.

Это даст возможность все еще раз обдумать.

Промокший до нитки, продрогший до костей, Аксель на заплетающихся ногах поднялся на школьное крыльцо. В дорогих ботинках фирмы «Джонстон и Мерфи» чавкало и хлюпало, брюки были забрызганы грязью до колен, льняная рубашка, которую полагалось только сдавать в чистку, мокрой тряпкой облепила грудь и спину. Он тяжело, с присвистом дышал после кросса по пересеченной местности и был вне себя от страха до тех пор, пока не разглядел в окнах свет.

Майя в целости и сохранности, чего и следовало ожидать. А он полный болван. Ну ничего, надо только отдышаться.

За дверью Акселя приветствовал рев музыки – похоже, по всему первому этажу стояли усилители. Держась за притолоку, он стащил ботинки и носки. Хотелось совершенно избавиться от мокрой одежды, но Майя вряд ли пришла бы в восторг, явись он перед ней в чем мать родила. После короткого раздумья Аксель отказался от мысли привлечь ее внимание окриком (она могла быть в какой угодно части дома, за пределами слышимости) и прошлепал на кухню, в надежде найти там кофе. Не может же Селена пить этот ужасный чай с жасмином!

На кухне ожидало зрелище, от которого он замер в дверях.

В кресле-качалке, ранее украшавшей классную комнату, сидела Майя и пила чай. Одеяло, которым она была обмотана, оставляло обнаженными плечи, еще более белые на фоне рыжих локонов. При виде Акселя она улыбнулась дрожащими губами, с таким облегчением, что сердце у него сжалось.

– Вместо рыцаря – Дева на белом коне! Вы готовы принимать роды?

Ноябрь 1945 года

«В церкви она устроила целое представление: сорвала с Долли шляпку и швырнула мне в лицо. Это почти стоило мне места. Правда, я все объяснил старику и поклялся, что улажу дело, но хотя шел к Хелен порвать наши отношения, снова оказался у нее в постели.

С ней так легко смеяться! С ней верится, что жизнь – это нечто большее, чем каторжный труд в конторе. Она не женщина, а демон-искуситель. Я хочу ее безумно, страстно, каждый день и каждый час!

Сегодня я отправил ей чайный сервиз своей матери. Чайник не подходит к чашкам, но она поймет».

– Что?! – страшным голосом закричал Аксель. – Роды?!

– С радостью предложила бы вам чашку чаю, но, думаю, лучше сразу поехать в больницу.

Майя высвободила босые ноги из-под одеяла и поднялась. Ногти на пальцах были накрашены лаком цвета темной меди. Аксель уставился на них. Раз уж отвести взгляд было выше его сил, приличнее смотреть на голые ноги, чем на голые плечи.

– В больницу, – тупо произнес он. – Правильно.

Ошеломленное сознание категорически отказывалось функционировать. Начались роды. «БМВ» застрял в грязи милях в полутора дальше по дороге. Майя стояла перед ним совершенно голая... ну, если не считать одеяла.

– Аксель! – окликнула она. – Что с вами? Он собрался с силами и перевел взгляд на ее лицо. Обострившееся от постоянного недоедания, оно тем не менее светилось внутренним светом, а глаза сияли, как два огонька цвета морской волны, озаряя, казалось, всю ее фигуру, весь каскад темно-рыжих волос. Она готовилась стать матерью – прямо сейчас. Сердце Акселя снова стеснилось, на этот раз от слепого ужаса.

– Надеюсь, вы уже вызвали «скорую»? – пролепетал он.

– Связь нарушена, иначе чего ради я сидела бы тут и ждала, пока кто-нибудь появится? Вы – мой избавитель. Я знала, что Господь не настолько жесток. Надо проверить, высохло ли платье.

Аксель нащупал в заднем кармане мокрых брюк мобильный телефон, не без труда извлек и дрожащими пальцами начал набирать номер «скорой».

– Пути Господни неисповедимы, – заметил он с иронией, в этот момент, пожалуй, не слишком уместной. – Моя машина осталась посреди дороги. Размытой и непроходимой.

Улыбка исчезла с лица Майи, и уже молча она ждала, прозвучит ли сигнал на другом конце линии. Телефон издал серию щелчков и потрескиваний, потом ритмично загудел. Ободряющие слова замерли у Акселя на губах, когда Майя скорчилась от боли. Он ждал ответа, не замечая, что руки сжаты в кулаки.

Услышав голос дежурной, он отрывисто объяснил, в чем дело и куда ехать, напомнил, что дорога в ужасном состоянии. Подумал – и на всякий случай повторил все это еще дважды. Дежурная, казалось, никак не могла взять в толк серьезность положения. Лишь чудом Акселю удалось не накричать на нее, но когда Майю снова скрутила схватка, он потерял всякий контроль над собой.

– Скорее, черт вас возьми! Если не поторопитесь, ребенок родится прямо на полу кухни!

Зазвучал другой, более деловой голос и начал давать указания. Аксель лихорадочно кивал, сжимая телефон так, словно решил его расплющить.

– Есть тут кровать? – крикнул он Майе.

– Есть изолятор, на случай... – она переждала схватку, – на случай вирусного заболевания. Я там все приготовила. Что? Они приедут?