— А кто её знает? Может, уязвлённое женское самолюбие? Может, просто от душевного одиночества? У неё ведь в этом городе никого нет, даже подруг.

— Что неудивительно, — хихикнула Наташка. — У такой мегеры не может быть подруг.

— Но у тебя же есть, — не сдержалась я от ехидства.

Наташка скривила гримасу и фыркнула как кошка:

— Фыр-р-р-р… очень смешно.

Роман в голос засмеялся и прижал нас к себе сильнее:

— Девчонки! Вы потрясающие! Ещё немного — и в обеих влюблюсь.

— Хм, размечтался, — освободилась Наташа от его руки и королевской походкой ушла в зал.

— М-да, напрасно ты раскрыл тайну, — подумала я вслух.

— Да это и не тайна вовсе, — ответил Рома. — Все об этом знают, даже их родители. Но при этом все делают вид, что не знают. — Снова рассмеялся он, потом предложил мне: — Ну что? Идём обратно? Веселье в самом разгаре.

Поймала себя на мысли, что мне совсем не хочется туда идти и снова видеться с этой Мэри, особенно после её злой шутки. Если это, конечно, действительно шутка, а то что-то ещё сомневаюсь. Если это так — не потащат же они нас силком в загородный дом? В любом случае, Наташку я не брошу! Набравшись смелости, пошла в зал.

А веселье тут действительно в самом разгаре. Певицы правда уже нет, но это понятно — она свой номер отработала и теперь, наверно, уже летит обратно в свою Америку или, может, ещё к кому на днюху. Зато теперь в самом центре танцуют профессиональные танцоры: парень с девушкой, полуодетые, под энергичную музыку изображают страсть. Практически все присутствующие их подбадивают: хлопают, кричат, свистят. Я боялась, что сейчас они ещё больше разденутся и движения их станут более откровенными, но нет — всё прошло в рамках приличия, если, конечно, это можно таковым считать. И танцевали они довольно хорошо, при том, что девушка была на высоких каблуках.

Всё их выступление Наташа смотрела с грустным лицом: опять начала переживать о своей несостоявшейся карьере танцовщицы. Почему ей так не везёт в последнее время? Куда бы она не пыталась устроиться — нигде не взяли. В Москве она танцевала в какой-то группе, но и то недолго. Почему ушла? Не рассказывает. Когда она о чём-то сильно переживает, всегда держит в себе. Я говорила Наталье, что так нельзя, надо выговориться, но она отвечала, что не хочет свои проблемы выливать на лучшую подругу. Это не касается любовных переживаний — тут она может поделиться, поплакать вместе со мной… потом быстро приходит в себя и опять смотрит на жизнь с мечтой о счастье.

После этих танцоров все стали возбуждённые, бурно обсуждали их выступление, разбрелись по своим столикам, начали поднимать тосты за виновника торжества. Я немного пригубила вино, а Наталья, естественно, не пила и, что самое приятное, никто не стал на этом настаивать — отнеслись к этому спокойно, не стали задавать банальных вопросов, которые я, бывало, в таких случаях слышала: “А почему ты не пьёшь? А ты чего, болеешь, что ли?” Или вот это, самое противное: “Не уважаешь?”

Я немного расслабилась, наверное — вино помогло, и стала чувствовать себя как в своей компании. Тем более, что Глеб и Роман старались нас развлекать шутками, аннекдотами, прикольными историями из своей жизни. Наталья и я от души смеялись, а Мэри — либо загадочно улыбалась, либо была серьёзной. На меня эта дама старалась не смотреть, но зато почти постоянно смотрела на Наташу, ловя взглядом каждое её движение в сторону Глеба, даже если подруга просто, смеясь, слегка наклонит голову в его сторону или рукой заденет его плечо, с возгласом: —" Да ладно! Неправда!"

Несколько раз мы выходили танцевать, Мэри оставалась сидеть на месте. У меня даже был порыв вытащить и её на танцплощадку, но, вспомнив её злую шутку, передумала. В конце концов — никто не заставляет её сидеть и скучать, глядя на нас. Сама захотела вести себя, как королева — вот и флаг ей в руки! А мы — девчонки простые, когда надо — весёлые, когда надо — серьёзные.

Наташка так и крутилась возле Глеба, иногда даже, забывая о приличиях, лезла обниматься. В эти моменты его жена начинала заметно нервничать, ёрзая на своём месте, поправляя то причёску, которая была и так идеальна, то платье, как будто ей в нём неудобно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я пару раз пыталась одёрнуть подругу, говоря ей на ухо:

— Не забывайся, он женат… веди себя прилично.

На что она мне отвечала:

— Отстань… зануда.

Роман несколько раз в танце пытался обнять меня, я пресекала его действия, уворачиваясь и отстраняясь, при этом строгим взглядом дала понять, что я не заигрываю. К концу веселья он перестал это делать и старался вообще больше ко мне не подходить.

К утру все потихоньку начали разбредаться. Подходили к виновнику торжества, ещё раз поздравляли, через объятия и рукопожатие — прощались. Мужчины, естественно, предложили нас подвезти, я отказалась, на что подругая моя громко вздохнула, но говорить ничего не стала.


Дома мы с удовольствием сняли туфли с каблуками и легли спать в одежде прямо в гостиной, на разложенный диван — не было сил и желания подниматься на второй этаж. Вырубились, как убитые. Проспали до обеда.

— Слушай, — простонала Наташка. — Почему такая несправедливость? Пила ты, а башка болит у меня.

— Это тебе в наказание за то, что с женатым флиртовала.

— Ууууу, опять ты! Ой-ё-ё… — сморщилась она от боли. — Даже от собственного голоса голова трещит.

— Да опять. На своей шкуре знаю каково это, когда муж изменяет.

— Скажи лучше своей разлучнице спасибо, что от такого мудака тебя спасла. А то ты до сих пор бы жила с этим деспотом. В любом негативе можно найти позитив, а в твоём случае — особенно.

— Значит, ты у нас теперь что-то вроде спасительницы, — рассмеялась я.

— Ничего смешного. Ты же слышала, что Рома сказал — у них нет полноценных отношений, значит, путь открыт.

— К чему путь?

— С сердцу богача, — довольно улыбнулась Натка.

— А как же Рома? Больше не интересен?

— Рома будет запасным вариантом.

На такое заявление я лишь широко раскрыла глаза.

— Да-да, не надо так на меня смотреть, — сказала она и добавила: — Жизнь и так коротка, поэтому надо успевать брать от неё всё, использовать все варианты, чтобы потом не сожалеть, что что-то упустила.

М-да, с такой философией трудно спорить, поэтому я не стала возражать, а спокойно побрела на кухню заваривать нам кофе.

***

Наташка уже успела принять душ, теперь сидит за столом в махровом халате и в полотенце на голове, ест приготовленный мною омлет и пьёт кофе.

— Ммм, как вкусно, у тебя просто талант, — похвалила меня подруга.

— Приготовить простой омлет талант не нужен.

— Не скажи, — помахала она передо мной вилкой, — я вот к примеру родилась криворучкой, поэтому даже яичницу не могу пожарить, пыталась два раза — даже яйцо нормально разбить не могу, пришлось потом оба раза скорлупу из блюда выковыривать.

— Во всём нужна тренировка, с первого раза мало у кого получается. Не зря же говорят “ первый блин комом”.

— Не получается у меня готовка, только танцевать сразу получилось. Даже учителя поражались моей природной пластичности и как легко я улавливаю ритм, а про харизму и говорить нечего.

“Что же тебя тогда никуда не берут?” — хотелось мне сказать, но я деликатно смолчала, решив, что не стоит ей портить настроение. В мире шоу-бизнеса всё так сложно, талантиливых на самом деле очень много, просто не каждый может пробиться без посторонней помощи никуда. Вот поэтому подруга и ищет себе состоятельного, чтобы смог ей помочь исполнить мечту.

Закончив трапезу, Натка отодвинула от себя тарелку и, встав из-за стола, пошла в зал.

— Наташ!

— Ааааа?!

— Может, хоть раз помоешь за собой посуду? И не надо мне говорить — "Отстань, зануда", просто возьми и помой!

Наталья с недовольным лицом вернулась, взяла тарелку с кружкой и, включив воду на большой напор, начала их мыть, при этом брызги летели всюду: на пол, столешницу, на её халат. Закончив, поставила посуду в сушку, вытерла руки о кухаонное полотенце и, как ни в чём не бывало, пошла обратно в зал.

Посмотрев на лужи воды вокруг мойки, я тяжело вздохнула и крикунал ей:

— Скажи, ты это нарочно сделала?

— Что?

— Воду за тобой кто вытирать будет?

Теперь она вернулась, с психом оторвала от рулона кусок одноразового полотенца и начала яростоно вытирать столешницу:

— Да как же ты достала со своей чистотой! Вообще-то я у тебя в гостях! Гостей не принято заставлять убираться.

Скрестив руки на груди, напомнила ей о том периоде, когда я жила у неё в квартире около полугода. Почему-то тогда убирала и готовила тоже я, не смотря на положение гостя. Она ответила, что меня никто не заставлял. Конечно, не заставляла, но и не останавливала.

— Наташ, признайся, что ты неряха, — посмеялась я.

— Признаюсь! И что дальше? — бросив полотенце на пол и ступив на него ногой, начала вытирать лужу, на самом деле только больше размазывая. — Зачем мне это надо? У меня слуги будут!

— Пока что твоей слугой являюсь только я, — снова я засмеялась.

— Смейся- смейся, вот выйду замуж за Глеба — обзавидуешься.

Я удивлённо подняла брови:

— Ты серьёзно на него нацелилась? Не забывай: браки по расчету гораздо крепче.

— Браки держатся на сексе, а если его нет — неизбежно распадаются. Я лишь приближу их развод, только и всего.

— Не связывлась бы ты с ними. Эта Мэри, судя по её последней выходке — коварная женщина, как бы чего ещё не подстроила.

— Пусть только попробует, зубы сломает. Я — не ты, за себя смогу постоять, — закончив тереть пол, она двумя пальцами взяла с пола полотенце и с брезгливостью выкинула его в ведро, потом обратилась ко мне: — Ну, а теперь ты давай в душ и бегом одевайся.