Оксана Алексеева - Мечтать полезно, милый босс!

Игорь рыкнул и резко отпустил ее. Отвернулся, но заговорил вдруг спокойно:

– Отлично. А давай дадим ему поводов для ревности, Кать. Это ведь ничего, что я и сегодня тебя домой отвезу?

– О… ты действительно готов пойти и на такое ради помощи мне? – Катюша не могла определиться с тем, как относиться к такому самопожертвованию.

– Почему нет? – его улыбка почему-то стала хищной. – Мне все равно в свободное время делать нечего, ты знаешь. Кстати, в пятницу мы идем на свидание. Я закажу столик.

Катюша потеряла вообще все нити разговора, потому и слова произносила медленно, с большими паузами:

– А… как… Славка узнает… о свидании?

– Оставь это отделу кадров. Я вообще удивляюсь, как эти шпионки до сих пор не вычислили, сколько времени мы проводим вместе. Доверься мне – мы такую историю любви разыграем, что он локти свои сожрет.

– Э-э… Спасибо? – Катюша не была уверена.

– Пожалуйста. Мне не сложно.

– Э-э… Я тогда пойду.

– Нет, стой. Надо потренироваться целоваться, чтобы если придется разыгрывать полновесный спектакль, то все выглядело идеально.

– Э-э… Игорь, кажется, в субботу мы отлично потренировались. Любой бы зритель поверил…

– То есть я тут ради твоего спектакля собственным временем жертвую, а ты ради того же спектакля даже на репетицию заглянуть не хочешь?

– Э-э…

– Я пошутил, Кать. Иди уже работай, – он улыбнулся.

Катя выдохнула и тут же засмеялась:

– Да я сразу так и поняла! Спасибо! – и поспешила улететь в приемную.

Игорь еще некоторое время постоял на месте – место просто оказалось очень удобным, чтобы стоять. Кабы не дела, то он и до завтра мог бы в этой точке торчать и пытаться хоть что-то понять – в себе или в ней. Ведь была мысль составить прямой разговор! Объяснить, что так и так, никаких случайностей, что она ему, быть может, очень давно симпатична, и им обоим, быть может, пора уже со всей ответственностью признать, что никаких случайностей не было, этот порыв субботний – был совершенно предсказуем. Не тогда, так в другой раз произошло бы то же самое, потому что Игорь этого хотел. И Катя, вполне возможно, тоже хотела. А если она в этом не слишком уверена, то можно повторять до тех пор, пока и ей очевидно не станет – они подходят друг другу, их тянет друг к другу, а их поцелуи действительно выходят такими, что любой зритель бы поверил…

Он этого не сказал ни утром воскресенья, ни позже – не потому, что рисковал получить отказ, а потому что точно знал, что будет отказ. Она никого не видит, кроме этого своего Климова. Но рано или поздно и до нее, тормознутой, дойдет. Игорю с признаниями спешить не стоит, но нельзя и пропустить тот самый момент, когда она очнется от лет тупого забытья. Хотя с поцелуем он зря не настоял. Можно же и момента ждать, и хоть что-то от процесса получать.

А если кто не в курсе, то и на рынке новой фирме никто не рад. Потребители пока о ней не знают, зато чуткие конкуренты уже ведут носом и улавливают появление чужеродного запаха. И первые клиенты, оплачивая первые счета, все бурчат себе под нос – дескать, там-то цены меньше, а тут-то вон даже того-то нет. Потом, спустя месяцы или годы, они же сердечно благодарят и уже сами не помнят о том, с какими нервами и усилиями целый штат профессионалов формировал в них устойчивый спрос.

Игорь этот путь уже проходил, с Екатериной должно быть проще. Но из первого опыта он уяснил одно: все неучтенные факторы обязательно рано или поздно выстрелят против цели. Просто обязательно, без каких-то исключений. И, как следствие, надо сократить все неучтенные факторы до минимума, а начинать устранять с самых сложных. Самый сложный обозначился сразу, тут и думать не пришлось.

За пятнадцать минут до конца рабочего дня он накидал Екатерине столько заданий, что она до десяти вечера голову поднять не сможет. Она что-то буркнула под нос, но покорно кивнула. Все-таки из нее вышел превосходный секретарь, хоть всем секретарям в пример ставь. И разве Игорь виноват, что как раз утром ему потребуется сто восемьдесят копий предпоследнего черновика юридического договора с фирмой, которая еще пока даже не в курсе, что назначена целевым партнером? И что каждый лист непременно должен быть пронумерован от руки, прежде чем наборы будут подшиты в отдельные папки. Игорь точно не виноват. Он вообще целой стопкой бумаги пожертвовал ради этого.

Дверь самый устрашающий фактор открыл ему сразу же и окинул удивленным взглядом:

– Игорь Валентинович?

– Здравствуйте, Лидия Ивановна! У меня острая нехватка чая в крови. Спасете?

Она пыталась заглянуть ему за плечо:

– А Катерина где?

– Понятия не имею. У кого-то из подруг? – предположил Игорь.

– Может быть… Просто я уже привыкла, что вы неразлучной парочкой перемещаетесь, – она наконец-то отступила в сторону. – Проходите, напою вас чаем, раз уж сама пообещала. Вот бы знать сразу, что вы это припомните! Вы голодный? Я там курицу жарю.

– От курицы я еще ни разу в жизни не отказывался, Лидия Ивановна.

– Ну… проходите тогда живее, а то нам с вами обугленные кости сосать придется.

Игорь терпеливо дождался начала трапезы, он спешить совсем не собирался, и Лидия Ивановна его опередила:

– Знаете, Игорь Валентинович, я человек прямой, потому прямо и спрошу – чего вам надо? Уж точно ведь не чая с подгоревшей курицей.

Игорь вздохнул и отставил тарелку. Посмотрел в испепеляющие глаза прямо:

– Верно. Мне нравится Катя. А к вам я приехал затем, чтобы заручиться вашей поддержкой и безграничной помощью, потому что Катя всем хороша, но переклинов в ее голове слишком много.

Женщина растерялась, такого поворота она точно не ожидала:

– Не поняла… Это ее прокачка так сработала?

Игорь усмехнулся:

– Не думаю, что прокачка. Сама она так сработала, а прокачка только обнажила ее характер, вытащила на поверхность все ее достоинства. Так что скажете?

Лидия Ивановна взяла себя в руки мгновенно и расхохоталась со злостью:

– Что скажу? Что мой цветочек не для таких лапищ рос! Что грош цена таким чувствам, которые возникли только потому, что она шлюхой вырядилась! Вот что я скажу, ясно?

– Вы очень ошибаетесь…

– Да пошел ты!

– Вы. Да пошли «вы», – терпеливо поправил Игорь. – Панибратство неуместно, пока я начальник вашей дочери. Хотите мне тыкать – так запросто. Сразу после того, как мы с Катей начнем встречаться.

От такой хладнокровной атаки Лидия Ивановна опешила и решила все-таки эту тему пока не оспаривать – тип оказался настолько наглым, что с ним вообще проще сразу разодраться, чем что-то доказать.

– Допустим, – согласилась она и прищурилась. – С какого перепуга вы, – она выделила это слово ядом, – Игорь Валентинович, вдруг решили, что я вам стала бы помогать?

– Потому что вам не нравится Климов, – Игорь развел руками.

– О, Климов мне очень не нравится! – она плескала сарказмом. – Да вот только он нравится мне намного больше избалованных богатых эгоистов, которые думают, что имеют право вообще на все!

Игорь и не думал обижаться, ведь доля правды в ее словах была:

– А я вам иначе скажу. Я настолько избалованный богатый эгоист, Лидия Ивановна, что вашу дочь все равно в покое не оставлю. С вашей помощью или без. А вам ее рано или поздно все равно кому-то уступить придется – так уступите мне. Я хотя бы знаю, что с таким сокровищем делать. В отличие от моих штатных юристов.

– Да что с вами такое? – она раздраженно повела плечом. – Неужели любовь с первого взгляда? Или моя Катерина настолько хорошая?

– Не с первого и не со второго, а примерно с корпоратива, хотя до того как-то просто не осознавалось. Самая лучшая. Но смею заметить, что она все-таки обычная девушка. Мне не по статусу за такой бегать. Я ж, посмотрите, просто клад.

– Клад, ага. Болван самовлюбленный… Так не бегайте!

– Вынужден. И оттого сильно раздражаюсь. Я в последнее время вообще не могу с этим раздражением справиться. Помогите. А мы дочку в вашу честь назовем – Лидия-Ивановна Игоревна.

Он все-таки заставил ее усмехнуться. А когда человек смеется, то у него резистентность к психологическим атакам снижается. Лидия Ивановна это тоже знала, потому снова нахмурилась:

– А я-то что сделать могу, даже если бы захотела? Катерина ведь все мне наперекор делает! Не заметили?

Наконец-то разговор пришел в конструктивное русло, а то все хиханьки да оскорбления:

– Вот в том и разгадка, Лидия Ивановна. Заметил, конечно, потому и посчитал вас самым ценным игроком на поле. Начните Климова нахваливать. У вашей Кати только на вас фильтр не стоит – точнее не так, она в штыки воспринимает все, что вы говорите. Грех это не использовать.

Лидия Ивановна очень обиделась, потому что даже оспорить не могла:

– Это вы так мне настроение хотели поднять?

– Нет. Я настроение только себе поднимаю, остальные вольны присоединяться или кочевряжиться.

– До чего ж вы скользкий тип, сил нет! Палец в рот не клади, по самый локоть отгрызете.

– О, я вам хотел такой же комплимент отвесить, но растерялся. Так что, Лидия Ивановна, вы заинтересованы в том, чтобы сделать свою дочь счастливой со мной? Потому как альтернатива мне – только Климов. А это не Климов будет повышать ей зарплату.

– Кхм… Насколько повышать?

– Ваша меркантильность мне особенно импонирует, любимая теща. Мы с вами как две половинки одного целого. Я пойду, пожалуй.

– А как же ответ? – удивилась она. – Лести недостаточно, чтобы меня пронять! Я жизнь прожила, и мой прагматизм возник не на пустом месте! Отец Катерины тоже в уши умел заливать так, что в любой умной бабе дуру пробуждал. А потом я алименты с него через суд стрясала. У меня иммунитет на таких проходимцев!

– Тогда будьте прагматиком до конца, Лидия Ивановна. Если вы твердо уверены, что через несколько лет мы с Катей разбежимся, то и придерживайтесь этого варианта. Например, прикиньте в уме, сколько она получит после развода со мной и сколько после развода с Климовым. Да я ж находка для судебных приставов, им только команду дай. До свидания, Лидия Ивановна, было приятно поболтать.