Горожане вернулись к повседневной деятельности. По дорогам тянулись повозки, на рынках царила суета. На холмах, что защищали город от северных ветров, паслись овцы, причем стада были столь обильны, что порой занимали весь склон от подножия до вершины. Пока Кимбра ела и размышляла над очевидным богатством и процветанием города, Брита втащила через порог тяжелый сундук. Ни Марта, ни Кирла и не подумали прийти ей на помощь. Кимбра в изумлении уставилась на сундук.

— Да ведь это мой!

В самом деле, именно в нем она держала свою одежду в Холихуде, как будто целую жизнь назад.

— Леди… — начала Брита, но умолкла под предостерегающим взглядом Марты.

— Лорд Вулф приказал внести это сюда, — обратилась та к Кимбре. — Он сказал, что в нем твои вещи.

Кимбра приблизилась к сундуку, присела перед ним и откинула крышку. Сверху стоял сундучок поменьше размером и изящнее видом. Она с трепетом заглянула в него, едва осмеливаясь верить собственным глазам.

— Лекарства…

Кроме этого, здесь находилось все необходимое для шитья, в том числе пяльцы с недоконченным вышиванием; принадлежности для письма и все ее записи по врачеванию; лучшая одежда. Все это было уложено так тщательно, что вполне благополучно пересекло океан — без сомнения, на том самом корабле, на котором, по словам Вулфа, не было ни единой лишней тряпки, что могла бы послужить ей одеждой.

Кимбра скомкала палевый щелк любимого платья.

— Что-то не так, леди? — осведомилась Марта.

— Ничего, — процедила Кимбра.

Она выхватила из сундука первое, что попалось под руку, и начала одеваться.

Брита поспешила на помощь, которую Кимбра с улыбкой приняла и за которую потом поблагодарила девушку, вызвав этим неодобрение Марты. Затем смуглянка принялась убирать в комнате, а Кирла занялась волосами Кимбры, делая при этом лестные замечания, но таким тоном, что они никак не могли сойти за комплимент, скорее за упрек. К тому же она чересчур резко вонзала в волосы гребень, словно надеялась оставить на коже головы царапины.

— Наверное, нелегко за такими ухаживать!

— Раньше меня всегда причесывала нянька… — начала Кимбра, надеясь сделать беседу более светской, но вспомнила Мириам и не могла продолжать.

Больно было думать о том, как эта добрая старушка изводится страхом за свою подопечную, пока та без стыда и совести купается в варварской роскоши. До сих пор Кимбре удавалось держать негодование при себе, но путешествие закончилось, она была на месте назначения и имела право знать, что для нее уготовано.

— Я желаю говорить с лордом Вулфом, — заявила она, вставая.

Марта, не ожидавшая ничего подобного, в первый момент растерялась, но потом сделала отрицательный жест.

— Придется подождать, пока он тебя не позовет.

Девять дней дороги, подумала Кимбра. Девять долгих дней ожидания и беспокойства. Девять дней на грани отчаяния.

— Ну уж нет! — сказала она и пошла к двери.

Глава 5

— Что-то я никак не могу взять в толк. Объясни еще раз, понятнее. Помнится, ты отправился в поход ради ужасного, но справедливого возмездия, а теперь собираешься потакать каждой прихоти этого изнеженного создания, баловать и лелеять ее!

Вулф испепелил взглядом человека напротив — того, кто явился встретить его на мол. Сейчас они сидели за столом в трапезной, где те из его людей, кто еще не успел обзавестись семьей, спали в те немногие часы, которые проводили под крышей. Вокруг громадного очага стояли столы и скамьи, в стенах были ниши с лежанками под меховыми покрывалами. Стены, как и в каждом жилище викингов, были увешаны оружием и боевыми трофеями. Стол, за которым сидел Вулф, стоял на некотором возвышении, чтобы его можно было видеть из любого угла трапезной.

Сейчас громадное помещение было пусто, лишь женская прислуга бесшумно сновала между столами, готовя их к вечерней трапезе.

Вулф поднес к губам рог, сделал добрый глоток эля и снова перевел хмурый взгляд на собеседника.

— Она обманула мои ожидания.

Столь лаконичное объяснение вызвало благодушную ухмылку у человека, известного от ледяных северных морей до теплых вод Средиземноморья под именем Дракон.

— Вот как? У меня не было времени составить впечатление — ты умыкнул ее с причала прежде, чем я успел бросить взгляд. Какова она, эта женщина?

С минуту Вулф собирался с мыслями.

— Какова? Она добра, это главное. Когда мы сидели под замком, леди Кимбра принесла нам одеяла, еду и даже эль. Позднее я подслушал, как она сожалела о жестокости мира.

— Скажите на милость! — Глаза Дракона сузились. — Если она и вправду добра, почему отказала тебе и поставила крест на твоей мечте о мире?

— По ее словам, она знать не знает о моем предложении.

— Ах, значит, это Хоук!..

— Леди Кимбра утверждает, что и он тут ни при чем, — резко перебил Вулф. — Он вроде желает мира.

— Ну надо же! Что ж, теперь у него есть шанс это доказать.

Вулф издал неопределенный звук согласия и вернулся к элю. Это была всего лишь попытка отсрочить неизбежное, ведь он так и не собрался с мыслями для объяснения, а это бы очень не помешало. Он сделал еще пару глотков, наблюдая за Драконом поверх края рога, и потому заметил, как тот приподнялся на скамье, глядя в сторону двери. Вулф повернулся и тоже встал, на всякий случай ухватив брата за плечо.

— Да ведь это красотка!

— Знаю, — буркнул Вулф.

Отделенная от него решеткой подвального окошка в Холихуде, Кимбра была самим совершенством. Сейчас, в простом льняном платье с пояском и скромным вырезом у самой шеи, она казалась воплощением чистоты и прелести. Под мантией роскошных голос, с ярким румянцем на щеках, она шла через зал так, словно имела на это право.

Вулфа осенила безумная догадка, что перед ним сама Фрейя — божественная супруга Одина, наделенная всеми правами высшего существа. Во всяком случае, Кимбра находилась под покровительством Фрейи с самого рождения. Как иначе объяснить то, что смертной женщине дарована внешность богини?

Мальчишка-подручный, которому взбрело в голову именно в этот момент войти в зал из кухни, врезался в каменную колонну, так что миски с подноса разлетелись по полу. Он едва ли заметил это, поднимаясь медленно, как в трансе. Впрочем, в трансе находились все, даже тот, кому пора уже было привыкнуть. Когда Вулфу наконец удалось стряхнуть наваждение, он встал между Кимброй и братом. Дракон счел за лучшее снова опуститься на скамью, но не преминул вполголоса высказаться:

— Скажи спасибо, что мы братья, иначе я дрался бы с тобой за нее на поединке. Лучше сразу заруби это на носу, потому что не каждый викинг в округе связан с тобой кровными узами.

Вулф без него прекрасно знал, что Кимбра станет искушением для любого. Неодолимым искушением, быть может. Неудивительно, что Хоук держал ее взаперти.

— Я хочу говорить с тобой!

Она обратилась к Вулфу певучим, бархатным голосом, хотя в глазах ее тлел огонек гнева. На Дракона она не обратила внимания, и это обнадеживало. Он был мужчиной видным, пользовался у женщин заслуженным успехом.

— Мы поговорим, но не здесь.

Вулф взял Кимбру за локоть и вывел все в те же двери, распахнутые для теплого морского бриза. Она не противилась, хотя было заметно, что слова так и рвутся у нее с языка. Вулф молчал, даже когда они уже поднялись на одну из сторожевых башен форта, отчасти давая Кимбре перевести дух, но еще больше для того, чтобы тишина стала для нее невыносимой. Он знал, что последует взрыв, и ждал его.

— Ты! — воскликнула Кимбра, сжимая кулаки. — Понимаешь ли ты, что натворил? Должен понимать, если у тебя есть хоть капля разума! Хоук явится за мной, и тогда уж быть войне! Ты этого хочешь?!

Вулф промолчал.

— Я должна написать брату, что мне не причинили вреда!

Никакого ответа.

— Как ты намерен со мной поступить?

— Лучше спроси, как я намерен поступить с твоим братом.

— Что? — Кимбра побледнела.

Вулф медленно поднял руку — крепко сбитую, тяжелую от мышц, перевитую крепкими сухожилиями и словно созданную для того, чтобы держать меч. Этой рукой он указал вниз, на побережье.

— Там твой брат встретит смерть.

Последние лучи заходящего солнца окрасили воду бухты зловещим багрянцем, словно кровью. Кимбра прижала руку к сердцу.

— Но почему?! У тебя нет причин желать ему смерти!

— Кто не со мной, тот против меня. Я дал твоему брату шанс стать моим союзником в борьбе против датчан, равно опасных для нас обоих. Он бросил мне в лицо оскорбление, а значит, умножил число моих врагов.

— Но ведь он не…

— Разговор окончен! Ты сказала, что Хоук придет за тобой, и я рад это слышать. Он найдет здесь свою смерть, и у меня станет одним врагом меньше. Оскорбление будет смыто кровью.

Вулф схватил Кимбру за плечи — намеренно грубо, чтобы она ощутила его силу, — и повернул к кроваво-красным водам бухты.

— Смотри туда! Запомни, как это выглядит. Там, внизу, твой брат будет лежать мертвый. В луже собственной крови и крови своих людей. Последним, что он увидит, будет стена, на которой мы сейчас стоим.

— Нет! Нет! — крикнула Кимбра, извиваясь в его руках.

Вулф безжалостно усилил хватку.

— Если только… если только ты не спасешь его.

Она подняла полные слез глаза.

— Что я должна сделать?

— Хоук все еще ничего не знает о твоем местонахождении, ведь мы постарались не оставлять следов. Возможно, он думает, что все это происки датчан, чтобы вынудить его принять их условия. Я пошлю Хоуку весть о том, как обстоит дело. Он явится, и все будет зависеть от того, что он здесь увидит. Твой брат может найти тебя рабыней, униженной и поруганной, и тогда ему ничего не останется, кроме мести. Будет сражение, в котором он падет. Но если он найдет тебя почитаемой, всем довольной и в полной безопасности, то вынужден будет смириться и принять то, от чего так надменно отказался несколько месяцев назад. Тогда я отпущу его восвояси.