Эмилия Грин - Мажор

В переводе с его языка это означало примерно следующее: «Ближайшие полчаса тебе удастся избежать приставаний, а вот потом я за себя не отвечаю…»

Мы замерли, напряженно глядя друг другу в глаза. Зрачки парня были расширены. Он облизнул кончиком языка металлическое кольцо в губе, сложив ладони на груди. Очевидно, одновременно вспомнили о раскаленных прикосновениях и страстных поцелуях посреди переполненной гостиной. Под натиском его взбудораженного взгляда низ живота защекотала волна предательского тепла. Боялась представить, что будет, когда мы окажемся в одной кровати…

Боже!

– Прими горячий душ. В ванной есть всё необходимое. Я скоро вернусь. Предлагаю немного пооткровенничать перед сном. Хочу, чтобы мы лучше друг друга узнали…

– Феликс, я не собираюсь с тобой спать. Вернее, мы будем только спать… – нервно пожала плечами, в то время как на заросших щеках главгада неожиданно проступили обаятельные ямочки.

Их еще не хватало…

– Как скажешь, – насмешливо бросил он, скрываясь за дверью.

Не могла заставить себя вылезти из душа минимум полчаса. После водных процедур в общаге я испытывала настоящее блаженство. Натирала кожу упругой мочалкой, стараясь смыть все эти жадные прикосновения…

Когда, наконец, вышла, обнаружила на стиральной машине новую зубную щетку, расческу, несколько банок с заморскими кремами, а еще белоснежную футболку с баскетбольным мячом. Очень мило. Только тут до меня дошло, что все мои вещи остались в комнате Ангелины, поэтому, скрипя зубами, пришлось облачиться в предложенный Железновым вариант. К счастью, его футболка на мне больше смахивала на платье – я в ней просто утонула. Почистила зубы, расчесала влажные волосы и вернулась в спальню.

Феликс сидел на кровати и смотрел на меня не мигая. На секунду глаза парня сузились: в них появилось нечто дикое. Прочертив взглядом линию от моих бёдер до щиколоток, он хрипло процедил.

– Золотце, хочу тебя… угостить…

Только тут обратила внимание, что он держал в руках бутылку вина, а чуть поодаль на столе стоял поднос с разными лакомствами.

– Что это значит? – сердито отчеканила, сведя брови.

– Пино-менье… Помнишь? – расплываясь в самодовольной улыбке, ответил шантажист.

– Я не собираюсь с тобой пить, – угрюмо буркнула, присаживаясь на край кровати.

– Почему бы не выпить немного десертного вина перед сном? Я просто хочу, чтобы ты расслабилась и прекратила смотреть на меня, как на ожившего черта…

– После всего, что ты сделал, трудно смотреть на тебя иначе, – честно призналась я.

– Но тебе ведь всё это жутко нравится. Признайся, Злата? – выдал тягучим низким голосом, выжидающе заглядывая в глаза.

– О чем ты, Железнов? – сминая край футболки, неуверенно пробормотала.

– Я ведь заприметил тебя гораздо раньше…

– Что? – изумленно выдохнула, ощущая, как кровь вспенилась в жилах.

– В тот вечер ты разносила напитки, с таким неподдельным интересом глядя на весь этот балаган, что я никак не мог перестать за тобой наблюдать… – еле слышно проронил Феликс, через голову стягивая футболку. Озадаченно усмехнулась, стараясь скрыть замешательство и не пялиться на идеальные косые мышцы его живота. – Я видел в твоих глазах смесь осуждения и желания. В глубине души тебе самой хотелось стать частью этого сверкающего общества… Неужели я неправ? – расстреливая колючим взглядом, поинтересовался «цыган».

– Ты неправ, – глухо отозвалась я, опуская голову.

– Любая другая бы на твоем месте радовалась, что Кантемиров – пятый по версии «Форбс» – предложил обменяться телефончиками и шлепнул по попке. Он очень щедрый мужик – дарит всем своим любовницам тачки и цацки, а ты так оскорбилась… – губы парня изогнулись в лукавой усмешке.

– Зачем ты всё это говоришь? – устало пробормотала я.

– Отпусти себя. Покажи настоящую. Хватит играть эту долбанную роль хорошей девочки. Хорошие так не целуются…

– Железнов…

Наши взгляды схлестнулись, и от этого столкновения на теле наэлектризовался каждый волосок.

– Я всего лишь хочу угостить тебя своим любимым вином. Какие проблемы? Бутылка закрыта, можешь открыть штопором, если не доверяешь мне…

– Ну, хорошо… – нехотя согласилась после небольшой паузы. – Но я не собираюсь пить одна, – послала в него ледяной взгляд, в глубине души понимая – в словах мажора есть рациональное зерно. Какая провинциалка в восемнадцать лет не мечтает о красивой сытой жизни в Москве?!

– Я бы с удовольствием. Но для твоего же блага будет лучше, чтобы я этого не делал… – задумчиво выдал собеседник, заворожено разглядывая мои обнаженные щиколотки.

– Почему?

– Вино лучше не мешать с успокоительным… – хмыкнул Феликс, и мне стало не по себе – кажется, он говорил на полном серьезе.

С самой первой встречи во взгляде парня сквозило нечто пугающее. И теперь я решилась переночевать в одной клетке с хищником. Браво, Злата! О том, чем всё это может закончиться, страшно было даже подумать…

– Ты говоришь так, будто… – я замялась. Успокаивало только то, что в доме полно других людей.

– Я говорю так, потому что как только закрываю глаза, представляю тебя обнаженной в моих руках. У меня крыша едет, Мягкова…

– Феликс, прекрати… – непроизвольно облизнула губу, ощутив пульсацию между ног.

– А когда ты сидишь на моей кровати в моей любимой футболке… БЛ*ТЬ! – он шумно выдохнул, неожиданно срываясь с места.

– Эй, ты куда?

– В душ. Успокоительное тут бессильно…

– Господи… – ошарашено покачала головой, устремляясь к выходу из комнаты. Даже думать не хотелось, чем он там собирался заняться.

Не останусь больше ни на минуту с этим психом!

– Эй, золотце, ну ты чего?. Я же не хотел тебя напугать… Куда собралась? – догнал у самой двери Железнов, сгребая меня в охапку.

Сильные руки одержимо блуждали по телу, вызывая дрожь.

– Отвали! – закричала, изо всех сил толкая его в грудь, но вместо того чтобы отстать, Феликс приподнял меня, так, что ноги на пару сантиметров оторвались от пола. Он слабо улыбнулся.

– Не уходи. По правде говоря, я просто жутко боюсь облажаться…

Взъерошенные темные волосы покачивались в такт его движениям. Железнов положил ладони на мои бёдра и ближе притянул к себе. Я стояла как вкопанная, испытывая оцепенение. Неожиданно однокурсник забросил мои руки себе на шею и блаженно прикрыл глаза. Я знала – он ждёт, что я его поцелую. Странно, но в переполненной гостиной, обнимаясь на глазах у десятков гостей, не испытывала такого страха и стыда, как в эту минуту. Тогда на лице была маска, и под ней легко было скрыть истинные эмоции…

Мои руки лежали у основания крепкой шеи однокурсника. Чувствовала, как под ладонями напряжены его мышцы. Феликс с шумом выталкивал воздух из ноздрей, словно ожидая приговора. Понимала – стоит только прикоснуться к его сладким губам, и я забуду собственную фамилию, растворюсь в ощущениях и потеряю себя…

– Феликс? – прошептала, касаясь теплым дыханием его уха.

– Золотце… – вздохнул он, зарываясь кончиком носа во влажные пряди. Парень еще крепче прижал меня к груди, и под коленями зашевелились мурашки.

– Я хочу, чтобы ты угостил меня своим любимым вином. Ни разу не… Ни разу не пила пино менье… – смущенно хихикнула, поднимая голову и сталкиваясь с его завораживающим взглядом.

– Уверен, тебе понравится… – подмигнул он, с легкостью подхватывая меня на руки и направляясь к кровати.

– Отпусти меня! Железнов, ну, кому сказала?! – визжала Злата, пока я тащил её на кровать.

– Попалась… – тихо рассмеялся, забираясь на неё сверху.

С распущенными влажными волосами и в моей футболке златовласка выглядела как вкуснейший сливочный десерт. Хотелось распробовать её всеми возможными способами. Дыхание окончательно сбилось, когда я втянул ноздрями еле уловимый запах медового геля для душа.

Ох, черт!

Красавица смотрела на меня снизу вверх, и я ощутил нечеловеческое желание. Каждая мышца на теле горела огнем, пока я изучал выражение бездонных бирюзовых глаз. В её взгляде читался целый калейдоскоп эмоций. Примерно тоже самое творилось в моей чертовой душе. Страсть. Похоть. Нежность. Ярость. Всё перемешалось в термоядерную смесь, и теперь она глядела на меня с видом ребенка, сжимавшим в руках канистру бензина и спичку. Достаточно одного неловкого движения, чтобы всё взлетело на воздух.

– Феликс… мне тяжело… – прошептала пересохшими губами, лежа подо мной.

Наши бёдра соприкасались. Ощущал манящую теплоту, исходящую от её живота. Эти поцелуи и ласковые объятия разбередили душу. Я пропал. Кровь хлынула к члену с такой силой, что сосуды в глазах полопались. Чуть выпрямил руки, ощущая, как дрожат мои напряженные бицепсы. Сука-а-а… Знал, что она нуждается во мне не меньше, чем я в ней, но отчетливо осознал – если сейчас надавлю и получу свое, с утра Мягкова просто возненавидит меня. Ведь девушка уверена – мне нужен только секс.

До сегодняшнего вечера я и сам придерживался подобного мнения: заполучить во что бы то ни стало. А теперь трусил облажаться: подобраться к телу, так и не проникнув глубже, в самую красивую душу, которую доводилось встречать.

Злата была принципиальной. Или всё или ничего. Прямо как я пару лет назад до инцидента, разделившего жизнь на «до» и «после». Тогда я узнал, как просто в одно мгновение переметнуться на темную сторону…

– Феликс, не надо, пожалуйста… – пробормотала она, глядя на меня иначе.

Без этого леденящего душу ужаса. С надеждой, что у нас есть хотя бы шанс.

Все эти дни после баскетбольных тренировок Громов жаловался, что Злата охладела к нему. Он советовался с ребятами в раздевалке, как вернуть в отношения былую гармонию. Придурок. Чесал языком, вместо того чтобы просто быть рядом со своей девочкой.

Сдавленно зарычал, перекатываясь на живот. Златовласка тут же переползла на дальний край кровати, и я рассмеялся.