— Черт, если бы я знал раньше, что тебе стоит представить мою голову в виде мяча, ты бы давно уже выиграла «Большой шлем», я бы сказал это тебе много лет назад, — смеюсь я.

Она запрокидывает голову назад и смеется, каждый наровит похлопать ее по плечу и поздравить.

— Люс?

Люси перестает смеяться, и у нее исчезает улыбка. Она нежно гладит меня по плечам, чтобы я поставил ее на землю, и ее ножки оставляют мою талию. Она сама высвобождается из моих рук и поворачивается лицом к Дерьмовому-Красующемуся-Моднику.

Он хватает ее за обе руки и отрывает от меня, и я сразу же хочу обернуть руки вокруг нее и притянуть ее обратно.

— Я собирался немного подождать и сделать это позже, но мы можем отпраздновать твою победу прямо здесь, на глазах у всех.

Он быстро кидает на меня мимолетный взгляд тайком от Люси, поскольку в настоящий момент она смотрит через плечо на меня. Я запускаю руки в карманы и притворяюсь, что мне совершенно не интересно, какого хрена он тут делает.

Он опускается на землю, и я чувствую, как желчь поднимается в горле, когда Люси поворачивает к нему голову, чтобы взглянуть на него.

— Что ты делаешь? Вставай! — шепчет она лихорадочно.

Он стоит на одном колене и в этот момент я вдруг отчетливо понимаю, что именно он собирается сделать. Этот идиот делает предложение моей черт побери жене, и мне хочется дать ему под задницу с такой силой, намного сильнее чем когда-либо прежде.

— Я знаю, что мы не долго знаем друг друга, но я люблю тебя, Люси Батлер, — говорит ей напыщенный гребаный мудак, вытаскивая светло-голубую коробочку от Тиффани из кармана рубашки и открывая перед ней.

Алмаз настолько большой, гораздо больше, чем ее чертовый палец и так сверкает в лучах солнца. Все собравшиеся вокруг приутихли, и они внимательно наблюдают за этим дерьмовым шоу, которое разворачивается прямо в пяти шагах от меня.

— Ты выйдешь за меня замуж, Люси?

Я не стал дождаться ответа, развернулся и ушел с поля, желая напиться. Целая бутылка виски звучит довольно-таки неплохо, особенно когда я слышу громкие приветствующие крики, доносящиеся с поля, скорее всего в честь помолвки Люси.

Глава 31

Люси

Сегодняшний день

Как только Фишер уходит с базы, я могу дышать, и взять себя в руки. Слава Богу, Боб — владелец сувенирного магазина, дал мне несколько уроков пинча, так что я могу взять себя в руки, и постараться вспомнить все советы Фишера, и когда он стоял рядом я совершенно не могла думать об игре, потому очень сильно хотела почувствовать его руки где-то в другом месте, нежели на своих, держа биту.

Я избегала его весь день, хотя и чувствовала себя трусом. Он пытался поговорить со мной несколько раз, но я придумывала одно оправдание за другим и ускользала от него. Я действительно хочу поговорить с ним, и я на самом деле сделаю это, но не могу не о чем думать кроме секса, когда он находится буквально в полуметре от меня. И мне совершенно не помогает то, что он одет в свои обычные карго-шорты, в которых его задница выглядит просто фантастически и футболку для бейсбола три четверти, очерчивающую верхнюю часть его тела, вырисовывая все его мышцы. Каждый раз, когда он отбивал удар, я в прямом смысле приклеивалась к забору, тяжело дыша, словно собака в течке.

Вместо того, чтобы представлять лицо Фишера, когда Боб подбрасывает и посылает мяч ко мне, я представляю лицо его высокомерного отца, летящее в меня, и я отбиваю его с такой силой насколько способна. Удар мяча о мою биту отдается жалящей болью в руках, я замираю, застыв от полного шока, пока он летит у всех над головами. Я слышу, как люди начинают кричать и хлопать, но я не двигаюсь с места. Я понимаю, что мне нужно бежать. Я точно должна бежать, но я не могу перестать пялиться на мяч, приземлившийся в дальнем конце поля. Вдруг я слышу громкий крик Фишера, сквозь общий вой людей, и когда он добавляет слово «детка», мое сердце замирает, а ноги сами начинают двигаться. Я не могу стереть огромную ухмылку со своего лица, пока ноги вбиваются в грязь, и я бегу быстро, насколько позволяют силы вокруг базы. На полпути между второй и третьей линией, я вижу игроков, добравшихся до мяча и бросающих его в сторону базы. Я изо всех сил ускоряю свой бег, и, хотя вся команда сейчас выбежала со скамейки запасных и стоит у первой линии, но я вижу только Фишера, прыгающего от радости с огромной улыбкой на лице.

Я приземляюсь на базу, и слышу звук мяча, попавшего в бейсбольную перчатку, Буч объявляет засчитано, я кричу сквозь облако пыли вокруг меня. Вскочив на ноги, я быстро пытаюсь пробраться сквозь толпу людей, прыгающих и кричащих вокруг, пытаясь найти Фишера. Я кидаюсь в его объятия, и он поднимает меня вверх, крепко удерживая. Мне кажется, что нас только двое на поле. У меня такое чувство, словно не было последних нескольких лет, и мы вернулись в прошлое, в наш счастливый брак и наслаждаемся еще одним Четвертым июлем, играя вместе в бейсбол. Я снимаю кепку, и сейчас могу лучше видеть его лицо, обнимая его за плечи. Я так наслаждаюсь этим моментом, улыбаясь и смеясь вместе с ним, что совершенно не заметила Стэнфорда, вышедшего на поле и вставшего рядом с нами, пока он не позвал меня.

Я не хочу уходить из рук Фишера. Мне так хорошо в его объятиях, чувствовать, как бьется его сердце напротив моего, слышать его смех, как в старые добрые времена. К сожалению, я как бы до сих пор встречаюсь со Стэнфордом, хотя уже решила расстаться с ним. Он хороший человек, и я не хочу смущать его на глазах у всех этих людей. Со стороны это выглядит не совсем хорошо, потому что я фактически вцепилась в своего бывшего мужа и совершенно не хочу отпускать его, и отводить от него глаза. Но я не собираюсь быть шлюхой, в чем обвиняет меня отец Фишера, но я не могу начинать разбираться с Фишером, пока не закончу со Стэнфордом.

Когда Фишер отпускает меня на землю, Стэнфорд берет меня за руку и притягивает ближе к себе. Я через плечо кидаю на Фишера последний взгляд, пытаясь сказать ему своими глазами и улыбкой, что сожалею. Я слышу вздох толпы, собравшейся вокруг нас и поворачиваю голову к Стэнфорду, опустившемуся на одно колено прямо передо мной.

О, нет! О, мой Бог, что происходит прямо сейчас?!

Стэнфорд улыбается мне, и я вижу, как он лезет в передний карман рубашки аккуратно открывая пуговицу. Я тупо спрашиваю его, что он делает, хотя уже прекрасно понимаю, что ПРОИСХОДИТ, но все равно говорю ему встать. Он, конечно же, меня не слушает, а просто начинает говорить, как он любит меня, и потом просит выйти за него замуж. Я просто тупо обалдела. Мой рот в полном смысле открыт, а он одевает мне кольцо на палец даже прежде, чем у меня появляется шанс дать ему ответ. Оно такое огромное, тяжелое, и я его ощущаю совершенно чуждым на своем пальце. Я сразу же начинаю ненавидеть его и мне хочется снять и забросить его подальше, туда, куда я отправила мяч. Ничто не заставляет меня скучать с такой силой по простому бриллианту в четверть карата, простому золотому кольцу, которое подарил мне Фишер, нежели по этому монстру своим весом, оттягивающего мой палец.

Я так занята нехваткой своего золотого кольца и сожалением, что отправила его с бумагами о разводе, поэтому стою в полном недоумении. Слезы сожаления появляются у меня на глазах от того, что у меня его больше нет, Стэнфорд мои слезы принимает, как знак согласия на его предложение, вскакивает на ноги и заключает меня в свои объятия, толпа вокруг начинает скандировать мое имя и хлопать в ладоши.

Почему они так счастливы, хотя мне хочется просто плакать? Я поворачиваю голову за плечо, чтобы взглянуть на Фишера, но я его нигде не вижу. Я хочу, чтобы он был моим голосом, потому что я не могу говорить, но зачем ему это делать, черт побери, когда я избегала его и ни разу не показала ему, что все еще люблю и скучаю по нему? Я хотела бы, чтобы он сказал Стэнфорд отвалить, потому что я его. Я хочу сказать это Стэнфорду прямо сейчас, но Господи, зачем он СДЕЛАЛ это в присутствии всех этих людей? Я не хочу причинять ему боль, так как он был добрым и ласковым со мной, и я, конечно, не хочу смущать его на глазах у всего города, говоря, что я его не люблю и никогда не полюблю. Я понятия не имею, о чем он думал, предлагая мне выйти за него замуж. У нас даже не было секса, может ему кажется, что он в меня влюблен и кажется, что хочет провести остаток своей жизни со мной? Он что, рехнулся? Я прижимаю бейсболку Фишера к своей груди, а горло просто жжет от невыплаканных слез.

Толпа становится все больше и больше, скандируя и хлопая в ладоши, а я все продолжаю задаваться вопросом — какого черта они все так счастливы, как вдруг ледяная вода льется мне прямиком на голову. Она льется на меня, словно водопад и кубики льда отскакивают от моих плеч, застревая у меня в топике. Я фыркаю, задыхаясь и смеясь, протираю глаза, открываю, вижу толпу, полностью окружающую меня плотным кольцом, которая весело прыгает скандируя.

— Люси, мы решили, что ты находишься на MVP сегодняшней игры! — кто-то кричит.

— Мы не выиграли бы игру без тебя!

— Люси! Люси! Люси!

Я окунаюсь в это веселье и совершенно забываю о бардаке, который происходит в моей жизни, поэтому точно также прыгаю с ними вверх-вниз, смеясь и крича. Я чувствую руку, которая хватает меня мертвой хваткой и вытягивает из круга орущей толпы. Я спотыкаюсь, пока Стэнфорд тянет меня за собой, отводя на несколько шагов от всех, наконец-то отпустив меня, когда мы можем хотя бы услышать друг друга.

Я потираю место на своей руке, которую он сжимал с такой силой и смотрю на него неодобрительным взглядом.