Но сейчас Джек думал не о жене. Он смотрел на журнальную статью о «КомпьюТел», новой преуспевающей консалтинговой фирме, акции которой с сегодняшнего дня начали продаваться на бирже, и на маленькое по необыкновению удачное фото ослепительно прекрасной Фрэнси Боллинджер, помещенное под заголовком.

Джек надеялся, что руки у него не дрожат. Хоть бы Белинда, молча сидевшая напротив, ничего не заметила. Джек и сам не ожидал, что снимок так подействует на него. Он думал, что сумел взять себя в руки и уже заплатил максимально высокую цену за свое нынешнее процветание.

Да, ему пришлось жениться на Белинде, потому что этот брак был частью мастерски разработанного плана. Джек знал, что отец не согласится на меньшее-либо Белинда, либо ничего. Если бы он попытался сохранить Фрэнси, будущее его не стоило бы и гроша. Этот шаг оказался самым трудным в жизни Джека, но он сделал выбор и был полон решимости не отступать.

Когда Джек встретил Фрэнси Боллинджер и подпал под неотразимое обаяние ее улыбки, честности и интеллекта, он понимал, какую роль ей предстоит сыграть в той сложной игре, которую они вели с отцом.

Но вот на маленькой площадке высоко над бальной залой она поцеловала его, и правила были нарушены. Никогда еще ни одна женщина не вызывала в нем таких чувств. Однажды попробовав запретный плод, Джек уже не мог без него жить.

Он приехал к ней в Париж, потому что воспоминания об этом поцелуе наполняли его безумным желанием, лишали рассудка. Он использовал любую уловку, чтобы заставить ее отдаться, и когда это произошло… О! Какую ночь они провели вместе… Разумеется, он обещал жениться. Более того, ему казалось, что он искренне хочет этого.

В то время Джек был слишком ослеплен ею и не думал о будущем, он мечтал только об одном — чтобы все продолжалось до бесконечности. Поэтому он и убедил Фрэнси держать их отношения в секрете до завершения проекта. Джек рассудил, что сможет все уладить позже.

Но тут вмешался отец. Антон Магнус поговорил с Джеком и ясно дал понять, что настало время прекратить неуместные похождения и жениться на Белинде. На этот раз приказ старика обсуждению не подлежал, в этом не было ни малейшего сомнения. И более того, судя по тому, как блестели его темные глаза, он знал, что Джек был сильно увлечен, знал, какой жертвы требовал от сына. Весьма типично для старого Магнуса — он никогда не был до конца уверен в человеке, пока не вынуждал его отказаться от того, что было тому всего дороже.

Джеку пришлось сдаться. Другого выхода не было.

И когда он узнал, что Фрэнси собираются уволить — Антон Магнус никогда не брал пленных — он не сказал ни единого слова в ее защиту. Пусть отец поступает так, как считает нужным. Пока…

Придет день, когда он, Джек Магнус, станет президентом «Магнус индастриз». Как говорится, Париж стоит обедни. Он должен выиграть у отца эту партию. Его козырем было время. Даже сам Антон Магнус не мог перехитрить мать-природу, и хотя Джек не знал человека умнее и столь же дьявольски хитрого, повернуть время вспять он тоже не мог. Рано или поздно он будет вынужден передать свою империю в руки сына. А когда власть окажется у Джека, все изменится. Он сможет делать все что захочет, сможет наконец подумать о себе и, возможно, изменит свою личную жизнь — в конце концов его вынудили жениться на Белинде.

И Джек пожертвовал Фрэнси во имя великой идеи. Тяжесть потери едва не раздавила его, но он смог преодолеть боль и душевные страдания, потому что иного пути не было. Женись он тогда на Фрэнси — потерял бы все.

И похоже, он почти достиг цели, к которой стремился все эти годы! Отцу уже семьдесят два. Скоро он будет вынужден уйти на покой. Джек получит все. Оставалось подождать совсем немного.

И тут, как назло, эта журнальная заметка и фотография Фрэнси…

Желание, снова вырвавшееся на свободу, стоило ему увидеть ее лицо, было подобно цунами, выбивало почву из-под ног, лишало воли. Все эти месяцы он жил, притворяясь перед самим собой, что Фрэнси не существует. Теперь Джек знал-она близко. И он должен вновь получить ее.

Но как? Каким образом? Нельзя пожертвовать всем, чего он добился, ради чего работал и жил. Нет! Цель его по-прежнему ясна. «Магнус индастриз» вот-вот упадет ему в руки, как спелый плод с дерева, а вместе с ней и величайшая власть, какой только может обладать человек в мире бизнеса. То, чего добился Антон Магнус, уже само по себе невероятно, но трудно даже представить, что может ожидать Джека в ближайшие десять-двадцать лет. Он будет управлять президентами, влиять на судьбы людей и саму историю, оставит неизгладимый след в мире.

И добровольно отдать все это из-за женщины?!

Но с другой стороны, Джек только сейчас понял это — он не может жить без Фрэнси.

Как получить Фрэнси, не потеряв награды, ради которой он стольким пожертвовал? Джек не мог вступить в открытую борьбу с отцом. Только не сейчас. Они заключили сделку, и нужно выполнять условия. Антон Магнус-не тот человек, который примирится с предательством. И обойти его невозможно. Старик слишком умен и слишком упрям.

Но должен найтись какой-то выход, если действовать осторожно и хорошенько поторговаться. Приз должен быть ценным. Антон Магнус удовлетворится только полной победой… или тем, что посчитает полной победой. Переговоры будут нелегкими, игра запутана и опасна. Придется продумать все на несколько ходов вперед, предвидеть все последствия, прежде чем начать действовать.

Опустив газету, Джек посмотрел на Белинду. Она встретилась с ним взглядом и улыбнулась. На секунду Джеку стало жаль ее. Именно Белинда должна проиграть все. Но ничего не поделаешь. Такие женщины, как она, всегда служат пешками в чужой игре. Они всегда в проигрыше.

Ему предстоит многое сделать. Время работает на него. Если не совершать ошибок, все призы достанутся ему. Кроме того, Джек был истинным сыном своего отца. Все — или ничего. Магнусы никогда не довольствовались вторыми ролями.

Не будь Джек так погружен в собственные мысли об усложнивших его жизнь проблемах, он наверняка бы сообразил, что еще кое-кто, кроме него, может заинтересоваться заметкой в «Джорнел».

Антон Магнус, сидя в своем кабинете за чашкой кофе, тоже прочел статью о «КомпьюТел» и пришел к совершенно иным, чем Джек, выводам. Внимательно изучив заметку, он поднял телефонную трубку и вызвал исполнительного секретаря:

— Вера, попросите, пожалуйста, мистера Декера из юридического бюро прийти к десяти в мой офис, -распорядился он. — Я хочу кое-что показать ему.

Глава 32

До совещания акционеров «КомпьюТел» в Сан-Диего, где открылся последний по счету филиал компании, оставалась неделя. Стояло теплое июньское утро, через открытые окна в мансарду Сэма врывался легкий ветерок. Фрэнси проснулась первой. Сев в постели, она несколько минут наблюдала за спящим Сэмом, потом решила сварить кофе и принести газеты. Проходя через комнату, где стоял еще более уменьшившийся в размерах «9292», Фрэнси улыбнулась. Она знала, что компьютер, несмотря на то что изрядно похудел, может теперь выполнять гораздо больший, чем раньше, объем работы — микроэлектроника и несравненный талант Сэма совершили чудо.

Фрэнси невольно оглянулась на спящего. Сэм дышал глубоко и спокойно, мускулистая рука откинулась на подушку, где только что лежала голова Фрэнси.

Она вспомнила то утро, когда впервые проснулась в постели Сэма, свое смущение и растерянность. Что это на нее нашло? Почему вдруг желание так захватило ее? Она знала, что доверяет Сэму, как никому на свете, и зависит от него. Он стал частью ее жизни. Но любила ли она этого человека? Фрэнси не находила ответа на этот вопрос.

Когда Сэм в то утро проснулся, Фрэнси, краснея, извинилась за то, что произошло, и заверила его, что подобное больше не повторится. Она злилась на себя, что говорит так сдержанно и сухо, словно чопорная гувернантка, но поделать ничего не могла. Однако Сэм, как всегда, оказался на высоте. Он сказал, что Фрэнси не о чем беспокоиться и что эта единственная ночь еще не дает ему никаких прав на нее. Ничего не изменилось. Он по-прежнему останется другом Фрэнси и ее преданным соратником.

Они вместе отправились на работу, стараясь не вспоминать о прошедшей ночи, но оба чувствовали себя неловко, словно их дружбе теперь что-то мешало. Несколько следующих дней они нервно вздрагивали, завидев друг друга, и старались не оставаться наедине.

Потом это случилось снова.

Как-то вечером, в офисе, Фрэнси, Сэм и Дэна обсуждали очередные дела. Фрэнси случайно подняла голову и встретила взгляд Сэма. На какую-то долю секунды стены и пол покачнулись, как от землетрясения. Фрэнси поняла — она должна быть с ним.

Охваченная смятением, она уехала домой и начала метаться по квартире, словно дикий зверь в клетке, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей, потом, наконец, не выдержала, позвонила Сэму и попросила разрешения приехать.

Когда Сэм открыл дверь мансарды, она с порога бросилась в его объятия. Никогда еще, даже с Джеком, Фрэнси не испытывала такого всепоглощающего желания. Сэм был охвачен такой же безумной страстью. Их любовь была тем прекраснее, что они так долго пытались ей сопротивляться. Вздохи экстаза, вырвавшиеся у Фрэнси, были и вздохами облегчения: наконец-то к ней вернулось то, чего ей так долго не хватало. Сколько времени она потратила зря, в бесплодных попытках избегать Сэма.

Они стали любовниками, провели вместе много ночей, не задаваясь вопросом, какова же истинная природа их отношений.

Они не говорили о любви, не строили планов на будущее, но связь между ними стремительно крепла, и Фрэнси отлично понимала, что рано или поздно придется принимать какое-то решение.

С Сэмом все было совсем не так, как раньше. Фрэнси теперь словно окутывало мягкое теплое покрывало доброты, и странное, соблазняющее, чарующее ощущение того, что она наконец нашла свой дом, родного человека, с которым всегда можно оставаться самой собой.