Кресли Коул - Мастер

Выпив рюмку, он разлил по новой.

- Мой старший брат женится на американке. Роман - простите, теперь он называет себя Александром - знаком с ней непродолжительное время. Со свадьбой очень спешили.

Я не стала возражать, когда Севастьянов сменил тему.

- И что ты чувствуешь по этому поводу?

- Я понимаю его желание закрепить на неё права. Натали милая и добрая, свободно говорит по-русски и получила докторскую степень. Кроме того, она богаче меня.

А Максим в это время путается с нищей лживой шлюхой.

Кстати, о богатстве. Моя семья никогда не обладала миллионами, однако стоимость Мартинез бич продолжала неумолимо возрастать.

- Ради неё Александр изменился. К лучшему - Голос Максима звучал задумчиво, словно слова лишь едва отражали происходящее в голове. - Не думал я, что мужчина в нашем возрасте способен измениться. А ты как считаешь? Знать мужчин - твоя профессия.

- При наличии достаточно сильного намерения измениться, я думаю, можно. - Если только ты не социопат вроде Эдварда.

- По твоим словам всё очень просто. Она была нужна Александру гораздо больше прежних привычек, так что он просто от них избавился. - Он опустошил рюмку.

Я его поддержала.

- Может, всё действительно просто.

- Он сказал, что открыл перед ней всего себя. Всё, что было и хорошего, и плохого. Сбросил с себя эту ношу, и теперь между ними секретов нет. - Максим разлил ещё. - Я горько ему позавидовал. Ещё он сказал, что понял - с самого первого дня, когда увидел Натали - что уже не полюбит никакую другую женщину. Что она - та самая. Как думаешь, возможно ли понять это сразу?

Странный поворот беседы.

- Думаю, такое чувство может возникнуть. Правда, не знаю, надолго ли.

- Если бы ты видела их вместе, то поняла, что они выдержат испытание временем, - сказал он. - Перед тем, как приехать сюда, я навещал их в Небраске - в родном штате Натали. Брат пригласил меня туда, чтобы попросить быть его шафером.

- Это тебя удивило?

- До глубины души.

- Он тоже связан с мафией, как и ты? - спросила я.

- За те годы, пока мы не общались, он стал бойцом, а я возглавил собственное предприятие. Не враги, но уж точно не союзники.

- Боец? Типа киллера?

- Скорее всего, он предпочитает называть себя боевиком. Фактически он был солдатом своего босса, сражаясь с противоборствующим синдикатом. Но это в прошлом.

- И ты намерен организовать с ним совместное дело.

- Чем больше я его узнаю, тем больше понимаю, что он безжалостен, но благороден. Мысль о сотрудничестве с человеком, которому я могу действительно доверять, меня просто ошеломляет. Вдвоём мы завоюем всю Россию. Но он мне пока не верит. Два месяца назад он боялся оставить свою невесту со мной в одной комнате.

- Почему же он попросил тебя быть шафером?

- Уверен, что под влиянием Натали.

- Почему он тебе не доверяет?

- Он слышал, что я превратился в бессердечного человека, который любит играть чужими жизнями. Он считал, что, повзрослев, я превратился в копию нашего отца - ну, или, по крайней мере, унаследовал его холодность и расчётливость. Своего отца мы ненавидели.

Это отец высек его спину?

- Александр был прав? Насчёт холодности и расчётливости?

Максим невесело усмехнулся.

- Да. Это называется быть политиком. Хотя, должен признать, я держал Александра в тонусе. Когда он посчитал, что я представляю для него опасность, разуверять его я не стал. Как и много лет спустя.

Опасность?

- Почему?

- Может, меня это развлекало.

Por Dios.

- Почему вы с братьями разлучились?

От ответа он уклонился:

- Только с одним братом. Мы с Дмитрием остаёмся близки.

Говорили они друг с другом довольно часто.

- С Натали Александр стал лучше. Но Дмитрий... - Он умолк.

- Что?

- Некоторые события из прошлого сильно повлияли на него и сделали злым. И я с трудом пытаюсь принять, что он останется таким навсегда.

Похоже, эти же события имеют какое-то отношение и к шрамам Максима. У Дмитрия тоже они есть? А у Александра?

- Мне очень жаль.

- Я нахожусь между двух братьев. Один говорит, что будущее может быть радужным, а другой убеждает, что прошлое омрачает все возможные пути. Что ты на это скажешь?

- Оба могут оказаться правы. Всё зависит от того, какой ты человек.

Молчание.

- Максим, что если Дмитрий, несмотря на прошлое, кардинально изменит свою жизнь? Меч, чтобы родиться, должен познать молоток и наковальню, ведь так? Что, если он преодолеет всё, что было в прошлом, осознав, что эта победа сделает его сильнее? - Для себя я могла на это только надеяться. Лучшее ждёт впереди...

- Пойми, - рявкнул Севастьянов, - ради этого я сделаю всё, что угодно.

- Правда? Тогда почему бы тебе не показать пример?

Он резко выдохнул.

- К этому ты меня и вела, не так ли?

Я выдержала его взгляд.

- Кому-то же надо было.

Казалось, он целый час молча на меня смотрел. Потом неожиданно встал и вышел из комнаты.

- Насчёт ужина - всегда пожалуйста, - пробормотала я - Рада, что тебе понравилось. До встречи через год? - Злясь на себя за то, что подумала, будто у нас наступил, наконец, прогресс, я направилась на освещённый балкон.

Воздух был тёплым, как в наш первый вечер у бассейна. Подойдя к перилам, я посмотрела вниз.

С пляжа доносились мягкие звуки латиноамериканской мелодии. На тёмных волнах покачивались лодки, их мачты к Рождеству были украшены фонариками.

Я услышала, как он тоже вышел на балкон. Не говоря ни слова, не касаясь меня, он просто стоял за спиной, но так близко, что я ощущала исходящее от его кожи тепло.

Мы стояли так несколько долгих минут. Искушение откинуться назад, оказавшись в его объятьях, становилось просто невыносимым.

Какое-то движение. Моргнув, я посмотрела вниз. На моей шее он застегнул нитку жемчуга ослепительной красоты. Ожерелье, должно быть, стоило целое состояние. С чего бы ему делать такой подарок?

Его губы запечатлели на шее нежный поцелуй.

Так вот в чём он колебался весь день! Сомневался, стоит ли дарить девушке из эскорта подарок, а потом всё-таки его купил.

Когда он повернулся, чтобы уйти, я поймала его руку.

- Почему?

Максим отвернулся, но я слышала, как он пробормотал:

- Потому что это моё самое лучшее Рождество.

- Держи, - неприветливо сказал Севастьянов, вручая мне суперсовременный ноутбук.

Это было Рождественское утро, восьмой день моего курортного отдыха, и до его появления я читала деловые журналы, сидя на диване.

- Ещё один подарок? - То, что он со мной заговорил, обрадовало меня больше нового компьютера.

Прошлым вечером он, ни слова не говоря, ушёл из отеля в футболке и шортах, а вернулся два часа спустя, потный и весь в песке. Меня разочаровала упущенная возможность побегать по пляжу вместе с ним. Но потом он познакомил меня с агрессивной потной разновидностью секса, так что у меня зубы клацали, и я его простила.

- Да, ещё один подарок, - ответил он.

- Тогда spasibo, Максим.

О, я заметила, что русскому это понравилось.

- Pozhaluysta. Но есть одно условие. В компьютере есть папка с присланными мне предложениями о покупке недвижимости. - Он, как ни в чём не бывало, сел рядом, включив и свой ноутбук. - Я собираюсь их проанализировать. Если хочешь, можешь тоже их просмотреть и сообщить, какой бы ты сделала выбор.

- Тебе интересно моё мнение?

- Ну, пока ты со мной, я собираюсь пользоваться твоими мозгами.

Пока я с ним. Сколько, сколько ещё? Я вспомнила наш продолжающийся "зеркальный" диалог. В ответ на "ты будешь скучать по этой попке" он приписал "хорошо, что она моя".

Я ответила: "На выходе только дверь по ней и хлопнет".

Пытаясь вести себя так, словно моё сердце было надёжно защищено, я всё равно чувствовала, что влюбляюсь. Не просто какое-то увлечение. Всё по-настоящему.

Нет-нет, Кэт. Через три дня ваши пути разойдутся, надо лишь продержаться до этого времени. К тому же, то, что я в него влюблялась, означало, что делать этого не следует ни в коем случае. Научный подход!

- Знаешь, в ноутбуке есть беспроводной интернет. Ты уверен, что я не стану рассылать всем сигналы SOS?

- Da.

Чем вызвана эта перемена?

- Мы будем... вместе работать? Анализировать предложения? - на лице, помимо воли, растянулась улыбка.

- Выглядишь счастливее, чем в тот день, когда ты заказала кучу новых вещей. Перспектива работы затмевает твою страсть к обновкам?

- Полностью.

- Значит, ты их прочитаешь? И не выдашь мне в результате пятнадцать страниц с "ИДИ НА ХУЙ"?

Моя улыбка сделалась ещё шире.

- Я их прочитаю, только чтобы тебя не облапошили. В конце концов, если ты обанкротишься, я ничего из тебя не выжму

Левый уголок его рта изогнулся.

- Веселись-веселись. И потом приступай к делу, наконец...

Несколько часов подряд мы были заняты чтением, сидя в потоках океанского бриза. К полудню в волосах у меня торчал карандаш, его причёска была в полном беспорядке, а мои ступни покоились на его коленях. И снова рядом с ним я чувствовала себя очень спокойно, испытывая странное чувство дежа вю. Я всё ещё предпринимала усилия, чтобы сохранить границы, но, когда мы сидели с ним вот так, любая возводимая мною стена неминуемо рушилась, будто под тяжёлым тараном.