Надежда Волгина - Массажистка

Было бы на что! Поступок Лены Даша не только не оправдывала, но и не понимала. Да и не знала она, что Игорь с Леной общаются.

— Иногда мне кажется, что Лена и сама себя не понимает, — слабо улыбнулась она.

А что еще она могла сказать? Защищать сестру точно не собирается, разве что попытается как-нибудь потом выяснить мотивы той. Ну и еще ее интересовало, общаются ли Игорь с Леной. Но все это потом. Сейчас ей хотелось, чтобы Игорь поскорее убрался из ресторана и из их жизни в целом. Мечтала об окончании этого тягостного для всех ужина — дани соблюдению формальности. Она уже представляла их не в этом ресторане, а дома. Далеко забегать мыслями вперед опасалась, чтоб окончательно не размечтаться. И так порой улыбка трогала губы, совершенно неуместная, особенно сейчас.

А тем временем ситуация несколько изменилась. Когда мама Антона вежливо предложила Игорю присоединиться к их компании, сын ее отреагировал категорично.

— Думаю, Игорь не захочет принимать участие в семейном торжестве, — посмотрел он при этом на того исподлобья. — Пошли, провожу, — решительно встал из-за стола.

Даша перепугалась, но вида не подала. Галина Михайловна окинула Антона недовольным взглядом, но нашла в себе силы промолчать. Игорь лишь хмыкнул и проговорил:

— И то верно. Да и тороплюсь я, вы уж извините, Галина Михайловна. Рад был повидаться со всеми. Даш, ну поздравляю, че! Неплохой билетик ты выиграла в лотерею, хоть и крапленый.

Опять этот снисходительно-таинственный тон. На что он намекает вот уже во второй раз? Или просто не может не плюнуть напоследок?

Вернулся Антон минут через десять, когда Даша уже вся извелась и несколько раз порывалась за ним сходить. Выглядел он спокойным, но взгляд выдавал напряжение. Даша так и вовсе злилась, потому что на ее вопрос, зачем Лена все рассказала Игорю, в том числе и про помолвку, сестра ответила в своей обычной манере:

— А что тут такого? Он позвонил, разговор зашел о тебе, вот я и рассказала о сегодняшнем мероприятии. А уж какие он сделал выводы — его проблемы.

— А зачем он вообще тебе звонил? Разве вы общаетесь?

— А что тебя удивляет? Я много с кем общаюсь, — пожала плечами Лена. — И с ним в том числе.

Как бы там ни было, но и это испытание закончилось. Антон сообщил всем, на когда назначена свадьба. Оповестил, что праздновать ее они собираются в узком семейном кругу, у него дома. На роспись не приглашал, и Даша этому была только рада.

Уезжали из ресторана они последними. Огорчало то, что мама даже перед уходом не сказала ей ни слова. Даже Лена обняла и поздравила почти искренне. А пьяненький папа так и вовсе расцеловал дочь и прослезился. А мама… она осталось самой собой — железной леди.

Антон стоял под упругими горячими струями и никак не мог заставить себя выйти уже из душа. В спальне его ждала любимая женщина, настолько любимая, что даже мысли о ней причиняли боль. И боль эта рождалась от переполненности души чувствами к ней, словно их было слишком много, а места в душе категорически не хватало, чтобы вместить их все.

Через три дня она станет его законной женой. Невидимые узы, что сейчас связывают их, станут видимыми, если можно так выразиться. В паспорте его появится штамп, что придаст их отношениях официальную окраску. Но разве это что-то сможет изменить? Он по-прежнему останется тем злодеем, что едва не разрушил ее жизнь, чуть не погубив тем самым себя. И пока еще он не готов всего объяснить ей. Да и как такое объяснишь?

Антон заставил себя выйти из душа, но еще долго натирал тело жестким полотенцем, пока кожа не начала гореть. Ему хотелось сделать себе больно. Это была слабая попытка отомстить себе же за то, что творил раньше. Но и эта попытка закончилась тем, что на душе стало еще паршивее.

Даша лежала поверх покрывала с планшетом в руках. На ней была все та же коротенькая шелковая сорочка, в которой вышла из ванной, до того как туда зашел он. Еще тогда желание разгорелось от одного взгляда на ее стройную фигурку, едва прикрытую кусочком ткани. Но тогда Антон сдержал себя, чего не смог сделать сейчас. Тем более зная, что под сорочкой на ней нет больше ничего!

При его появлении она сразу же отложила планшет и смотрела так, что аж душу выворачивало. Столько нежности было в ее взгляде и затаенного желания. Сейчас Антон не сомневался, что любит она его не меньше, чем он ее. Только от любви этой становилось больно, потому как не заслуживал он ее.

— Почему ты так смотришь на меня? — смущенно улыбнулась Даша и слегка поелозила попой по кровати.

Этого Антону хватило, чтобы испытать настолько мощный прилив возбуждения, что сдерживать себя не осталось сил. Но прежде всего хотелось доставить удовольствие ей, а уж потом получить самому.

— Потому что люблю тебя, — приблизился он к кровати и обхватил ее за бедра. — Боюсь сойти с ума от этой любви, — потянул на себя, и поняла она его без слов — переместилась поперек кровати, сгибая ноги в коленях.

— Не сойдешь, — счастливо улыбнулась и развела колени, заставляя Антона замереть от восторга. — Я этого не позволю, — зарылась пальцами в его влажные волосы.

Какое-то время он просто любовался гладко выбритым лобком, идеальной формы губками, которые видел и большие, и маленькие, что венчали вход в заветную расщелину. А та уже сочилась влагой и приглашала попробовать ее на вкус. У самого уже член аж пульсировал, но Антон мысленно просил дружка немного потерпеть. Уж больно ему хотелось вылизать ее и наблюдать потом, как забьется она в конвульсиях оргазма. Слышать стоны, которые она больше не контролировала. Ловить ее руками и губами, пресекая слабые попытки избежать пытки языком.

На этот раз кончила Даша очень быстро и бурно. Антон даже с иронией подумал, что, должно быть, стоны ее были слышны во всем доме. Но ему нравилось доводить ее до исступления и смотреть потом как сокращаются ее мышцы, как цепляется она за покрывало, когда то не заменяют его волосы. Даже боль, которую невольно причиняет она в такие моменты, ему приятна.

Когда настала его очередь излиться, как и все разы до этого, Даша обхватила его ногами, не позволила выскользнуть. Каждый раз Антон это подмечал, но что-то мешало уточнить этот вопрос, поинтересоваться. Он словно боялся разрушить то единение, что вспыхивало между ними именно в момент его оргазма. Оставалось надеяться, что она принимает противозачаточные. Не то чтобы он что-то имел против детей, но пока еще у них и разговоров таких не было. И когда задумывался об этом, понимал, что все еще между ними зыбко и шатко, что нет еще того чувства уверенности в будущем, что зарождается только тогда, когда между влюбленными не остается ничего тайного и постыдного, ничего такого, что хотелось бы похоронить навечно под толщей собственных воспоминаний.

— По твоему списку я все заказал. Доставить должны через неделю-десять дней. Как раз к тому времени отделочники закончат работы, — проговорил Антон, когда они лежали крепко обнявшись после бурного полового акта.

Голова Даши уже привычно покоилась на его плече, и этот момент он любил больше всего, когда сердца их все еще возбужденно колотились в унисон, постепенно успокаиваясь.

— Спасибо, — задумчиво отозвалась она и устроила голову поудобнее, утыкаясь лицом в его шею и нежно целуя ту.

— Ты написала заявление на увольнение?

— Сегодня напишу, — кивнула и погладила его грудь. Какими нежными могут быть эти профессиональные руки! Невесомыми даже. Каждое их прикосновение на вес золота.

— И тебе не кажется, что пора уже отказаться от квартиры? — задал Антон очередной вопрос, который волновал его.

Она словно оставляла место для отступления, не перебираясь к нему окончательно.

— Давай завтра Денис отвезет тебя, и вместе вы соберете остатки вещей, перевезете сюда?

— А почему Денис? — приподнялась она на локте. — Ты занят завтра?

С недавних пор Антон сам отвозил Дашу на работу и встречал после. А в обед заезжал за ней и вез куда-нибудь, чтобы накормить. Не то чтобы он не доверял водителю, просто ему постоянно хотелось видеть ее рядом.

— Мне нужно будет с утра уехать по работе, в другой город, — с неохотой произнес Антон. Не хотел он ее оставлять даже на один день. — Тут недалеко, к вечеру вернусь.

— Жалко…

— Жалко у пчелки, любимая, — улыбнулся он, так смешно и по-детски в ее устал прозвучало это слово. — А я буду дико скучать, — поцеловал он ее губы, лаская своими и языком. Как же он любил целовать ее! С первого взгляда на эту девушку ему хотелось прижаться к ее губам с таким причудливым изгибом. — Так что с квартирой? Не уходи от ответа, — слегка прошелся пальцами по ее ребрам, отчего она заерзала, касаясь его грудью, посылая по телу новую волну возбуждения.

— Завтра позвоню хозяйке. Да и чего торопиться, оплачено же до конца месяца?

— Все равно, позвони и откажись, хорошо? — заглянул он ей в глаза.

— Как скажешь, босс! — козырнула она и теперь уже сама прижалась к нему губами.

— Люблю тебя, — прошептал ей в губы.

— И я тебя, очень! — не осталась в долгу она.

Несмотря на то, что полдня у Даши держалось отличное настроение, подпитываемое мыслями о ближайшем приятном и торжественном событии, до обеда она так и не добралась до отдела кадров, чтобы написать заявление на увольнение. А с этим делом нужно торопиться, потому что наверняка попросят отработать положенные две недели, пока будут искать замену. Ну ничего, после смены обязательно в первую очередь займется этим. А потом позвонит хозяйке квартиры, ну или Денис ее отвезет к той, чтобы решать этот вопрос не по телефону.

Антон позвонил ближе к обеду и поинтересовался, где она собирается обедать. А нигде, прямо в кабинете, запершись изнутри, о чем она и сообщила сразу. Он уехал на рассвете и не в курсе, что Полина Игнатьевна снарядила ее сегодня как в длительную командировку, причем в полевых условиях. Чего только не упаковала с собой. И это еще от большей части Даша отказалась, сразившись с поварихой не на жизнь, а на смерть. Но еды все равно было более чем.