— Откуда ты? — спросила у него Елизавета.

— Я только что приехал из деревни? А вы разве не слышали шум моего экипажа?

— Я немного отключилась, — объяснила она.

— А у меня для вас хорошие вести! Но что с вами? Вы очень бледны. И вид у вас какой-то подавленный. Вам нездоровится?

— Со мной все в порядке, милый, — возразила она, с необычайной нежностью погладив его по щеке. — А если что-то и было не так, то уже прошло, как только ты появился. Я так рада тебя видеть! Как ты съездил? Ты сказал: хорошие вести? Рассказывай! Я умираю от любопытства!

— Первое, — принялся по пунктам излагать свои действия Алексис. — Мне удалось продать лес по цене, на десять процентов превышающую ту, на которую мы с вами рассчитывали.

— Это, действительно, хорошая весть, — согласилась Елизавета.

— Второе, — продолжал он. — Я выкупил наши векселя. Теперь мы можем не беспокоиться за наше имение!

— Ты молодец! Я так горжусь тобой! В твоем возрасте не каждый молодой человек имеет такую деловую хватку. Ты очень способный, Алексис! Ты должен развивать свои способности. Тебе необходимо учиться, идти вверх, а не растрачивать свое время на хозяйственные дела, финансовые сделки и прочие глупости.

— Это вовсе не глупости, матушка. И мне нравится этим заниматься.

— Ты — князь Ворожеев, наследник двух благородных и древних родов. И ты должен вести подобающий образ жизни.

— Что с вами, матушка? — удивился Алексис. — Вы как-то странно говорите. Раньше вы поддерживали мое желание заниматься хозяйством и помогать вам в финансовых делах. Вы часто твердили мне, будто вас необыкновенно радует, что я не похож на светских щеголей, которые прожигают свою жизнь в пустых развлечениях. Что произошло?

— Это все твоя бабушка! — откровенно призналась Елизавета. — Она была здесь сегодня. Узнала о моем намерении развестись и устроила настоящую смуту.

— Этого следовало ожидать, — пожал плечами Алексис.

— Она столько всего наговорила. Сказала, что я ставлю под угрозу твое будущее. А ещё сказала, что забудет о моем существовании, если я разведусь с мужем. Конечно, я была тверда и непреклонна, но, сам понимаешь, подобные слова запали мне в душу.

С сыновней нежностью и заботой Алексис сжал в своих ладонях её хрупкие руки и, посмотрев ей в глаза, произнес:

— Матушка, вы не должны поддаваться на давление и отступать перед угрозами. Хотя мне, признаться, тоже неприятно это ваше решение развестись с отцом. Но ещё больше мне неприятна ваша грусть. Мое самое заветное желание — видеть вас счастливой и жизнерадостной. Я хочу заверить вас: что бы вы не предприняли, я всегда буду на вашей стороне.

Переполненная чувством благодарности и материнской любви, Елизавета крепко обняла сына. По её щекам потекли слезы и упали на его плечо.

Глава четвертая

С того момента, когда граф Владимир Вольшанский увидел княгиню Елизавету Ворожееву на рауте у Марианны Пилевской, в нем произошла существенная перемена. Своим появлением княгиня заполнила пустоту в его душе, которая образовалась под влиянием пережитых разочарований и угасших надежд. Она словно была для него тем светом, который был ему необходим, чтобы осмысленно продвигаться по жизни, созерцать окружающий мир и наслаждаться увиденным. До её появления он словно пребывал в какой-то полутьме. И в этой полутьме он безразлично и машинально следовал по едва заметному жизненному пути, не всматриваясь в очертания окружающих его предметов. Но появилась княгиня Елизавета Ворожеева, и полутьма сменилась светом, жизненный путь стал виден, а окружающий мир — интересен.

В ней было что-то особенное. Что именно он не мог объяснить даже самому себе. Вряд ли найдется объяснение тому, почему иногда едва знакомый и чужой человек становится близким и родным. Он видел её менее часа, менее часа он общался с ней на какие-то пустые темы, менее часа он провел возле неё в окружении разнаряженного, любопытного и скучного сборища, — это слишком мало, чтобы настолько проникнуться душой пусть даже к очень красивой женщине. И тем не менее он мог с уверенностью утверждать, что княгиня Ворожеева завладела его сердцем и его мыслями.

Со дня его знакомства с ней прошла неделя. И каждый день этой недели он думал о ней. Снова и снова он воспроизводил в памяти краткие и чарующие мгновения: когда его губы впервые прикоснулись к её руке, когда его взгляд встретился с её взглядом, когда она в минуту прощания тихо прошептала ему на ухо приятные слова.

Ему безумно хотелось увидеть её. Но он не знал: как. Он не мог пожаловать к ней с дружеским визитом, поскольку не принадлежал к числу её друзей или хороших знакомых. Он не мог также отправить ей через посыльного письмо с намерением встретиться, — у него не было повода для встречи, разве что желание увидеть её. Но отправить едва знакомой даме письмо с просьбой о встрече — было бы дерзко. Оставалось лишь одно — ждать. Ждать, когда судьба вновь сведет их. Но слишком надеяться на судьбу было не в его правилах. Он стал целенаправленно искать с ней встречи. Через своего друга Василия Узорова он разузнал, где вероятнее всего может встретиться с княгиней Ворожеевой. И, наконец, эта встреча состоялась.

Это произошло в Михайловском театре во время премьеры итальянской оперы. Владимир Вольшанский не был большим любителем оперы. Он пришел на эту премьеру только потому, что её собрался лицезреть почти весь свет столицы, и он надеялся среди многочисленных поклонников оперы или просто любопытствующих разыскать княгиню Ворожееву. Ему не долго пришлось напрягать зрение и бросать взгляды на роскошные ложи. Ложа княгини, по счастливой случайности, находилась почти напротив его ложи.

Его сердце затрепетало от волнения и радости, когда он увидел её. Она показалась ему ещё более прекрасной, чем при первой встрече. Едва ли другая женщина в этом зале могла превзойти её в элегантности, утонченности и благородстве. Но она была не одна. Рядом с ней находился молодой мужчина, приятная внешность которого притягивала взгляды юных жеманниц. Этот мужчина не уступал ей в элегантности, обаятельности и благородстве. Владимир прочувствовал некоторую досаду и ревность при виде этого молодого мужчины рядом княгиней. Эти чувства ещё более обострились, когда он заметил, с какой нежностью они обмениваются взглядами и впечатлениями. Ощущение собственного провала охватило Владимира, когда на его глазах этот молодой мужчина заботливо поправил мантилью, соскользнувшую с плеча княгини, а вслед за этим учтиво подал ей выпавший из её руки веер.

«Что же ты, друг Узоров, уверял меня, будто у неё никого нет? — с досадой подумал Владимир. — Пожалуй, это и есть тот загадочный мужчина, ради которого она решилась на развод с мужем. Однако она слишком смела, если в открытую появляется с ним в обществе, а он слишком дерзок, если на глазах у всех поправляет её мантилью».

Случайно княгиня Ворожеева повернула голову в сторону его ложи. Он почувствовал на себе очаровательный взгляд дамы его сердца. Под действием этого взгляда все его размышления и предположения о ней и её молодом спутнике разбежались в разные стороны. Какое-то мгновение она проникновенно и зачарованно смотрела на него, словно его присутствие здесь было чем-то мистическим. Легкий кивок её головы дал ему понять, что она узнала его, а скользнувшая по её губам приветственная улыбка — что она рада его видеть. Владимир с искренней радостью ответил на её кивок и улыбку.

Во время антракта княгиня грациозным жестом и очаровательной улыбкой пригласила его в свою ложу.

— Bonsoir, les comte![15] — произнесла она, едва он вошел в её ложу.

— Bonsoir, la madame! — произнес он. — C'est tres agreable, que de moi a remarque par le signe d'attention la dame si charmante. Je dirais — plus charmant de trouvant ici, si elle non compterait de moi trop hardi.[16]

На щеках Елизаветы заиграл румянец, в глазах засветилась радость, а на губах промелькнула благодарная улыбка.

Владимир пренебрежительно посмотрел на её спутника. Ему захотелось как-то задеть этого «юного донжуана», как он его окрестил, поставить его в затруднительную ситуацию, а затем своей обходительностью и красноречием взять верх над его молодостью и самоуверенностью. Однако затруднительной ситуации не получилось, также как и не получилось задеть «юного донжуана» при помощи смелого комплимента его даме. Тот был невозмутим и спокоен.

— Граф, позвольте мне представить вам этого обаятельного молодого человека, — сказала Елизавета, жестом указывая на своего спутника. — Мой сын — князь Алексей Дмитриевич Ворожеев.

Князь Ворожеев-младший вежливо поклонился. Владимир с трудом сумел совладать со своими эмоциями и остаться бесстрастным. У него возникло такое чувство, будто он сам поймал себя в сети, которые с такой тщательностью расставлял для несуществующего соперника.

— Его сиятельство граф Владимир Елисеевич Вольшанский, — продолжала Елизавета.

Владимир вежливо поклонился.

«Глупец! Невежда! — пронеслось у него в голове. — Те же глаза цвета сверкающих звезд на ночном небе, что и у матери. Тот же проникновенный взгляд, который словно будоражит тебя изнутри. Их родство очевидно! И как только я мог принять его за кого-то иного, кроме сына княгини?»

— Мы знакомы с графом Вольшанским всего лишь несколько дней, объяснила княгиня Елизавета сыну, — но он уже успел завоевать мою симпатию. Граф очень интересный человек. Он много путешествовал и много повидал. К тому же он приятный собеседник.

— Весьма польщен вашими похвалами, сударыня, — сказал Владимир.

— И должен вам сказать: заслуженными, — признал Алексис, — поскольку матушка обычно не особенно щедра на похвалы.

— C'est deux fois agreable,[17] — заметил Владимир. — Но оставим похвалы. С вашего позволения, сударыня, я хотел бы предложить вам и этому обаятельному молодому человеку немного прогуляться по вестибюлю, пока продолжается антракт.