Ирина Давыдова - Маски любви

– Долго рассказывать. Давай потом?

– Конечно! Ей хоть лучше?

– Пока нет, – невесело ответил Женя, от усталости сжимая переносицу.

– Пусть выздоравливает. Я поеду, не буду тебя отвлекать.

– Спасибо, брат.

– Спасибо мало, Катюшу за меня поцелуй, – довольно улыбнувшись, попросил Денис и, в подтверждение своих слов, лукаво подмигнул.

– Так, а ну, кыш, а то я сейчас поцелую, – наигранно строго ответил брат.

– Не надо, я пошутил! Все, пока.

– Пока.

Закрыв за братом дверь, Женя тут же отправился в спальню, чтобы для начала убедиться, что с Катюшей все нормально, насколько это возможно в ее состоянии.

Девушка по-прежнему вся дрожала, и была отвернута лицом к окну, как он ее и оставил. Присев рядом, рукой коснулся плеча и помог Кате повернуться в кровати. Она выглядела усталой, а лицо было мокрым от пота, и он рукой постарался вытереть влагу.

– Белочка, я сейчас включу чайник, приготовлю тебе жаропонижающий чай, а ты пока переоденешься, чтобы в мокром не спать. И, да, температуру померяешь, – попросил Женя и, открыв ящик, достал из него градусник.

– Но у меня ничего нет.

– Я тебе дам другой халат и носки, – ответил он и прошел к шкафу, отыскал нужные вещи, положил рядом с девушкой и оставил ее одну.

А когда вернулся, она снова лежала в кровати, уже в белом халате, и укатанная одеялом по самый нос. Вытащив руку наружу, Катерина протянула ему градусник и снова спряталась в своем коконе. Отставив чашку, Женя посмотрел на цифры и огорчился еще больше – градусник показывал тридцать восемь и девять. Отложив его, он снова помог ей лечь повыше, приподнял подушки, подкладывая под спину, и заправил одеяло, чтобы его девочке было как можно теплее.

Маленькой горячей ручкой Катя взялась за чашку и осторожно сделала небольшой глоток кислой горячей жидкости.

– Спасибо тебе, – тихо прошептала она, все еще постукивая зубами, но при этом смотря Жене в глаза.

Парень ничего не ответил, понимая, что сделал то, что должен был, и просто моргнул глазами, а после пальцами убрал волосы, зацепившиеся за ее ресницы.

Выпив лекарство, Катя улеглась обратно в постель, а Женя, выключив ночник, снова обнял ее тело, пытаясь поделиться своим теплом, и на этот раз они наконец-то уснули.

А утром его разбудил звонок в дверь. Бросив взгляд на Катю, Женя порадовался, что она спит спокойным сном, но, потрогав ее лоб, понял, что температура до конца не отступила. Звонок прозвенел еще раз, и парень осторожно выбрался из женских объятий, понимая, что и сам вспотел, но, решив переодеться позже, покинул спальню. Оказавшись в гостиной, быстрым шагом направился к двери, поспешив открыть незваному гостю, чтобы звонком не потревожить покой Кати.

– Мамуля? – удивленно произнес Женя, смотря, как она улыбается с извиняющимся выражением.

– Привет, сынок, извини, что разбудила, – проговорила мама, ставя два пакета на тумбочку у входа.

– Да, ничего.

– Я не смогла сидеть дома и ничего не делать, – Дарья Борисовна сняла пальто, разулась и прошла в ванную, чтобы вымыть руки. – Как Катюша?

– Горячая по-прежнему.

– Сынок, ты совсем уставший, иди, отдыхай, а я сейчас сварю бульончик, а потом покормлю вас.

– Мамуль, не стоило переживать, ты же знаешь, я не брошу Катю в беде.

– А я за вас обоих переживаю, так что, давай, иди, – вытерев руки, скомандовала белокурая женщина.

– Ладно, пойду, душ приму, а то Катя вся мокрая, и я с ней вспотел.

– Хорошо, – ответила Дарья, провожая взглядом уставшего сына.

Женя отправился в спальню за сменными вещами, а Дарья ушла в кухню готовить для детей завтрак. После ночного звонка сына уснуть она больше не смогла, за что получила от мужа нагоняй, а потом он сам ее отправил сюда, чтобы и детям помочь, и ей меньше переживать.

Катерина снова почувствовала дрожь в теле и, повернувшись в кровати, поняла, что находится в спальне одна, и это очень ее огорчило. Девушке ужасно хотелось пить, а воды здесь не было, и для того, чтобы подняться с кровати, ей необходимо приложить много усилий, ибо тело ослабло, и сил не было абсолютно.

– Катюша, лежи, не вставай, – проговорила Ласточка, так с молодости называли Дашу, появившаяся в проходе, – что ты хочешь, дорогая?

– Дарья Борисовна? – удивилась девушка и рукой пригладила растрепанные волосы.

– Женька в душе, не переживай. Как ты?

– Снова знобит, сил нет совершенно, а мне так хочется пить.

– Я сейчас принесу, подожди.

– Не нужно, мне так неудобно.

– Так, быстро прекрати говорить глупости, неудобно ей. Я сейчас принесу воды, ты попьешь, и потом померяешь температуру, а дальше решим, что делать.

Пока Катерина пила воду, меряла температуру и отвечала на вопросы о состоянии здоровья Дарье, Женя успел искупаться, и теперь более бодрый и в свежей одежде вошел в спальню.

– Проснулась.

– Белочка наша удумала чего, хотела подниматься с постели, чтобы лоб себе набить, – отчиталась мама, и парень расстроенно посмотрел на Катю, которая как раз доставала градусник.

– Тридцать девять, – сообщила она, и отдала маленькую полоску в руки Дарьи.

– Значит, так, сейчас я принесу тебе бульон с сухариками, ты покушаешь, а потом я сделаю тебе укол.

– Ой, только не укол…

– Ты что, боишься? – улыбнувшись, не поверил Женя и, присев рядом с мамой и Катей, коснулся руки девушки поверх одеяла.

– Да, никогда их не любила, – растерянно пробормотала Катерина, опустив глазки от стыда.

– Мама сделает это не больно, уверяю тебя, – поддержал он, прекрасно зная, о чем говорит.

Как в детстве, так и сейчас, мама всегда делала им уколы, если те были нужны, но никогда не доверяла врачам, считая, что это все-таки по-своему интимная процедура.

Накормив девушку, Даша все же сделала ей укол, услышав от нее только тихое «ой» и, дождавшись, когда Катя уснет, ушла к сыну в кухню. Тот, сидя за столом, с удовольствием уплетал горячие бутерброды и запивал крепким кофе. Женщина улыбнулась, видя в сыне привычки своего мужа, который тоже в спешке пытается давиться горячими бутербродами, а уже через час звонит из офиса, возмущаясь, что очень голодный и злой. И тогда ей приходиться готовить, как говорит Иван, «что-нибудь вкусненькое», и везти ему на работу, чтобы он, не дай Бог, не съел свою секретаршу.

– Что улыбаешься, мам? – вывел из раздумий голос Жени, и Даша тут же махнула рукой, а сама прошла к духовке, в которой запекалась любимая сыном утка.

– Ты весь в отца. Ну, подожди немного, сейчас мясо приготовится, и гречку быстро сварю, тогда нормально позавтракаешь.

– Не переживай, мамуль, это я так, перекусить, а твою стряпню с удовольствием за обе щеки уминать буду.

– Договорились.

– Катя уснула? – поспешил спросить он, переживая за состояние здоровья девушки.

– Да, пусть поспит девочка.

– Плакала из-за укола?

– Нет. Больше придумала себе, а так только ойкнула. Катюша сильная на самом деле и смелая, – подметила мама, промывая под проточной водой гречку.

– Это да.

– Ты мне вот что лучше скажи, что вчера произошло?

– Катя поругалась с мамой, – однозначно ответил он, допивая свой кофе.

– Из-за чего?

– Не знаю, могу ли тебе рассказывать об этом, все же это ее личные переживания.

– Правильно, сынок, если она доверяет тебе свои тайны, значит, ты должен оправдать ее ожидания.

– Знаю – оправдать и уберечь. Мам?

– Да?

– Я, кажется, влюбляюсь, – негромко предположил Женя и руками потер лицо.

– Давно пора. Катя – твоя судьба, – без доли сомнения ответила Дарья и включила плиту, ставя на огонь кастрюлю с гречкой.

– Это еще почему? – непонимающе посмотрел на уверенную в своих словах маму.

– Потому, что вы созданы друг для друга – я так считаю.

С каждым днем Кате становилось все лучше и лучше, к ней постоянно наведывался Вениаминыч, и он даже был рад, что Женька решил оставить девушку у себя, ибо везти ее домой, к матери, не было никакого желания. Женщина и так бесилась, не понимая, куда делась ее пропащая дочь, которая в ее глазах заработала статус гулящей девки. А теперь еще и не ночует дома, что было из ряда вон выходящим. А вот сама Катюша буквально купалась в любви и заботе, которые ей дарила семья Вишневских и дедушка. Но вот самому Константину предстояло возвращаться домой, чтобы и снова и снова выслушивать лживые слова невестки. Он не помнит, чтобы та была всегда такой злой, но вот в последние годы, к сожалению, ни сын, ни его жена не радовали абсолютно никак. И, к слову, дома их уже и не ждали, а все потому, что стоило этой парочке вернуться в страну, как они сразу же начинали пускать желчь.

– Когда уже эта гулена вернется, вы не в курсе? – спросила Жанна строгим голосом, внимательно смотря на свекра.

– Это ты о ком? – наигранно непонимающе уточнил Вениаминыч.

Мужчина только успел зайти в дом и вымыть руки, как напоролся на эту холодную и равнодушную женщину.

– О внучке вашей, о ком же еще. Уже четыре дня не появляется дома, небось, у кобеля этого живет, – ни капли не сбавив тона, ответила она и продолжила готовить для себя обед.

– Моя внучка не гулена, и мне жаль, что ты так о ней отзываешься, Катя заслуживает лучшего обращения. А ты даже не упомянула, что она твоя дочь.

– Я об этом и так знаю, зачем упоминать?

– Знаешь, говоришь? А то, что Катя болеет, и два дня с температурой пролежала, это ты тоже знаешь? – начиная злиться, спросил Константин, сложив руки на груди.

– А она мне об этом сообщила? – язвительно спросила Жанна, нарезая салат.

– Так это же по твоей вине…

– С чего вдруг? Что вы на меня нападаете, в чем я перед вами провинилась? – не понимала она, строя из себя обиженную, и для убедительности своего состояния повернулась к свекру спиной.

– Не передо мной, а перед дочерью!