Мойра насторожилась, услышав вопрос Хартли, обращенный к Джонатону:

— Ну, как пещеры? Интересны?

— Мрачные, сырые и заставлены бочками, — ответил брат.

Мойра невольно вздрогнула: эта фраза была равносильна свидетельству, что Марчбэнк занимается контрабандой.

— Кузина Вера говорила, что они хранят соленья в пещерах, — вмешалась она в разговор.

— Какое обилие заготовок, — заметил Джонатон.

Сестра посмотрела на него так красноречиво, что он понял, что сказал что-то не то.

— Теперь припоминаю, в пещере действительно пахло уксусом. Если подумать, бочек было не так уж много.

— Ты ведь знаешь, как лорд Марчбэнк любит соленья и маринады.

Насмешливый взгляд Хартли убедил ее, что его не так просто ввести в заблуждение. Он знал, что Мойра не виделась с этими родственниками с детства. Откуда ей знать о вкусах хозяина дома? К чаю солений не подавали.

— Вы уверены, что это не были фрукты в вине или просто бренди, без фруктов? — спросил он игриво.

— Мой кузен этого бы не допустил, — решительно сказала она.

— Возможно, контрабандисты пользуются пещерой без его ведома, — предположил Хартли.

Мойра немедленно отреагировала:

— Вполне вероятно, что так оно и есть. Я предупрежу лорда Марчбэнка. Он выставит караул у пещер и поймает этих Джентльменов.

— Местные жители не поблагодарят за это, — сказал Хартли. — Думаю, не ошибусь, если скажу, что половина местного населения живет благодаря контрабанде.

Мойра не поверила в искренность его сочувствия населению: она оставалась начеку и не собиралась выдавать семейную тайну.

— Вы ошибаетесь. Мой кузен не потерпел бы этого во вверенном ему поселке.

— Но он же держит бренди дома, даже в гостиной на столе стояла бутылка. Я надеялся, что он предложит мне рюмочку.

— Думаю, что ее держат для медицинских целей — Марчбэнк страдает подагрой.

— Я считаю, что то, что он использует как лекарство, является скорее причиной болезни.

Джонатон разрядил обстановку, предложив новую тему:

— Леди Крифф, нам лучше поменяться лошадьми. Та, что предназначена для вас, выше моей ростом.

— Марчбэнк сказал, что Вихрь быстр, как молния. Я лучше оставлю кобылу кузины Веры — у нее дамское седло.

— Седло можно перенести на другую лошадь.

— Не думаю. Ты же сам говоришь, что Вихрь меньше.

Хартли решил больше не касаться темы о контрабанде, но от него не скрылось, что леди Крифф сменила ее с большим удовольствием.

Джонатон хотел попробовать покататься на Вихре сразу же по приезде в гостиницу. Мойре предстояло подготовиться к вечеру, и она отложила прогулку на утро.

Хартли сразу пошел в свою комнату, ему нужно было переговорить с Моттом. Он застал своего «лакея» в спальне: развалившись на его, Хартли, кровати, он просматривал новости о скачках.

— Чем занимался Стенби? — спросил он.

— Чертовски смешными вещами — подсовывал записку под дверь леди Крифф. Я попытался ее достать ножом, но не смог. Как ты думаешь, они сообщники?

— Нет. Скорее, он положил глаз на ее драгоценности.

— Узнал что-нибудь у Марчбэнков?

— Да. Марчбэнк работает с Черным Призраком, но держится в тени. Разрешает контрабандистам пользоваться его территорией. При мне сгружали товар. Под его домом находятся пещеры — там прячут бочки. Оттуда малыми порциями их переправляют в конюшню, а затем распространяют среди окрестных жителей. Так как он глава магистрата, то следит, чтобы никто не попался. Если помнишь, Буллион упоминал, что в деле замешаны высокие чины.

— А не может быть, что Марчбэнк и Черный Призрак одно и то же лицо?

— Лучше скажи: черный слон. Толстый, как боров, еле передвигается — мучается подагрой. Сомневаюсь, что пожилой лорд станет подвергать себя такой опасности и неприятностям.

— Как ты думаешь поступить?

— Так как карточная игра сегодня не состоится из-за вечера, займусь контрабандой. В любом случае мы не можем надеяться, что удастся отыграть пятнадцать тысяч за один раз. Уверен, что Стенби займется драгоценностями леди Крифф. Если ему удастся заполучить их, только мы его и видели — исчезнет тут же. Интересно, о чем записка.

— Я пытался войти в ее комнату, но безуспешно.

— А Понсонби чем занимался?

— Они со Стенби выезжали куда-то вместе. Чего бы я ни дал, чтобы знать, какую игру ведет Понсонби. Не кажется ли тебе, что Стенби его специально нанял, чтобы использовать в качестве жертвы в картах?

— Раньше Стенби работал один.

— Понсонби пытается уверить всех, что принадлежит к сливкам общества. Без титулов у него ни один разговор не обходится. В газетах не упоминается дуэль, имевшая место в последнее время. Историю убийства Додди он выдумал, чтобы объяснить свое появление здесь.

Хартли налил себе вина и подошел к окну, из которого открывался прекрасный вид на бухту.

— Стенби, леди Крифф, Понсонби. Возможно, Понсонби работает с леди Крифф — пытаются сбыть фамильные драгоценности. Как думаешь? Это объясняет, почему он бравирует именами титулованных особ — хочет создать впечатление, что занимает высокое положение.

— Ты хочешь сказать, что они избрали Стенби своей жертвой?

— Да, хотя это и не очень умно с их стороны. Его не проведешь, он найдет более выгодное предприятие для вложения денег. Думаю, что теперь, когда мне известно, как осуществляется нелегальная торговля в этих местах, я смогу убедить его вложить деньги в это дело. Нам понадобится хороший предлог, чтобы объяснить, почему Черный Призрак отказывается от столь выгодного бизнеса. Надо подумать, кого из местной знати мы выдадим за Черного Призрака.

— Почему бы не Марчбэнка? Ты же сам сказал, что он в летах.

— Не молод, к тому же подагра… Да, я думаю, он охотно продаст свою долю… за приличную цену. Но понадобится другой Черный Призрак для знакомства со Стенби.

Молодые люди обменялись лукавыми взглядами.

— Твой денщик подойдет, они не чернее его, — сказал Мотт.

— Пошлю в Лондон заказ — попрошу Гиббса приобрести черную шляпу, домино и коня и явиться без промедлений со всем этим. Он сердился, что я не взял его с собой. В этой гостинице ему нельзя останавливаться, лучше где-нибудь поблизости. Снаргейт подойдет. Сейчас же напишу ему. А ты, Мотт, распорядись насчет горячей воды. Твоему хозяину время побриться. Хочу хорошо выглядеть сегодня вечером.

— Позвоню, чтобы принесли воды. Эта ведьма Мегги запретила портить вид ее кухни моей недостойной фигурой — и спасибо ей за это.

Мотт позвонил. Когда вошла служанка, он сделал недовольную мину и обратился к ней придирчивым тоном.

— Горячую воду, живее! Имей в виду, не теплую, как утром, а горячую. И напомни поварихе о хлебной подливке.

— Не нужно хлебного соуса.

Мотт надулся.

— Но вы обожаете мой хлебный соус!

Служанка, хихикая, удалилась.


Войдя в номер, Мойра сразу заметила записку на полу, развернула ее и прочитала:


«Моя дорогая леди Крифф!


Умоляю извинить меня за то, что вмешиваюсь не в свое дело. Моим единственным оправданием служит зрелый возраст, опыт и забота о вашем благе. В гостинице много говорят о том, что вы везете с собой коллекцию ценных ювелирных изделий. Так как здесь останавливаются всякие неблагонадежные люди, вроде нашего общего знакомого П… я опасаюсь за их — и вашу — безопасность. В ваше отсутствие я постарался убрать П из «Приюта Совы». Настоятельно рекомендую переправить ценности в надежное место. Буллион хвалится, что они у него в сейфе. Может быть, ваша кузина леди Марчбэнк согласится сохранить их у себя?

Еще раз прошу извинить меня за назойливость. Делаю это исключительно ради вашей пользы. С нетерпением жду возможности провести время в вашем обществе сегодня вечером.


Ваш покорный слуга Стенби.


Мойра раздраженно отшвырнула записку. Она видела Стенби насквозь. Он предлагал себя на роль защитника и покровителя, хотя ей еще было неясно, как он планировал заполучить коллекцию. Однако в том, что именно эту цель Стенби наметил, сомнений не было.

Записка по крайней мере подтверждала, что он поверил в историю с драгоценностями. Для начала это было неплохо.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Публика, собравшаяся в Большой Гостиной к обеду в тот вечер, была весьма щегольски одета и поражала изысканными манерами. Таких изящных поклонов и реверансов в «Приюте Совы» давно не видели. Понсонби блистал великолепным бархатным камзолом, выгодно оттенявшем его темные волосы. Он шаркнул ножкой, жеманно улыбнулся и поднял в знак приветствия бокал с водой, когда леди Крифф появилась в комнате. Майор Стенби поспешил навстречу, чтобы поздороваться. На нем был черный сюртук солидного покроя и бриллиантовая булавка в галстуке.

— Прочли мою записку? — спросил он тоном заговорщика.

— Разумеется, майор. Благодарю за заботу.

Ее первым побуждением было убежать подальше и как можно скорее. Однако нельзя было упускать шанс. Она взяла себя в руки и заставила действовать.

— Вы правы, майор, моя коллекция доставляет мне столько хлопот. Видите ли, я везу ее в Лондон, хочу продать там, иначе я бы не брала ее с собой.

— Было бы безопаснее отправиться в Лондон без всяких промедлений.

— Да, конечно, но есть ряд… проблем, — посетовала она, изобразив озабоченность. Затем обратилась к Джонатону: — Сбегай, пожалуйста, закажи нам бутылку шампанского. Сегодняшний вечер заслуживает хорошего вина.

Джонатон отошел, а Мойра наклонилась ближе к Стенби, чтобы их не слышали.

— Не скрою от вас, майор: адвокаты сэра Обри ведут себя ужасно. Драгоценности — единственное, что он завещал мне. Имение Пентворт, конечно, отходит к сэру Дэвиду. Теперь адвокаты выдумали, что и драгоценности не принадлежат мне, как вам это нравится! Я сочла нужным сбежать из дома, прихватив их с собой, пока у меня и это не отняли. И увезла сэра Дэвида, чтобы они не повлияли на него. Он очень молод и не разбирается в имущественных делах, к тому же он целиком на моей стороне. Дэвид хочет, чтобы коллекция осталась у меня, но адвокаты утверждают, что формально он не имеет права передать ее мне, пока ему не исполнится двадцать один год. Сейчас ему только шестнадцать. А на что прикажете мне жить эти пять лет? Я не собираюсь оставаться в Пентворте, где все старые кумушки судачат обо мне, стоит только выйти за ворота.