По возвращении в кафе Рид хотел отнести покупки на кухню, но Софи не позволила.

— Тебя ждут пациенты, ты им нужен, — мягко возразила она.

Выложив пакеты у входной двери, Рид поцеловал ее на прощание и уехал.

Подъезжая к клинике, он думал о словах Софи. В юности ему хотелось быть таким, как все, «нормальным». Но обстоятельства сложились иначе… Жители Эдилина желали видеть врачом «другого Олдриджа», женщина, которую любил Рид, отвергла его, и это полностью изменило жизнь.

В приемной бросился в глаза проклятый календарь над столом Бетси, испещренный крестиками. Риду захотелось схватить его и разорвать в клочки или приказать Бетси избавиться от него немедленно. Сколько можно сравнивать одного Олдриджа с другим? Его уже мутило от бесконечных разговоров о «дорогом докторе Тристане».

Но Рид не тронул календарь и не сказал ни слова. Он лишь задумался, как сделать, чтобы Бетси сняла календарь по собственному желанию.

— Кого мы ждем сегодня? Дайте, пожалуйста, список телефонов больных.

Несколько мгновений Бетси ошеломленно смотрела на босса, не в силах вымолвить ни слова. Услышав «пожалуйста», она впала в ступор.

В дверях показалась Хизер. Она не видела доктора, стоявшего позади стола Бетси. Обычно Рид уединялся у себя в кабинете и почти не показывался в приемной.

— Дело дрянь! — объявила Хизер. — Вы слышали? Софи завтра открывает кафе. Не знаю, как ей это удастся — Роуэн и его преданные поклонники устроили в закусочной научный семинар, их там как сельдей в бочке. Однако если выбирать между ним и доком… — Хизер осеклась, увидев Рида, но по тому, как вспыхнули ее щеки, нетрудно было догадаться, что она собиралась сказать.

На мгновение повисла неловкая пауза, потом Рид заговорил:

— Хизер, я хотел поблагодарить вас с мужем за то, что навели порядок на площадке для пикника.

Женщины не ответили, и Рид прошел к себе в кабинет.

— Я обожаю Софи, — прошептала Хизер.

— Думаю, мы должны ее отблагодарить. Надо пустить слух, что ей нужны посетители.

— Хорошая мысль, — с улыбкой откликнулась Хизер, направляясь к смотровым кабинетам.

Весь день Рид старался быть вежливым и любезным, изображая… двойника Тристана. К несчастью, он быстро обнаружил: чем внимательнее слушаешь людей, тем больше они болтают. В итоге прием закончился намного позднее, чем значилось в расписании. Вечером Рид отправил Софи эсэмэску.

«Задержали пациенты. Увидимся в полседьмого? Поужинаем вместе?»

Софи так глубоко погрязла в работе, что едва не пропустила сообщение.

«Да, и еще раз да», — написала она в ответ.

К четырем часам Софи вылепила последнюю фигурку и выставила зверей сушиться на большой стеклянной витрине. Хрупкие глиняные фигурки едва ли напоминали детские игрушки, но на каждой Софи вывела имя ребенка, добавив также свои инициалы и дату.

— Твои звери просто чудо, — искренне восхитился Роуэн, подойдя к Софи. Потом шепнул, наклонившись к ее уху: — Никто из этих ребят не годится тебе в помощники. Они слишком много болтают, а толку никакого. Думаю, я попрошу своих родственников кого-нибудь найти.

Софи, нарезавшая морковь, смерила его выразительным взглядом, в котором ясно читалось: «Ты немного опоздал со своим предложением».

— Давай я тебе помогу, — предложил Роуэн.

Но Софи видела, что ему хочется остаться со студентами. Похоже, он соскучился по преподавательской работе.

— Справлюсь сама, — ответила она. — Иди к своим новым друзьям. — В кафе осталось лишь четверо студентов. — У них голодный вид, почему бы тебе не пригласить их куда-нибудь поужинать?

Роуэн поцеловал Софи в щеку.

— Мой кузен тебя недостоин.

— Согласна, — отозвалась она.

Софи подготовила все овощи для супа, но не смогла сварить его, поскольку четыре больших кастрюли не поместились бы в холодильнике. Она решила на следующее утро встать пораньше и заняться готовкой.

Пока она чистила и нарезала овощи, из Уильямсберга за фигурками приехали дети с родителями. Софи объяснила, что глиняные скульптурки очень хрупки и легко бьются.

— Не беспокойтесь, свою мы выставим в гостиной. В шкафу, за стеклом, — сказала одна из матерей. — И еще, спасибо вам, Софи. Без вас детей замучили бы кошмары, а теперь они говорят только о картофельном драконе.

Около семи, когда Софи почти завершила работу, на пороге кафе показался Расселл Пендергаст, баптистский пастор.

— Я пришел к вам повиниться, — робко произнес он. Софи не видела его с тех пор, как вылила пиво Риду на голову. Расселл знал, что она собирается работать у человека, который едва не сбил ее насмерть.

— Забудьте об этом, — махнула рукой Софи. Расселл вошел в закусочную.

— Здесь красиво. Чувствуется, что поработали талантливые люди, наделенные творческой фантазией.

Софи горестно застонала.

— Роуэн и его помощники! Подозреваю, он хотел приманить к себе студентов и своего добился. Мне, правда, удалось заставить их немного убраться.

— В их возрасте я был другим. Похоже, у меня не было детства, — заметил Расселл.

— У меня тоже.

— Значит, вы остались без помощников?

— А вы хотите сказать, что у вас есть кто-то на примете?

— Вообще-то да. Ее зовут Келли. Она сейчас тоже переживает нелегкие времена. Келли молода, но умеет работать.

— Звучит чудесно, — улыбнулась Софи. — Когда она сможет начать?

— Она уже в пути, едет сюда.

— Понятно. А что, если бы я наняла кого-то из ребят Роуэна?

Расселл весело хмыкнул:

— Что-то мне подсказывало, что из них вы никого не подберете. Жена заявила, что я просто обязан вам помочь. Она назвала меня тряпкой, лжецом и трусом. Жена считает, что именно так я вел себя при встрече с вами.

— Как мило! Мне положительно нравится ваша жена.

— Она держит меня в ежовых рукавицах. — Расселл стоял по другую сторону стеклянной витрины, на которой осталось две фигурки. — Я слышал о происшествии в лесу. Вы…

— Что? — спросила Софи, вытирая руки.

— Вы не хотели бы вести кружок скульптуры при нашей церкви?

— Я никогда не занималась преподаванием, вдобавок это всего лишь самоотвердевающая полимерная глина. Она очень хрупкая.

— Знаю, — кивнул Расселл. — Что, если я достану вам печь для обжига?

— Это вас Рид надоумил?

— У меня есть наставник поглавнее Рида. Я стараюсь привлечь людей в церквовь, и если мне не удается достигнуть этого своими проповедями, приходится прибегать к другим способам.

Обойдя прилавок, Софи опустилась на стул. Она много часов провела на ногах и нуждалась в отдыхе.

— Не знаю, — нерешительно проговорила она. — Мне нужно подумать. Речь идет о взрослых или о детях?

— О тех и о других, — ответил Расселл, усаживаясь напротив Софи. — У нас в округе полно пенсионеров, привыкших работать по шестьдесят часов в неделю. Им нужно занять себя чем-то помимо гольфа. А один бедняга уже давно отчаянно ищет хорошего преподавателя. — Пастор улыбнулся. — Я вижу, вы устали, а завтра предстоит трудный день, но подумайте над моим предложением. Преподавание не отнимет много времени, не помешает делам. И уверяю, я выторгую у отца любое оборудование, какое только понадобится. — Софи невольно смутилась, услышав такое из уст священника. — Я говорил не о Небесном Отце, — объяснил Расселл, — а о нашем с Трэвисом общем родителе. Рэндалле Максвелле.

— А-а, — протянула Софи. — Он не…

— Он может позволить себе все, что пожелает. — Расселл поднялся. — Просто подумайте об этом, а Келли будет здесь уже завтра. И еще, Софи…

— Да?

— Вы ведь знаете старую поговорку: «Не суди о книге по обложке»? Это особенно относится к Келли.

— Хорошо, — осторожно проговорила Софи, не совсем понимая, что хочет сказать Расселл.


Придя вечером в закусочную, Рид обнаружил, что зал пуст. «Значит, от помощничков Роуэна никакого проку, так и думал», — не без злорадства заключил он. Входная дверь оказалась не заперта, и Рид отметил про себя, что надо поговорить об этом с Софи. Одно дело оставлять дверь открытой, уходя из кафе, и совсем другое — ночевать в незапертом доме.

Свет не горел, но Рид сумел разглядеть, что закусочная сияет чистотой. В глубине зала виднелось что-то розовое. Должно быть, Софи забыла внизу свитер, решил он. Но, подойдя ближе, Рид увидел, что это сама девушка. Она сидела за столом, уронив голову на руки, и крепко спала. Даже не будь Рид врачом, он понял бы, что Софи безумно измучена.

— А вот и я, милая, — ласково прошептал он, целуя ее в висок. Софи, не открывая глаз, обняла его за шею.

— Без маски, — сонно пробормотала она, уткнувшись лицом ему в шею.

Рид улыбнулся в ответ.

— Больше никаких масок. Как видишь, я стою перед тобой ничем не прикрытый.

— Ты мне нравишься нагишом.

— Правда? — Рид потянул Софи за собой. Он хотел было подхватить ее на руки и легко взбежать наверх, подобно Ретту со Скарлетт в «Унесенных ветром», но проделать это на узкой лестнице ему бы не удалось. Похоже, архитектор, построивший дом, был чужд романтики. Софи решила проблему, обвив руками шею Рида и повиснув на нем, словно ребенок. Рид поднял ее, прижав к себе, а она крепко уцепилась, оплетя его ногами.

Околдованный пьянящим ощущением ее близости, Рид едва не задохнулся от волнения.

— Хорошо, что я маленького роста, — шепнула Софи, когда Рид нес ее к лестнице. — Всегда задавалась вопросом, каково приходится высоким девушкам. — Он мог бы просветить Софи на этот счет, но вдруг обнаружил, что память напрочь отказала. — Ты приятно пахнешь, — пробормотала Софи, прильнув губами к его шее. — И на вкус тоже хорош. А как насчет внутренней сущности?

Рид усмехнулся.

— Я стал лучше, с тех пор как встретил тебя. — Миновав коридор, он внес Софи в спальню и опустил на кровать. Она немедленно перевернулась на бок и снова заснула.