Почему он ее не пристрелил? Впрочем, сейчас важно не это. Что будет с Терренсом? Бедный, обманутый Терренс – все-таки Люсинда Фредерикс довела его до смерти!

Каллиопа попыталась высвободить руки, но они были слишком крепко связаны; однако, пока она возилась, ее левая рука коснулась трости. У нее появился проблеск надежды. Каллиопа пододвинула головку трости к рукам. Еще немного. Еще чуть-чуть. Пальцы вцепились в рукоятку, но не повернули ее – для этого требовался рычаг. Секунду подумав, Каллиопа придвинулась к трости так, чтобы сесть на ее ручку. Держась за палку обеими руками, она дернулась, послышался щелчок...

Каллиопа подвинула трость и, установив лезвие напротив веревок, стягивающих руки, стала перепиливать их. Это было нелегко, и она порезалась, из-за чего ей пришлось на секунду остановиться...

И тут она почувствовала запах дыма.

Ужас парализовал Каллиопу. Теперь ей стало понят но, почему граф ушел и не вернулся. Инстинкт подтолкнул ее, и она стала быстрее пилить веревку, не обращая внимания на новые порезы. Из-под двери повалил едкий дым, и она закричала сквозь тряпку, забившую ей рот.

Велев кучеру встретить его возле дома Хоулта, Джеймс быстро шел по улице. Он больше не мог ни секунды оставаться в карете, настолько его переполняла злоба.

Стивен, конечно, знал, что Каллиопа – карикатуристка: этим объяснялись карикатуры на политические темы. Именно Стивен рассказывал ей о том, что происходит в парламенте. Теперь стало ясно, почему Стивен так веселился, когда Джеймс показал ему эти рисунки в клубе «Уайтс». Вот уж они посмеялись над ним! Нет, он не прав, Стивен тогда удивился – видимо, он все-таки не знал, что Каллиопа рисует карикатуры на Джеймса.

Но сам Джеймс должен был знать! Он не мог и предположить, что Ландерс – женщина. Мысли его перемешались. Ставки в этой игре были слишком высоки, и от него требовалось отделить личные чувства от профессионального долга.

Что случилось этой ночью? Каллиопа привела его в замешательство тем, что никогда не была в интимных отношениях со Стивеном – теперь это стало очевидно. Но почему? Или это входило в план создания карикатур? Пожалуй, в этом есть смысл. Мнимая близость со Стивеном давала ей доступ в высшее общество, как и ее прежняя должность компаньонки. Но как она вовлекла в это такого человека, как Стивен? Вопрос был особенно интригующим в связи с ее личным отношением к Солсбери.

Джеймсу было необходимо найти ответы на эти вопросы перед тем, как он свернет ей шею. Нет, сначала он затащит ее наверх, как только придет в ее дом, а уж потом свернет шею.

Конечно, Каллиопа скажет не то, что он хочет услышать. Она смотрела на Стивена, как на восход солнца, и осталась с ним... Наверное, теперь, когда ничто им не мешает, она и в самом деле станет его любовницей.

Мысль о том, что Каллиопа будет с другим, обжигала Джеймса горечью. Он не знал, когда в нем появилось чувство собственности, но теперь оно его держало крепко.

Обогнавший его наемный экипаж внезапно остановился, и из него выскочил Финн.

– Милорд, она сбежала.

– Она?

– Ну да. Вылезла в окно кабинета и сбежала.

– Пошли лакея в театр «Аделфи», наверное, Каллиопа уже там со своей семьей. Сам бери мою карету и жди здесь, я вернусь через несколько минут.

Финн согласно кивнул, и Джеймс быстро направился вдоль улицы. Чем больше он думал о ситуации, тем меньше ему верилось, что она в театре. Почему Каллиопа не взяла с собой одного из лакеев? Впрочем, он сам приказал не выпускать ее и тем превысил свои полномочия, но только ради ее безопасности.

Почему те, кого любишь, никогда тебя не слушаются?

Вдруг Джеймс остановился. Он словно увидел, как Каллиопа стоит перед этими великосветскими гарпиями сначала в убогом платье, потом в наряде от мадам Жизель, вызывающая и стремительная. А как она смеялась, когда училась ездить верхом, как храбро себя вела, когда они мчались от погони через весь Лондон, как страстно смотрела на него этой ночью...

Определенно, он ее любит. Сейчас, когда он это понял, ему стало ясно, что это произошло уже давно. Он не мог вспомнить, чтобы когда-либо его так интересовала какая-нибудь другая женщина. Это стало очевидно, когда недавно он просматривал ее карикатуры. Джеймс с равным отвращением относился к ухажерству за замужними дамами и за скучными дебютантками, он не любил игры, сплетни, фальшь, так как знал, к чему это приводит.

Но Каллиопа – другое дело; он понял это в первый же вечер, когда положил на нее глаз. Она была инструментом мщения за своего отца. И вот теперь Джеймс потеряет женщину, которую любит, в расплату за смерть своей матери.

Он сам признавал, что боялся и старательно избегал любви, потому что видел, как она погубила отца. Что будет с ним, когда его любимая его покинет?

Они уже приближались к дому Хоулта, и Джеймс, оборвав несвоевременно пришедшую мысль, велел кучеру ждать. Дворецкий проводил его в кабинет Хоулта, который, казалось, ничуть не удивился появлению гостя.

– Я знаю, зачем вы пришли. Время не терпит. Мои шпионы сообщили, что движение начинается. Вы подошли слишком близко. Ясно, что эти подонки передрались из-за того, что они ищут. Вы должны на эту ночь уехать из города вместе со своей птичкой.

Джеймс подавил желание осадить Хоулта, потребовать, чтобы тот не называл Каллиопу «птичкой», и спокойно сказал:

– Зачем мне уезжать? Я предпочитаю дождаться их дальнейших шагов, чтобы поскорее с ними разделаться.

– Вы не знаете, с кем имеете дело.

– Отлично знаю. Это «Соколы». Один из них – стопроцентный негодяй. Кстати, Хоулт, где ваш перстень?

Хоулт вынул из потайного кармашка кольцо, почти такое же, как то, что было в трости Солсбери.

– Мы нашли пропавшее кольцо, – сообщил Джеймс. У Хоулта загорелись глаза.

– И где оно?

Джеймс достал из кармана кольцо и протянул хозяину кабинета.

– О Господи! Жаль, что Стивен не доверился мне.

– Возможно, он не знал, что вы входите в состав членов общества.

– Да. Но теперь уже поздно. Это внутреннее дело и должно оставаться в кругу своих. Мало кто знает об обществе и о кольцах «Сокола».

– Чье это кольцо?

– Графа Фландерса.

Джеймс невольно вздрогнул.

– Вы знаете, кто работает вместе с ним?

– У меня на всех есть досье. Фландерс водил компанию с довольно низкими типами. В последние месяцы его также видели в доме Терренса Смита. Без сомнения, Фландерс пообещал ему руку своей подопечной или еще какую-нибудь чушь.

Терренс? Теперь Джеймс знал, куда направилась Каллиопа.

– Где живет Смит?

Хоулт подозрительно посмотрел на него, но все же сказал адрес.

– Как жаль, что Стивен отсутствует, он бы нам помог...

– У нас нет времени для сожалений. Вы, Хоулт, должны скрыться. Уезжайте сейчас же, с человеком, которому доверяете. Дело в том, что вы тоже в опасности, кто-то пытается вас ложно обвинить. Мы нашли поддельное свидетельство о рождении вашего сына Эдмонда.

Хоулт как-то странно посмотрел на гостя, затем кивнул.

Выбежав из дома, Джеймс сел в поджидавшую его карету, дал указания Финну, и они помчались на другой конец города. По дороге он ругал каждый ухаб, который замедлял движение, и орал на другие кареты, требуя уступить дорогу.

Через несколько мучительных минут они резко остановились перед домом, который уже дымился. Каллиопа находилась внутри, Джеймс это чувствовал. Объятый неведомым ранее страхом, он выскочил из кареты и скрылся в дыму.

Руки Каллиопы почти ничего не чувствовали, так они были избиты и изрезаны, но наконец ей удалось разорвать веревку. Обеими руками схватив лезвие, она стала перерезать путы на ногах, а когда справилась с этим, встала и, проковыляв к двери, выглянула в коридор. Его заполнял густой дым, в холле полыхало пламя.

Над неподвижным телом Терренса стоял Финн. Господи, откуда он взялся?

– Финн! – Вместо крика у нее получился только слабый звук.

Финн обернулся, увидел ее, и на лице его отразилось облегчение. Он махнул ей, призывая следовать за ним. Они прошли мимо лестницы во двор, где Финн опустил Терренса на землю.

– Что вы здесь делаете? Где Джеймс?

Не отвечая, Финн кинулся обратно в горящий дом.

Неужели Джеймс там? Каллиопу охватил ужас. Ей казалось, что у нее нет сил двигаться, но мощный толчок крови подстегнул ее, и она поспешила вслед за Финном. Они достигли входного портика, когда со страшным треском подломились стойки, державшие второй этаж.

– Нет!

Финн схватил ее и оттащил подальше.

– Если вы погибнете, мисс, никому не будет от этого никакой пользы.

Каллиопа пыталась вырваться, но Финн и не думал ее отпускать. Тогда она лягнула его в голень, от удивления он ослабил хватку, она оттолкнула его и вбежала в дом. С болезненной ясностью ей вспомнилось, как мать ворвалась в их горящий дом. Ее затошнило от ужаса, но главной мыслью было найти Джеймса.

– Джеймс! Джеймс! Где ты?

Ответа не было. Вся задняя часть дома пылала, искры летели ей на волосы и на лицо. Увидев впереди неясную фигуру, Каллиопа упала на пол и поползла на четвереньках. Джеймс лежал на полу, прижатый упавшей балкой.

– Какого черта ты тут делаешь? Убирайся, пока не рухнул потолок! – закричал он.

Не такое приветствие она ожидала услышать! Не обращая внимания на его крик, Каллиопа попыталась поднять тяжелое бревно. Порывами налетал жар и клубы пепла, на дереве отпечатались кровавые следы ее рук.

– Если ты не уберешь свою задницу за дверь, я сам тебя убью!

– Если бы ты мог выполнить свою угрозу, нас бы здесь уже не было. – Она встала на колени и поднатужилась. Бесполезно! Внезапно рядом появился Финн и стал помогать ей. Заметив, что вокруг Джеймса валяются обломки разбитого кресла, Каллиопа схватил ножку и подсунула ее под бревно как рычаг. Финн закряхтел, она поднажала. Еще немного...

Свобода! У них получилось!

Неуверенно встав на ноги, Джеймс дал знак Финну, и тот побежал к двери. Затем он подхватил Каллиопу, и они со всей возможной скоростью заковыляли к выходу.