Мэри Кингслей - Маскарад

Они вышли на Норс-Одли-стрит, такую же безлюдную, как и Портман-сквер.

– Позвольте мне уйти.

– Не сейчас, – он покачал головой и вдруг неожиданно спросил: – Где вы научились так играть?

– Нигде я не училась. Не знаю, что на меня нашло. – У Бланш снова появилось чувство, будто в ней одновременно живут два человека.

– Вы бы могли сделать неплохую карьеру на сцене, если бы оставили прежнюю жизнь. Кто вы сейчас, примерная жена?

– Нет, я компаньонка одной престарелой дамы, живу у нее.

– Вы?! – Саймон изумленно посмотрел на свою спутницу, как будто увидел ее впервые. – Как глупо, принцесса!

Внезапно Бланш почувствовала, что краснеет, и поспешила поменять тему разговора.

– Куда вы меня ведете?

– До угла Гайд-парка, надеюсь встретить там своих друзей. А потом, когда я исчезну, вы можете рассказывать всем, что я вас удерживал силой. Впрочем, – тут он усмехнулся, – сомневаюсь, что после этого представления власти поверят, что вас принудили.

– Разве можно поверить, что это мой выбор? – возмутилась Бланш.

– Ну не знаю. Соучастницей побега вы оказались замечательной.

Теперь они шли по улице мимо аккуратных домиков, из желтого и красного кирпича.

– Сейчас мы повернем тут за угол, – между тем продолжал Саймон, – и выйдем как раз к углу Гайд-парка. Еще несколько шагов, принцесса, и вы будете свободны.

– Почему вы меня так называете?

– Как?

– Принцессой?

Он несколько мгновений внимательно смотрел на спутницу, и та вдруг впервые заметила, что у него глаза карие с золотистыми блестками.

– Вам подходит это слово.

– Ха-ха, – саркастически заметила Бланш, – никто в моей жизни так не думал.

– Ах, принцесса, мне стыдно за человечество. Уверен, что кто-то должен исправить это упущение. Кстати, у вас доброе сердце?

– Вас не касается, какое у меня сердце. А кого это вы высматриваете?

– Значит, вы злая. Нет, мир определенно катится в пропасть. А ищу я крестьянскую телегу, на которой сидит почтенный старичок фермер.

– А где он должен вас ждать?

В этот момент они вышли на Тайберн-лейн. Двойной ряд ореховых деревьев был посажен здесь, на восточной окраине Гайд-парка, и они ступили под густую прохладную сень листвы, укрывшей их от палящих лучей солнца. Внезапно беглец так резко остановился, что Бланш покачнулась и невольно прижалась к нему.

– Проклятие! – выругался он. – Они же сказали, что Гаффер будет ждать на углу. Где он, черт побери?

– Но здесь нет никакой крестьянской повозки, – сказала Бланш растерянно.

Действительно, там, куда они вышли находилось много разных повозок. Тут были роскошные фаэтоны, кареты извозчиков, вдалеке стояли почтовые дилижансы; тут прогуливалось множество народа, пешком и верхом на дорогих лошадях. Единственно, кого здесь точно не было видно, – это крестьянской телеги с сидящим на ней стариком.

– Черт возьми! Он, должно быть, уехал. – Саймон остановился в раздумье и наконец отпустил Бланш.

Придется мне выбираться самому.

– Слава Богу! – непроизвольно воскликнула девушка, но тут же потрясенно замерла, услышав его слова.

– Вы пойдете со мной.

Девушка почувствовала, что у нее подгибаются ноги, и все-таки у нее хватило сил сказать:

– Все равно. Я никуда с вами не пойду. Даже если вы меня убьете.

– Убить вас? – к ее удивлению, он рассмеялся. – И лишить себя последней надежды на спасение? Нет, дорогуша, сейчас вы в безопасности, но все-таки вам придется пойти со мной.

С этими словами Саймон развернулся и пошел дальше, увлекая несчастную девушку за собой.

– Я закричу! – воскликнула она.

– Тише! Вы же слово дали! – попытался он ее образумить, но Бланш – откуда только и смелость взялась – уже не могла остановиться.

– Все знают, что женскому слову нельзя верить! – и, набрав воздуху, в следующее мгновение она громко закричала: – Помогите! Кто-нибудь! Этот человек…

– Вот дура! – воскликнул Саймон и тут же, решительно преодолев ее отчаянное сопротивление, прижался своими губами к губам пленницы.

Бланш как раз собиралась снова закричать, как вдруг, не успев ничего понять, оказалась в мужских объятиях, плотно прижатой к его груди. Бланш забилась, стараясь высвободиться, попыталась отвернуться или хотя бы отстраниться, но все было бесполезно. Он жадно впился в ее губы в долгом поцелуе, а его язык – о Боже, что он делает! Ей бы следовало испытывать отвращение, но Бланш чувствовала, как прикосновения этого мужчины будят в ней какие-то неведомые ощущения. Все тело вдруг окатила теплая волна, от его рук исходил нестерпимо сладостный жар, и в следующее мгновение она потрясенно осознала, что отвечает на его поцелуй! И не может оторваться от его губ!

Саймон первым отстранился от нее, прервав эту сладкую пытку.

– Ну вот, принцесса, – прошептал он, – кто-то ведь должен был научить вас целоваться.

– Что? – беспомощно пролепетала девушка. – Я никогда не…

– Ну да! Кто теперь поверит, что вы не хотели со мной целоваться? Посмотрите, сколько вокруг свидетелей! – И этот негодяй указал ей на улицу.

Бланш недоуменно посмотрела на него.

– Но ведь это не так? Что же мне теперь придется идти с вами?

– Конечно, – он повел ее за собой. – У меня вообще нет привычки оставлять женщин на улице одних. – И, улыбнувшись, добавил: – Даже если они целуются так, как вы, принцесса.

– Прекратите меня так называть! – возмутилась Бланш, чувствуя, что теряет остатки сил.

– М-м-м, ладно. – Саймон внезапно резко повернул в сторону и увлек ее под сень деревьев, где их никто не мог увидеть. – Кстати, наш наряд, думается мне, больше не годится. Если нас будут искать, то как раз в таком виде. А вы сейчас похожи на ведьму.

– А кто в этом виноват?

– Ну ладно, ладно. – Он поднял руки, соглашаясь. – Если я верну вам респектабельный вид, вы пойдете со мной?

– Интересно, как это вам удастся? – раздраженно буркнула Бланш.

К ее удивлению, он издал короткий смешок:

– Вы ошибаетесь, милая моя. Кое-что сделать все-таки можно. У вас есть платок?

– Есть, но…

– Тогда вытрите лицо и спрячьте волосы.

С этими словами он достал из-за пазухи шляпку Бланш, которую та уже и не надеялась увидеть. Когда только он успел ее захватить? Правда, что за вид был у нее! Помятая, с грязными лентами – и все-таки девушка обрадовалась. Хоть что-то нормальное вернулось к ней в этот злосчастный день.

– Ну вот, – удовлетворенно произнес ее спутник. – Вполне достаточно, чтобы выглядеть прилично.

– Что тут приличного? – недовольно пробормотала она, старательно, насколько позволяли обстоятельства, упрятывая волосы под изуродованную шляпку.

– Ваша прическа, – пояснил он. – Так, а мне придется избавиться от палки. Ладно, я просто обопрусь на тебя, доченька.

– Доченька?! – возмущенно воскликнула девушка, но в следующее мгновение, буквально у нее на глазах, Саймон вдруг как-то весь съежился, уменьшился в росте и словно стал лет на тридцать старше. Не говоря ни слова, он оперся на ее плечо, и она невольно тоже согнулась, с трудом удерживаясь на ногах под тяжестью мужчины.

– Бог мой! Да вы настоящий разбойник! – охнула она. – Почему только вас не повесили раньше?

– Просто повезло, – в его голосе слышались веселые нотки, хотя лицо оставалось абсолютно серьезным. – Кстати, а почему вы еще не замужем?

– Не ваше дело! – огрызнулась Бланш.

– Ну, ладно, ладно. – Он повернулся к ней, и на мгновение на его губах мелькнула озорная мальчишеская улыбка. – Пойдемте, принцесса. Мы уже знакомы с вами достаточно долго, чтобы разговаривать вежливо друг с другом. А потом, мы ведь, в конце концов, сообщники.

Бланш тоскливо посмотрела вперед. Там, сквозь парковую зелень, виднелась громада Букингемского дворца. С каждым шагом несчастная пленница уходила все дальше от дома и от свободы.

– Куда вы меня ведете? – спросила она.

На секунду ей показалось, что он вздохнул.

– За Темзу, – Саймон говорил дребезжащим старческим голосом, поскольку вокруг было много прохожих. – Ты мой пропуск к свободе. Я дряхлый семидесятилетний старик, разве кто-нибудь обидит старика с дочкой?

– Лучше сказать с жертвой, – Бланш вздохнула. – Вы не отпустите меня.

– Конечно, отпущу, милая принцесса. – Он бросил на девушку короткий взгляд. – Зачем мне вас удерживать?

– Потому что я расскажу, куда вы пойдете. Но я… – Бланш попыталась протестовать, однако он перебил:

– Скорее всего, вас саму схватят за оказание помощи беглому преступнику. Я уже думал об этом. – Саймон немного помолчал. – Но я предлагаю сделку.

– А что это даст?

– Если вы поможете мне выйти из города, я вас отпущу. А кроме того, – добавил он, заметив, что девушка пытается что-то возразить, – сделаю так, что вас никто не заподозрит.

Она с недоверием посмотрела на него.

– Я мог бы вас связать, принцесса. Не сильно, но…

– О да! Это вы можете, не сомневаюсь!

– Ну, подумайте сами, – попытался вразумить ее Саймон. – Это убедит всех в том, что я вас удерживал силой. В конце концов, хорошие декорации никогда не помешают.

– Мы не на сцене! – возмутилась Бланш. – Господи, Боже мой, похоже, вы наслаждаетесь этой ситуацией, да?

– Так я ведь жив, – мягко сказал он. – Сегодня я уже и не надеялся, что подобное может со мной произойти.

Она взглянула на него, однако сейчас на его обычно выразительном лице не было видно никаких эмоций. Нет, доверять этому человеку не следует. Она поможет ему бежать, но кто знает, как он поступит, когда все закончится? Ведь он убийца, беглый преступник, для которого нет ничего святого и который использует ее, как ему заблагорассудится.

Занятая своими невеселыми мыслями, девушка не обращала внимания на состояние своего невольного спутника. А тот все тяжелее опирался на ее руку. Саймон уже довольно долго чувствовал все усиливавшуюся боль в ноге. Пуля, выпущенная из мушкета, все-таки попала в него и хотя не задела кость, все-таки глубоко пробороздила мышцы и вызвала обильное кровотечение. Он перевязал рану лоскутом, оторванным от рубашки, но после долгой ходьбы нога все сильнее беспокоила его. Хорошо еще, что пуля скользнула по бедру, там, где рану скрывала темная одежда. На фоне грязной ткани кровь не была видна, и это пока помогало не вызывать подозрений. Но если кто-то заметит его состояние, не помогут никакие ухищрения.