– Это была приманка.

– Что именно?

– Да содержание статьи, – нетерпеливо взмахнул рукой Дэн. – О том, что Александр якобы готовит новые инструкции для переговоров Джея.

– И вы предполагаете, что Джеки сфабриковала информацию, настолько важную для Америки?!

– Не предполагаю, а знаю это наверняка.

Джордж вспылил:

– Я не намерен слушать, как вы обвиняете мою дочь в...

– Джордж! – Дэн с силой вцепился в спинку стула. – Вы пропустили самое главное! Поступок Жаклин вовсе не безнравственный и не беззаконный, а полностью патриотический! Фактически она поставила себя под удар, чтобы защитить свою страну!

– Я не понимаю...

– Статья написана по просьбе Александра и в полной тайне. Жаклин должна была поместить в «Дженерал эдвертайзер» ложную информацию с целью выманить на свет истинного предателя. Александр просил Джеки никому об этом не говорить, поэтому она и скрыла это от вас.

Когда смысл затеянного дошел до Джорджа, он смертельно побледнел.

– А что, если этот... предатель на все готов, чтобы завладеть документами?

– Рассуждая логически, он должен был пойти к тем людям, которые могли знать подробное содержание инструкции, к Александру или Лэффи. Надеюсь, что все-таки к Александру!

– Да, к министру Гамильтону, – ухватился за эту мысль Джордж, но не мог отмахнуться и от другой возможности. – Мыс вами не единственные, кто знает о личности Джека Лэффи. Остается еще тот парнишка, который передает в редакцию статьи Жаклин, а также те, кому он мог рассказать об этом.

– Вот именно! – Дэн снова стремительно заходил по комнате, сцепив руки за спиной. – Если по какой-то вероятности преступник знает, что Жаклин – это Лэффи... – Он не смог продолжить эту пугающую мысль.

– А вы не могли убедить ее отказаться писать эту статью? – спросил Джордж, но сразу понял, что вопрос просто нелепый.

Дэн горько рассмеялся:

– Вашу дочь просто невозможно в чем-либо убедить, Джордж! Она никого не слушает, никому не доверяет и полагается только на самое себя. И как бы я ни пытался ее переубедить, я не смог пробиться сквозь ее проклятую уверенность в себе.

– Вы ее очень любите... – тихо проговорил Джордж.

– Всем сердцем! – так же тихо ответил Дэн. – И постоянно доказываю ей, что она может мне доверять, и знаю, что она этого хотела. И все равно не позволяла себе довериться мне... Как будто боялась этого.

Джордж устремил на него задумчивый взгляд, вспомнив первый вечер, когда Дэн признался ему в любви к его дочери. Обратившись к Джорджу со всем уважением и искренностью, Дэн уже тогда стремился понять свою невесту, задавая Джорджу вопросы, на которые тот предпочел не отвечать, надеясь, что Джеки сама на них ответит. Но она этого не сделала. Так что ее отцу приходилось сделать это за нее.

– Джеки говорила с вами о своей матери? – тихо спросил Джордж.

Что-то в его тоне заставило Дэна остановиться и посмотреть Джорджу в глаза.

– Нет, никогда.

– Я так и думал. Даже со мной она редко заговаривала о Марии.

– Мне известно, что ваша жена умерла, когда Джеки была еще маленькой.

– Ей было десять, это очень сложный возраст... С одной стороны, она уже понимала, что значит любовь матери, а с другой – относилась к ней с безотчетной детской привязанностью.

– Они были близки?

– Невероятно! Мария была замечательной женой и матерью: исполненной любви и жизни, воспитанной в духе традиций, но при этом достаточно мудрой, чтобы понять и оценить все своеобразие личности Джеки. Она даже предвидела, что уникальный склад характера Джеки не позволит ей удовлетвориться только семейным кругом, что она будет стремиться к участию в общественной жизни.

– Отчего умерла ваша жена?

По лицу Джорджа пробежала болезненная судорога.

– Это произошло так внезапно... для всех нас! У Марии всегда было очень слабое здоровье. И вдруг у нее началась горячка... и ничто ей не помогало. Она умерла всего через два дня.

– Джеки... – Дэн понял, каким это было потрясением для Джеки.

Джордж ответил на его незаданный вопрос:

– Вы не знали Джеки до смерти Марии. Она была совершенно иной: открытой, веселой и доверчивой девочкой. А потом все резко переменилось.

– Да, она перенесла огромное горе.

– Она была потрясена, опустошена. Когда я сказал ей о смерти Марии, она не произнесла ни слова и не пролила ни одной слезинки, просто заперлась в своей комнате и почти не выходила. Когда наконец она стала по-прежнему есть и заниматься, она уже нисколько не напоминала ту резвую и живую девочку, какой была раньше. Только через много месяцев мы с Гретой смогли как-то вернуть ее к жизни. – Он печально покачал головой. – К сожалению, рана, нанесенная ее душе смертью обожаемой матери, была слишком глубокой.

– Это не так, – взволнованно возразил Дэн. – Вы были с ней рядом, вы ее любили, разделяли с ней горе, утешали ее, когда она плакала.

– Нет, Дэн. В том-то и беда. Джеки не плакала. Ни тогда, ни потом. Со смерти Марии она ни разу не пролила слез... по любой причине.

Дэн вздрогнул и вспомнил, что действительно никогда не видел, чтобы Джеки плакала. Какой бы разгневанной или огорченной она ни была, она ни разу не заплакала... даже когда ее обвинили в предательстве.

– Она любит вас, Дэн, – мягко сказал Джордж. – Джеки любовь представляется ужасной слабостью. За долгие годы она приучила себя быть независимой от кого бы то ни было. Видимо, она считает, что, если ее покинут, так ей будет легче это пережить. Это ее своеобразная защита от глубокой личной утраты.

– Меня она никогда не потеряет, – горячо ответил Дэн.

– Я это знаю. И думаю, Джеки это тоже знает.

– Джордж, мне нужно найти ее. Если с ней что-нибудь случится...

Джордж покачал головой, отвергая страхи Дэна.

– Мы должны сохранять спокойствие, Дэн! Зная Джеки, могу предположить, что ей просто надоело сидеть взаперти и, когда дождь немного утих, она решила погулять. Да, может, она уже вернулась домой, пока мы здесь разговариваем! – Он нахмурился. – Но только для того, чтобы быть уверенным, я потихоньку начну поиски. Вы уже проверяли, нет ли ее у вашей матери? – Дэн покачал головой, и Джордж продолжал: – Понятно. Я сам свяжусь с Леонорой. А вы отправляйтесь к министру Гамильтону. Тот факт, что он самая вероятная жертва и до сих пор еще не подвергся нападению, заставляет меня думать, что Джеки просто вышла погулять и находится где-нибудь неподалеку. А потом я зайду к вам.

Дэн кивнул, нисколько не успокоенный – он был почти уверен, что Джеки попала в беду... и что, несмотря на свою проклятую самостоятельность, отчаянно нуждается в его помощи.

– Вы нашли фрау Уэстбрук у ее отца? – спросила Грета, выбегая в холл.

У Дэна сердце упало: вопрос Греты уничтожил его последнюю надежду.

– Нет, Грета. Отец не видел ее весь день. А мне не приносили никаких сообщений? Например, от министра Гамильтона?

– Нет, ничего не было. – Грета казалась расстроенной. – У вас есть причины предполагать, что фрау Уэстбрук в опасности?

– Не знаю. Но я намерен это выяснить.

Тут в воздухе пронесся черный клубок шерсти и бросился Дэну в ноги.

– Убирайся, мне не до тебя! – Дэн сердито взглянул на Виски.

Но Виски ответил на это необычным шипением, а неожиданно стал тереться о сапоги Дэна и жалобно мяукать.

– Нет у меня спиртного, и мне не до игр с тобой. Так что лучше... – Вдруг внимание Дэна привлекла яркая зеленая ленточка на совершенно черной шерсти котенка. – А это у тебя что? – Дэн присел на корточки и снял с шеи котенка ленточку. – Это же лента от платья, в котором сегодня была Джеки!

Грета старательно вгляделась.

– Да, это она. – Она побледнела. – Я только сейчас вспомнила, что с самого утра в первый раз вижу котенка фрау Уэстбрук. Он не приходил ко мне в кухню... не просил поесть.

Дэн крутил в руках ленточку, вспоминая, как утром он лежал в кровати и наблюдал за одевающейся Джеки.

Он крепко сжал ленточку в ладони, словно она приближала его к Джеки.

Виски снова замяукал и нетерпеливо потерся о колени присевшего на корточки Дэна.

Дэн нагнулся к нему.

– Ты был с Жаклин, малыш? – тихо спросил он. – Ты это хочешь мне сказать?

Виски замер и моргнул огромными зелеными глазами. Дэн втянул воздух и закашлялся.

– Господи, от тебя так и разит виски!

– Видно, отведал его еще утром, – сказала Грета. – Когда я вернулась с рынка, на полу в гостиной валялся разбитый стакан, и весь пол и буфет были забрызганы виски.

Дэн стремительно выпрямился.

– Разбитый стакан? Чей?

– Я думала, ваш, – растерянно сказала Грета.

– Нет, я сегодня ничего не пил. И это не может быть Джеки... ведь она не пьет виски. – Дэн прошел посмотреть в гостиную. – Значит, здесь был кто-то еще. – Он осмотрел все вокруг буфета. – Кто же это мог быть? И знает ли этот человек, где находится Джеки?

Из холла послышалось громкое настойчивое мяуканье. Они бросились туда и увидели Виски, сидящего у входной двери и повернувшего к ним голову.

Дэн насторожился:

– Можно подумать, что этот проклятый кот знает, где Джеки.

– Герр Уэстбрук, это вполне возможно! Кошки невероятно умные животные. Если Виски был рядом с фрау Уэстбрук, когда она вышла, он может знать, где она находится. А если это так, то он отведет вас к ней!

Дэн недоверчиво хмыкнул:

– Вряд ли! – Он снова посмотрел на Виски, который продолжал жалобно и словно с упреком мяукать. – С другой стороны, мы уже перебрали все возможности. Если вы правы, Грета... – Дэн прошел в свой кабинет, достал из письменного стола пистолет и поспешно вернулся в холл. Распахнув дверь, он скомандовал: – Ну-ка, Виски, веди меня к Джеки!

Виски мгновенно вылетел наружу и сбежал по лестнице, задержавшись только для того, чтобы посмотреть, следует ли за ним Дэн, затем исчез за поворотом.