Потянувшись, он откинулся назад и отпил бренди в надежде унять непонятное беспокойство.

Впрочем, не такое уж оно непонятное, подумал он, допивая бренди. Тревога, изводившая все его существо, имела определенное имя: Жаклин.

Дэн встал и нервно взъерошил волосы. Бурный взрыв ее ревности в точности подтверждал то, что говорил ему инстинкт: чувства Джеки, хотя она и не желает в них признаться, на самом деле были настоящими, искренними. Как бы там ни было, но Джеки его любит.

Однако существовала проблема, что если подозрения Александра обоснованны и Джордж Холт действительно был Джеком Лэффи, то он мог собирать информацию для своих статей с помощью Жаклин. А если так, то была Джеки его добровольной или ничего не подозревающей сообщницей?

Дэн понимал, что слишком увлечен Жаклин, чтобы объективно ответить на этот вопрос. В то же время он не забыл ее странного поведения сегодня, не говоря уж о том, что в восемь вечера она собиралась одна выйти из дома и не пожелала сказать ему, куда именно. Почему?

Дэн этого не знал, но считал, что ему нужно повнимательнее следить за своей своенравной подружкой.

Часы пробили десять, и Дэн стал подумывать о том, чтобы лечь спать, хотя его страшила очередная бессонная ночь.

Развязывая пояс шелкового черного халата, он медленно подошел к окну. В бурной грозе было нечто возбуждающее. По небу прокатился долгий грохот, и, казалось, вся земля задрожала в ответ. Следом за громом вспыхнула молния, мгновенно осветив мокрую землю и...

Дэн стал напряженно всматриваться в темноту. Он успел заметить быстро промелькнувшее движение... Он ждал. Вот опять! Черт побери, кто там может быть в такую ночь?

Он собирался выйти и выяснить это, когда в дверь слабо постучали. Рывком распахнув ее, он увидел перед собой дрожащую от холода Джеки.

Обхватив себя руками, она слегка наклонила голову и прямо смотрела на него своими огромными синими глазами.

– Ты хотел, чтобы я пришла к тебе, – едва справляясь с дрожью, выговорила она. – Ну, вот я и пришла.

На какое-то мгновение Дэн оцепенел и только ошеломленно на нее смотрел. Затем очнулся и быстро втащил ее в дом.

– Да ты вся промокла! – забеспокоился он, растирая ее озябшие руки. – И замерзла. – Он покачал головой. – И что мне с тобой делать? Идем! Не хватало еще, чтобы ты простудилась.

Он оставил ее в гостиной перед камином, а сам побежал за простыней. Вернувшись, он застал Джеки съежившейся на ковре поближе к огню, она с нескрываемым любопытством осматривала комнату.

– Твой дом очень тебе соответствует, – заметила она, имея в виду элегантную мебель в стиле чиппендейл и гнутые стулья из орехового дерева. – Такой же благородный, красивый... и надежный.

Дэн обернул простыней ее плечи и привлек к себе.

– Спасибо за комплимент, chaton. – Он поцеловал ее в мокрые волосы. – Мой маленький промокший котенок... Но что заставило тебя прийти в такой ливень?

Их глаза встретились.

– Мне не терпелось, – с обезоруживающей прямотой призналась Джеки, которая решила уже не оглядываться после отчаянного шага. – Я хочу, чтобы ты любил меня.

На мгновение в комнате повисла напряженная тишина.

– Жаклин... – Дэн крепко обнял ее, согревая своим горячим телом.

Он хотел спросить, не пожалеет ли она, но вопрос застрял у него в горле. И он только внимательно всмотрелся в ее подвижное выразительное лицо, прочел на нем нескрываемую страсть и приник к ее губам нежным и вместе с тем горячим поцелуем.

Джеки прижалась к нему трепещущим телом, помня, что находится в объятиях мужчины, который однажды уже дал ей пережить незабываемое мгновение физического наслаждения.

На ковер стекала вода и впитывалась в простыню и густой ворс, но они этого не замечали. Уложив Джеки на спину и осыпая ее страстными поцелуями, Дэн стал снимать с нее мокрую одежду. Джеки блаженствовала под этим горячим дождем ласки, целиком доверившись Дэну и ожидая от него блаженного освобождения, которого жаждало ее неопытное, но готовое ко всему тело.

Тепло от огня согревало Джеки, когда Дэн стянул и отбросил в сторону ее мокрую рубашку. С бешено бьющимся сердцем она смотрела, как Дэн опустился на колени, пылающим взором глядя на ее обнаженное тело, от чего последняя дрожь в ней уступила место забвению.

– Я... Ты... У меня нет слов, – едва смог выговорить Дэн от стеснившего ему грудь восторга.

Красота ее превосходила все его ожидания, она была подобна статуе древнегреческой богини, но такой трепетно живой! Он хотел бы навечно запечатлеть в памяти безупречные линии и мягкие округлости этого юного нежного тела, на котором плясали отблески пламени и лежали легкие тени. Дэн упоенно смотрел на нее, медленно скользя взглядом по тяжелым волнистым прядям каштановых волос, служившим как бы рамой для тонкого прекрасного лица, по стройной и нежной колонне горла, по выпуклым холмикам ее грудей. Под его взглядом, словно от прикосновения его ласкающей руки, соски набухли и затвердели. Дэн прерывисто вздохнул, стараясь обуздать желание, которое рвалось наружу. И все-таки он себя сдерживал, ибо так долго ждал этого мгновения, что теперь хотел, чтобы оно длилось вечно.

Его взгляд медленно переместился ниже и остановился на тонкой талии, на плавно расширяющейся линии поясницы, на совершенной форме гладких ног, отливающих матовым блеском бедрах и, наконец, на темной поросли густых завитков, под которыми таилось самое запретное и вожделенное.

Пылкий взор Дэна возбуждал Джеки, она готова была притянуть его к себе и умолять поскорее заполнить собой ту пустоту, которую она в себе ощутила. Нисколько не стесняясь своей наготы, одолеваемая страстью, она нетерпеливо потянулась к нему.

Дэн услышал ее немую мольбу.

– Я знаю, дорогая, – хрипло прошептал он, лаская ее груди. – Я тоже этого хочу.

Как до этого глазами, теперь он кончиками пальцев ласкал восхитительную шелковистую упругость ее грудей, гладкого живота, нежнейшую кожу с внутренней стороны бедер. Губы ее приоткрылись, дыхание стало частым и прерывистым, глаза заволоклись дымкой истомы, и вся она подрагивала и извивалась под его ласками.

– Скоро, – пообещал он глухим шепотом, щекоча крутые завитки темных волос в развилке бедер. – Очень скоро, котенок.

– Нет, – нетерпеливо выдохнула она, – сейчас, скорее! Она приподнялась и настойчиво потянула его к себе.

Дэн усмехнулся ее нетерпению, но смех замер у него в горле, когда она распахнула на нем халат и коснулась его обнаженной груди. У него захватило дыхание, а Джеки продолжала изучать его тело, проводя по шелковистым завиткам на его груди, по сильным мышцам рук. Другой рукой она сбросила с него халат, чтобы увидеть размах широких плеч, вздрагивающих под ее ласками.

Дэн закрыл глаза, прикосновения Джеки разжигали в его крови такой огонь желания, что каждое новое касание могло заставить его сорваться. Он понял, что через какие-то секунды будет уже слишком поздно.

Оторвавшись от нее, он одним движением поднял Джеки и прижался к ее телу, зарычав от невероятно острого возбуждения, подобного которому не знал до сих пор.

Джеки шептала его имя, наслаждаясь полным контактом их обнаженных тел. Это было чудесно... невыносимо... но этого было мало, мало!..

Движимая инстинктом, она потерлась лицом о грудь Дэна и услышала, как он застонал, ощутила все его возбуждение и смело прильнула к нему еще плотнее, изумленная исходящим от него жаром. Она беспомощно выгнулась навстречу телу Дэна, умоляя прекратить эту муку неутоленного желания.

И Дэн словно потерял голову.

Не слыша радостного восклицания Джеки, он опрокинул ее на ковер и упал сверху. Он мечтал бережно и медленно посвятить ее в тайны любви, чтобы их обретение друг друга стало бесконечно долгим торжеством. Но этому помешала неопытная страсть Джеки, подталкивающая ее соблазнять Дэна своим юным роскошным телом. И теперь у него уже не было сил сдерживаться.

С восторгом и нежностью он взял ее лицо в ладони, чувствуя, как пылают у нее щеки, видя в ее глазах отражение снедающей его жажды.

– Джеки... Я... боюсь сделать тебе больно... – Он еще нерешительно медлил.

– Дэн... Прошу тебя... Пожалуйста... – Джеки приподняла бедра, смело призывая его к себе, не в силах переносить эту сладостную муку предвкушения.

Кровь бросилась Дэну в голову, заглушив все доводы рассудка, и он бешено рванулся в нее и тут же замер от ее слабого вскрика.

– Джеки... Любовь моя... прости...

Она жадно обхватила его за влажную от пота спину.

– Прошу тебя... не оставляй меня... не сейчас...

– Никогда! – выдохнул он. – Никогда...

Одним рывком он овладел ею, и в то же мгновение весь мир перестал для него существовать, оставив его наедине с пылающей и нежной Жаклин и с головокружительным осознанием, что она принадлежит ему, только ему!

Джеки тонула в ослепительно остром наслаждении, с восторгом переживая каждое мгновение этой восхитительной близости, инстинктивно подаваясь навстречу Дэну, горячо выдыхая его имя, когда ей казалось, что она больше не выдержит, что вот-вот умрет.

Не помня себя, Дэн зарылся лицом в ее влажные волосы, целиком отдавшись во власть инстинкта, который руководил неистовыми движениями его тела, пока из груди Джеки не вырвался потрясенный крик, который будет помниться ему всю жизнь... По ней пробежала резкая конвульсивная дрожь, и она устремила на Дэна взгляд своих бездонных синих глаз, сверкающих от радостных и благодарных слез, и блаженно-торжествующе улыбнулась припухшими от его поцелуев губами. Дэн нежно погладил ее воспаленное лицо, словно извиняясь за то, что сейчас произойдет, и уже через несколько мгновений, в свою очередь, взлетел на вершину блаженства.

– Жаклин... Господи... Джеки...

От каждого его движения, каждого слова Джеки словно омывало все новыми волнами наслаждения. Она лежала в полном изнеможении, с ликованием в душе переживая только что испытанный величественный и восторженный момент их соединения.