Лорен Уиллиг - Маска Черного Тюльпана

Учитывая изобилие длинных теней и подходящих глухих переулков, прогулка до дома очень затянулась. Было уже по-настоящему темно, когда показалась Гровнор-сквер и они утвердили удовлетворявшую обоих программу на вечер, которая включала ванну (предложение, на которое Майлз согласился с тревожащей готовностью, не сулившей ничего хорошего престарелой ванне), постель (Майлз), ужин (Генриетта) и постель (Майлз).

— Ты уже это говорил, — запротестовала Генриетта.

— Некоторые вещи не вредно и повторить, — самодовольно сказал Майлз. Наклонившись к самому уху Генриетты, пока они поднимались к парадной двери в неверном свете факелов, он добавил: — Снова, и снова, и снова.

— Безнадежен, — вздохнула Генриетта с насмешливым отчаянием.

— Бесспорно, — согласился Майлз, и в этот момент дверь перед ними распахнулась.

Майлз собрался сообщить дворецкому, что для посетителей их нет дома. Ни сегодня, ни завтра, ни даже, предпочтительнее, всю ближайшую неделю.

— А, Ствит, — начал Майлз и умолк, налетев на Генриетту, усиленно изображавшую соляной столп.

В дверях стоял не Ствит. И не служанка, у которой Генриетта позаимствовала платье.

В дверях Лоринг-Хауса стояла маленькая женщина в богатой дорожной одежде. Подбоченившись, леди Аппингтон отбивала ногой по мраморному полу угрожающий ритм. Позади нее Генриетта увидела отца со сложенными на груди руками. Счастливыми родители не выглядели.

— О Господи, — сказала Генриетта.

— В дом, — приказала леди Аппингтон тоном, не предвещающим ничего хорошего. — Оба. Немедленно.

Генриетта подчинилась с воодушевлением аристократа, всходящего на помост гильотины. Майлз кротко последовал за ней.

— Здравствуйте, мама, папа, — слегка прерывающимся голосом сказала Генриетта. — Хорошо съездила в Кент, мама?

Отец поднял седую бровь, сумев передать одновременно недоверчивость, разочарование и гнев. Весьма впечатляюще для одной брови. Генриетта подавила желание нервно захихикать, испугавшись, что это мало улучшит ее положение в глазах родителей.

Для проявления своих чувств леди Аппингтон не стала полагаться только на выражение лица. Захлопнув дверь с силой, ни у кого не оставившей сомнений в отношении ее эмоций, она круто развернулась к своему заблудшему отпрыску.

— О чем ты думала? — воззвала она, в ярости кружа вокруг дочери и Майлза. — Просто ответь мне! О чем ты думала?

— Мы поймали французскую шпионку, — вставил Майлз, надеясь отвлечь леди Аппингтон — в прошлом такая тактика помогала.

Сейчас она с треском провалилась.

— Даже не пытайся сменить тему! — рявкнула леди Аппингтон, разозлившись еще больше. — Даже на два дня нельзя уехать! На два дня! У меня нет слов, нет слов. — Леди Аппингтон вскинула руки. — Какое неблагоразумие, полное отсутствие уважения к своей репутации, семье и такому серьезному делу, как брак.

— Это я виноват, — благородно перебил Майлз, жестом защитника обхватив рукой плечи Генриетты.

Леди Аппингтон ткнула в его сторону пальцем:

— Не волнуйся, до тебя я еще доберусь. — Она направила указующий перст на Генриетту: — Разве я так тебя воспитывала?

— Нет, мама, — ответила Генриетта. — Но то, что случилось, было…

— Мы знаем, что случилось, — мрачно вступил ее отец. — Ричард послал за нами.

Генриетта застонала.

— Я, очевидно, не справилась, — объявила леди Аппингтон. — Не справилась с ролью матери.

Генриетта бросила отчаянный взгляд на Майлза, который, судя по его виду, готов был, как и она, растечься виноватой лужицей по грязному мраморному полу.

Вперед вышел лорд Аппингтон, взирая на обоих с негодованием и раздражением.

— Мы не против самого брака возражаем, — мягко произнес он. — Мы очень рады, что ты официально присоединился к нашей семье, Майлз. Лучшего мужа для Генриетты мы и не желали.

Майлз немножко приободрился.

Однако лицо у него снова вытянулось, когда лорд Аппингтон продолжил тем же сдержанным, невеселым тоном:

— Однако мы не понимаем, что заставило вас вести себя так опрометчиво и, — сурово глядя на дочь и зятя, лорд Аппингтон с болезненной отчетливостью проговорил следующее слово, — неумно. Я думал, у вас обоих больше здравого смысла. Вы нас крайне разочаровали.

— Если только, — вмешалась леди Аппингтон, пристально посмотрев на дочь, — у вас не было причины для столь неподобающей спешки.

Генриетта снова вскинула голову — возмущенно.

— Мама!

Опытным материнским взглядом леди Аппингтон оценила вспыхнувшие щеки дочери и пришла к собственному выводу.

— Нечего возмущаться, юная леди. А что, по-вашему, подумают люди?

Генриетта издала невразумительный звук.

— А твой брат! — Леди Аппингтон покачала головой, не обещая ничего хорошего и Ричарду, когда до него доберется. — Не знаю, о чем думал он, когда позволил вам так скоропалительно пожениться. Я вырастила детей, совершенно лишенных здравого смысла.

Последовало пресловутое фырканье леди Аппингтон, от звука которого падали в обморок графини, а перепуганные герцоги покидали помещение.

Генриетта сморщилась.

— Простите? — осмелилась она.

Леди Аппингтон заметила перемены в лице дочери и решила закрепить преимущество.

— Неужели никто из вас не подумал, что поспешный брак скорее раздует скандал, а не затушит его? А?

Генриетта почувствовала, как Майлз крепче сжал ее плечи, его дыхание пошевелило ее спутанные волосы, когда он решительно сказал:

— Но мы женаты.

— Да-да, — раздраженно отозвалась леди Аппингтон. — Придется придумать какую-то историю. Возможно, тайная помолвка, — пробормотала она себе под нос, поведя рукой, — или непонятная изнурительная болезнь… Хм. Майлз подумал, что жить ему осталось всего три дня.

Генриетта посмотрела на мужа, немного побитого, но в остальном — образец здоровья и мужественности. Такой мужественности, что мысль о Майлзе в присутствии родителей показалась неприличной. Щеки Генриетты порозовели.

— По-моему, никто в это не поверит, — сказала она.

— Можешь критиковать, — жестко ответила леди Аппингтон, — когда придумаешь что-нибудь получше.

— А почему, — предложил крепко задумавшийся Майлз, — не сказать всем, что это была частная церемония? Каковой она и была, — с запозданием добавил он. — Мы же не в Гретна-Грин уехали. Нас венчал епископ Лондонский.

— А о чем он думал, я тоже не знаю, — сказала леди Аппингтон тоном, не обещавшим ничего хорошего всей епархии.

— А Майлз, по-моему, неплохо придумал, — заметил лорд Аппингтон, переглянувшись с женой. — Если нам удастся сыграть на снобизме людей… — Он поднял бровь.

Его супруга встрепенулась, как мореплаватель эпохи Возрождения, завидевший землю после долгого и опасного путешествия, осложненного цингой и морскими змеями.

— Точно! Если мы скажем, что приглашенных было очень мало, избранный круг… только самые-самые, разумеется…

Генриетта все поняла и возбужденно подпрыгнула.

— То все наперебой станут уверять, что именно они были! И никто не признается в обратном! — Она повернулась к Майлзу и схватила его за руки. — Блестяще!

Майлз сжал плечи Генриетты, делая вид, что именно это он и предложил.

Лорд Аппингтон усмехнулся:

— Не успеет твоя мать уладить дело, как на твоей свадьбе побывает половина высшего общества.

— Не меньше трех герцогов, — самодовольно согласилась леди Аппингтон, и ту г же ее самодовольство померкло. — Но как бы я хотела, чтобы хоть один из моих детей вступил в брак, как все нормальные люди!

— А Чарлз? — напомнила Генриетта.

— Это не считается, — отмахнулась леди Аппингтон.

— Я не стану передавать Чарлзу твои слова, — сказал лорд Аппингтон.

Его жена игриво скосила на него глаза:

— Спасибо, дорогой.

Генриетта и Майлз от всей души вздохнули с облегчением. Если мать кокетничает с отцом, значит, к ней вернулось хорошее настроение. Конечно, это не означает, что в ближайшие пятьдесят лет им не напомнят об их поспешной свадьбе, зная, как прекрасно владеет леди Аппингтон искусством вытаскивать на свет прошлые прегрешения в самый неподходящий момент, но худшее миновало.

А как только родители уедут… Взгляд, которым обменялись молодожены, сделался гораздо более многозначительным. Майлз указал глазами в сторону лестницы. Генриетта покраснела и потупилась, но не слишком быстро. Леди Аппингтон повернулась к ним и поманила к себе Генриетту.

— Едем домой, дорогая. У нас столько дел. Завтра мы обеспечим тебя свадебным гардеробом, и слухи нужно пустить…

Говоря, леди Аппингтон направилась к двери, но Генриетта не двинулась с места.

— Я с радостью займусь одеждой завтра, — заявила она, держа Майлза за руку. — Но сегодня останусь здесь.

Леди Аппингтон прищурилась.

— Не уверена, что мне это нравится.

— Ты же знала — рано или поздно я выйду замуж, — сказала Генриетта.

— Я полагала, меня предупредят заранее. — В словах леди Аппингтон прозвучал явный упрек.

Генриетта закусила губу. Поскольку ответить на это было нечего, она даже и не попыталась сформулировать ответ; просто состроила гримасу чрезвычайного сожаления.

— Прости, — снова попыталась извиниться она. Если почаще это повторять, возможно, со временем она добьется результата.