– Жаль потерять хорошее место? – с сочувствием поинтересовалась я.

– Ещё бы, – махнул рукой Андрей. – Что ж… Заслужил. И тебя тоже турнули?

– Угу, – траурно вздохнула я.

– Прости, Марго. Как же я тебя подставил…

– Вот именно!

– Простишь? Будем теперь работу вместе искать. Если я вдруг где приткнусь, обязательно и о тебе расскажу. Ты же классная.

– Спасибо.

– Народ, а чё вы тут рыдаете, как Пенелопы? – появился Ваня. – Маргоша, тебе капучино. Вы чё такие прибитые? Случилось чего? Виктор Николаевич опять гайки закрутил? По голове настучал?

– Уволили нас, – буркнул дизайнер. Он выделял в атмосферу флюиды уныния и чёрной безысходности. – На улицу выставили. И меня, и Марго. За косяк с типографией. Прощай, братан! Хорошо мы с тобой работали.

Андрей, почти всхлипывая, полез обниматься с Иваном.

Услышав разговор, к моему столу подтянулся третий богатырь – сисадмин Вадик – и стал сочувственно гладить друга по спине своими ручками, испещрёнными арабской вязью.

Иван удивлённо моргал, переводя непонимающий взгляд с меня на друзей и обратно. Я скорбно закатила глаза.

– Так ведь… Это… Народ говорит… Я пообщался. Всё пучком, вроде бы? Маргарита?

Я безучастно отвернулась к монитору.

– Чувак, да Марго тебя дурит! – затормошил друга Иван. – Не уволили вас!

Безумная надежда вспыхнула в глазах дизайнера.

– Рита, это правда? Нас не уволили?

– Не уволили тебя, братан! Марго прикалывается!

– Риточка, ну, пожалуйста… Не уволили? Правда?

– Правда, правда, не уволили, расслабься, – успокоила я несчастного. Так ему и надо! – Скажи спасибо Виктору Николаевичу, это он нас спас.

– Уф! – выдохнул Андрей и расплылся в эйфорической улыбке. – Какое счастье! Я как представил, что буду сейчас метаться… А работу ещё и фиг найдёшь. Пришлось бы фрилансить, а это тоже такая фигня. Уи-и-и-и-и! Нас не уволили! Мы остаёмся!

– Ну, раз ты остаёшься, иди переделывай картинку на штендерах. Вчера ещё попросила, а где результат? Она мне не нравится.

– Всё, бегу, бегу! Ребята, как я вас люблю! – Андрей попытался сграбастать нас с Ваней и Вадиком в единое нерушимое объятье.

Но я ловко вывернулась, потому что вдруг с ужасом представила, что сейчас из кабинета выйдет Виктор Николаевич и станет свидетелем наших страстных обнимашек.

Нетрудно догадаться, какое у него при этом будет лицо.

Ох, нет, не надо!

***

– Денежки я тебе выдам наличными, – сказала Василиса Николаевна. – Так удобнее провести. Вот, пятьдесят тысяч, твоя премия. Ты её честно заработала.

Мы зашли в кабинет директора по продажам. На стене висела гигантская карта города с пиктограммами – новостройками «Армады».

– А ты что такая задумчивая?

– Бабуля моя позвонила. Сказала, что приготовила какой-то сюрприз.

А ещё я буквально час назад выяснила, что у босса есть семья, а в семье – проблемы! И при этом он вроде бы свободен, хотя, возможно, и женат. А ещё ему категорически нельзя пить. Но, тем не менее, и алкоголиком его назвать нельзя.

Как вам такое нравится? От подобных загадок легко впасть в глубокую задумчивость.

– М-да. У бабули сюрприз? Готовь бронежилет, иначе тебе несдобровать.

Мою шебутную Соню знает вся «Армада». Ещё бы.

– Опять возьмёшь её на корпоратив? – поинтересовалась Василиса Николаевна.

– Думаю, не надо. К тому же, генеральный пока не распорядился насчет родственников. Возможно, будем праздновать без них.

А в прошлом году – было дело. Бабуля повеселилась от души. Висела звонким бубенчиком на локте у Михаила Ивановича и чокалась с ним шампанским, танцевала ламбаду с начальником проектного отдела.

– Да, кстати, у меня тут несколько платёжек и актов приёмки, нужна твоя подпись, – вспомнила Василиса. – Садись-ка. На, ты пока расписывайся, а я тебе покажу, что купила.

Она достала из шкафа большую сиреневую сумку – из блестящей кожи необычной выделки, с металлическими украшениями и подвесками.

– О! – восхитилась я.

– Подписывай, подписывай. Красиво, правда? Давно присматривалась.

– Присматривались? Почему же сразу не купили? Неужели вы не можете позволить себе любую вещь, какую захотите? – удивилась я.

– Ох, Рита. У меня же два студента. Знаешь, сколько институту отваливаю каждый семестр? Давно могла бы купить персональную подводную лодку.

– Я думала, ваши парни на бюджете.

– Что ты! Для каждой специальности – всего десять бюджетных мест. И на них длинная очередь из льготников. Десять мест, ты представь! Государству образованные люди не нужны, они же думать будут, вопросы задавать. Гораздо легче манипулировать необразованным быдлом. В нашем военкомате, знаешь, какой висит плакат? «Зачем тебе высшее – иди служить!». Что ты, Маргарита, остановилась? Вот тут ещё подпиши. Быстро, быстро!

– Получается, с детьми так трудно, – вздохнула я и вновь взялась за ручку. – Послушаешь, посмотришь… И сто раз подумаешь, надо ли своих заводить.

– Безусловно!

У меня перед глазами пример подруги. Как же Света мытарится со своими близнецами!

– Но дети – это счастье, – сказала Василиса. – Только на это счастье надо очень много денег. А мне бы теперь ещё для корпоративчика какой-нибудь наряд прикупить. Желательно, убойный. Ох, и повеселимся! Только бы обошлось без драки, как в прошлом году.

Да уж. Мордобой устроили знатный. Виноват, безусловно, Михаил Иванович, заладил – конкурсов побольше, конкурсов побольше. Ну и вот. Отпраздновали День строителя очень душевно, счёт от ресторана за сломанную мебель, битую посуду и испорченный интерьер приближался к стоимости банкета. А банкетное меню у нас было – закачаешься! Очень, можно сказать, изысканное.

Надо отметить, активное участие в корпоративном побоище приняла моя бабуля. Куда ж без неё! Носилась с гиканьем, подзуживала участников, страстно вопила врежь ему, вот так, да, супер, ещё, ещё! Прыгала по поверженным телам, размахивала ножкой стула…

Да, профессиональный праздник – это всегда весело.

– Ты себе уже что-то купила? Вот тут ещё автограф, смотри, ты пропустила.

Что ж она столько бумаг накопила! Обычно подписываю гораздо меньше.

– Нет, не купила. Но у меня есть чёрное мини.

– Мини, – расстроилась Василиса и со вздохом пощупала свои пышные сдобные бока. – Конечно. С твоей-то фигурой! Наденешь какую-нибудь тряпочку с двумя завязками и будешь королевой вечера. А тут хоть страусиными перьями себя укрась, всё равно останешься старым жирным окороком.

– Ладно вам на себя наговаривать, Василиса Николаевна, вы красивая женщина! И молодая, – похвалила я.

Конечно, молодая. У неё великолепная кожа, блестящие карие глаза, сказочный естественный румянец и ни одной морщинки…

Я с грустью подумала о том, что Василиса приблизительно того же возраста, что и… Моя мама тоже прекрасно выглядела – зелёные глаза, длинные тёмные волосы, точёная фигура. Обожала гонять на машине, ходила в тренажёрный зал, любила шопинг и театр.

Теперь на её красной «тойоте» езжу я. Мы с мамой были как сестрички-близнецы, окружающим приходилось долго всматриваться, чтобы понять, кем мы приходимся друг другу. Но нет, незнакомым людям эта загадка была не по зубам.

И вот в сорок два года моя красивая, похожая на двадцатипятилетнюю модель, мама умерла от инсульта. Перенервничала на работе, вернулась домой с давлением двести сорок… На этом её короткая история закончилась. Так несправедливо. Словно ты начал читать безумно интересный роман, а он оборвался на десятой главе…

И в тот же год не стало отца – не пережил горя. Обширный инфаркт.

Я часто фантазирую, а что если в нашей семейной истории не было бы ни инсульта, ни инфаркта, и мои родители по-прежнему были бы рядом со мной. Эти грёзы волшебны, они наполнены маминым смехом и пронизаны ощущением солнечного счастья.

Моя жизнь, безусловно, сложилась бы иначе. Родители ни за что не позволили бы дочке взять сначала один кредит, потом второй. Нашли бы нужны слова, уговорили. Я прислушивалась к их мнению, ценила наши отношения. А мама и вовсе была моей самой близкой подругой…

Но увы, всё сложилось именно так, а не иначе.

Вот почему Василиса временами называет меня несчастной сиротинушкой. Так оно и есть, я сирота. А самой Василисе повезло – в свои сорок лет она пышет здоровьем, несмотря на лишний вес и пристрастие к сигарете. Более того, у неё живы родители, и даже ещё работают, хоть и пенсионеры.

Но зато у меня есть бабуля, шило и электровеник. Это мой главный козырь, мой ответ превратностям судьбы. Вот только Соня отлично знает, насколько она мне дорога, и постоянно меня этим шантажирует!..

– Так, с бумагами мы расправились, умница, – Василиса быстро собрала со стола бухгалтерские документы и спрятала их в папку. – Конвертик-то свой не забудь. Небось, сразу всё на кредит и истратишь.

– Зато в августе не придётся выдёргивать эти деньги из зарплаты, – я с завистью рассматривала сиреневую сумку. Вот бы и мне такую!

Если честно, то я собиралась аккуратненько наехать на этот пухлый пончик – Василису. Ведь директор по продажам так и не упомянула о моей роли в реализации зависших квартир в «Султане». А она, между прочим, обещала! Нет, если судить по её выступлению на совещании, отличился в этой эпопее только отдел продаж. А я просто мимо пробегала.

Обидно!

Однако солидный денежный куш компенсировал моральные издержки. Вот если бы и с премией Василиса меня прокатила, тогда бы я молчать не стала…

***

Пристраивая машину во дворе, со страхом смотрела вверх, на наши окна. Вроде бы, всё в порядке. Кажется, наша квартира уцелела.

Я поднялась на этаж, открыла дверь и сразу же услышала радостное:

– Та-дам! – и увидела бабулю.

На ней было… моё испорченное изумрудное платье.

Удивительно, но Соня нашла выход из положения. Как же я сама не догадалась? Бабуля резанула подол платья чуть выше фатальных повреждений.