Когда они припарковались, из больницы вылетела медсестра, чтобы помочь Джулии сесть в кресло-каталку. Логан забрал из машины свой телефон и сумку жены. Пока ее осматривали, он быстро заполнил анкету.

Джулию переодели и посадили на стол. Врач, делая запись в журнале, произнес:

Матка раскрылась почти на пять сантиметров. Хорошо, что вы не остались дома. Ребенок мог бы родиться в машине. Пора в родовую.

Логан и Джулия обменялись взглядами, в которых читались одновременно радость и страх. Он наклонился и поцеловал ее в лоб:

– Я горжусь тобой.

– Спасибо. Я волнуюсь.

Их быстро устроили в родовой палате. Медсестры были дружелюбны и, по-видимому, прекрасно понимали все, что происходило вокруг: пищали мониторы, мигали огоньки, мелькали люди. Джулии дали обезболивающее. Схватки, казалось, длились целую вечность. Логан пытался отвлечь жену разговорами, помогал ей дышать, протирал лоб влажным полотенцем, давал лед. Однако смотреть, как она страдает, не в силах хоть как-то облегчить муки, было настоящей пыткой.

Спустя шесть часов оба были измучены, но Джулия бодрилась, хотя красное и опухшее лицо выдавало ее с головой. Логан начал беспокоиться – уже сорок пять минут в палате не было ни врача, ни сестер. Почему ребенок не хочет появляться на свет? Он готов был уже позвать на помощь, как в палату ворвалась незнакомая женщина.

– Думаю, вы готовы, мамочка. – Она закатала рукава и помыла руки. – Малыш скоро появится.

– Хорошо, – растерянно произнесла Джулия.

– Простите, а кто вы?

– Меня зовут Мария, и я двадцать минут назад вышла на смену. Наблюдала за вами с помощью монитора. Думаю, вы готовы.

Логан не понял, как, взглянув на экран, можно было определить, что время пришло, однако спорить не стал.

– Хорошо. Что делать мне?

– Помогите мне закрепить ее ноги.

Логан выполнил просьбу, прислушиваясь к стону Джулии.

Мария быстро осмотрела пациентку:

– Я уже вижу головку, папочка.

Логан метался, не зная, что ему делать – держать Джулию за руку или смотреть, как появляется малыш. Он нервно спросил:

– А врач?

– Будет здесь через минуту. Но не переживайте, я приняла сотни детей. – Сдув со лба кудрявую прядь, сестра улыбнулась Логану. – Снова схватка, мамочка?

Джулия кивнула.

– Папочка, помогите ей слегка приподняться. Давайте, тужьтесь как можно сильнее. Вы сможете.

Джулия застонала и упала на спину.

– Я люблю тебя, но и ненавижу.

Он широко улыбнулся:

– Для меня это не новость.

– Очень смешно.

Наклонившись, он поцеловал ее в лоб:

– Я люблю тебя – ты даже не догадываешься как.

– Головка показалась, – произнесла медсестра. – Еще пару потуг. У малыша, похоже, будут темные волосы.

– Это хорошо, – простонала Джулия. – Я не могу остановиться – не могу перестать тужиться.

– Так и должно быть. Он вот-вот появится, – сказала Мария. – Еще раз, и все.

Джулия почти сложилась пополам, лицо ее покраснело, но она не произнесла ни звука. Внезапно тишину пронзил плач.

– Девочка! – воскликнула Мария.

В палату вошла другая сестра и кинулась на помощь.

Логан повернулся к Джулии – слезы катились по ее щекам, но она улыбалась. То же самое происходило и с ним.

– Это девочка, девочка.

– Да, о боже, это такое чудо. Я хочу ее видеть, – произнесла Джулия, тяжело дыша.

– Минуту, – отозвалась Мария. – Мы сейчас ее вам отдадим.

– Теперь рядом с тобой будут две женщины, – сказала Джулия. – И каково это для парня, который вырос с двумя братьями?

Наклонившись, Логан поцеловал ее в щеку:

– Прекрасно.

– Вот и малышка Брандт, – провозгласила Мария, протягивая молодой матери крохотный сверток. – Познакомьтесь. Она просто чудо, поздравляю.

Джулия приняла дочку:

– Софи?

Логан кивнул:

– В честь моей бабушки.

Логан прикоснулся к щечке девочки. Ее личико было красным, но кожа – шелковистой на ощупь и нежной. Пухлые губки и крохотный милый носик. Она не плакала, а широко раскрытыми глазами смотрела на него.

– Она прекрасна, как и ее мама.

Логан не знал, как ему благодарить судьбу.

Джулия приподняла шапочку девочки:

– Похоже, у нее будут кудрявые волосы.

– Да, похоже, – согласился он.

– Прямо как у тебя в детстве.

Он не ответил – потому что оба знали, что это означает: они теперь семья, и очень счастливая.