Сабина


P.S. Дети были на выходных у Петера и Горбатого кита в квартире кита. Я на этом настояла, потому что не может быть так, чтобы Петер полностью уклонялся от отцовских обязанностей. По крайней мере на выходные я хочу немного покоя. Я хорошо проинструктировала Вибеке, чтобы она отвратительно себя вела и подложила пакетик шпината в корзину с бельём. Но моя высокоинтеллигентная дочь, как всегда, превзошла все мои ожидания и засунула шпинат без упаковки в пианино Горбатого кита. Он будет там медленно покрываться плесенью, начнёт вонять и навсегда испортит дорогой инструмент!


21 июля

Моя свекровь тоже купила несколько кустиков рассады и раздала её совершенно удивлённым пациентам нашего праксиса. Я заставила её объяснить свой поступок, но она сказала, что никто не может возражать против того, чтобы получить цветы, а что у неё при этом в волосах были бигуди, то это не так уж и трагично. Я якобы не должна быть такой чопорной только потому, что я подцепила зубного врача и считаю себя лучше, чем я есть на самом деле.

– Я помню совершенно точно, как ты начинала здесь медсестрой, – на самом деле сказала мне она. – Тогда мой бедный Йенс был ещё счастливо женат. – Да, да, и поэтому её бедному Йенсу понадобилась всего лишь неделя, чтобы полакомиться мной во врачебном кресле! Я не думаю, что мне стоит выслушивать подобные речи. В конце концов, я женщина, которая подарила своему милому мужу детей, а его ненормальной матери – внуков. То, чего его бывшая жена так и не достигла. Мне надоело, что моя свекровь постоянно напоминает мне о том, что я когда-то была медсестрой. Как будто в этом есть что-то отвратительное! В доме престарелых «Лесной покой» случайно есть свободное место, и я его зарезервировала, список ожидания у них действительно огромный. Правда, мне ещё надо убедить моего мужа, что это наилучшее решение.

Мама Эллен – суперкруглый животик


23 июля

Я тоже, к сожалению, думаю, что твоей свекрови будет лучше в доме престарелых. Она недавно так отчитала моего Марлона (и только потому, что он бросался камнями в каких-то грязных голубей), что он до сих пор находится в состоянии шока и вздрагивает при виде каждой женщины с седыми волосами.

Моя бедная Лаура-Кристин сейчас компенсирует свои прыщи и складки жира очень курьёзным способом: она считает, что у неё есть друг, которого она называет Максом, и она постоянно нервирует нас рассказами о нём. Мне пойти с ней к психологу или это нормальные фантазии в период полового созревания?

Фрауке


Неллин абсолютно тайный дневник

25 июля

Мой аттестат действительно хорош, я даже по биологии получила четвёрку, хотя я не разу не открыла рта на уроке, потому что вся эта ерунда насчёт пищеварительного тракта рогатого скота не интересует меня ни в малейшей степени. Здесь какое-то недоразумение, но мама была действительно впечатлена. В качестве вознаграждения она и в самом деле хочет оплатить мне курсы ударных инструментов. Правда, я уже не уверена, что мне это надо. Макс сказал сегодня в школе, что мои таланты лежат, наверное, в других областях, я должна только выяснить, в каких. Ха-ха, он действительно ревнует из-за Кевина Клозе. Он считает, что он должен снова заходить к нам почаще, потому что без него, очевидно, я склоняюсь к глупым мыслям. Он думает, что между Кевином и мной что-то есть, что совершенно не так. Хотя Кевин намного симпатичнее, чем я думала, во всяком случае, большее время. В ответ я только посмотрела на Макса и сказала ему, что моё либидо немного более взыскательное, чем у него, бедного цыплёночка. Он так глупо выглядел! Но пожалуйста, пускай чаще заходит. Его мне как-то не хватает. Я ужасно радуюсь отпуску в семье Пэрис на Менорке, дом должен быть очень классным, и если племянник Пэрис так же красив, как на фотографии, которую она мне показала, то это будут лучшие каникулы в моей жизни. Мне немного жаль маму, потому что она охотнее всего суетится вокруг нас по 24 часа, но, возможно, у неё с Антоном что-то подвинется, пока мы будем в отъезде. Лара лопается от зависти из-за виллы на Менорке, она едет с родителями в Шварцвальд, бедняжка. Но она ничего лучшего и не заслужила.

6

– Ты должна её выгнать, – сказал Антон, когда узнал, что Мими переехала ко мне.

– Если я её выгоню, она отправится в отель, – ответила я, вытаскивая котёнка из стойки для зонтов, куда он убежал от своей отчаянной сестрички. Мими принесла к нам котят, их мать осталась с Ронни. – Так она по крайней мере поблизости от него, и есть надежда. – На самом деле надежда на их примирение постепенно таяла.

Антон вздохнул.

– Очень трудно сидеть без дела и наблюдать, как они разбегаются. Разве они не знают, что созданы друг для друга?

– Мими сказала, что хочет начать совершенно новую жизнь. Я думаю, что она хочет дистанцироваться от всех и от всего, что как-то связывает её с выкидышем. Включая Ронни.

– Но это так несправедливо, – сказал Антон.

– Это стратегия выживания, – ответила я. – Я надеюсь, что она поймёт, как она в нём нуждается, если она какое-то время не будет его видеть. Но Ронни каждые пару часов появляется на пороге и упрекает её. Или умоляет, чтобы она к нему вернулась.

– Я поговорю с ним, – сказал Антон. Он заглянул ко мне совсем ненадолго, он направлялся к своей матери за Эмили. У него даже не было времени выпить кофе.

– Ты знаешь, что на твоей въездной дорожке лежат два громадных пса? – спросил он, когда я открыла ему дверь.

– Да, мы ждём сегодня судебного исполнителя, – ответила я.

Я сама была совсем не рада, когда Кевин появился с Ганнибалом и Лектером.

– Мне пришлось привести их, – объяснил мне Кевин. – Наши ненормальные соседи наняли охотницу, и она подстерегает собак со своим чёртовым ружьём. Она начинает стрелять, как только бедные животные сунут морды за изгородь. Посмотрите, что эта сумасшедшая сделала бедному Лектеру!

Я против воли посмотрела на бедного Лектера. Действительно, у него осталось только одно ухо. Но ему это как-то шло.

– Вы их вообще не заметите, – заверил меня Кевин. – Я привяжу их к забору, и они послушно полежат в тени.

Ну, и они лежали. Я была довольно-таки уверена, что сегодня почты не будет. И, будем надеяться, Ронни не станет звонить нам и спрашивать, когда Мими одумается.

Только Антон рискнул пройти мимо животных.

– Что это за автомобиль? – спросила я, показывая на скромный небольшой автомобиль, припаркованный у тротуара. – Твой ягуар в ремонте?

– Нет, у меня его сегодня украли, – ответил Антон. – Прямо с парковки возле канцелярии.

– Что? Мир действительно плох, верно? Я рада, что у меня нет автомобиля.

– Полиция говорит, что в данный момент в городе очень много краж автомобилей, – ответил Антон, пожимая плечами. – Большинство из них переправляют в восточную Европу. Возможно, я больше никогда не увижу свой ягуар. И детские туфельки Эмили и Молли тоже.

Детские туфельки болтались на заднем зеркале как талисман.

– Бедный. – Я прижалась к нему. – И у тебя ещё, конечно, не было времени просмотреть бумаги Джо Райтера? Там можно что-то сделать?

– Разумеется, можно, – ответил Антон. – Просто понадобится время, чтобы свести всё вместе. Чем длиннее список пренебрежения родительскими обязанностями, чем больше свидетелей может предъявить герр Райтер, тем вероятнее, что он получит право опеки. В любом случае мы рассчитываем на новый запрос по поводу опеки.

– А дом? – спросила я. Джо никак не мог ютиться с Джоанной в однокомнатной квартире, в то время как Бернард и Бьянка будут крутить золотые краны.

– Дом надо будет продать, – ответил Антон. – Ни одна из сторон не богата настолько, чтобы выкупить дом у другой стороны.

– Бедный Джо, – сказала я. – Он ведь сам его построил. Но по крайней мере у него после этого будет больше денег, чем теперь. А самое главное, что он получит дочь. Я бы хотела, чтобы ты увидел этого Бернарда. И у тебя сейчас действительно нету времени? Я могу предложить тебе нашего пунша. Мы с Юлиусом его сами сделали: лимон, апельсин и папайя.

– Нет, спасибо, – ответил Антон. – У моей матери назначена встреча, а она ненавидит, когда её заставляют ждать. Я забежал только на минутку, чтобы кое о чём тебя спросить.

– Да? – сказала я. Кожа у меня на голове зачесалась.

– Что ты делаешь в следующую субботу? – спросил Антон.

– Я провожаю детей в аэропорт, – ответила я с тяжёлым сердцем.

– Очень хорошо, – сказал Антон и многообещающе подмигнул мне. – Значит, тебе не понадобится подыскивать бэбиситтера.

Я тоже многообещающе подмигнула ему.

– Для чего?

– Вечером состоится ужин у моих родителей, и я бы очень хотел, чтобы ты меня сопровождала, – ответил Антон.

– Ох, – сказала я, и многообещающее чувство испарилось быстрее, чем капля воды с горячей сковородки.

Речь идёт об очень важном ужине, пояснил мне Антон. Альслебен Фармацевтик собиралась слиться с маленьким, но очень успешным предприятием натуральных лекарственных средств, чей шеф, Леонард Кёрнер, был старым другом Антонова отца. Оба предприятия, Альслебен и Кёрнер, были семейными фирмами, и было важно, что обе семьи друг друга любили, уважали и, так сказать, были в состоянии объединиться в одно большое семейное предприятие.

– Но я же не работаю на Альслебен, – возразила я.

– Но ты член семьи, – ответил Антон, и это прозвучало несколько смущённо. – В некотором роде.

Я почувствовала, что у меня отпала челюсть, я ничего не могла с этим поделать.

– Я знаю, что между нами всё развивается немножко медленно, но мы ведь пара, верно? – сказал Антон. – Во всяком случае, я всем рассказываю, что ты моя подруга.