Римма уже заметила, что ее сестра любит детей, – она часто беседовала со всей этой мелочью, находя ласковое слово для каждой первоклашки.

В общем, это было не так обидно, хуже было другое – у Кинеши появились поклонники. Что Саша Мыльцев! Вместо него появились десять других, из самых разных классов. «Кинеша, а что ты делаешь после школы? Кинеша, может быть, пойдем в кино? Кинеша, там на углу открылось небольшое кафе, можно неплохо провести время…»

Каткова с Вишневецкой жутко переживали появление новой яркой звезды на школьном небосклоне. Если раньше они были в центре внимания, то теперь, похоже, о них все забыли.

Каткова два раза перекрашивала волосы – один раз в зеленый цвет, другой – в фиолетовый, но вряд ли кто это заметил, кроме ее подруги Вишневецкой. Что касается Вишневецкой, то та вообще погрузилась в обиженное молчание, и теперь не часто приходилось слышать ее шепелявый лепет.

– Привет! – подошел Егор Ежов. – Скучаешь?

– Что? – вздрогнула от неожиданности Римма. – А, это ты…

– Приходи в клуб, – предложил Егор. – Ну, как у тебя свободное время будет. Можно даже с сестрой. Ребята такой крутой квест[17] раздобыли! Посмотришь, как мы играем…

Римме было так грустно, что она решила забыть про свое обещание родным не общаться с двоечником Ежовым.

– Хорошо, – сказала она, но тут ее словно током дернуло – «приходи с сестрой»! Он сказал ей – приходи с сестрой. Что бы это значило?

Римма подозрительно взглянула на Ежова. И тут она отважилась на небольшую хитрость.

– Слушай, Егор, – произнесла она как ни в чем не бывало. – Давно хотела спросить – как тебе Кинеша?

Егор недолго думал.

– Ничего девчонка, – ответил он. – Ну так ты это… не забудь о своем обещании!

– Кстати, ты тоже считаешь, что у нее необыкновенная внешность?

– У кого? А, у твоей сестры… В общем да. Раньше из Африки у нас никого не было.

«Все ясно! – мысленно ахнула Римма. – Он тоже влюбился в Кинешу! На меня ему теперь совершенно наплевать…»

– Римма…

– Что?

– Римма, напиши мне письмо. Я каждый день заглядываю в почтовый ящик – а там никаких писем от тебя, – нахмурился Егор. – Или тебе даже письма запрещают писать?

«Нет. Ему интересна только я. Вон он как на меня смотрит! Если б он влюбился в Кинешу, то не стал бы от меня требовать каких-то там писем…»

– О чем? – улыбнулась Римма. – Я даже не знаю, о чем тебе писать…

– Ну, как ты живешь, какие новости… Как вы с сестрой общаетесь, о чем ты мечтаешь…

Улыбка тут же исчезла с лица Риммы. Опять он про Кинешу…

В это время подбежала и сама Кинеша.

– Фу, еле вырвалась! – кивнула она в сторону малышни. – Все им расскажи – и про тигров, и про обезьян, и про национальную кухню…

– Твоей родиной интересовались? – спросил Егор.

– Да. Римма, а ты как будто грустная?

Римма посмотрела прямо в глаза своей сестре. Кинеша была такая добрая, такая веселая, что на нее совершенно не хотелось злиться. В самом деле, она же не виновата, что родилась принцессой и что природа наделила ее такой красотой…

– Да так… – пожала плечами Римма. – Вот Егор с тобой тоже про Африку поговорить хотел.

И она пошла по коридору, не замечая того, что Егор с Кинешей с удивлением глядят ей вслед.

«Кинеша мне сестра, и я ее все-таки люблю, – думала она. – Пожертвую собой ради ее счастья. В самом деле, у меня все есть – мама, папа, бабушка, тетя Регина и тетя Карина, даже домработница у нас дома есть. И вообще – я дома, а она в чужой стране, среди незнакомых людей, в совершенно непривычном климате! Пусть она делает что хочет, пусть даже с Егором встречается!»

Римма чуть не заплакала от собственного благородства.

– Сьто, Клюпськая, пло тебя тозе забыли? – прошепелявила проходящая мимо Вишневецкая.

– С чего ты взяла? – неожиданно бодро ответила Римма. – Я и не стремилась быть в центре внимания. В отличие от некоторых. Кстати, я слышала, что пирсинг скоро выйдет из моды…


– …А я испугалась, что ты на меня обиделась! – сказала Кинеша.

Сестры сидели перед распахнутым гардеробом и экспериментировали с одеждой.

– Ну что ты! – великодушно произнесла Римма. – Мне самой надоел этот Ежов, я просто не знала, как от него отвязаться! Кстати, как тебе это мамино концертное платье?

– Очень красивое! – с восхищением воскликнула Кинеша, прикасаясь к переливающейся ткани. – Наверное, оно ей очень идет.

– Да! У мамы синее, а у теток платья серебристые, тоже блестящие. Скоро мы пойдем на концерт, будем слушать, как они играют… ты когда-нибудь была в консерватории?

– Да, в Такании тоже есть музыкальный театр. – Кинеша вздохнула так печально, что у Риммы невольно сжалось сердце… Она решила придумать что-нибудь, что развеселило бы ее сестру.

– Вот что… давай устроим сюрприз. Пойдем на концерт, как две сестры-африканки. Ну, вроде как мы приехали сюда на экскурсию, посмотреть достопримечательности…

– Но ты же белая! – засмеялась Кинеша. – Совершенно белая, как молоко…

– А ну и что! А я загримируюсь…

Римма принесла коробку с гримом.

– Вот… Можно даже сейчас отрепетировать.

Она встала перед зеркалом и стала размазывать по лицу коричневый тон. Кинеша с веселым любопытством наблюдала за всем этим, потом не выдержала, принялась помогать сестре.

– Нет, ты слишком черным мажешь, надо чуть-чуть бежевого… и брови надо темно-коричневым, а не черным!

Общими усилиями получилась такая картина – из зеркала смотрела пухлощекая негритяночка с малиновым ртом (губы тоже пришлось накрасить). С такими лицами обычно играют в детских спектаклях. Римма не выдержала и расхохоталась от души.

– А руки! – спохватилась Кинеша. – Надо руки накрасить! А то лицо и шея темные, а руки – белые…

Руки были тоже загримированы.

– Надо какие-нибудь бусы, – нахмурилась Кинеша. – Бусы и еще диадему на голову… Можно я принесу из твоего ящика?

– Конечно, – кивнула Римма. Кинеша умчалась, а Римма тем временем задрапировалась в старую красную занавеску, которая лежала на дне гардероба. Получилось что-то вроде индийского сари, но, в общем, в таком наряде Римма выглядела вполне натурально.

В дверь коротко позвонили.

«Наверное, Настя с рынка пришла!» Подхватив шлейф своего импровизированного наряда, Римма бросилась в коридор и торопливо защелкала замками. «Сейчас удивлю Настю, скажу, что еще одна родственница из Африки приехала!»

Но это была не Настя.

За дверью стояли два громилы с очень неприятными лицами. Во всем черном, и на головах были черные вязаные шапочки, натянутые до самых бровей.

– А-а-м… – пробормотала растерянно Римма, что должно было значить – «а вам кого, граждане?».

– Ты – из Африки которая? – довольно грубо спросил один из посетителей.

– Э-э-м… – протянула Римма, что само по себе тоже ничего не значило, а только было выражением крайней досады и растерянности. Ну, что-то вроде того – «говорила же мне мама, что нельзя открывать дверь незнакомым людям!».

– Да она это, она! – проскрипел второй посетитель. – И так ясно…

«Что ясно?» – хотела спросить Римма, но не успела. Первый громила выхватил из-за спины большой мешок и молниеносным движением накинул его на Римму. Душная темнота окутала ее – не было сил даже вздохнуть.

Грубые руки подхватили мешок, и громилы побежали вниз по лестнице. Потеряв от страха и духоты сознание, Римма не слышала, что где-то рядом поднимается лифт.


Это возвращалась Настя с набитыми всякой провизией сумками.

– Что это у вас – двери нараспашку… – проворчала она, втискивая свои сумки. – Входи кто хочет, выноси что хочешь… Римма, Кинеша!

В коридор выскочила Кинеша со связками бус, озабоченная и веселая.

– Ой, Настя, а я и не слышала, как ты пришла… а мы тут с Риммой играем. Римма, ты где?..

Риммы нигде не было.

– Спряталась поди, – проворчала Настя. – Как маленькая – все в игры играет…

Но Кинеше происходящее почему-то очень не понравилось. Она бросила бусы на стол и выглянула в окно. Там, у дороги, двое громил запихивали какой-то большой сверток в черный автомобиль.

– Римма, да где ты там, отзовись! – тем временем сердито кричала Настя.

– Настя… – подбежала к ней Кинеша. – Кажется, надо срочно вызвать полицию!

– У нас не полиция, у нас милиция, – поправила Настя. – Да что случилось-то? Я прихожу – дверь нараспашку, входи кто хочешь, уноси что хочешь… Неужели наша люстра пропала? Ей же цены нет!

– Хуже, Настя, хуже… – прошептала Кинеша бледнеющими губами. – Кажется, нашу Римму украли.

Глава 6

Похищенная

Сначала Римма ничего не поняла.

Почувствовав на своей голове пыльный мешок, она сразу потеряла сознание.

Ее долго везли на машине – она смутно чувствовала, как та подпрыгивает на ухабах, потом колеса зашуршали по гравию. Способность соображать вернулась не сразу, и какое-то время Римме казалось, что она спит и все происходящее ей снится. А потом словно удар грома: «Мамочки, меня же похитили!»

Окончательно она пришла в себя в полутемной комнате с зарешеченным окном. Уже без мешка на голове. Потерла затылок, которым, кажется, сильно обо что-то стукнулась, и обошла комнату. Единственная дверь была закрыта, окно выходило на бетонную стену.

Римма села на стул, стоящий посреди комнаты, и задумалась.

«Меня похитили – это и дураку понятно, – попыталась рассуждать она. – Если бы меня хотели убить, то убили бы сразу, а не везли к черту на кулички. Зачем меня похитили?»

Хоть Римма и решала сложные задачи из раздела высшей математики, но эта ситуация, в которой были одни неизвестные, показалась ей неразрешимой.