Кристина Римшайте - Малышка из трущоб

Импозантный мужчина порывисто влетел в дорого обставленный кабинет родного брата.

Артём Прадов вздохнул и упёрся руками в белую столешницу.

— Я нашел выход! — импульсивно воскликнул мужчина, с грохотом падая на мягкий стул за длинным столом для совещаний. — Это гарантированный успех! — он потряс черной папкой в воздухе.

— Что на этот раз? — устало поинтересовался нефтяник. На его памяти это уже четвертый «успех» его неудачника брата — скандального продюсера-режиссера Вячеслава Прадова.

— Ре-а-ли-ти, — по слогам, проникновенно выдохнул Вячеслав. Стремительно раскрыл папку и вывалил перед братом сценарий. — Реалити-шоу, которое соберёт миллионы!.. миллионы людей у экранов телевизоров. Я забуду о своей черной полосе, раздам долги, моё имя снова будет у всех на слуху…

— Оно и так на слуху, — сухо оборвал Артём, уже догадываясь, зачем он понадобился брату.

— Только представь, — Вячеслав как будто не слышал. Он уже был за кулисами своего шоу, а может даже подсчитывал прибыль и собирал «лавры». — Двадцать красавиц поборются за сердце принца! Но только десять полетят на какой-нибудь чудесный остров. Всего четырнадцать недель. Каждую неделю свидание и одна выбывшая Принцесса. Интриги, сплетни, ревность! Каждая может попытать своё счастья на «роль Принцессы», — воодушевлённо закончил он.

Артёму уже не нравилась эта идея, как и горящие глаза недотёпы братца. Он потер виски, шумно выдыхая.

— Что тебе от меня нужно?

Вячеслав сразу поник и блеск глаз как-то потускнел.

— Помоги найти спонсоров. Я знаю, ты можешь! — взмолился он. — Прочитай хотя бы приблизительный сценарий! Конечно, это ведь шоу, там будет всё по-другому, больше реализма…

— Где ты нахватался этой чуши? — скептически поинтересовался нефтяник.

— Американский Холостяк, нашумевшее шоу. Не слышал о таком? Хотя, откуда тебе знать. Ты же дальше своей нефти ничего и не видишь, — усмехнулся режиссёр, плохо скрывая зависть.

— Только спонсоров? — подозрительно уточнил Артём.

Вячеслав замялся.

— Стань тем самым принцем. Всего четырнадцать недель…

— Рехнулся?! — не выдержал мужчина и даже поднялся. Заложил руки за спину и прошелся по белому ковру. — Совсем… уже совесть потерял, — процедил он, поражаясь богатой фантазии братца.

— Десять девушек с тобой на острове. Что тебе стоит? У тебя и так каждую неделю новая баба. Какая разница? — погрустневши, промямлил режиссер.

— Большая, Славик! Большая, — процедил нефтяник, нависнув над братом. — Мне работать нужно. Я не могу бросить корпорацию почти на четыре месяца. Это, во-первых. А во-вторых, моя репутация. Что-то пойдёт не так на этом шоу и всё… Я-то выкручусь, но тебя на этот раз прикопаю, — вполне серьёзно заявил он, уже мысленно ругая себя, что потерял контроль и сорвался. Нервы последнее время совсем не к чёрту! Венесуэла не идёт на уступки. Итальянцы дали заднюю… Ещё Славик объявился!.. Лучше бы он был грузчиком, честное слово. Проблем бы не знал. Сдались ему эти нефтепродукты.

— Без твоей помощи мне никак, — наконец, признался режиссер. — Никто ко мне не пойдёт. Съёмочную группу не наберу, а уж про достойного Принца, вообще молчу. Ты нужен мне Тём, — он поднял печальные глаза на брата и слабо улыбнулся.

Артёму пришлось очень сильно сжать челюсти, чтобы не врезать сейчас этому… режиссеру.

Сколько шансов он ему давал? Пять? Десять? Сколько помогал… Всю жизнь. Всю грёбанную жизнь, Артём трясётся над младшим братом.

— Мне нужно ознакомиться с американской версией и всё детально изучить. Я подключу своих людей и прочитаю твой сценарий. Но учти, — ледяным тоном предупредил нефтяник. — На этот раз всё будет по-моему. Я найму своего продюсера, а ты режиссируй. Найду толкового сценариста, и сам лично буду контролировать весь проект и монтаж отснятого материала. Только я буду решать, что попадёт на экраны, а что отправится в помойку. Только так. Ясно? — процедил он, а Вячеслав ещё больше вжался в кресло, испуганно глядя на брата.

Ему, как и всегда, жутко хотелось всё сделать самому, но горящим глазам Артёма понял: этого не бывать. Только не в этот раз. Похоже, он действительно заигрался и терпение брата себя исчерпало.

— Я согласен, — кисло ответил режиссер и поднялся. — Когда встретимся, чтобы обсудить детали?

— Через две недели. Мне предстоит найти идиотов которые согласятся это спонсировать, — поморщился нефтяник и вернулся на своё место.

«Может, на этот раз действительно выгорит, и я уже избавлю свою шею от этого дурака», — устало подумал Артём.

Было в этой задумке что-то интересное. Азарт, интрига, шоу, в конце концов. Народ любит такое безобразие.

А уж с женщинами он справится, да и отдых ему не повредит.

Наивно полагал Артём…

— Алиса, ты дома? — раздался неправдоподобно ласковый голос мамы из прихожей. Звякнули ключи, брошенные на обувную полку, и я подскочила.

Испуганно заметалась, пряча брошюры с вузов, закрыла все вкладки и захлопнула крышку ноутбука.

— Лиса? — родительница заглянула в приоткрытую дверь.

— Только вернулась, — непринужденно ответила и подошла к шкафу взять сменную одежду. — Что-то случилось? — не оборачиваясь, спросила я.

Вздох и драматическая пауза. Всё как всегда. Ничего нового.

Внутренне напряглась, но сразу же выдохнула. Бесполезно. Пока я живу в этом доме, мне не избежать…

— Вике снова стало плохо. Она в больнице, — мама тяжело вздохнула, а я непроизвольно сжала домашнюю футболку с кроликом Багзом Банни.

Я молчу. Жду, что за этим последует.

Моя семья научила меня терпению.

— Нас направляют в лечебный профилакторий в Израиль, там хорошие врачи, но ты же понимаешь…

О-о, да! Я понимаю. Я понимаю это последние три года, каждый день своей жизни.

— Как это случилось? — стараясь скрыть раздражение, перехожу к сути.

— Какая разница?! — женщина вскочила, а я повернулась, прищурившись. Она немного умерила свой пыл. Конечно, я ведь единственная кто может дать денег на этот чертов профилакторий. — Помнишь, у Лены был девичник? Вика видимо что-то съела, потом они заболтались, вовремя не приняла инсулин и как результат — кома. Врачи быстро среагировали, она довольно легко очнулась, но сейчас всё ещё в реанимации. Без этого профилактория, её состояние ухудшится, оно уже ухудшилось.

— Меня не было всего три дня… — процедила я, едва сдерживая то ли гнев, то ли слёзы, то ли радость, что и на этот раз всё обошлось, и Вика осталась жива. Наверняка, всё это время никто не следил за «сахаром», конечно, все ведь умные. Вика вечно пропускает приём лекарств, но пока я рядом, делает это регулярно. Ещё неизвестно, чем они на этом девичнике занимались. Зная Вику, там могло и без наркотиков не обойтись, не говоря уже об алкоголе. Не поверю, что из одного пропущенного укола, сестра впала в кому. Бред.

Поджала губы и повернулась голову в сторону, только бы не видеть этих жалостливых глаз, на дне которых плещется ненависть ко мне. Ненависть за то, что им приходится отчитываться и просить у меня. Что они не могут просто взять.

— Сколько? — спрашиваю на выдохе.

— Двести пятьдесят тысяч. Осталось. Остальную сумму даст Володя.

— Сколько?! — футболка с шортами падает из рук. — Где я возьму такие деньги? Мне придётся работать год, чтобы скопить, отказывая себе во всём, что я и так делаю, так и вам придётся сесть… на диету! Зачем ты вообще уволилась с работы, если всё равно за ней не смотришь? Жрёт что попало, делает, что хочет… Ей нужен круглосуточный, строгий контроль! — сорвалась я, моментально пожалев об этом. И не из-за того, что мне стыдно.

Мама сразу ухватилась за спасательный круг.

— Как ты можешь? Твоя сестра при смерти, а ты… — она зло закусывает губу, сдерживая несуществующие слёзы.

Это длится бесконечно… Мои семь кругов ада. Просто потому, что я люблю свою семью и мне вовсе не плевать на сестру, как говорит мама. Было бы плевать давно бы собрала чемодан, но я работаю с того момента, как закончила школу.

«Вика больна: ей нужен постоянный уход и лекарства. Я не могу работать, ты же понимаешь?» — невозмутимо поинтересовалась мама три года назад, когда Викин папа, Володя, кстати, — мой отчим, нас бросил. А что в итоге-то?

— Что я могу сделать? — обречённо спрашиваю и падаю в компьютерное кресло. Порой, это невыносимо. На душе скребёт безысходность и хочется удавиться в тёмном углу. Или просто лежать и смотреть в стену. Вечно.

У матери наверняка есть какой-то план: иначе она бы не пришла ко мне. Знает ведь, что такую сумму, я с потолка не достану. Она всю жизнь была хитрой и изворотливой. Жаль, я поняла это только когда попала в рабство.

— Встретила случайно Славу, — отстранённо начала мама.

Вскинула бровь, не припоминая такого мужчину в череде маминых мужчин.

— Режиссер, — поморщившись, отмахнулась она. — Стал хвастаться, что начинает съёмки нового проекта: реалити-шоу. Мол, теперь-то у него всё «на мази», как он выразился. Набирает претенденток на «роль принцессы за сердце принца». Девушки будут жить в особняке на Крите, представляешь? Почти четыре месяца и ходить на свидания с этим самым принцем. Каким-то миллионером. Но не это главное, — серые глаза хитро сверкнули. — Девчонкам платят. Ну, не гонорар, а суточные, якобы на расходы: салоны, шмотки и прочее. Но деньги большие. За четыре месяца, скопим нужную сумму. Как раз к сентябрю.