Нервно расхаживая по комнате и грызя от волнения ноготь на большом пальце, я слушала длинные вязкие гудки. И с каждым гудком моя надежда таяла. Никто не брал трубку. «Кирилл, если это твой номер, перезвони мне, пожалуйста. Это очень важно. Александра», – отправила я сообщение на незнакомый номер.

Я успела выпить две чашки чая. Почти залпом, обжигаясь и не разбирая вкуса, гипнотизируя взглядом лежащий на столе телефон и с трудом удерживаясь от того, чтобы вновь набрать номер. И вот, когда я уже споласкивала чашку, мобильный зазвонил.

– Да? – выкрикнула я в трубку.

– Саш, это Кирилл.

Он мог бы и не представляться.

– Да, да, поняла, – нетерпеливо сказала я. И замолчала, ожидая, что он скажет мне что-нибудь.

Но он тоже молчал. Густое, сиропообразное молчание, в котором вязли наши несказанные слова.

– Кирилл, куда ты ушел? – прямо спросила я, не выдержав этого безмолвия.

– За свежими булками к завтраку, – просто ответил он.

И я с облегчением рассмеялась:

– Так булочная за углом! Долго ищешь...

– Саш, – перебил он меня так серьезно, что я осеклась. – Почему ты не сказала, что выходишь замуж?

– Я – что? – глупо переспросила я.

– Что-что! Что выходишь замуж за человека по имени Леонид. Или я ошибаюсь?

– Но откуда ты... узнал?

– Оттуда и узнал! Вышел из квартиры, как уже сказал, за булками тебе к завтраку и нос к носу столкнулся с твоим женихом. Признаться, он тоже не очень обрадовался подобной встрече. Да я его понимаю – идти к невесте с букетом роз, с утра пораньше, чтобы узнать, как она себя чувствует... И неожиданно увидеть, как рано утром из квартиры этой невесты выходит незнакомый мужик.

– Гадство! Гадство!

– А во сне ты звала Тима...

– Черт!

– Саша, не ругайся, – сказал он с плохо скрываемым раздражением. – Разберись в себе и своих чувствах, а потом поговорим.

И в трубке раздались короткие гудки.

Я отложила телефон и, поставив локти на стол, уткнулась лицом в ладони. Щеки горели, будто мне с размаху залепили пару хороших пощечин. Впрочем, так оно и было. И, надо сказать, заслуженно.

Без всякой охоты, но, понимая, что это надо сделать, я вновь взяла мобильный и набрала номер Леонида.

– Лелик, это я.

– Знаю, что ты, – сказал он уставшим голосом. – Ну, что ты хочешь мне сказать?

– Не знаю... – честно призналась я.

– Тогда зачем звонишь? Разберись в себе и своих желаниях, тогда и звони. Я сейчас занят.

И снова короткие гудки. За две минуты я получила два одинаковых ответа. Разберись, чего ты хочешь. Я сидела на кухне, путаясь в собственных мыслях, как в липкой паутине. Тянула то за одну нить, то за другую, но только лишь больше запутывалась. И за помощью обратиться не к кому – разобраться в своих желаниях могу только я сама.


Я привела себя в порядок, взяла зонт и сумку и вышла из квартиры.

У меня не было определенного маршрута и цели. Я села в метро, вышла на середине ветки и сделала пересадку – не потому, что мне хотелось попасть в определенное место, а просто следуя за толпой. Через пару остановок снова вышла. Признаться, даже не заметила, на какой станции.

Поднявшись из подземки на улицу, полной грудью вдохнула свежий воздух, который перелистал мои мысли, будто ветер – страницы. И, гуляя по мокрым рекам-улицам, заключенным в желоба пятиэтажных стен, я утверждалась в решении, что надо разрубить узел, привязавший меня к прошлому.

Замерзнув, я зашла в кафе и заказала черный чай и пару горячих бутербродов. И в ожидании, когда мне принесут заказ, разрисовала салфетку крючками и рваными линиями.

Я думала о Лелике – о том, что его надо «отпустить».

Думала о Кирилле. О том, что минувшей ночью занималась любовью с ним и отдавала себе в этом отчет. В этот раз я не обманывала себя его внешней похожестью с Тимом. Я целовала его губы – и мне нравился их вкус. Я целовала его кожу – и мне нравился ее запах. Он нетерпеливо, но вместе с тем с нежной бережностью гладил мое тело – и это были другие, не Тима, прикосновения. И нравились мне.

«Во сне ты звала Тима...» – сказал мне утром Кирилл. Я знаю. Я звала его для того, чтобы сказать, что впервые за долгое время была счастлива. Пусть только и в эту короткую ночь.

Напротив меня висел включенный телевизор, и я, думая о своем, иногда бросала равнодушные взгляды на экран. Реклама, какой-то клип, вновь реклама, новости... Обычно в кафе телевизор, если он есть, настроен на музыкальный канал или канал моды. Но в том, что здесь транслировались обычные передачи, прерываемые рекламным блоком, был свой плюс – создавалась некая иллюзия домашнего вечера.

Я заказала себе еще чаю и принялась за второй бутерброд. «...Депутат Государственной думы господин Шевальев предложил...» Краем уха я зацепилась за фамилию. Где-то я ее слышала – такую редкую. Может быть, конечно, по телевизору или по радио, хоть новости смотрю и слушаю редко. Но тем не менее мне казалось, что эта фамилия была знакома мне. Шевальев... Шевальев... Я внимательнее прислушалась к тому, что рассказывал диктор: «...Раньше занимал высокий пост в областном городе...» И в тот момент, когда услышала название города – того, в котором училась, мозаика сложилась, и я вспомнила, где и когда слышала эту фамилию. Рыжая девица, приезжавшая к Тиму на красной иномарке, была дочерью высокопоставленного чиновника господина Шевальева. Значит, папочка уже до Государственной думы добрался. А что, если... От внезапно возникшей мысли мне стало так жарко, словно я в шубе вошла в натопленную баню. У меня даже взмок лоб. Я быстро расплатилась за заказ, выскочила на улицу и, дабы сэкономить время, разорилась на такси. Мне нужно как можно скорей домой, к компьютеру, в Интернет.


За час активных поисков я смогла собрать весомое «досье» на господина Шевальева. Теперь я знала, что Александр Степанович Шевальев, в прошлом действительно занимавший чиновничий пост в областном городе, перевелся в столицу три года назад и в прошлом году успешно баллотировался в Думу. Что у него действительно есть дочь Анастасия (надо же, я даже не знала, как ее зовут...) – владелица сети косметических салонов и известная тусовщица или, как принято говорить, «светская львица», которая приехала в Москву годом раньше меня. (Не сослал ли папочка в столицу свою дочку сразу же после ее «неугодного» романа с «бедным», хоть и талантливым студентом?) Мне попалось несколько фотографий Анастасии, и я не без труда, но узнала в коротко стриженной платиновой блондинке ту девицу с буйной рыжей гривой, к которой ревновала когда-то Тима.

Конечно, даже предполагать, что записки мне могла подкидывать она, было смешно. Подозревая Анастасию Шевальеву, светскую львицу, владелицу салонов, дочь депутата и бла-бла-бла, я нещадно себе льстила. Вряд ли она вообще знала о моем существовании. И пусть мы когда-то, во времена ее романа с Тимом, сталкивались в студенческом общежитии, было сомнительно то, что она меня запомнила. Но чего только не случается в жизни.

Я ухватилась за эту ненадежную, как карточный домик, версию, как за соломинку. И чтобы проверить ее, нужно встретиться с этой Анастасией. Но как? Как?

Размышляя, я нервно наматывала круги по комнате. Караулить Шевальеву в одном из ее косметических салонов? Попытаться попасть в один из тех ночных клубов, которые она посещает? Но пройду ли я фейсконтроль? Анастасия Шевальева, дочь депутата, светская львица, вряд ли ходит в клубы для простых смертных. Я тяжело вздохнула. Ну и задачка. Сама я точно с ней не справлюсь. Мне мог бы помочь Лелик с его связями, но звонить ему и просить помощи после того, что случилось накануне, невозможно.

И все же после долгих колебаний я взяла мобильный и, глубоко вдохнув, нажала нужную кнопку. Если Лелик даже откажется со мной разговаривать, я его пойму. Пойму, если он не ответит на вызов...

– Да, Мартышка, – устало произнес Леонид. Да, так, и никак иначе – устало.

– Лелик, ты сейчас скажешь, что я растеряла остатки совести и что я сука и дрянь...

– Мартышка, где ты таких слов набралась – «сука»? – перебил он меня. – Хотя да, ты – сука и дрянь.

Я проглотила это. Главное, чтобы он не повесил трубку.

– Ты прав, Леня...

– Ну, что ты хочешь мне сказать? – с некоторым удовлетворением спросил он, думая, что я позвонила ему для того, чтобы оправдаться за ночь с другим мужчиной.

– Лелик, я хочу попросить тебя о помощи.

– А что ж ты своего друга о ней не попросишь? – не удержался он от ехидной реплики.

Я вздохнула:

– Лелик, речь сейчас не о нем. Я понимаю, что ты чувствуешь...

– Нет, не понимаешь! Я тебя прямо спросил: есть ли у тебя другой мужчина, и что ты мне ответила? Что нет.

– Его на тот момент и не было, – честно ответила я, борясь с желанием оборвать этот разговор. Зачем я только позвонила?

– И когда же ты успела его найти?

– Ладно, Леня, я все поняла. Спасибо за помощь. Кольцо я тебе верну, завтра приеду в твой офис и передам через секре...

– Погоди! – всполошился он. – Выкладывай, что у тебя там случилось.

Я кратко изложила ему суть своей просьбы – помочь мне попасть в один из клубов, которые посещает Шевальева.

– Мне очень нужно с ней поговорить, Лелик! Потом объясню – зачем.

– Ты объяснишь мне не только это.

– Ладно, – сдалась я и с надеждой спросила: – Ты поможешь мне, Лелик?

– Не обещаю, но подумаю, что могу сделать.

– Спасибо.


Прошла неделя, обычная рабочая неделя, отличающаяся лишь тем, что мне не подкидывали новых писем и не звонил Леонид. Видимо, забыл о моей просьбе либо решил ее проигнорировать.