– Так сколько же мы не виделись? Ох, больше года, наверное… Года полтора – это точно! – Людмила осторожно поправила локон. Свои длинные темные волосы она уложила в вечернюю прическу – дама из высшего общества… Маруся в платье, которое прекрасно подходило для прогулки по городу, но здесь, в стильном дорогом ресторане с якобы простым, незатейливым названием, смотрелось как-то не так, с распущенными длинными волосами чувствовала себя не вполне уверенно. Всяк сверчок знай свой шесток! Казалось, окружающие и даже официанты при всей своей ангельской любезности знали, как давно она посещала парикмахерскую, сколько стоят ее платье, ее туфли, сумочка, на какой распродаже они были куплены, и что помада на ее губах приобретена в заурядном подвальном магазинчике, неподалеку от ее дома…

В дальнем углу зала сидел известный тележурналист, читал газету, попивая кофе из малюсенькой чашки.

Неподалеку шумная пара, перебивая друг друга, вспоминала, как они катались на лыжах и какие смешные швейцарцы.

С другой стороны, у зеркальной стены, за столиком сидели трое в одинаковых черных костюмах и вполголоса вели деловой разговор:

– …я полагаю, к этому региону надо присмотреться повнимательней. Как вы смотрите на двухгодичный контракт? Миллиона четыре придется вложить, не меньше.

– А о Белоруссии не думали?

– Нет, пока еще рано. Потом – может быть. Там сейчас не вполне стабильная ситуация…

– Кстати, о банках. У меня есть председатель совета директоров… – понизил голос один из троицы, сообщая название банка. – Отличный мужик! Очень толковый, я могу с ним встретиться и обсудить этот вопрос…

Официантка принесла им большой графин с водкой, и они замолчали.

…Людмила решила отметить в этом кафе свой день рождения и пригласила Марусю, с которой давно не встречалась. Других гостей не было, только старшая Людмилина сестра Лариса, прилетевшая из Канады, и пятилетняя Варька. Ждали еще главу семейства – Богдана, но он опаздывал.

В первый момент, когда они только вошли, возникла не совсем приятная ситуация – оказалось, что заказан совсем не тот столик, на который рассчитывала Людмила.

– Почему здесь? – недовольно спросила она официантку. – На первом этаже? Гос-споди, мы же всегда на втором сидели! Девушка, вы уверены, что это именно наш стол?

– Да. Именно этот стол был заказан на вашу фамилию, – приветливо улыбнулась та.

– Нет, ну надо же… – рассердилась Людмила и обернулась к своей сестре Ларисе. – Он совсем совесть потерял! Ведь это он, между прочим, здесь столик заказывал… Ведь знает же, что на первом этаже сидеть невозможно, только на втором!

Она говорила о Богдане.

– Почему невозможно? – спросила Маруся. – По-моему, вполне неплохо…

– Ты не понимаешь! – вспыхнула Людмила. – Здесь всегда народ толчется и слишком шумно, а на втором этаже – такие милые отдельные кабинетики! И о чем только мой разлюбезный супруг думал… Ладно, садимся!

– Мам, мне мороженого! – немедленно потребовала Варвара, залезая на стул. – Мам, шоколадного!

– Варя, у тебя горло.

– Ма-ам?.. – Голос у Варвары задрожал, в глазах показались слезы.

– Ладно, фиг с тобой! – снова вспыхнула Людмила. – Хочешь болеть – пожалуйста!

Лариса, полная, уже немолодая (она была намного старше Людмилы, и Маруся ее видела в первый раз), флегматично погрузилась в чтение меню.

Сама Людмила некоторое время смотрела на скатерть широко открытыми глазами.

– Нет, никак не могу поверить, что он заказал нам столик на первом этаже… Издевается он, что ли?

– Давайте закажем квише, – флегматично произнесла Лариса. – Я люблю сыр. – Она посмотрела на Марусю и пояснила: – Квише – это французский пирог такой… С сыром.

Перед Марусей тоже лежало меню. Угощала Людмила, о чем она заранее предупредила всех. Маруся перелистала несколько страниц – цены в меню были не указаны. «Тут, наверное, дико дорого…» – машинально подумала она.

– Марусечка, ты что будешь? – наконец очнулась Людмила.

– Наверное, рулеты из камбалы и… и, пожалуй, «Карри Мадрас», – неуверенно произнесла та.

– Этот «Мадрас» – сплошной перец. Обопьешься! Возьми лучше свинину с клюквенной подливкой. Очень советую.

– Ма-ам, а мне мороженого! Ма-ам, ты обещала! – Голос у Вари вновь начал предательски звенеть. Она была такой хорошенькой, такой смешной, что Маруся не могла не улыбаться, глядя на нее.

– Да будет тебе мороженое! – осатанело воскликнула Людмила. – О, да что ж это такое… У кого день рождения – у тебя или у меня?!

После недолгого обсуждения с официанткой заказ наконец был сделан.

– Маруся, а твоему сколько? – флегматично спросила Лариса, оторвавшись от меню.

– Год, – ответила за Марусю Людмила. – Представляешь, Лариска, она одна его растит, без мужа!

– Ну и правильно.

– Да ты что! Маруся, ты хоть на алименты подала? – спросила Людмила и продолжила, не дожидаясь ответа. – Все мужики – сволочи. Нет, ну надо же, я ему тыщу раз говорила, что на первом этаже здесь сидеть невозможно!

– Я вчера ходила на танцы, – ерзая на стуле, сообщила Варя Марусе. – А завтра пойду в бассейн.

– Ты не пойдешь завтра в бассейн, – моментально вскинулась Людмила. – У тебя горло!

– Ма-ам?!!

– Конечно, твой Богдан – не подарок, – флегматично заметила Лариса. – Но у него стабильный доход, у него связи, по бабам он не шляется… Смотри, Людка, допрыгаешься – останешься на бобах.

– Я?.. Ха-ха! – не вполне уверенно засмеялась Людмила.

Мужчины за соседними столиками повысили голоса:

– …кровь из носу, но это надо зарегистрировать до конца лета!

– Семьдесят процентов наши, тридцать – ваши.

– А не пошел бы ты… Шестьдесят и сорок.

– Ребята, ребята, главное – это вовремя зарегистрировать компанию! А в крайнем случае, если не дадут регистрировать, Конституционный суд подключить!

– На черта нам этот суд, мы еще между собой не договорились…

Принесли заказ. Варя немедленно напала на мороженое.

– Так, значит, твоему сыночку год… – пробормотала Лариса, уткнувшись в тарелку. – А зовут как?

– Егор. Георгий! – подсказала Людмила. – Я Маруську сто лет знаю…

– Маруся, Маруся, а ваш мальчик ходит в бассейн? – ерзая, вежливо поинтересовалась Варвара, уже вся перепачканная мороженым. – Я вот, например, хожу в бассейн. И на танцы. А еще мне мама собачку обещала купить…

– Варенька, у Маруси сынок совсем маленький, он и ножками еще не ходит! А насчет собачки мы пока не договорились.

– Ма-ам?!!

– В Канаде очень красивые леса, – подумав, сказала Лариса. – Вообще, я люблю природу.

– Если мы разведемся, то я Варьку ему оставлю, – вдруг мстительно произнесла Людмила. – Пусть сам ее воспитывает, если такой умный!

– Кому, папе? – с интересом спросила Варя, и глаза ее оживленно заблестели. – Папа добрый! – и она снова уткнулась в креманку с мороженым.

– Нет, ты слышала? – прошептала Людмила, и глаза ее тоже заблестели – но уже от злости. – Готовься, Марусечка, что Егор тебе скоро тоже что-нибудь эдакое ляпнет… Папа добрый! А я, значит, фашистка, раз мороженое есть не даю, собаку не покупаю, в бассейн ходить запрещаю…

За столик сзади села компания французов – они смеялись, весело обсуждали что-то, размахивали руками.

Людмила замолчала, с отвращением оглянулась на них.

– Россия очень переменилась, – флегматично произнесла ее старшая сестра, подняв вилку. – Я пятнадцать лет тут не была. Приехала – и прямо обалдела… Ничего не узнала. Чужой город!

– Правда, теть Ларис? Совсем-совсем? – заерзала Варя. – И меня тоже не узнала?

– Варенька, детка, да тебя еще в проекте не было, когда я отсюда уезжала! – умилилась Лариса и звонко чмокнула племянницу в перепачканную шоколадом щеку.

Маруся снова рассеянно улыбнулась. Чем дальше, тем больше она думала о Егорке. Это был первый раз, когда она оставила его матери – только на этот вечер. Первый раз, когда они расстались так надолго. «Ладно уж, отдыхай, – сказала Лилия Сергеевна, когда Маруся привезла к ней внука. – И, пожалуйста, не беспокойся – я прекрасно со всем справлюсь!»

Но Маруся не могла не беспокоиться. «Я же не сказала ей, что Егор не любит простой кефир, ему надо сделать сладкий… Но не слишком! А привезла ли я запасные ползунки? Нет! – испугалась она. – Или все-таки привезла?..»

В этот момент появился Богдан. Синие глаза, испанская бородка, рваные джинсы, клетчатая ковбойка нараспашку… Выглядел он довольно мрачно – плюхнулся на свободный стул и сразу же заказал официантке стакан водки. Та, трепеща, немедленно отправилась исполнять его приказание – ни рваная рубашка, ни ковбойка ее не смутили. Богдан был их клиентом…

– Папуля! – обрадовалась Варя. – А теть Лариса прямо о-бал-де-ла, когда в Москву приехала… Она даже меня не узнала!

– Вообще, у нас шампанское, – сдержанно заметила Людмила. – И ты же знаешь, я ненавижу, когда вот ты с таким лицом, в таком виде… У меня сегодня день рождения, между прочим.

– Поздравляю, – буркнул тот, не обращая ни на кого внимания, и залпом опрокинул в себя стакан водки, только что поднесенной официанткой.

– Богдан, а почему ты заказал столик на первом этаже, а не на втором? – нервно спросила Людмила, теребя в руках салфетку.

– Папуля, а собачку ты мне купишь наконец? – со взрослыми интонациями протянула Варя. – А, па-ап?

Сестра Лариса вздохнула сокрушенно:

– Да, Богдан, почему вы не кабинет заказали? Между прочим, у Людочки все-таки праздник…

– Па-ап, ну что ты молчишь? Я тебя спрашиваю – ты купишь мне собаку или нет? – строго, с надрывными материными интонациями поинтересовалась Варвара, уронив солонку. – Да или нет? Ты мне прямо скажи!

– Сразу бы намекнули, чтобы я в гостинице остановилась, а не у вас… – забубнила Лариса.

– Ты что, оглох? – с раздражением воскликнула Людмила. – Я, между прочим, хочу знать, почему ты…